Я бы всё отдал за пенье птичек,
За рассвет, за шорох ковыля,
За отказ от пагубных привычек,
За искорененье слова "***",
За призренье лести и двуличья,
Но, не пряча стыд, признАюсь вам -
Жадный я...
Порой до неприличья...
И отдал бы всё...
Но... не отдам!
Я помню всё — серёжки в мочках,
Овал лица, и томный взгляд,
И две кудельки на височках,
Кабута штопоры висят...
Курносый носик, бородавка,
Да не одна, а восемь штук,
Мой нетерпёж и Ваша явка,
Цилиндр, выпавший из рук...
Свекла ланит и трепет персий!
Фигура — в памяти жива.
А как Вас звали нету версий,
Лишь помню — из 2-го "А"...
Когда загонит одиночество,
В тяжёлой памяти края.
Когда недобрые пророчества,
Вдруг станут сутью бытия.
Судьба попросит дань огромную,
Чтоб продолжал звенеть мой стих...
Скажу я в трубку телефонную -
"Помускулистей...И двоих!"
Не люблю, когда ты про политику. Про титьки давай.
Сестры Карамазовы, 2006-12-16 22:41:19
Берег моря, песок, легкий бриз,
Дым в окурке горячий-горячий,
Подсыхает под солнышком низ,
На две пятых, предатель, стоячий.
А по кромке прибоя бредут,
Загорелые ноги макая,
То с такими огромными тут,
То, смотри, там с такою такая!
Вот заходит по пояс одна,
Опускается ниже, по шею,
И плывет как-то странно она,
Видно, титьки мешают под нею.
И в мозгу, как обрывки из сна,
Вдруг константы от гидродинамики:
"Ей бы третью, устойчей она…"
Что ты делаешь, грамота, с нами-то?
Шептались, радуясь теплу, деревья.
На берегу заросшего пруда
Расположились, зову сердца внемля,
Две нимфы.
Девы, выпив как всегда,
Одежды сняли…
Жаль, что я там не был:
У облаков срывало крышу в дым.
В миг обезумело до “розового” небо,
Хотя для всех казалось голубым.
Май зеленел бессовестным засранцем,
Ласкал девиц лучами до того,
Что Маечка осталась только в сланцах,
А Ларочка совсем «без ничего».
Театр двух актрис всегда прекрасен,
Каким бы актом не кончался он.
Стоял довольный рядом старый ясень
И зрители – четыреста ворон.
Бутылка опустела – стала тарой.
Зашевелился, зашумел камыш,
Головками тянулся к Майке с Ларой,
Спугнув в нору вуайеристку-мышь.
Поля и пруд: природа ликовала.
Вороны с веток падали как сыр,
В «ничто» одетая полубогиня Лара
И Майка в сланцах удивляли мир.
И с той поры ночами, верьте братцы,
Подушку придавив своим плечом,
Я вижу сны, о том, что Майка – в сланцах…
И тело Ларкино, одетое в «ничо»…
Реформа армии пошла не только вглубь, но и вширь, и ввысь, и вкось, и выдох. Чтобы привлечь к службе в рядах вооруженных сил более подготовленных, грамотных и злобных ребят, армейское руководство придумало ряд новых направлений в оборонном комплексе страны. Например:
ПОГРОМВОЙСКА
Мечта любого скинхеда! Здесь тебе бесплатно побреют голову, дадут камуфляж с ботинками на толстой подошве, а, главное, пошлют в любую горячую точку, где ты, наверняка, встретишь тех, кого так давно искал в темных подворотнях. И тебе за это ничего не будет!
ЗАГРАНВОЙСКА
Не даром девизом этого рода войск является слоган:
«Хватит в подворотнях тайком мочить хачей –
Америка для русских, Париж для москвичей!»
