Растерянный взгляд.
Все дело в ошибке.
Зубов ровный ряд.
Ведь губы в улыбке.
Бегу наугад.
Конь в спину мне дышит.
Прошедший был Гад.
Лупил всё по «крыше».
Что год принесет?
Гадаю на картах.
Возможно, секрет.
Запуталась в фактах.
Куплю всё подряд.
Знать, буду в обновках.
Не сдать бы назад.
Уменье в сноровках.
Все люди хотят,
чтоб год дал нам счастье.
Чтоб каждый был рад,
ушло, чтоб ненастье.
Загадок парад.
Вопросы – ответы.
Волшебников штат
пусть даст нам советы.
Дух Ёлки, лимонад и мандарины,
Хлопушки и бенгальские огни,
Снегурочка на Года именины,
Мороза борода из седины.
С утра шагает важно от Чукотки
И в каждый дом заглядывает сам!
Смеются все совсем не от щекотки,
И каждый снова верит в чудеса!
Всеобщее веселье на планете,
Глобальный Новогодний Карнавал!
И этого, пожалуй, не заметит
Лишь тот, кто сроду в детстве не бывал.
С НОВЫМ ГОДОМ!
OS
А смена года не великий труд.
Шампанское рекою нам в награду!
Ну, разве, стрелки на мгновение замрут...
Замрут, и снова побегут, а мы и рады,
И возвестит сверкнувший блицем миг,
Что он прошёл, он в прошлом, он старик.
Был мальчик год назад, ан с бородой…
Кричи до хрипоты ему: "ПОСТОЙ!"
Но не услышит он, неумолим,
Совсем не обернётся, кончен бал:
Три сотни с лишним он нам шансов дал,
Теперь ты не угонишься за ним.
Да, и не надо, встретим у ворот
И скажем дружно:
Здравствуй, Новый Год!
Латекс-женщина в рекламе
Просто – прелесть, но к сей даме
Я в секс-шоп стремглав не кинусь -
Есть в ней плюс, но есть и минус!
Главный плюс, и это ясно,
Что мадам всегда согласна.
Минус - нужен к ней насос,
Не целуется взасос
Плюс, что в принципе молчит,
Минус - в страсти не кричит.
Плюс, что нет зубов во рту.
И на заднице тату.
Минус - в койке с мужиками
Не работает руками
Плюс – мадам не залетит,
Минус – сына не родит.
Плюс, что нет у дамы мамы -
Не устроит мама драмы.
Минус, что не варит борщ –
С ней я завтра буду тощ.
Плюс – сама не ест котлет
И не ходит в туалет.
Минус - он для всех таков,
Что у дамы нет мозгов.
Впрочем, это даже - плюс,
Будет крепче наш союз.
Плюс и минус - в сумме ноль,
А мужик, он, как король,
ВСЁ готов простить подруге,
Но не груди неупруги,
Если сдуется мадам,
Впав в позицию «не дам».
Нет, не надо мне сей куклы –
Жизнь с подобной станет тусклой.
Лучше нет жены родной.
Хоть и вредной, но живой.
Ведь, бывает, загулявши,
Две недели пропадавши,
Просто в усмерть наподдавши,
С кем, не помним, переспавши,
С мордой мятой и больной
Мы всегда бредём ДОМОЙ!!!
Там нас ждёт такая акция -
Как-то: реаБИЛИтация(???!!!)
Не надо ворошить прошлое. Оттуда для нас уже ничего не осталось. Все уже разворовали. Вот, если бы все это снова переворовать?... Точка зрения, конечно, оптимистическая, но кто позволит?
Если раньше все так плохо лежало, то - подходи и бери... Возникает вопрос: "А где в то время были мы?" Или мы были не там, где плохо лежало, или брали то, что сейчас даром никому не надо. Если вернуться к нашим баранам, то выходит, что большинство из нас оказались козлами.
Второй вопрос: "А почему бы не взять сейчас?" Ну, во-первых, все лежит уже далеко не так плохо, как раньше, а, во-вторых - не дадут же, сволочи, взять! Сразу найдется хозяин с претензией.
Если включить воображение на все 220v, то можно найти место, где плохо лежит. А как установить, что это то, что нужно? И как определить, достаточно ли плохо вылежалась вещь?
Вот так и крутишься целыми днями с одними и теми же мыслями - где плохо лежит, насколько плохо, чтобы можно было безбоязненно взять.
А если это лежит настолько плохо, что можно брать, то зачем мне это надо?
