- И аб што мне ваш измученный Израиль?...Как почему? Да потому что все кого бы лучше и не знать - давно туда уехали!
Фира, поверни мне свои уши - я в тебя словами говорю! Сама можешь не двигаться - куда уж... И замолчи свой рот! Вон - за диету читай...Не пойму я этих женщин! Мне в детстве попалась книжка за золушку - таки я сорок лет сапожник...Она сорок лет читает про так , как иметь фигуру - но пока имеет только меня...Ладно,не будем разгорать конфликты в нашем мини- тель-авиве.
Так за шо я тебе нервничал?... Ну вот представь : на наш когда-то бывший штеттл после меня - из евреев осталась только Фира.И то - имею вырванные годы каждый день.
А в Израиле что я буду иметь? Или что, назло врагам - оставить ее здесь? Как мину замедленного действия? Оставьте ваши хлопоты... Я же ее все- таки люблю...Ладно...Бог даст день, а черт набьет его проблемами...
Будем посмотреть...
-Тари-рарааа, ля-ляя, фа-фаааа, не смееешивай вискарь с шампууууськой, и нааадо ж было так нажраааться, какииие на хер тут концееерты!
Маркс Изяславович Рукояткин, облачившись в атласный халат "барин приехали!" на голое тело, не запахивая его, вышагивал по длинному коридору своей шестикомнатной сталинки, отравляя проветренное домработницей Глашей помещение остаточным перегаром вчерашнего пьяного загула в ресторане Домлита. Глафира, прижавшись к стене и слегка зажмурившись, дабы изобразить смущение видом болтающихся гениталий Рукояткина, прижала к грудям пухлые ручки и, как бы в негодовании, разомкнула не менее пухлые губки. Маркс с тем чтобы разминуться с Глашей, равернулся боком и протискиваясь между её шестипудовыми телесами и стенкой, замер, театрально закатив опухшие после пьянки глаза.
-Ох, Глафира, сколько в тебе женской притягательности, ты могла бы стать моей музой, дааа, музой, представляешь, душечка? А ты всё, мой Петенька, мой Петрушечка. Ну, иди сюда, глупенькая.
-Ой, будет Вам, Маркс Изяславович, прям стыд меня берёт, безобразите Вы опять. Наталья Николаевна Вас дожидается, не дай Бог, заметит, беды не миновать. Вам ничто, я без работы останусь. Ступайте с богом, ступайте.
Рукояткин оставил в покое домработницу и двинулся в сторону столовой.
- Ми-миии, фа-фааа, сушняяк глумится над артииистоомм! Глашенька, деточка, сто пятьдесят и капусточки квашенной, не откажи в любезности! Душа у артиста дожна петь, а не гореть! О-ё, ещё этот Муравьёв-Беспалый вчера виршами своими, ну, как есть, задолбал. Ещё не нахлебаться от такой тоски. Эти поэты, ух, пустой народ! На поля их всех, картошку копать и подсолнухи потрошить! Ля-ля, ми-ми, поэээтов всех в колхоооозыы! Мда! Вот музыкант, музыкант это другое! Тут слышать надо, внимать, вашу мать. Чтож так херово-то, а? Глашенька! Ну, где ты, право, так долго! Надо будет запить. Надо, на всякий проблевательский случай, надо. Глаааашааа! Наталья уедет, непременно попробую эту дурёху на кровать завалить. Не. Лучше прямо в кабинете рабочем, на столе, ух, точно на столе. Главное чтобы он выдержал. И я вместе с ним. Ляляяя, фа-фаааа, ой, Наташенька, не сердись, котик, не сердись. Ты же знаешь, я сам противник всех этих попоек, особенно по вторникам, средам и четвергам, но действительность диктует нам свои законы. Увы, голубушка моя, увы. Не я ли нарезал дуба три месяца назад после юбилея нашего всеми любимого маэстро, чтоб ему повылазило? А как не пить, обидется скотина и в Мюнхен вместо меня Фишенбойма на гастроли, вот и весь сказ! Я правильно рассуждаю, звезда моя? Нет, наша домработница определённо хочет моей смерти, Глаша!!! Где тебя носит в самом деле! Как спалось, Наталечка?
Наталья Николаевна допила чай, встала из–за стола и равнодушно оглядела мужа.
- Ты что это здесь размахался своим подосиновиком нараспашку? Стыд вчера в кабаке утопил окончательно? Халат запахни.
- Натуль, голубка, ну, у Муравьёва-Беспалого...