Здесь тебя тоже побреют, оденут в камуфлированную форму, дадут ботинки на толстой подошве и станут готовить к условному вторжению на территорию Пендостана, где уж эти пендосы ответят за развал страны твоего дедушки! Ну а для начала дадут потренироваться в заграничной жизни где-нибудь на базе в Киргизии или Таджикистане.
УГРЮМВОЙСКА
Тебя бросила девушка? У тебя двойка в четверти по математике, а мамка ругается? Папка выпорол тебя по чем зря, а тебе уже дофига лет? Старшие пацаны забрали у тебя DVD-плейер?..
Хочешь забыть все это как страшный сон? Приходи в Угрюмвойска, и мы тебе устроим такое, перед которым меркнут все былые обиды!
Кстати, побреем, дадим камуфляж и ботинки на толстой подошве. И, самое главное, каждую субботу – баня! Каждый понедельник – темная!
ФЭЙСКОНТРОЛЬНЫЕ СИЛЫ
Ты понимаешь, что в стране есть еще что охранять, потому что есть от кого. Мы научим тебя по одному только виду определять, от кого, и покажем, что. А представляешь, как круто звучит «сержант от фейсконтроля»? Или «майор от фейсконтроля»? А уж генерал «от фейсконтроля» может звучать не просто круто, а с матами до потолка! И плох тот фейсконтролер, который не хочет вот так же.
Вас научат фейсучету, потому что какой фейсконтроль без фейсучета? А на крайний случай дадут обширные знания по фейсконтрольному выстрелу.
Ну и, конечно, камуфляж, ботинки и прическа.
Хочу скорее повзрослеть,
хочу писать стихи и прозу,
хочу родительскую клеть
покинуть. Если баба с возу,-
кобыле легче, говорят..
Одев малиновые гетры,
в тот край, где кружит звездопад,
пойду, палима южным ветром.
Сама Ла Манш переплыву,
перенесу любые страхи,
я всех слонов переживу,
когда подохнут черепахи.
Приду неведомо куда,
изобрету от скуки средство,
и буду вечно молода,
впадая беспрестанно в детство.
Но кто-то в белом шепчет: "Мать..
Ещё немного-и выносим..
Вам вредно так переживать:
Ведь Вам же восемьдесят восемь."
Здравствуй, ласковый юг! Двадцать солнечных дней
Без забот и работы, без жизненных трещин.
Я на солнечном пляже, разморенный змей.
Надо мною шумит аэрарий для женщин.
Шоколадом горячим на голый живот
И особенно на обнаженные груди
С невозможною щедростью солнце им льет.
А меня даже волны уже не остудят.
Я не выйду на берег. Я к морю прирос,
Чернобоким дельфином в нем плаваю здешним.
Скоро лопнут глаза, словно пара колес,
Если с моря смотреть в аэрарий для женщин.
Бьет желанье фонтаном из тысячи струй.
Мне бы дюжину. Я не согласен на меньше.
Ноги сводит, и руки схватились за "буй",
Чтоб на дно не пойти от количества женщин.
И теперь мне, что по морю лайнером плыть,
Что в Анталии жить как простой пролетарий,
Там где вклю́чено всё. Все равно не забыть
Женщин «Южного взморья» и их аэрарий.
Когда ты катишься с горы,-
высокий, сильный, синеглазый,
смотрю я, выкатив шары,
и думаю: хорош, зараза!
Смотрю на то, как ты летишь,
(оскал-от уха и до уха);
на то, как палками от лыж
сугробам вспарываешь брюхо.
Блестит на солнце снежный склон;
Несёшься-стройный, белобровый;
Быть может, не совсем Делон,
но что хорош ты-стопудово!
А где-то сверху-синий рай,
снуют по н*** птички божьи.
Прям хоть ложись и загорай!
Но жду тебя я у подножья.
Вот снега сноп летит в табло,
у ног ты рухнул мокрой тряпкой.
Ну что тут скажешь? -Тяжело
с горы съезжать в домашних тапках.
