Сиськи - это мягкие игрушки
У коров, у женщин , у слоних.
Любят даже древние старушки
Если ты цепляешься за них.
И тягаешь медленно и плавно
Плоть живую твёрдою рукой...
...И тогда продукт получишь славный -
Хлынет в рот парное молоко!
Пускай давно за пятьдесят,
к облезлостям из головёшки...
Под сбой мозгов ли, годы мстят,
с мыслишкой...- не пора ли, ножки,
вдаль протянуть?..- Познав удел,
заката, через откровение...,
чтоб боле рыпаться не смел,
твой жмур... Прости ж, ты, умиление,
за то, что мерно созерцать,
горазд ещё, среди живущих...
А с тем, себя же воспевать,
покамест..., под масштаб грядущих,
как загребущих, задарма! -
Где, видно, близ твоя могила...
За то, что, очи, кутерьма,
сама, без спроса, не закрыла!
Где ты, как дед, на склоне лет,
куражишься ( Пусть песня спета! )...
Но зришь на школьный силуэт...-
А тот, подобием скелета,
тебя же придавить готов,
на фоне, из воспоминаний,
с набором из седых голов...
и лысых...- К жажде ожиданий,
чего-то нового, в судьбе
( понятно, общей... ), в нюх массовке...
Но вот скулишь, скрипя в ходьбе...
А уж, порой, в младой тусовке,
«цветёшь», заезженным конём...
Или зачуханной кобылой...
Где дух былой...- Едва ль огнём!..
А дом родной, почти постылой,
улыбкой встретит, как Кащей,
в монументальности Эпохи...,
к прогнившим стенам, в такт мощей,
едва расслышав классов вздохи...
да скорбь, застывшую в глазах...,
и чей-то возглас ( В злом моменте! )...,
в давно прореженных зубах
( Что, у иных, в ассортименте! )...
"Но когда стоит разжаться
страшным когтям горя,
возвращается надежда –
самое последнее чудовище
из той ужасной шкатулки,
которую боги приготовили людям".
Джин Вульф ...так что ж! Я плетусь,
пришепчаючи: "Русь...",
за оглофартовыми орками.
Всё прямо, всё мимо, всё На... на и "Пусть!",
со сквиртингом, и с оговорками...
Я просто сексот,
я "на раз" знаю КЗоТ,
УК, КПД и СанМинимум.
Я видел такое, что в плач эцилопп
падёт как в какашку Бастилия.
Я в маске юнца, я тихонько и всех...
Я злато гребаю без Отчества...
В конец из конца, загибая успех,
Я тешусь своим Одиночеством.
Ведёт беседу на автобусной остановке
Лет под сорок женщина в новенькой толстовке.
Народ слушает её, кивает в такт головами,
А женщина говорит и размахивает руками:
- По акции набрала большую кучу товара
И кое-как в эти семь сумок упаковала.
По акции покупать очень даже удобно,
Главное - взять мужа, и будет подьёмно.
Мы покупаем так и косметику, и еду.
Купила много нового, осуществила мечту.
Себе - пять блузок, мужу - мокасины,
Прикупила доче курточку из парусины.
Женщина дала народу мощную рекламу,
Где и что покупать, как жить, по какому плану.
А муж её тихо в сторонке книжку читает,
И одна из женщин это зависливо замечает:
- Молчаливый у вас муж, спокойный
Где взяли такого? Какой он у вас стройный!
Мужик закрыл книжку и грустно произнёс:
- По акции с "Aliexpress" курьер принёс.
Люблю русский язык, а все доморощенные его варианты, эти суррогаты, и они не для меня, как и любые другие суррогаты тоже. Другое дело, куда их тогда все девать, ведь на них уже потратили немалую народную деньгу?..
Ну хорошо, буду я человеком, но тогда кто-то другой тогда займёт моё место за столом жизни, и будет жрать и за себя, и за того парня, а потом брюхо своё отбросит. Нет, этот грех я на себя взять не могу!..
Меня не интересуют жлобы, даже если их неизбежное демократическое большинство, вот такой я гнусный антидемократ. Но обязуюсь исправиться и всем сердцем полюбить даже такую тварь, как жлобы…
Договорились, я воровать не буду! Но где гарантия того, что родня моя на том свете за это не заклюёт меня окончательно, в бессильной злобе своей, что она не сделали этого ещё при жизни на этом?..
