Я перед вами словно голый, сижу, курю свою печаль, звоню с акцентом на глаголы, а по признанию врача, в психиатрической больнице я наилучший из людей, я не могу остановиться, я - моцартвольфгангамадей! во мне беснуется движуха, из головы ушли вольты, жужжит назойливая муха, ныряет в темя и кранты! тушите свет - сливайте масло, я продолжаю свой полёт, согласно сводочке из наса я самый рифмозвездолёт! версификатор от мартышки, телектуальный, не тупой, мои неизданные книжки давно раскуплены толпой, и благодарен, что признали во мне поэта, хорошо! я самый "ультима мортале", я жизнь как поле перешёл! я так мудёр, что ёлки-палки! аж самого себя страшусь, и мне читателя не жалко, когда шедеврами грешу, я горизонты раздвигаю, вам расширяя кругозор... она лежит совсем нагая... поцеловав ее разок, я возвращаюсь на орбиту, писать, писать, переписать, и все писатели побиты... в ее роскошных волосах отдохновение поэту... поцеловав ее на сон, за вожделенную котлету я буду прыгать без кальсон и перед вами! снова голым скачу по радуге к врачу и за любимые глаголы тщеславных пряников хочу.
Как-то нашего Толяна,
Знать его попутал бес,
То ли сдуру, то ли с пьяна
Занесло в соседний лес.
В общем, в чаще очутился
Зимней позднею порой
И, конечно, заблудился,
Знамо дело - городской.
Глядь, убогая избушка
Из трубы дымком курит
И горбатая старушка
На крыльце её стоит.
Без зубов, с одним лишь глазом,
И протезная нога,
Кривобока, безобразна…
В общем – бабушка Яга.
Тут он рухнул на колени,
Чуть в штаны не наложил,
И от ужаса белея,
С перепугу заблажил:
«Ой, ты гой-еси бабуся,
Чую мне пришёл «криндец»,
Я же в пищу не гожуся,
Токмо лишь на холодец.
Алкоголем я недужен,
Залит водкой под кадык,
Печень съешь мою и тут же
Будет, бабушка, «кирдык».
А ещё, признаюсь честно,
Много сказок я читал
И Ягу, что интересно,
Больше прочих уважал».
Говорит ему старушка
Шепелявым языком:
«Экий молодец, ты ушлый,
С куртуазностью знаком.
Хоть и голодна я, право,
Но тебя я пощажу,
Больно уж ты мне по нраву,
Может, даже награжу.
Говори, чего те надо,
Откровенно, не хитри.
Хрен с тобой, не буду жадной,
Пусть желаний будет три».
Тут он почесал в затылке,
Стимулируя процесс,
И сказал в порыве пылком:
«Я желаю «Мерседес»!
На Рублёвке бы квартиру
Прикупить мне помогла,
А ещё хочу, чтоб Ира
Наконец-то мне дала».
Этот список не огромный
Видно рассмешил Ягу:
«Экий молодец, ты скромный,
Всё что просишь – я могу.
Нет бы, попросил у бабки
Бриллиантовый дворец,
Или невидимку-шапку,
Иль царевну… на конец.
Ни бессмертья, ни полцарства
Ты не просишь у меня,
Ни кощеева коварства…
То, что хочешь – всё фигня.
Но придётся всё же, милый,
За желанья отслужить
И своей мужицкой силой
Бабку сладко… ублажить».
От такого предложенья
Всё в мозгу его кипит.
Выйти как из положенья?
Вот он ей и говорит:
«Ты совсем, что ль, обалдела?
Совести совсем, что ль, нет?
Эка выдумала дело!
Да тебе ж в обед сто лет».
«Мне года считать не надо,
Тут неважно сколько лет,
Секс и девицам услада,
И старушкам не во вред».
Тут, собрав свою всю смелость,
Он решился возразить:
«Ты хоть в зеркало смотрелась,
Чтоб такое предложить?
Не кори меня, бабуся,
Но такая вот фигня,
Очень, так сказать боюся,
Что не встанет у меня.
А в ответ старуха квохчет:
«От такая, сцука, жисть,
Ежли ты чего-то хочешь,
Ты, милёнок…, напрягись.
И давай-ка, не стесняйся,
Не телись, ядрёна мать,
Для бабуси постарайся…
Ну-ка, быстро, марш в кровать!»
Постарался он на славу,
Очи ясные закрыл,
Вспомнил Шиферову Клаву
И себя тем… оживил.
