Последний слог на место встал.
И стих как будто безупречный.
Он совершенный, как кристалл,
Но, к сожалению, не вечный.
Так в жидком гелии цветок
Храниться может очень долго.
А после, лёгкий ветерок
Его рассыплет на осколки.
* * *
Я не люблю, когда стихи
Похожи на трактат научный,
Такой напыщенный и скучный,
И полный вялой чепухи
(что философией считают),
Где мысль ползёт, а не летает,
И даже ползая, хромает
На обе задние ноги.
* * *
Увы! Поэты - глухари,
Что тарахтят на токовище
При свете утренней зари,
И понимания не ищут.
Они стрекочут и поют
В восторге самолюбованья,
Постичь желая абсолют.
Продлись, продлись, очарованье! И вот, пришел заветный миг.
Забил фонтан стихов и песен.
Но весь их пафос - просто пшик!
И никому не интересен.
Но продолжают скорбный труд
Поэты с трелями и свистом.
А из двустволки в них пальнут
Ну, разве только пародисты.
В тонком бокале сухого вина
Ваше в свечах отраженье.
Ловко рифленый узор хрусталя
Ваше скрывает стесненье,
Несовершенство овала лица,
Уточкой нос и горбинку,
Брови густые, как пух у птенца,
Между зубами щербинку.
Вы несуразны в своём декольте,
Плечи остры, словно скалы,
Бюст потерялся в огромном банте,
Ножки — рога у марала.
Знаю, краса — субъективный предмет,
Чуткость натуры ценнее,
Но для мужчин внешность — главный аспект,
Я размышлял, Вас жалея.
В пятом бокале сухого вина
Ваше в свечах отраженье.
Вы привлекательны!.. Ну и дела.
Справлюсь ли я с искушеньем?..
Мне в ночи́ температурится, бредится,
тишь палатную пронзает мычание.
Ох, того, кто нам принёс гололедицу,
искупал разок в кипящем бы чане я.
Кто-то против экзекуции, я же – «за».
Гололёдный беспредел – как удар под дых,
и в медпрактике страшней нет диагноза –
«фимбриальный перелом бёдер тазовых».
В капюшоне, как змеюка очковая,
шёл я, лёд ругая сочными матами.
По изгибу стана не́ Волочкова я,
чтобы коцать тротуары шпагатами.
То, что «шу́зы» без шипов – упущение.
Результат был налицо, что не принял мер –
в четверном «тулупе» после вращения
я тройной провёл вдруг «аксель» и «риттбергер».
Навернулась враз карьеры идилия.
Уходить ведь как из боссов да в сто́рожи?
Окропила лёд слеза крокодилия.
От бедра походка будет не скоро же.
Февраля поиздержались традиции.
Прилети снежок пушистый к нам в двери-ка.
Гололедица – прямой путь в больницы и
оттого взрывает душу истерика.
Не дождёмся мы февральских утех никак.
Сколько можно кликать нам снега-странника?!
Где ж тверёзого найти нам сантехника,
чтоб «заштопал» течь небесного краника?
В гололедицу особо с метелями
поиграйте лучше дома вы с кошкою
и пока не брызнут крыши капелями,
не ходите, люди, скользкой дорожкою.
Наконец-то закончил "Алтайский вояж".
Теперь киношку можно посмотреть здесь.
Полный текст ниже.
[Видео]
Кого- то привлекает берег тайский,
Песочек, прилипающий к ногам…
Но тех, кто совершил вояж алтайский,
Не тянет больше к дальним берегам!
Так хочется, друзья, тепла и света,
Когда темно и всё вокруг в снегу…
Давайте вместе возвратимся в лето,
И я вам в этом деле помогу
И попытаюсь воссоздать словами,
Посредством поэтической строки
Вершины гор, укрытых облаками,
Которые прозрачны и легки,
Катуни ропот, брызги водопада
И голос гор, который говорит:
-Какая там Швейцария, ребята?
Неповторим алтайский колорит!
