Девочка играла на рояле,
Мальчик бил ногою по мячу,
Ну, а этим временем в подвале
Говорил Петрович Лукичу -
Говорил - кричал он громко в ухо,
Даже не кричал - почти орал,
Только громче мяч пинал Андрюха,
И рояль на весь подвал играл.
А Петрович, надрывая связки,
Багровел и кашлем исходил,
Но гудел рояль, как МАЗ без смазки,
И пацан шумел, что гол забил!
А потом Петрович резко вышел,
Ну, а я закончить стих хочу -
Я б поведал, но, увы, не слышал,
Что сказал Петрович Лукичу!
Дорогие друзья, я зарифмовал старую притчу «Восемнадцатый верблюд». Припомните все свои знания правил сложения и простых дробей. По завещанию старший сын должен получить ½ всего стада, средний – 1/3, а младший – 1/9. Но в стаде было 17 верблюдов. Это число не делится ни на 2, ни на 3, ни на 9. Сосед временно одолжил им ещё одного верблюда. Получилось 18. Раздел наследства прошел без проблем. После деления остался только соседский верблюд, который был возвращен обратно хозяину. Уф!
В краях далеких жил один араб.
И было у него верблюдов стадо.
Но к старости араб совсем ослаб.
Как видно, помирать арабу надо.
Вот пригласил к себе он сыновей.
И говорит: «Оставлю вам в наследство
Бесценный дар, великий дар степей.
А впрочем, вы о нем слыхали с детства.
По совести делите стадо так,
Как я скажу. Пусть старший половину
Себе возьмет, сын средний – треть. Без драк!
Девятую же – младшенькому сыну.
На пастбище явились сыновья.
И тут пришла пора им удивляться.
Верблюдов в стаде, доложу вам я,
К их огорченью было лишь семнадцать.
Семнадцать невозможно разделить
На два, на три, а уж на девять точно.
Ломают голову, не знают, как им быть,
Как разорвать им этот круг порочный.
Случилось так, что некий бедуин
На корабле пустыни ехал мимо.
К нему и обратился старший сын:
«Как разделить нам то, что неделимо?»
-Могу я горю вашему помочь.
Вот мой верблюд. Его прибавьте к стаду.
Разделится, как вЕлено. Точь-в-точь.
Тогда довольны будут все и рады.
Всё очень просто: Старший девять взял.
А шесть верблюдов среднему досталось.
Владельцем двух верблюдов младший стал.
Всего семнадцать в сумме оказалось!
Проезжий взял верблюда своего
И, помахав рукою на прощанье,
Поехал дальше. Нам то каково?
Загадка нам осталась в назиданье!
МОРАЛЬ
Нам часто не хватает ОДНОГО,
Чтоб разделить по-честному богатство.
Иной не получает ничего,
Другие занимаются пиратством.
О, где ты, восемнадцатый верблюд?
Пришли, Господь, его нам на подмогу!
Иначе нас одни несчастья ждут,
Коррупция, обманы и подлоги.
Пример в России с русских жуликов беря,
Толи смеясь над нами, толи нас дуря –
Природа мокроты поприпасла
С истёкшим сроком – будто лохам и ослам
И впарила в начале февраля
Погоду дней последних октября.
И мы – совсем не лохи и ослы
По лужам волочём свои мослы,
Чтоб дураками совершенно не прослыть,
О смене климата научно говоря.
С водою в обуви несём домой ОРВИ –
Кого винить? – У нас у всех обман в крови!
Так что природа эти шуточки творя
От нас набралась, откровенно говоря.
Муха где-то прожужжит над столом...
Но, откуда же она в феврале???
Я скажу, на всякий случай, "шалом",
Ведь евреи вроде были в родне...
Сквозь остатки полусгнивших зубов
Льется водка сиротливо в гортань...
Столько лет в себе мы давим рабов
И корчуем лицемерия дрянь...
Но в итоге, к сожалению, крах...