Живу себе спокойный, аки змий,
Средь лозунгов, что будто свет в окошке:
«Не пей», «не ссы», «не лезь» и «не убий»,
А так же «не забудь купить картошки!»…
Облагородив булочку с кунжутом
Наличием салата и сосиски,
Уселась размышлять над длинным списком
Сверхважных дел, намеченных на утро.
«Проснуться». Можно смело ставить плюсик.
«Позавтракать». Угу. Почти. Отметим.
Не важно, что хотела на рассвете,
Проснулась, значит, нет причин для грусти.
А дальше «На часок нагрянуть в офис».
Намечено, что сделаешь, нагряну.
И вроде, составляла план не спьяну,
Какого черта здесь пометка «топлесс»?
Глумливо пляшут буквы-раскоряки.
Откуда столько жёлчи в них и вздора?
«Сменить на кухне выцветшие шторы»,
«Сменить ориентацию». Однако!
Вот так о том, что свято? Ну и лажа!
Решила твердо, вымыв чашку с блюдцем,
На будущее - только пункт «Проснуться»,
А далее - уже как карта ляжет.
Дымился берег розовым рассветом.
Восток прохладу разгонял с полей.
Удил Петрович в Волге этим летом
Сорогу, красноперку, окуней.
Взбивал корабль утреннюю пену.
Зеленым шлейфом вслед за ним дымок.
Стоял в реке Серега по… колено,
Но вдруг похолодело между ног.
Взметнулся поплавок и погрузился
В предутренний, еще холодный мрак.
И мертвой хваткой в удочку вцепился,
Удачу подсекающий, рыбак.
Подтаскивает.
Медленно так тянет,
Катушки управляя колесом.
На мелководье потихоньку манит
Добычу.
«Может это сом?» –
Мелькает у Петровича в подкорке.
«А вдруг, это огромнейший осетр?!
Жену и тещу угощу икоркой
Я на халяву.
Вот так шанс припер!»
Удилище дрожит подобно луку
С натянутой звенящей тетивой.
Но, что это?
В воде он видит руку
И тут же хвост мелькает золотой.
Никак зеленоглазая русалка
Попалась на Петровича крючок?
«Удачей обернулась мне рыбалка
Огромную я рыбину подсек».
Намокла от волнения рубаха,
Намокли плавки, но не в этом суть.
Петрович рассмотрел ее и ахнул:
«Вот это баба!
Вот бы взять за грудь».
На лагерь оглянулся аккуратно:
«Жена увидит
И тогда – беда».
Подумал…
И спихнул ее обратно
В холодные глубины навсегда.
К ухе на утро наловил сороги,
Огромных полосатых окуней.
Друзья уху хвалили,
А Серега
Все о русалке вспоминал своей…
САША. Он хороший парень, не пьет - не то, что его товарищи. И вообще он положительный: не курит вовсе, матом не ругается, не храпит, ноги у него не потеют, потому что нет ног у него. И всего остального нет. Умер в вытрезвителе после дня рождения, храпел и простынью подавился, в смысле носом втянул простынь и подавился. Зато теперь он уже не тот, что был. Любо-дорого посмотреть. В смысле, на памятник.
ВЛАДИК. Очень шустрый малый. Почему шустрый? А потому что малый. Был бы большой, то был бы степенный, разговаривал бы басом, двигался бы медленно и входил бы в двери боком и пригнувшись. Все бы с ним здоровались первыми, очень бы хвалили его, даже боялись бы. А Владика никто не боится. Зато все знают, что он шустрый малый и всегда успеет с тобой поздороваться первым.
АНЕЧКА. У нее длинные ноги от ушей. И вообще она красавица. Но самое главное - это ноги. Ух, что это за ноги, особенно сзади. Представляете? От ушей! Жертва Семипалатинска и Собеса. Когда она изредка заходит в Собес на своих длинных от ушей семипалатинских ногах попросить невыплаченную ей кровную компенсацию, начальнику становится очень стыдно, и он отдает ей последний новогодний подарок, заныканный от детей из неблагополучных семей. Тогда стыдно становится Анечке, и она уходит, мерно покачиваясь на своих длинных ногах и виляя ушами, из которых и растут эти длинные ноги.