Воротя от бабки морду,
Напрягался, видит Бог,
Полтора часа покорно
Ублажал её, как мог.
А когда она отпала,
Чуть не испустивши дух,
Лет то было ей немало,
Размечтался парень вслух:
«Вот спасибочки, бабуся,
Я с квартирой дорогой!
С самого себя тащуся,
До чего же я крутой!
Сам себе я поражаюсь,
У меня есть «Мерседес».
Ух, я нынче покатаюсь,
Только бы покинуть лес.
К Ирке полечу я сразу,
Пусть мне делает минет…»
А старушка, вот зараза,
Захихикала в ответ.
Говорит, скрививши рожу:
«Сколько лет тебе, сынок?
Вроде взрослый ты, а всё же
В сказки веришь…, дурачок…»
>А если конкурс объявить?...
Резиновая Зина, 2008-11-15 17:47:51
Жми сюда
Предлагаю название конкурса:"Меримся Хокку".
Название для раздела:"Хоккудром", "Хоккушник" или "Хоккуйник".
Лучшие Хокку помещать в "уголок Хоккуйной славы".
Для молодежи организовать подраздел "Юний Хоккуист"
Для культурологов сделать тему "По Янцзы плывет топор из села Хоккуева" о взаимовлянии культур Японии, Китая и России.
Шутливые Хокку можно будет помещать в подтему "Хоккуйки"
Сделать более широкую тему - "другие жанры в японской поэзии" с девизом
"Сегодня утром спозаранку перекую Хокку на Танку"
В окоеме окна подогретая свечкой
То ли просто луна, то ли дыма колечко.
Забежал куманек, одолжился цигаркой.
Затрещал огонек над оплывшим огарком…
А в горнице уют и синь,
Стаканчики поют: «Дзинь-дзинь!»
На столешнице след сковородки и сажи.
Телевизора нет – и не думали даже.
Заменяет окно и газетные строчки.
Нет не то, чтоб кино, даже радиоточки.
А в горнице уют и синь,
Стаканчики поют: «Дзинь-дзинь!»
Но душа-то полна и на сердце отрада,
И, по сути-то, нам так немного и надо:
Друг на друга взглянуть, посудачить о благе,
Да немного хлебнуть горячительной влаги!
А в горнице уют и синь,
Стаканчики поют: «Дзинь-дзинь!»
Так душевно сидим! Кот у печки зевает.
Расплывается дым и луна уплывает.
Но в сознанье вошла безобразная фраза:
«Электричка пришла! Просыпайся, зараза…»
*** Навеяно стихами Сержа Хаара под названием «Новый Робинзон»:
«Он мирно спал на корабле, обнявши бабу надувную, другие были на жене, предпочитая лишь живую. Пошёл корабль вдруг на дно, и с ним все женихи и жёны. Судьба спасла лишь одного, что плыл на кукле обнажённой…» Серж Хаара, «Стихи.ру», 2008/11/09
Не изобретение ли это, не новый ли способ спасения тонущих моряков?
Если изделие двойного назначения будет внедрено, тогда…
………………..
…На круг спасательный надежды?
Зря:
Сгорел Завод кругов! ИХ НЕТ!!!
«Поймите, -
Решил ГлавфлОта, доблестный моряк, -
Что баба надувная – заменитель!
Универсальность в бабе, точно – есть:
Изделие двойного назначенья!
Спасёт и тонущих, и флота честь…
Принять к снабженью спец-изобретенье!..»
«НЕТ!!!» - плотикам, спасательным кругАм –
Ввели на флоте правила иные:
На кораблях крепили по бортАм
Баб из резины, бабы – надувные…
…На миноносец по ошибке сев,
Не бойтесь в море трезвым выпасть зА борт:
На кораблях надводных В М Ф
Взамен кругов – резиновые бабы!
Получены на каждого, для всех,
Подкачивает боцман их насосом -
Резино-куклы вызывают смех,
Но нет важней спасения вопросов!
И сколько штиль на море ни пропрОчь,
Все в шторм боятся наскочить на мину!
Беда: для безопасности на ночь
Уносят с мест надутую резину…
Наш командир был к шалостям не строг –
(В любой момент случается крушенье!)
Надуть трёх баб в своей каюте смог:
По чину и зарплате утешенье!..
…Скала… Удар! Эсминец тонет…Взрыв!
Но, как узнал весь мир из репортажа, -
Резину себе нА ночь подложив,
Спаслись все –
СТО ПРОЦЕНТОВ ЭКИПАЖА!!!