Жалко снова истязать свою плоть...
И скажу тогда под нос "а ну нах"...
Тихо, чтобы не подслушал Господь...
А то вновь войдет родитель во вкус...
Сядет рядом и начнется: "Сынок...
Возвращайся к нам в Эдем, Иисус...
На Земле давно твой кончился срок..."
Я в России как-то, батя, осел...
Лет не помню сколько, лямку тяну...
Доброты пытаюсь снова посев
В эту мерзлую внедрить целину...
Мне бы плюнуть на людишек с небес...
Благодарности от них ни на грош...
До сих пор ночами снится мне крест
И Пилата острый, жертвенный нож...
Не забыть толпы мне жесткий оскал...
Не стереть копья подреберный шрам...
Но, смотри как меня любит Москва...
Здесь куда ни плюнь - то церковь, то храм...
Так что, выпью и опять за метлу...
Среди дворников, лишь я не узбек...
Мне пора, не то жестокий отлуп
Даст, опять мне, вместо премии ЖЭК...
У коллег в глазах колышется страх...
Здесь они, как при Египте рабы...
Они кличут тебя, батя, Аллах
И в молитвах бьют вспотевшие лбы...
Так что, папка, не зови... Не приду...
Я живу тут с Магдалиной одной...
Так, что нас немного больше в роду...
Пару внуков у тебя, Боже мой...
От меня они... Ну, мне ли не знать???
Да и признаки родства налицо...
Одного намедни начал купать,
А он воду превратил вдруг в винцо...
Я те фокусы уже подзабыл...
Иногда лишь я по лужам хожу...
Где-то шорох легких слышится крыл...
Муха все же???
В феврале???
Вот же жуть...
"На коня" хлебну, взгляну в календарь...
Скоро Пасха... Снова вспомнят меня....
Длань в мозолях... Отряхну инвентарь
И уйду в туман грядущего дня....
В выставочном зале «Дом и быт»
Вызвали особый интерес
Зеркало, которое стройнит
И весы, что занижают вес
***
Хочешь удивить своих подруг,
Парой фраз на тему Мирный атом?
Информацию дают из первых рук
Физик и патологоанатом
***
Мы, Для вас, Сейчас и Только здесь!
В рамках НАНО-выставки хотим
Рассказать, что секс в РОССИИ есть!
Проходите! Это не интим.
***
К стенду НАНО-сиськи подходи -
НАНО-силикон быстрей и проще
Может изменить размер груди
И приятней сделает на ощупь
Белые снежиночки все падают
С небушка февральского на головы.
Как же, легкокрылые, мы рады вам!
Как воспеть стремимся вас глаголами!
Землю принакрыли (ох, не жалко ли?)
Праздничным и чистым полушалочком…
А старушка в «травму» мчит с мигалками,
А машинка Ауди – на свалочку.
Вновь коллапс на трассе запорошенной,
Спрятались в снегу Тойота с Волгою.
Ты, зима, не уходи, хорошая,
Сколько добрых дел… Побудь же долгою!
Не отбиты взрослые все задницы,
Не замерзли все бомжи и пьяные,
Сыпь снежок – и все у нас заладится!
Строй сугробы вширь и ввысь, желанная!
Будем мы, как зайчики и белочки,
Прыгать, обрастая шерсткой теплою.
Будем делать мальчиков и девочек
По берлогам, рыкая и чмокая.
И уснем, фаланги сунув в ротики,
И забудем про мирские хлопоты…
Ты не будь, красавица, коротенькой,
Принимаем все твое безропотно.
Я подарю тебе щенка.
А, хочешь, сразу два?
Подружку или кобелька ,
И в пятнах голова?
Ему не надо макияж
И шуба не нужна.
Колбаски три кусочка дашь –
Залижет допьяна.
И мать его не заорёт
Из комнаты своей
«Да, сгинет твой поганый род -
Нерусских басмачей!»