Если ты заставляешь людей думать, значит, и сам не стоишь от этого увлекательного дела в стороне. Очень полезное занятие, всем рекомендую...
Сын: - Скажи мне, мама, что такое займ?
Мама: - Ну, в долг у нас берут как дядя Хайм...
Папа: - Дурёха, не берут - дают. И под проценты.
Ростовщики мы, не филологи-доценты.
------
И ещё в тему
"Вам, филологи!"(14) - Жми сюда "Вам, филологи!"(13) -Жми сюда "Вам, филологи!"(12) - Жми сюда "Вам, филологи!"(11) - Жми сюда "Вам, филологи!" (9) - Жми сюда "Вам, филологи!" (8) - Жми сюда "Вам, филологи!" (7) - Жми сюда "Вам, филологи!" (6) - Жми сюда "Вам, филологи!" (5) - Жми сюда "Вам, филологи!" (4) - Жми сюда "Вам, филологи!" (3) - Жми сюда "Вам, филологи!" (2) - Жми сюда "Вам, филологи!" (1) - Жми сюда [/i]
Было зябкое утро прохладного лета. Солнце вставало из-за туч. В очередной раз взглянув на него – красное-прекрасное, я скинул с балкона окурок, запахнул цвета хаки махровый халат и призадумался: «И почему это Солнце встает? У него же нет ног... По идее-то оно должно бы... всплывать. О-о-о! Всплытие – к сути поближе!.. Однако ж... Светило же не водоплавающее, чтобы всплывать... Гм... А воздухоплавание же через дирижабли там иль воздушные шарики как процесс существует? Ага – существует. А Солнце же в воздухе? В воздухе – однозначно. Значит, всплывать ему воздухоплавательно законно и неоспоримо?!.. Опять же... В каком оно воздухе-то(?), если оно вне земной атмосферы. С каких это щей в космосе воздух?! Кто и откуда его туда накачал?!..»
Добредя с солнечными мыслями до спальни, я улегся в кровать параллельно жене. Хотя... Не совсем параллельно, потому как на тот момент супруга конфигурально изображала не прямую, а повернутую ко мне оттопыренной задницей геометрически ломаную кривую.
– Ты-ы-ы, жучара, сломил мой королевский кактус? Да не отпирайся. Кроме тебя некому, – оборвав храп и посопев, сонным голосом предъявила претензию Аллка.
– Заблуждаешься. Васька сломил, – перевел стрелки я на кота, твердо полагая, что ему (на отличку от меня) даже за убийство фанатично обожаемого Аллкой королевского кактуса полная амнистия.
– Васька чего, дура-ак что ли(?!), чтобы кидаться на колючки, – прозвучал контраргумент.
– А кто его знает? Может, и дурак. Чай, у психиатра не проверялся, – пробубнил я, проклиная себя за вчерашнюю блажь поплясать на спор голым в присяду... на своем подоконнике при окне нараспашку... под «Калинку-малинку» на оглушительную громкость!..
Не дожидаясь, когда Аллка окончательно проснется и в полной мере оценит нанесенный ее квартирной флоре ущерб, я поднялся с кряхтением, запахнул халат, на морской узел зафиксировал поясом его полы и уныло побрел по направлению к кухне, маясь поранеными кактусом ягодицами и гениталиями... По пути в халатном кармане нащупался выигрыш с вчерашнего пари – новехонькая пятисотрублевка, полученная от знакомого мне со времен моего сопливого детства некогда капитана рыболовецкого траулера дяди Феди Лаптева – ныне пенсионера, на постоянку торчащего с морским биноклем на балконе соседней с нами двенадцатиэтажки...
– Жу-ук! Жуча-а-ара!! Жуча-а-а-а-ара-а!!! – покажись, не слабже пожарного автомобиля вопила явно несущаяся со мной на сближение Аллка.
– Тише, детей разбудишь, – пролепетал я, роняя на пол намазанный маслицем хлебушек. И тут же до дикой боли сдавило всего – от пят до макушки!.. И, подломившись в коленях, я рухнул навзничь в беспамятство!..
Очнулся кверху пузом на полу посередь кухни. Вокруг сновали Аллка и Машенька с Ванечкой. И никто меня даже и не замечал. Терзаемое ломотой тело было будто натуго втиснуто в какую-то скорлупу, мозг варил еле-еле, а где-то в глубинах подсознания набухало дурно-ое-предурно-о-ое-е(!!!) предчувствие вели-и-ико-ой(!!!) беды-ы!..