…Плавучесть в море ежедневно ждём.
Надутых мужиков - пока что мало…
А командир был даже награждён:
Присвоили герою – адмирала!
Папа Карло,как обычно,в доску,
И Мальвина разлеглась бревном,
В щепки Артемон свою поноску
Разжевал и стонет перед сном.
И Тортилла в деревянной позе,
Старый треxсотлетний ишиас,
И сверчок загнал себе занозу
Xодит,как довольный одноглаз.
Вновь Пьеро завоет под фанеру,
Видно,что не выучил слова.
Дуремар шагает с пионером
Тянет иx то в лес,то по дрова.
Карабас едва не врезал дуба,
Что-то там на бирже не свезло,
Кот с лисой раскатывают губы,
Распилив народное бабло.
И брожу,как по священной роще,
И стиxи строгаю,словно псиx.
А вокруг-одни святые мощи,
Только я -живее всеx живыx!
Женщина пишет стихи,чтоб не мыть холодильник.
Женщина пишет стихи ,чтоб не думать о муже,
В грезах проспать и не слышать проклятый будильник...
Нечего кушать,зато открывает вам душу.
И потому,если Вы благосклонны к блондинкам,
(Их большинство Поэтессы не хилые телом..)
Дайте ей счастье,хотя бы простую картинку
Или стишок напишите,хотя бы и белый...
Лето сгинуло, осень минула,
Наступила зима, наконец.
Я в фуфайке и шапке сутуло,
Возвращался домой. Мне юнец
Повстречался в глухом переулке.
Одолжить попросил сто рублей.
Отломил ему хлеба пол-булки.
Кушай маленький, на, не болей.
Свистнул громко с обидой юнец.
Набежала толпа - били больно.
Наступила зима на конец.
Он распух и жена тем довольна.
У Авоськи под подушкой лежит сладкая ватрушка.
Н.Носов
Батон возьму,сырочек плавленый,
Покрепче чаю заварю.
В истории,конечно,главное,
Как сделали кирдык царю.
Как на шестой земного шарика
Бежал солдат,бежал матрос,
И перешли все на суxарики
И чай с селедочкой вразнос.
Потом паёк пошел приварочком,
Спустилась сверxу благодать,
И наварили те куxарочки,
Что до сиx пор не расxле***ь.
Я помню чудное мгновение,
Аккорды помню и басы,
Очередей столпотворение
За шмат вонючей колбасы.
Глядишь-и поменялись фартушки,
Знамена,власти,времена,
Так шо,опять вернуться к карточкам,
Какого,скажете,рожна.
Опять Аврора встанет розово
И снова,проявляя прыть,
Потомки Павлика Морозова
Пойдут подушки потрошить.
Надоели эти мне забавы
Кризисы,проблемы мировые,
Вдоxновенно шлепая по клаве,
Буду уменьшать я энтропию.
Водочки накаплю,застаканю,
Алгоритм забьется и пониже,
Разложусь удобней на диване
Я готов-ну,где ты,приxоди же.
Я мудреныx слов немало знаю,
Интегралом меряться не буду,
Где ты xодишь,добрая,шальная,
Кто тебя целует,это чудо.
Мне бутылки мало,бабы-много,
И покорно я склоняю выю.
Видно,не уймется,недотрога,
Нет,не обуздать мне энтропию.
Ты не бросил пить, как видно,
Сало есть, не перестал.
Если будет не обидно,
Я не в рюмку, а в бокал
Граммов двести нафигачу
И себе, конечно же.
Мы друзья, никак иначе,
Раз уж выпили уже.
Украины и России
Узы дружбы не порвать.
Чувств враги не загасили.
Повернём-ка время вспять!
Она была Столичная,
Хрустально-симпатичная,
Я - Поросенок,Жареный в Золе.
На свадьбу нашу жаркую
Пришла родня с подарками,
Устроили смотрины на столе.
Селедочки под шубками
С накрашеными губками
Салатику моргали Оливье.
А юные копченочки,
Колбасочки-юбчоночки
В тарелочках лежали на столе.
Как только дамы пылкие
С красивыми бутылками
Открыли пробки,предложив себя,
Котлетки к вилкам ринулись
И нежно рюмки сдвинулись,
Шампанью очарованно шипя.
Кричали мне копченочки:
"Вперед,за Поросеночка,
Он жарен по особому в Золе!"
Невесточка Столичная
Шептала нечто личное.
И было очень тесно на столе.