Таксисту Коле, подвозившему сегодня
меня на работу, посвящается. Спасибо
ему за музыку из радиоприемника.
А небо в клеточку,
Пальчонки веером,
Про малолеточку
Судьба навеяла.
Судьба жестокая
Мальчонки с улицы.
Тюрьма высокая:
Зэка тусуются.
Рос безотцовщиной
У мамки-пьяницы
Вся уголовщина
К таким цепляется.
Голодный, босый был,
Грыз лишь сухарики.
Ночами волком выл
Днем бил очкариков.
Они у папочек,
Они у мамочек
Пьют кофе с сахаром,
Таскают прянички.
За жизнь за волчую,
За все хорошее
Я бил всю сволочу,
И вешал кошечек.
Однажды вечером
Девчонку встретил я.
Мне делать нечего,
А ей со мной нельзя.
Такой чиксе с шпаной
Гулять не велено.
Но ты пошла со мной
Мало да зелено.
Глаза как звездочки,
И имя Танечка,
Походка-лодочка -
Гуляй с ней, Ванечка.
Почти три дня прошло,
Мы целовалися.
Но вот все вдруг ушло.
И мы рассталися.
Зачем ушла она?
Понять не мог тогда.
Но знайте же, братва,
В душе она одна.
И вот раз в мае
Увидел Таню я
Гуляла с фраером
Любовь-тоска моя.
Вскипело все в крови,
Мозг затуманился.
Мне не забыть любви,
Которой маялся.
Тот фраерок в очках,
Под мышкой скрипочка,
Нес он букет в руках,
Во рту улыбочка.
Я ей кричал: "За что?"
Она смеялася.
И на глазах с тем чмом
Поцеловалася.
"Как ты могла предать,
Змея коварная,
Свою любовь продать,
Как ****ь базарная?".
Она сказала мне:
"Гуляй, Ванюшечка.
Я не твоя теперь
Давно Танюшечка".
"Ведь ты босОта же,
Шпана дешовая.
А он мне дал уже
Колечко новое".
Обидно стало мне,
Я ножик свой достал.
Все было как во сне,
Обоих искромсал.
Мне дали десять лет
И мамка плакала,
Ее в живых уж нет,
А слезы капают.
Тюрьма открыла дверь
Назад уж хода нет.
Не человек, а зверь,
Стал я за 10 лет.
Потом еще раз пять
Ходил на зону я.
На волюшке гулять
Подолгу мне нельзя.
Больной и старый вор:
Все тело синее,
Весь мир через забор,
Душа вся в инее.
Душа болит теперь,
Зачем я в юности
Зарезал Таню, зверь,
По шалой глупости?
Я жизнь свою сгубил,
Пол-века маюся,
Любовь свою убил,
Теперь вот каюся.
А небо в клеточку,
Пальчонки веером,
Про малолеточку
Судьба навеяла...
Не найдя в песочнице бизонов,
Прибежало чадо на обед.
Может это происки гуронов.
Может голод есть, а тёток нет...
...И Молочный Зуб Гроза Сгущёнки
Сообщил мне строго по-секрету -
"Мама, мы - Бесстрашные Мошонки!
Так сказал Читающий Газету..."
На шершавую корку льда,
Раскроила позёмка бязь,
Позабыв времена, когда
Вместо льда красовалась грязь.
Старый клён испускает дух
С непокрытою головой.
Наподобие птицы Рух
Раскрылатился над Москвой,
Над деревьями в неглиже
Ветер, тайный творя обряд.
Вообще-то, пора уже…
…двадцать первое декабря.
Я сегодня отличник круглый.
55 мне – вы догодались.
У меня даже есть еще зубы,
Если «выжил» – так только малость.
Нет, ребята, еще не осень,
Так примерно конец июля.
И жену свою люблю очень,
Ну, конечно, и дочку – Юлю.
И ещё у меня есть Чудо.
Это, впрочем, совсем не странно,
Что всегда любить его буду.
Это - внучка моя, Диана.
С бабьим царством своим воюю,
Напрягаю свою аорту,
Кто предложит мне жизнь другую,
Я того, естественно, к чёрту!
Ну а может, еще подале!
Вы простите, друзья, поэта,
Нажимать еще на педали
Долго-долго мне в жизни этой.
И еще я богат друзьями,
И представить себе жизнь другую
Не могу. И скажу меж нами,
Я Богатством своим не торгую.
И счастлив тот, кто жизнь потратит
На то, что кто-нибудь прочтет:
«Здесь спит любимый прапрапрадед,
Поэт, романтик и пилот».
На старинном персидском ковре,
Что небрежно положен в прихожей,
Грязь леч****ю с нежным амбре
Сапогом крокодиловой кожи
Оставляю и к ванной иду,
Позолоченной муфтой играю…
Я – сантехник в элитном дому,
А ковры моя баба стирает.
От автора:
сие, автобиографишное сурьёзное произведение...
Я бы замуж пошла… Мне ведь скоро тридцаточка уж!
Но, в затее такой, есть аспект, что тревожит меня -
Никогда (это факт!) не приходит один к тебе муж,
Вслед за ним норовит, непременно, прийти и родня!
