В детстве мы любили играть в "испорченный телефон". Человек пять или больше садились на скамейку, водящий наклонялся и быстро шептал крайнему на ухо короткую фразу, тот так же быстро шептал услышанное следующему и т.д. Последний вставал и громко говорил то, что услышал, затем водящий озвучивал изначальную фразу. Все смеялись, поскольку из "Распили дощечку" получалось "Пошли на речку", а бывало - и вообще что-то непохожее.
Игра так называлсь, поскольку в те времена телефонная связь была не слишком хорошей, особенно в сельской местности, где и аппараты были допотопные, и искажений на линии больше.
Будучи на даче, мы ходили в сельский клуб смотреть новые фильмы, которые шли в пригородах раньше, чем в городе. Кассеты с киноплёнкой и названием фильма привозили в последний день, а по телефону за пару дней сообщали в сельсовет название, чтобы написать афишу. Подошедший к телефону записывал название и передавал художнику. Иногда при этом получался юмор не хуже, чем в детской игре. Вот несколько примеров:
Гроб небесный (Гром небесный);
Убить пересменщика (Убить пересмешника);
Эта недоенная старая дама (Эта недостойная старая дама);
В снегах или в маджарах (Снега Килиманджаро).
Впрочем, подобные казусы случались и в городах, и в более поздние времена. В НИИ, где я работал, директорм был немец, его отчество было Оствальдович. Как-то он получил письмо, начинавшееся: "Уважаемый Вальтер Асфальтович!"
Однако директор был человеком умным и отнёсся к этому с юмором. Но когда молодой начальник отдела с отчеством "Абович" прочитал "Хоттабович" - он страшно разозлился и орал на весь НИИ, что это неуважение и он так этого не оставит. В результате в последующие лет пять все называли его за глаза Хоттабычем.
В общем, как пелось в одной песне, "Телефонная связь - ненадёжная связь..."
Как-то раз весной, спозаранку,
Зебра резвая, молодая,
Вышла на лесную полянку
И плохого не ожидая,
С удовольствием ела травку,
И пила из прозрачной речки,
И разглядывала козявку.
Так и пело ее сердечко.
А спустя пол часа, наверно,
Прискакал на ту же поляну
Жеребец с характером скверным,
Что кобыл угонял постоянно.
Он заржал призывно и пылко,
И погнал ее в степь, к колодцу.
Думал, - Эх, ка-а-кая кобылка!
А пижамку - то снять придется!
Мы бежим, чтоб бежать. Мы спешим, чтоб спешить.
На потеху промозглому утру.
Скрип пружины людской ветру не заглушить,
не разбавить толпы камасутру.
Суета погоняет людьми делово.
Городской муравейник проснулся.
Пёс у урны дрожит, тявкнул на никого;
в адрес утра, видать, огрызнулся.
Тротуар узковат, тесно нашим зонтам.
Взгляд мой в ножки твои впился жадно.
Туфли стильные жалко - загваздала в хлам,
но, увы, таковы краски жанра.
Мы спешим. До тебя расстоянье прыжка.
Мне мир ног интересен, не мир лиц.
Виду не подаю, пялюсь исподтишка,
как разведчик неистовый - Штирлиц.
Как слились бы - насилует мозг мыслей кнут -
мои помыслы и твои ножки!
Но слились только в общий, единый маршрут
утром мокрые наши дорожки.
Мне бы робость забыть, я б в два шага догнал...
Пятый день представляю невольно -
туфли медленно снял, ножки нежно обнял...
Ты б - уверен - осталась довольна.
Неуверенность нужно изжить на корню,
из ума выветрить стихобред!
Завтра - слово даю - я тебя догоню
и спрошу: "Где найти нофелет?"
_ _ _
Как много на свете весёлых девчонок,
они нас не держат в дурацких загонах.
На просьбу, кажь попу, иль что-нибудь там,
ты враз огребёшь по загривку и щам!