В край горных рек, озёр, суровых ветров
Мы взяли и поехали легко,
За тыщу триста с лишним километров,
Что, в общем-то, совсем недалеко…
И вот мы там, где даль свободой дышит.
То прямо, то описывая крюк,
То падая, то забираясь выше,
Нас Чуйский тракт ведёт вперёд, на юг.
И снова мир наполнен счастьем детским
(Остановись, мгновение, постой!),
Когда стоишь над озером Телецким,
Заворожённый этой красотой.
Забылись Берн и старая Женева
(Хоть я их вид когда-то оценил),
Ведь здесь, смотря направо и налево,
Энергию и мощь природных сил
Я ощущал, как в Царстве Тридевятом,
Не ведая, который день и час…
В том сказочном кино, ещё не снятом,
Стоял я, отвести не в силах глаз.
Средь синих гор, что много лет и вёсен
Монументальной высятся стеной,
Великолепен вид алтайских сосен
Над тёмной и бездонной глубиной!
Не может мнений быть, друзья, предвзятых –
С «канатки» вид хорош на Манжерок,
Что в песенке конца шестидесятых
Воспет как место встречи всех дорог.
Здесь можешь ощутить ты в полной мере,
Что в сердце просыпается Поэт,
Когда, исчезнув в Тавдинской пещере
И выбравшись назад на белый свет,
Уставший, но уже душою чистый
(Ну где ж ты, ветер, поскорее дунь),
Спускаешься на берег каменистый,
Туда где бирюзовая Катунь
Несётся, ни на миг не умолкая,
Чуть стихнув и опять ворча сильней,
Вдоль симпатичного посёлка Ая,
Что домом нашим стал на восемь дней.
Словами трудно описать картину,
Когда ты видишь красок карнавал,
Спускаясь сверху вниз по серпантину,
Преодолев Семинский перевал,
Степь голую в районе Кош-Агача,
Бескрайний и безжизненный простор,
Где вольный ветер, то смеясь, то плача,
Терзает цепь Северо-Чуйских гор,
Чемала тропы, камни- аксакалы
И сосны вековые вместо крыш,
Где солнца шар спускается за скалы,
И место под названием Че- Чкыш,
Откуда виден мир, как на ладони,
И время будто замедляет ход,
В душе играют флейты и гармони,
И кажется, что ты взлетишь вот- вот
Над полусонно-замершей долиной
И над рекой, что в этот летний зной
На горизонте тонкой паутиной
Сливается с небес голубизной.
Спуститься в чулышманскую долину*
Не получилось, и тому виной
То, что крутого перевала спину
Дождя укрыло плотной пеленой.
Наверно, древних теленгитов духи,**
Устав от современных новостей,
Предупреждали, будучи не в духе,
Что не желают принимать гостей.
Увы, осталась на бумаге фраза
Про настоящего блаженства миг…
Я отложил до следующего раза
Непокорённый мной Кату-Ярык*.
Короче говоря, опять хочу я
Услышать шёпот хвои на ветру,
Увидеть, как в Катунь впадает Чуя
И повторить, проснувшись поутру:
- Привет вам, склоны горные Алтая,
Пьянящий воздух, вод озёрных гладь,
Вернулся я, чтоб вновь, душой оттая,
Частичку ваших сил в себя впитать!
*Чулышманская долина, или долина реки Чулышман – невероятно живописное место горного Алтая, берега реки сжаты с 2- сторон скалами километровой высоты и образуют глубокий каньон. Попасть в долину можно либо спустившись по экстремальному перевалу Кату-Ярык (серпантин вырублен в скале, асфальта нет, ограждений тоже, разъехаться можно только в узких карманах на некоторых поворотах), либо по воде Телецкого озера, для чего его надо пересечь с севера на юг.
**Теленгиты – коренные жители этих мест, ныне малочисленный народ, численность по переписи 2002 г. составляет 2400 человек, живут в основном в Улаганском и Кош-Агачском районах Республики Алтай.