А девку, если приведёшь
Хоть ночью, хоть с утра:
В глазах лишь радость ты прочтёшь
И примет на «Ура».
…Ну, а пока, бери ковер,
Аллюром – выбивать…
И, помни! Выпил – приговор:
На кол и расстрелять.
Милая, славная, счастье дарящая,
Дай свою лапу, краса!
Верность и чуткость, любовь настоящая -
Благодарю небеса.
Теплое ухо и нос мокро-ласковый,
Грусть проницательных глаз…
Я для тебя не чудной, не потасканный,
И не в штанах контрабас.
Я для тебя не гуляка, не пьяница
И не безмозглый кретин.
Я для тебя не «напился и тянется»,
Даже не «есть тут один».
Встретишь любым и оближешь с улыбкою,
Ночью хранишь мои сны.
Счастлива косточкой, счастлива рыбкою…
Жаль вот, не жаришь блины...
Была у нас небольшая коммерческая фирма в середине нулевых, на 8 душ. Торговали стройматериалами. «Делали это, как многие люди последних советских поколений, безрадостно, малоуспешно, вынужденно*». Как тот Платон Рябинин** в базарный день:). Все «сладкие» щедрые клиенты, с которыми за бутылку решался любой вопрос, остались в девяностых. Им на смену пришли хитрые, как три еврея, скопидомы. Разбалованные обилием на рынке подобных товаров и нашим интеллигентным радушием, они выдвигали свои «скромные требования»:
- чтобы качество товара было выше, чем у всех;
- чтобы цена была ниже, чем у всех (торг был неотвратим и воинственен);
- чтобы доставка была «на вчера» (скандалы за задержку прилагались);
- чтобы оплата была с отсрочкой (желательно, безвременной).
Короче, работой загружали стабильно и с лихвой, но заработать не давали.
Но был у нас один «градообразующий» клиент, на котором весь бизнес и держался – Володя. Он работал в отделе снабжения известной строительной корпорации, и будучи дружен с нашим замом на ниве совместной рыбной ловли, баловал нас иногда крупными заказами. Делал Володя это не часто, примерно раз в квартал, чтобы не «спалить схему» перед своим руководством. Схема была проста: на стройку попадала лишь половина из оплаченного Володиными боссами материала, причем зачастую, меньшая:). Деньги за остальную половину делились тоже пополам: половину забирал Володя, а половину мы. Но и этой половинки половинки, нисходящей раз в квартал и деленной на 8 душ, вполне «хватало на книги и на портвейн***».
В те замечательные редкие дни, когда бестолковую офисную суету прерывал долгожданный звонок и Володя конспиративным голосом бубнил: «Мужики, проверьте почту, там заказ», мы с нетерпением бросались открывать файл. Ведь в нем, за несложным паролем, в несложной форме была зашифрована степень нашего благополучия на ближайшие месяцы.
Иногда Володя предвосхищал наши ожидания короткими комментариями.
Например, он мог сказать:
«Мужики, проверьте почту, есть халтурка». Тогда мы понимали, что хотя поход в ресторан и ремонт задней стойки авто придется отложить, голодной семья не останется и все платежи по кредитам будут сделаны вовремя;
«Мужики, проверьте почту, нормальное дело» означало, что супруга может рассчитывать на новый флакончик Jadore, ребенок на Playstation 2, машина на долгожданный техосмотр, а свежий киноблокбастер на наше участие в пополнении его кассовых сборов;
«Мужики, проверьте почту, шикарная тема» грело тело перспективой корпоративной попойки в сауне, а душу перспективой семейного отдыха all inclusive в Анталии.