Из родни первым делом, конечно, приходит свекровь
(С ней поставленный рядом, бледнеет матёрый дракон)
И насупивши злобно седую кустистую бровь,
Начинает учить, как готовить для мужа бульон.
Мой характер таков, что коль встретимся с ней мы в быту,
То на камень найдёт, непременно, свекрови коса -
Пару раз, так и быть, приготовлю и пыль подмету,
А на третий мамуле я выдеру все волоса…
За свекровью и свёкор получит своё - старый змей,
Потому как, невестку в углах зажимать не моги.
И щипаться привычки похабной такой не имей.
И не пялься на стройность невесткиной белой ноги.
Дальше тётки. В придачу к ним, ясное дело, дядья.
Сёстры с братьями, древняя бабка, а может быть дед.
Мне ж патронов не хватит! - такая большая семья...
Чую, в ход будет пущен охотничий нож и кастет…
Я бы замуж пошла - есть охотнички на красоту,
Только "круглую" фиг среди них ты найдёшь сироту!
&&&&&&
Прямо не знаю, что это...
Наверное, причитания мои.
Мало кто знает, что в старину русичи поклонялись Поху, идолище которого свергли варяги Владимира I, чтобы поставить на место Поху своего Перуна. Русичи тогда еще спрашивали князя: "А нах?", но Владимиру было пох. Хотя он и считается первым Похоборцем.
Из глубины веков идут пословицы и поговорки русского народа, в которых прослеживается то исконное божество венедов и антов, которое ведет их потомков и поныне в этом безумном глобалистическом мире чистогана и наживы чистыми и непорочными и всегда готовыми послать всех к Поху. Потому что мы - Похоизбранный народ, да прибудет с нами его Похоть!
На Поха надейся, да сам не плошай (пословица означает, что в первую очередь тебесамому должно быть пох - вот как мне, например, пох, что у меня в тексте полно ошибок и опечаток).
Пох его знает (пословица означает, что тебе не просто пох, а похественно пох)
Поху - похово (и ведь дествительно, похово ему все, на то он и Пох).
До поха высоко (странная пословица, никто уже не знает, почему это до него высоко).
Пох все видит (естетсвенно, он все видит, но ему ведь пох).
Пох - не Тимошка (это уж не прибавить, не отнять).
Пох дал, Пох и взял (ну, то есть, ему и раньше было пох, и теперь-то уж подавно).
Как у Поха за гульфиком (а чо, там тепло).
Вот тебе Пох, а вот и порог (ну ведь и действительно, не пох ли тебе, что тут порог или антресоли?).
Не похи горшки обжигают (если ты ортодоксальный пох, то любая работа тебе просто отвратительна).
«Пойдем быстрей, прокатимся с горы!» -
Приносишь в дом морозный воздух утра,
А мне сползти с дивана на пол трудно
И лыж не видел я, забыл с какой поры.
Ну как мы вместе спустимся с горы?
Приносишь в дом морозный воздух утра.
Грозой смываешь предпоследний сон:
Париж… бистро… шампанское… гарсон…
Квартира… кофе… наслажденья стон…
А мне сползти с дивана на пол трудно.
А мне сползти с дивана на пол трудно,
Но тянет к тому месту, где стоишь:
Прекрасной нимфой среди пары лыж.
С окна синиц сгоняю криком «кыш!»,
Подсматривают за тобой паскудно.
Я лыж не видел с золотой поры,
Когда мечтал стать смелым альпинистом,
Когда был стройным мальчиком лучистым,
Без живота, щетины и не лысым
Среди веселой нашей детворы.
Среди веселой нашей детворы
Ты выглядишь прекрасно и бесстыже.
А из одежды только шарф и лыжи
И хризантема живота чуть ниже.
Ну как мы вместе спустимся с горы?!
С каким искусством сродственны финансы?
Я думаю, им лишь вокал не по х...ру!
Но в будний день - они поют романсы,
А в праздник - хором - затевают оперу!
На белоснежные поля
Ложатся выхлопы КАМаза.
Трещит мороз, и автобаза
Разогревает дизеля.
Среднесибирская среда
Едва видна сквозь дым и копоть,
Но ни к чему глазами хлопать –
Садись в кабину, и айда!
Влечет мотор по большаку.
Леса белесые нависли.
И входят праведные мысли
В твою кудлатую башку:
Пора оставить бы вино
И с Нюркой путаные шашни,
Да отписать письмо домашним,
Тобой покинутым давно.
Страницы жизни отлистать,
Себя в начало переставить,
И все же противопоставить
Вину иную благодать.
В непроницаемом дыму
Сгорают годы, как окурки…
Пора валить от рыжей Нюрки,
Когда бы мыслить по уму!
И, жизни план перекроя,
Как будто сев переобуться,
Ты запланируешь вернуться
В те позабытые края,
Где громыхают поезда,
Белеют хатки под брылями*,
И над колодцев журавлями
Восходит детская звезда.
И ощутишь на сердце тишь,
Приедешь радостный на базу,
Но … шлепнешь рыжую по тазу,
И с ней по новой загудишь.
Ведь знаешь сам, что дуралей,
Что дней уходит вереница!
Но ближе рыжая синица
Всех отдаленных журавлей.