Одесский дворик, за окошком темнота,
У телевизора еврейская чета,
И «ЖКХ» прошло, и «Время», и «Про ЭТО»
Супруги смотрят фильм «Ромэо и Джульета».
С каким вниманием следит за фильмом Роза!
То улыбнётся, то платочком вытрет слёзы,
То прижимает к сердцу старого кота,
А то вздохнёт: «Не та любовь сейчас. Не та …».
И вроде старый фильм, а как волнует Розу!
Наверно вспомнила она девИчьи грёзы …
Ведь это ж вымысел, святая простота!
Сидит, твердит: «Не та любовь сейчас. Не та …»
И, в это время не выдерживает Сёма:
«Не та любовь сейчас» , А кушать нету дома!
Любви без пищи не бывает ни черта!
Скажи-ка, Роза, а сейчас питанье та?
Какая дурь у нас, мужчин,
В башке бывает право!
Вот, например, мужик один
Завёл себе удава.
А для чего? А для того!
Поспорил с корешами…
Но искренне любил его
И баловал мышами.
В ненастный зимний день один
С ним приключенье вышло:
Зашёл он в зоомагазин,
Чтобы купить там мышек.
Что было дальше? Угадай!
В большой, красивой клетке
Сидел красавец попугай,
Орехи грыз на ветке.
Мужик напротив клетки встал,
- Занятная скотинка!
А попугай ему, - Бр-р-ратан!
Р-р-растёгнута ширинка!
Мужик руками пах прикрыл,
Весь красный, отвернулся,
- Ну, надо ж, блин, в сортир сходил,
И вот …, не застегнулся.
А попугай опять, - Бр-р-ратан!
Ещё нагнись, а ну-ка!
Тебя не пёс за зад хватал?
Смотр-р-ри – дыр-р-ра на брюках!
Мужчина в шоке, - Как же быть?!
Не жизнь - сплошная драма!
И норовит рукой прикрыть
Зад от такого срама.
А попугай опять орал,
- Бр-р-ратан! Откель ты взялся?
Пока ты жопу прикрывал
Шнурок-то развязался!
Мужик нагнулся завязать,
Пылая потной мордой,
А попугай ему опять,
- Бр-р-ратан! Зачем ты пёр-р-рднул?!
Под этот попугайский крик,
В ненастный вечер зимний,
Пунцовый, как свекла, мужик
Бежал из магазина…
А попугай как прежде грыз
Большой орех на ветке,
И улыбался, глядя вниз,
Где жили мыши в клетке.
А те ему, – Родной отец!
Не дал нам стать добычей!
Ну, Инокентич, молодец!
С нас это …, как обычно...
"Дорогой Поликарп Поликарпович,
ваше произведение мы не читали,
но сделали вывод, что написано хорошо,
не читали почему, вы спросите,
потому что десять тысяч страниц,
не каждый прочтет,
вы перещеголяли роман "Война и мир"
пишите покороче,
ваш редактор Сергей Крюков"...
второе письмо от редактора
"Ваше произведение мы не опубликуем,
оно состоит из одной строки,
там мат и непонятно, кого вы там посылаете в жопу,
напишите кого именно, продолжите сюжет,
удлините так сказать произведение, углубите в корне,
ваш редактор Сергей Крюков".
Красно Шапочкина мама,
Дав авоську с пирожками,
Провожая у порога,
Дочь напутствовала строго:
- Таки слушай, доча, здесь!
Пирожки не вздумай есть,
Как до бабки доберёшься,
Ейных слёз не оберешься.
Только ты откроешь дверь,
Станет плакаться. Не верь,
Шо зима наступит скоро,
Шо завяли помидоры,
Шо течёт водопровод,
Шо мол, кошка много жрёт,
Шо топить избушку нечем,
В рамах щели, в крыше течи,
Денег нету совершенно,
Кости ноют охрененно,
Шо мол, или это жизнь?!
Брешет старая. Держись.
Знаем мы её приём,
Стой дочура на своём:
Шо с капустою по пять
Я велела продавать,
А за те, шо с мясом просим,
Мы с неё всего лишь восемь!