А затем наступил кризис. Остановились краны на всех стройках. Строительные площадки наших клиентов также превратились в города мертвых. Володя, в упорной борьбе хоть за полставки на своем предприятии, забыл о нас надолго. Да и мы сократились на половину, и, оставшись вчетвером, ходили на работу на полсмены, как апатичные охранники какого-нибудь полусонного НИИ. Назойливый офисный гвалт сменила гнетущая тишина. Активно вели себя лишь кредиторы****, на деньги которых мы закупали товар, щедро розданный в долг стройкам-банкротам. Их коллекторы ***** регулярно угрожали изнасиловать наши трупы, их менты методично обещали подбросить наркотики и засадить нас до конца дней. Домашний холодильник был выключен за ненадобностью чего-нибудь там охлаждать. Семейные походы в аквапарк, супермаркет и кинотеатр вспоминались, как нереальный сладкий сон. Реальность же превратилась в другой сон: тревожный, тягучий, тоскливый.
И в тот момент, когда тучи в виде кредиторов, коллекторов, ментов и нужды сгустились неотвратимо, когда до принятия выбора между петлей, тюрьмой и бегством (выбор есть всегда, не правда ли?) оставалось пару дней, раздался неожиданный звонок Володи. Конспиративным голосом, как в старые и добрые времена, Володя огорошил: «Мужики, проверьте почту, ВЫ ОФИГЕЕТЕ». Отчетливо помню чувство восторга, охватившее нас. Как наперегонки мы бросились к компьютеру, как дрожащими руками вводили несложный пароль, как долго и мучительно ждали открытия файла, сокрушаясь по поводу неоплаченного вовремя Интернета. Мы четко понимали, что все теперь будет хорошо, а может даже и лучше, ведь «ВЫ ОФИГЕЕТЕ» это даже не «шикарная тема» - это круче! Это долгожданный счастливый билет в сытую жизнь, в спокойную жизнь, в жизнь без долгов и угроз! Это возможность дышать полной грудью, ходить смело, не прячась в тени домов и деревьев! Это возможность спокойно спать, не баррикадируя дверь на ночь шкафом, не вздрагивая от любого постороннего звука! Это свидетельство того, что Боженька все-таки есть, что он все знает, все видит, что охраняет! Что он может, конечно, устроить жестокий экзамен, но на последнем рубеже отчаяния не даст в обиду, впихнет в последний вагон…
Файл содержал в себе фотографию. На фотографии красовалась тушка свежевыловленного исполинского сома. Даже в обезглавленном состоянии, тушка достигала в длину метра полтора, а по весу трудно даже вообразить, сколько килограмм. На фоне тушки бравировал довольный собою Володя с гарпуном и сеткой. Мне же мучительно захотелось оказаться на его месте. На месте сома.
* А.Терехов, из интервью журналу «ШО»;
**герой к/ф «Вокзал для двоих»;
***А.Кортнев, «Снег идет»;
****бандиты, укравшие бабки в 90х, и живущие ростовщичеством;
*****бандиты-отморозки, на службе у ****.
Очень быстро, бестолково стол накрыт,
но - празднично.
Выглядит скатерка новой, только пахнет
прачечной.
Все в порядке с сервировкой, и ножи
заточены.
У салфеток - хвост морковкой, элегантны
очень, но
Здесь не ждет никто второе, как и штрудель
с грушами…
Просто я себя самое под текилу
кушаю.
Я замечательный поэт!
Подобных звезд в помине нет,
А если есть, так все ушли на хутор к бабочкам.
Пишу красиво и легко,
Парю над словом высоко,
Рождаю чудо: рифмы, строки, строфы-лапочки.
К чему теорию учить?!
Хватаю жадно рифмы нить -
И вслед за ней ныряю в счастье безоглядно я!
Какой порыв, какой восторг,
Какой красивый с Музом орг…
Пардон, союз! (Какая строчечка нарядная!)
Меня зовите хоть горшком,
Но в печь не влезу нипочем,
Сама себе я Северянин и Ахматова.
И кто-то, может быть, прочтет,
И скажет дружески: зачет!
От этой радости зардеюсь – цветик маковый…
А не понравится, так что ж,
Мой стих к насилию негож,
Не ко двору, так мы пойдем своей дорогою…
В любви рожденный, он мне мил.