Первым обратил на меня внимание кот. Нависнув над моим лицом своей почему-то неимоверно гигантской мордой, Васька принялся, как мне покажись, хищно принюхиваться...
– Мам, гляди! Васька жука нашел! Да какого красивящего! – вытаращилась на нас с котом цветущая от радости Машенька, – Надо б папу позвать!
– Нету папы, – бросив на меня брезгливый взгляд, проворчала Аллка, – Слинял куда-то жучара. Тоже мне биолог-зоолог. Уж разменял четвертый десяток, а в голове всё тараканы. Вышвырну вот, блин, на помойку всех его вяленых жучков-паучков!.. Он мой королевский кактус от корней отломи-ил! А короле-евски-ие-е(!!!) ка-актус-сы без корне-ей не прижива-аю-ются-я! – зарыдала супруга и опрометью выскочила в коридор.
– Жалко, конечно, кактус, – склоняясь надо мной, взгрустнула Машенька.
– Да наплюй ты на этот кактус, – тоже склоняясь, но, в отличие от сестры, с восхищенной физиономией, посоветовал Ванечка, – Ты только погляди, какой кру-упный жуча-ара-а! Экземпля-я-яр-р! Мамой клянусь, такой породы в папиной коллекции нет! А давай его...
На сих словах Васька вдруг так долбанул меня лапой, что я на манер хоккейной шайбы стремительно заскользил по линолеуму, отрикошетив от плинтуса к мебельному гарнитуру, а уж от того под холодильник!.. Вот именно там – в полумраке цоколя низкотемпературного агрегата – я и, страдая от боли, к велича-айшему-у(!!!) у-у-ужасу-у осознал, кто-о я тако-ов!..
Удалив Ваську из кухни, меня пыжились извлечь из-под холодильника мухобойкой и шашлычным шампуром, меня пытались высосать оттуда и пылесосом! Последнее, надо отметить, было для моей легкоранимой психики недюжинно травмоопасно!..
Я метался по кухне во имя спасения: убегал, скользя лапками по линолеуму; пытался расправить крылья и улететь... Но всё тщетно! Уйти от облавы так и не удалось!.. В конце концов я, контуженый на взлете запущенным Иванушкой аллкиным тапком, был пленен!..
Я томился на дне стеклянной банки-поллитровки меж кручинящимися за кухонным столом супругой и тещей.
– Дети вот для него поймали, – кивая на меня, пробормотала Аллка, – Ищут булавку, чтобы наколоть в коллекцию. Хотят сделать к папкиному приходу сюрприз. А он – жуча-а-ара-а! Мо-ой ка-а-акту-ус угро-о-оби-ил! Не-е-екому-у кро-оме него-о-о! Оди-ин ж с Ва-аською бы-ыл до-о-ома-а вчера-а-а! – расхныкалась супруга.
– Сюрприз, говоришь, хотят папочке сделать? – проворчала Марья Петровна, – Сейчас я тебе тако-о-ой сюрпри-и-изище-е(!!!) покажу-у! Соседский Коленька специально для меня только что из Ютуба перекачал! Гляди вот про своего козла-а!
Узрев на дисплее тещиного смартфона высококачественно и крупнопланово заснятого на видео снаружи нашего дома себя, под «Калинку-малинку» залихватски наплясывающего в присядку нагишом на подоконнике рядышком с королевским кактусом, я под аллкин душераздирающий вопль «Козе-е-ел-л!!!» повторно за то бешеное утро выпал из сознания!..
Очнулся стоящим в бурьяне у какого-то ветхого забора. Вздохнул с облегчением; но, опустив взгляд, узрел мохна-атые ножки с копы-ы-ытцами-и!!!
– Кеша-Кеша! Кешка! – донесся из-за забора ласковый старушечий голосок, – Куды ж ты, варнак, запропастился-то?!
– Чует шельмец, что пришла его очередь на шашлычок, вот и спрятался, – рассудил где-то рядом какой-то мужик, – Оне ж – козлы-то – ушлые как человеки.
С диким ужасом осознав, что речь обо мне, я ретиво встал на дыбы, машинально боднул рогами забор и без промедления сорвался с места, со всех четырех ног бешеным галопом поскакав к опушке ближайшего леса!..