ЖЕНЯ. Этот всю жизнь был ботаником, а когда умер, попросил разбить над своей могилой цветник. Его друзья, к которым с честью отношусь и я, перетаскали на его могилу уйму цветников и четыре газона, но ни один из них не разбился. Тогда мы посадили там березу, а когда она вырастет, вырежем на ней эпитафию: "Джон, спи спокойно, мы тебя не разбудим".
ОЛЬГА. О, это очень честная и порядочная девушка. Особенно с парнями очень честная и порядочная. С каждым честно и по порядку, а не как попало. Очень правильная. Я люблю таких, в порядке исключения.
ИВАН. У Ивана всего один недостаток - он не любит, когда его называют косым и горбатым. А так вообще он парень ничего, видный такой. Как идет по улице, все сразу видят и по горбу хлопают. И учился он хорошо, но не потому, что зубрил, а просто списывал классно, косой же. А еще он с детства пристрастился к алкоголю, а потом и травку покуривать начал, а год назад в
столовой кассу украл, а с друзьями не поделился. Ну а недостаток у него один, сами знаете какой.
ВОВЧИК. Он весь из себя крутой: крутит бабки, тачка у него, хата, шубка из бобрика, кепка из горностая, цепь полкило, печатка с бриллиантом, серьги с сапфиром, кулон с аметистом, диадема с бирюзой, подвески с гранатом, колье с алмазом, ожерелье из черного жемчуга, браслет с изумрудом. Педик он, тьфу ты, Господи!
ТАНЬКА. Баба - что надо. Вот что надо, то и она. Полная противоположность Ольге. У той все по полочкам. А эта - что надо. Активистка, очень активная, живая такая, еще вчера живая была, сам видел. Сегодня - не знаю. Это ее "что надо?" до добра не доведет.
КОНСТАНТИН. Очень серьезный молодой человек. Даже очки для солидности носит, правда, без стекол, потому что зрение хорошее, но вид у него в очках солидный. Без очков, конечно, тоже ничего, но в очках - это да. Он и курить стал для солидности, и с кейсом на лыжную базу ездит для того, чтобы все знали, какой он серьезный молодой человек. И разговаривает он исключительно басом, правда, срывается голос до фальцета, но это от молодости еще. А представьте себе его лет через двадцать. О, это будет да.
Все бы ничего, только уши у него оттопырены, вот и ходит он везде в шапке, надвинутой на уши. Встретишь его в туалете и рассмеешься, - весь солидный такой, а сидит в шапке.
ЛЕНОЧКА. Моя пассия. Я с ней пас. У, такая недотрога. Вот чуть-чуть потрогай и все, не перетронь. Цаца такая, тьфу на нее, подумаешь. И что у нее есть? Ног от ушей нет, ушей тоже нет, одного глаза нет, рука на протезе, челюсть вставная, с работы уволили, детей нет, судимостей нет, не разводилась, родственников в плену и за границей нет, талии с рождения нет, ни ума, ни фантазии. У нее даже знаете, чего нет? Нет, это на месте! У нее
белых волос нет, брюнетка она крашенная, из шатенки. В общем, серая личность, и рассказывать-то не хочется.
Я САМ. У, я знаете какой? О, я такой! У меня знаете, кто знакомые? О, не знаете. Я через них все могу. И они через меня тоже все могут. Да, мы такие. Я вот раз через них как плюнул. А они через меня так до сих пор плюют. Во как. Да, с нами только свяжись, все же потом только плеваться будут. А ничего я сам? И знакомые мои ничего? А вы чего? Прочитали? Ну и катитесь. Я все сказал. Я такой.