имен мне всяких выдано немало,
а сколько их маячит впереди.
я - "дама" та, которой не стояло,
народ со знаньем дела подтвердит.
меня заметить в общей массе сложно -
нет круглой попы и пудовых тить.
я - тот "малыш", простить который должен,
принять, понять и тут же отпустить.
ну что еще... в довесок к караваю?
я к людям с пониманьем, не ханжа,
но "мымра" та, что часто заливает
соседей со второго этажа.
и новая из тысячи оказий
(мои стенанья к н*** - ни о чем)-
растяпа я, забрызганная грязью,
проехавшим по луже «москвичом»...
* * *
Нам разные на свете вещи любы,
На то и люд, чтоб были глас и зык.
Свободолюб показывает зубы,
А лизоблюд – метровый свой язык.
* * *
Могучий лев всегда блистал
Умом и грозностью оскала.
Когда бы лев шакалить стал,
Он превратился бы в шакала.
* * *
Мы любим Россию до мозга костей,
Свирепствуют зной или стужа.
У Родины-матери много детей,
Но что-то не слышно про мужа.
* * *
Этот самый наш Парнас
Словно старый унитаз:
Мутной жидкостью клокочет –
Всех обрызжет и обмочит.
* * *
Стремясь в деньгах к весьма огромным числам,
Постой искать на этом поприще покой:
Пузатый кошелёк наполнен смыслом,
Пустой – бессмыслицей и смертною тоской.
* * *
В нас есть талантливое что-то,
А больше вроде ничего:
Мы – персонажи анекдота
И сами авторы его.
* * *
Сегодня по-буржуйски мы дышим и живём,
Хотя наш класс не высший – только средний.
Едим мы ананасы и рябчика жуём,
Но что-то не приходит день последний.
* * *
Когда относишь деньги в банк,
Заказывай по ним поминки:
Сначала мог купить ты танк –
Потом не купишь и ботинки.
* * *
Из заколдованного круга
Не выйдут хлюпкие тела:
Иные люди от испуга
Творят геройские дела.
* * *
Мы лихо влезли на Парнас,
Живём на собственной звезде.
Там хорошо, где нету нас,
Но мы теперь уже везде.
* * *
Бога попранием норм не гневите,
Ибо придёт беззаконья чума:
Буквы закона нет в алфавите,
Но эта буква первее, чем «А».
* * *
Надо помнить каждую викторию,
Знать и глубину своих корней:
Единицы делают историю –
Остальные мучаются с ней.
* * *
У людей закат кровав и тих,
Тёмен жизни отнятой покров.
Палачи прощают жертв своих,
Что одежду пачкала их кровь.
* * *
Размеры существуют нам на горе,
И портит жизнь оптический обман:
Для муравья в три метра лужа – море,
А для микроба капля – океан.
* * *
Пусть знает грозный зверь, его величество,
Что жертвы не желают быть скотами:
Когда мышей огромное количество,
Они съедят всех сов и лис с котами.
* * *
Мы с детства грезим и мечтаем
О том, чтоб слиться с высшим классом:
Ленивец хочет быть лентяем,
Лентяй – хорошим лоботрясом.
* * *
По Европе бродит призрак
Дури в виде молодом:
Смех сквозь слёзы – это признак,
Что пора вам в жёлтый дом.
* * *
Напрасно незрелых ругают,
Что нет у них денег в мешках:
Не боги горшки обжигают,
Но йоги сидят на горшках.
* * *
Поэту надобна раскачка,
Чтоб шёл процесс без чепухи:
Сначала белая горячка –
Потом уж белые стихи.
* * *
Такой расклад в России много лет,
И он обходит слабых поэтесс:
Как только появляется поэт,
Так сразу объявляется Дантес.
Крики «Горько!», цветов яркий колер,
Кулинарный парад на столе,
И текут поздравленья рекою
От гостей, и мои в том числе.
Я б, однако, поживший на свете
И кого обмануть нелегко,
Отложил поздравления эти
Ну хотя бы на пару годков.
И потом уж, стопы к ним направив,
Чувств сердечных не в силах унять,
Молодых наших я бы поздравил…
Если будет кого поздравлять.
Весна. Дорога, Мерседес, шикарная блестит машинка,
А за рулём её сидит, прекрасная на вид блондинка.
Шуршит колёсами асфальт, вдаль километры убегают,
Играет старый, добрый вальс, девица едет, отдыхает.
И вдруг, о чудо. Мерс заглох, блондинка вышла из машины,
Потёрла фары, Мерс молчит, не знает девушка причины.
Стекло протёрла, толку нет, в сердцах ударила по шинам,
О где Вы, рыцари земли? Довериться б сейчас мужчинам.
А мысли роем в голове, ведь надо ехать, вот дела,
Кого найти, чтоб починил, как много б, я ему дала.
Вдруг видит впереди шалаш, так, незаметный у дороги,
На лавке возле шалаша, сидит джигит и вид убогий.
Она к нему,- Друг, помоги, отремонтируй мне машину,
Ох, слава Богу Вас нашла, а то не знаю, я причину.
Из-под бровей тоскливый взгляд.- Не буду. Просто не хочу.
О Господи, да что за вздор, я Вам, конечно заплачу,
Опять поднял джигит глаза, -Уйди, не надо ничего.
Ведь не мешаю я тебе, сижу, скучаю в одного
Блондинка бзыкнула сначала, потом пришла опять к нему,
Прошу Вас, почини машину, возьми меня… Я всё пойму.
Ну, просто очень надо ехать. Без интереса осмотрел.
И затащил её в шалаш, имел, как только он хотел.
Из шалаша всё это время, рыданья, визги, просто смех,
Оттуда вышли, как родные, уж видно, он имел успех.
Они к машине подошли, джигит нагнулся, осмотрел,
Куда-то быстренько нажал, мотор восторженно взревел.
Блондинка подошла к джигиту, ей не хотелось от него,
Ты, обалденный, зверь-мужчина, хочу тебя я одного.
Прошу тебя, поедем вместе, по нраву ты, пришёлся мне.
И будешь жить в моём поместье. Могу я много дать тебе….
Из- под бровей тоскливый взгляд, - Не надо у меня всё есть,
Вон там мой давний друг живёт, он лучше сможет тебя еть.
Не верю, в голосе обида, не сможет лучше Вас никто,
Мне с Вами очень, очень было, джигит накинул ей пальто.
- Послушай, мудрого совета, три года уж прошло с тех пор
Медведицу в лесу он в....б, такой случился с ним позор.
Уж, как там было, я не знаю, но это точно, мне поверь,
Малину до сих пор таскает, ему из леса этот зверь….