Чего? Ужасный крокодил?
Не плачь, хороший! Причешу тебя немного я.
Так повезло, что спасу нет -
Судьба мне выдала билет,
А в нем написано: ТАЛАНТ К СТИХОСЛОЖЕНИЮ.
Сказала так: давай, твори!
И нос зоилам всем утри!
Писать обязана – такое положение.
Отсутствие ошибок в тексте не всегда гарантирует грамотность стихов.
Надеюсь рассмешить как авторов, так и читателей, больной проблемой –
расстановкой ударений:
Раз, два, три, четыре, пять…
Надо так удар считать!
( В. Турунтаев, в кругу хохмачей более известный как ХИНО)
Я решил без всяких прений
Просто так, для пользы всех,
На проблему ударений
Совершить словес набег!
Все мы знаем имя Го́мер –
Древних сказок пионер,
Хоть тот Го́мер да́вно по́мер,
В книжках пишут – Мэтр Гоме́р,
Мой хорей течёт так плавно,
Словно титры*, что в кино,
Вновь прочёл – писал неда́вно,
Сбои прут как в рот вино,
На хвосте несла соро́ка
Сплетен больше сорока́,
Шума много, мало проку –
Подвожу итог стишка:
Слов проверочных так много,
Через них я сам не свой,
Путь я путаю с доро́гой,
До́рогого с дорого́й,
И таких примеров масса,
Кра́сота всегда КРАСА́,
Коль не наше слово «касса»,
Знать, по-нашему «МАССА́»!
*- больше всего стилистических ошибок в украинских титрах российских фильмов.
Пенсия не пенсия -
не об этом песня-то!
Руки-ноги целые,
голову не трожь!
Старые не старые -
чем с тобой не пара мы?
Так в друг друга вцепимся,
что не оторвешь!
Ничего не поздно нам!
Может быть, мы созданы,
чтоб друг друга радовать
каждый божий день!
Песенкой, картинкою,
глупой валентинкою -
я твоя развалина
ты мой старый пень!
...
Не дождётесь верно те, ваши души заперты
Злобой неприкрытою, машите ножом
Хрена вам родимые, стойте же на паперти
Да молитесь робкие… медь, чтоб вам нашёл
Похмелитесь засветло, бейте пол поклонами
Друг на друга скалитесь, так пора уж грызть
Я не с вами братия, нынче под балконами
С верною гитарою – жду любви корысть
Дальше все по кодексу, или же по памяти
Стройными колоннами, шагом, на… фиг все
Но меня не трогайте, мысли не исправите
Лучше я побегаю… в поле, по росе
Остудитесь родные, в речке, за околицей
Головою с берега… ощутив волну
Право, не вожатый я, хоть с трибун глаголица
Я же, вам, охальники… объявил войну
Не гневите право же, отойдите в сторону. Линк Чумовски
Жми сюда
Робко неприкрытыми вы ножами машете,
Глупости кидаете запертой душой.
Видеть захотели вы и во гневе страшного,
И в любви корыстного Линка? Хорошо!
Вы дорогу на фиг все знаете по памяти,
И туда колоннами отправляйтесь вы,
И меня не трогайте, мыслей не добавите,
Мне писать сподручнее мимо головы.
Критики болезные, нет вам смысла силиться,
Что-то мне доказывать, лезя вон из кож.
Хрен мне что докажете: я с трибун кириллица,
Грамота китайская и морзянка тож.
Я носитель праведный абсолютной истины.
Видеть зря мечтаете вы меня в гробу.
Я, хотя с гитарою, но такой воинственный,
Что соплёю собственной вас перешибу.
Игнату с утра – вот беда! –
Внесли в настроение трещину:
В трамвае сидит, мол, когда
Стоит «в положении» женщина!
Обиженно молвит Игнат:
− Вы будто мне в душу написали.
О том, что дитя ждёт она,
На лбу у неё не написано.