Пришёл Чапай со всей дивизией к Ганноверу
(немецкий город, впрочем, это похеру,
Здесь мог быть Мюнхен, Лейпциг, Ингольштадт -
Любой другой германский вариант).
Гарцует Вася на коне своём с нахрапом,
Встречаем хлебом-шнапсом старою арабкой.
Он с каравая отломил огромный шмат,
Арабка же напомнила про шнапс.
Махнул он шнапс, ломоть давай жевать
И вопросил арабку: - Ну-кось, мать!
Ты командиру красному ответь:
А белые в Ганновере ли есть?
Ему в ответ из-под хиджаба женщина:
- Все белые удрали, обесчещены!
Одни арабы здесь остались тока!
Из Сирии мы. С Ближнего Востока.
Писал статью Альберт Эйнштейн, *
А ссылки сделать поленился! -
Быть может, был самонадеян
Или ... просто торопился:
С тех пор антисемитский рой
Жужжит назойливо и строго:
"Не нравился учитель-гой
И скрыл, не убоявшись Бога,
Соавтора нечестный вор,
Себе теорию присвоя.
Поют евреи до сих пор
Ему хвалы. Но ложь не скроют!!"
......
Внемли же, аспирант! Писать
Тебе стандартный путь указан:
Эйнштейна можешь ты не знать,
НО СПИСОК ССЫЛОК ДАТЬ ОБЯЗАН!
Сначала ввалится жена
Спросить какого же рожна
За нею теща цвета хна
На голове волос копна
За нею тесть еще бы на
А вдруг обломится вина
Потом соседка Фаина
Фаина впрочем ну и на
Последок встанет тишина
Меж нами звука лишена
Какие звуки?
Застукан.)
Что такое любая религия, как не праздник Духа? Звучит может и красиво, но по сути своей это всё те же побивание камнями или костёр...
Чтобы полюбить того же Бога, с ним надо хотя бы разок повстречаться. А то он, как тот самый Неуловимый Ковбой, он есть и его нет одновременно, и чем больше за ним гоняешься, тем вера в него неизбывно испаряется, как священная влага иллюзии под жестокими солнечными лучами реальности…
Нет никого святей ханжи, тем более, если ему за его святость сполна платят святыми сребрениками. И тогда повеситься можно от радости, как сладко под их сладкий звон и верить и жить…
Молиться Богу когда в него веришь, это ещё куда не шло. А иначе это уже не молитва, а какая-то похабель получается, прости их всех Господи, если ты всё-таки есть...
На кого молиться, когда даже самого завалящего бога давно уже нет? А молиться на себя-любимого, так это, как со всех амвонов долдонят попы, самый большой грех...
Для думающих священников у церкви были свои, тайные костры, чтобы никто и подумать не смел, что такой смертельный грех как думать, среди святой братии возможен...
Церковь отпускала грехи не всем, а только тем, кто обещал и дальше так же регулярно каяться и исправно платить. А с безгрешных какой навар, одни убытки...
Вера исключает религию, а религия исключает веру. Но минус на минус, по всем писанным и неписанным законам, почему-то всегда даёт плюс, причём опять же, в виде креста...
Религия подобна спорту, и то и другое живёт только тогда, когда ты в них обоих по наивности своей искренне веришь...
Служишь Богу, ну тогда пусть он тебе за твою службу и платит, раз уж он сам без слуг обойтись не может. А мы все не нанимались ему ни служить, ни платить, тем более, его служкам и холуям...
Птичка не человек, и никакая кормушка не мешает ей петь чисто и свободно. А человек, он сразу начинает фальшивить, потом грузнеть, и для окончательного успокоения, спиваться...
Чем лучше песня, тем меньше в ней пелось про Партию и всю прочую туфту, а точней, вообще ничего про это не пелось, чтобы песню, как сказал Классик, "не испортить"...
Уж лучше быть честным лабухом в ресторане, чем холуём на сцене, и ублажать своей высоко-лакейской музыкой всё это высокопоставленное жлобьё...
Когда певцам один музыковед рассказывал, что когда-то пели не то что без фонограммы, но даже без микрофона, те сначала не поверили, а потом долго и больно били обманщика за столь гнусное оскорбление их художественного Я...
Шлягеры нужны стаду, а люди тянутся к песне, которая, как пение птиц, может существовать сама по себе просто как песня, и больше ничего...