Подкравшись к бюджетику тихою сапой,
один бюрократик домишко оттяпал.
А чтобы его не ругали за это,
он тырил не сразу, а целое лето.
Таскал по чуть-чуть он, жалея кармашки,
частенько всего по одной лишь бумажке.
И домик не стал себе строить огромный,
лишь три этажа с закуточком укромным.
Он в том закуточке поставил станочек,
ведь мучала совесть чиновничка очень.
Печатал там денежки ночкою тёмной,
бюджетик латая бумажкой палёной.
И всё может быть бы прошло незаметно,
главнее чиновничек тырил конкретно.
И дяденькам грозным с улыбкой счастливой,
откатик оформил купюркой фальшивой.
Но дяденьки те разглядели подставу,
по попке ремня накатили на славу.
Главнее чиновник поплакал немножко,
и вычислил сразу, чья это подножка.
Он добреньким дядям в погончиках красных,
про друга наплёл небылиц всяких-разных.
Нет больше станочка, и домика нету
баландочку только приносят к обеду.
Жил-был старый холодильник.
Безотказный и простой.
Он работал, как будильник,
Знойным летом и зимой.
Морозил сырое мясо,
Баклажанную икру
И точил ночами лясы
Про холодную судьбу.
А его соседка печка
Полыхала вся огнём.
И горел огонь беспечно
Газом, утепляя дом.
И старик совсем оттаял.
Он влюбился, как пацан.
Против всех разумных правил
Словно пьяный хулиган.
И не выдержало сердце,
Застучал внутри мотор,
Отвалилась с петель дверца...
Был он выброшен во-двор.
***
Кто-то скажет - эка диво,
Старый был и некрасивый...
Не заработал даже пенсию.
Вот такая злая песенка.
======
Эй, поклонники Японии!
Эй, братва, в бурду одетая!
Без сарказма и иронии
Сочинил вчера куплеты я
Ностальгически-печальные,
(Многим это словно в лоб шестом)
Про квартиры коммунальные,
Ненавидимые большинством.
В них полвека с небольшим назад
Жил свободный пролетариат
От престижа и от зависти,
От вещей моральной старости,
Красной прессою прославленный,
Потреблядством не отравленный,
К наворотам не стремясь сплошным,
Жил довольным днём сегодняшним.
Было с кем, хоть днём, хоть за полночь,
И спаять, и просто покурить;
Каждый каждому готов помочь
И оплошности в быту простить.
Во дворе играла малышня
Не в трансформеры, а в камушки,
Твёрдо веря, что вокруг – родня
И соседок звали «бабушки».
Пролетарским званьем гордые
Люди с радостными мордами,
Профессионально сильные
И совсем не меркантильные.
От лучин, от крыш соломенных,
От похлёбок от оскоминных,
Коммуналки раем грезились –
Наслаждайся, отдыхай, тащись!
Чтоб Союзу быть на высоте,
Чтоб с социализмом не порвать,
Надо было коммуналки те
Расширять, благоустраивать.
В новых зданьях, с большей площадью –
Клубы, прачечные, сауны,
Но не личные, а общие,
Без замков и без шлагбаума.
Чем не сказочный, волшебный сон –
Жизнь в большой семье из ста персон,
С кухней-фабрикой просторною,
Без очередей в уборную.
Но по строгой очерёдности
Кулинарничать, стирать, мести,
Унитазы мыть фекальные,
Ну, как в армии дневальные.
Чтоб игривою и бойкою
Любовался ты своей женой,
В месяц раз – посудомойкою,
В остальное время – женщиной.
Вместо этого дурная власть
Стала, чушь трепля про коммунизм,
Начиная потихоньку красть,
Развивать индивидуализм.
Как пошла людей сроднившихся,
Совершенно не стремившихся
К несоветским частным факторам,
Расселять по изоляторам.
Вот лафа! Теперь не общие
Кухни, ванные, прихожие.
Вольно дышишь, как казак в степи –
Хоть весь день на унитазе спи!
И настал социализму крах,
Меж собой соседи не родня,
В окнах прутья, словно в камерах,
На дверях глазочки и броня.
Да ещё, в придачу к прочему,
Во дворе автомобилей ряд,
Есть чего терять рабочему,
Больше он не пролетариат!
До чего же безобразные
Атрибуты буржуазные,
В плане вечности – ненужные,
Неестественные, чуждые.
Щедрость русскую врождённую,
Простоту непринуждённую
На понты сменяли тупо мы
И при жизни стали трупами.