- У беспалого или у безногова, мне всё равно, а вот ты почему такой безголовый? Трёх месяцев не прошло как откачивали. Впрочем, мне уже всё равно, хоть залейся. В следующий раз я тебе вместо скорой катафалк вызову, вот и весь сказ.
- Зря ты так, Наташенька! Я музыкант! Мне всегда необходим творческий непокой! Я знаю, ты скажешь при чём тут водка? Соглашусь! Но коллектив, пойми, коллектив не терпит отщепенцев, равно как служенье муз не терпит суеты!
- Маркс, оставь меня в покое, у меня вечерний спектакль и я не собираюсь тратить своё настроение на твои глупости. Всё, я в театр на прогон. Не нажрись до вечера, у тебя концерт сегодня, надеюсь хоть это ты помнишь?
- Я в здравом рассудке, дорогая моя.
- Сомневаюсь. Ладно, пустое это. Я ушла.
Наталья Николаевна царственно прошествовала мимо Рукояткина и через три пять минут закрыла за собой дверь квартиры.
Маркс потёр руки и огляделся.
- Глафира!!! Смерти моей хочешь?! Где горькая и капуста?!
- Маркс, мамочка моя, не три так жёстко в пятом акте, ну, ведь выпадаешь, честное слово! Неужели не слышишь? Люди приходят в концерт наслаждаться гармонией музыки сфер, а ты трёшь и жёстко трёшь!
- Позвольте, Иосиф Давидович, это, извините, не в обиду Хаймовичу, не в бубен х.....ть! Это тарелки! Piatti!!! Это медь, это сплав!!! Вон, в прошлом концерте гобой с валторной обосрались до полного неприличия, а Вы смолчали! А почему?! А потому что Вы спите с флейтой, а она мать габоя, валторны и этого мудака флюгергорна! Развели тут семейственность, а я тру жёстко!
- Ну, будет, будет сорится, Марксушка, все у нас здесь кого–нибудь да трут, а? Ты вот, сознайся, медная твоя душа, над арфой неделю назад в костюмерной надругался? Ааа, вот, то-то и оно!
- Это ещё разобраться нужно кто над кем надругался! Надругался! Я же сказал, репетировали мы с ней!
- Во-во, она после вашей репетиции дважды с ноты сползала! Потому как после тебя руки у неё были заточены подо что? Ладно, Маркс, ворон ворону, правильно я говорю? И всё же постарайся пораньше пригосить. Ну, Мюнхен не за горами, а?
- Ладно, сделаю.
- Чудненько, все мы тут одна семья, верно, маэстро Рукояткин?
- Это уж точно.
Как вы думаете, что по-настоящему уникального можно услышать в исполнении симфонического оркестра под чутким руководством Иосифа Давидовича Маркуса? Правильно, ни-че-го! А вот увидеть нечто особенное можно во время каждого концерта. Но не на сцене. Внимание, наблюдайте за Рукояткиным. Вот, сейчас, скользящий удар тарелками, так, поднёс к груди, приглушил. Видете? Он незаметно исчез со сцены!
- Раз, два, три,четыре,пять,шесть......семна......восем......двадцтри, двадцчетре......
Рукояткин спускается в буфет, чётко отбивая вслух секунды, загибая в такт счёту пальцы левой руки. С его появлением буфетчица Мариша, как по команде, достаёт из под прилавка бутылку коньяка, наливает сто грамм янтарного напитка в гранёный стакан и протягивает его Марксу.
- Срксемь. Срквосмь, срокдеть, псят,......
Он принимает стакан из рук Маришы, а она в свою очередь принимает у него эстафету отсчёта.
- Шишдесят пять, шиштьдесят шесть......
Рукояткин опрокидывает стакан в глотку, запихивает в рот дольку лимона и возврашает стакан буфетчице в обмен на отсчёт.
Семдссемь, семдсвосмь......, - продолжает уже Маркс и, облапав Маришину грудь под её же повизгивания, покидает буфет, размеренно поднимаясь по лестнице. Ровно на счёт сто пятьдесят три, Рукояткин появляется на своем месте, а на сто шестьдесят по залу разливается вибрирующий звук тарелок. Bravissimo, Рукояткин!
как все-таки неровен час
как он шершав и крив
шестым ударом кирпича
его рассветный крик
но станет утром мудреней
что по усам текло
и станет истина в вине
прозрачной как стекло
взмахнет ушами голова
и где-то посреди
всплывут вчерашние слова
- мы хорошо сидим!
*** мой знакомый дед Матвей приобрёл привычку
закапывать ненужную технику в огороде…
…Все матчи проданы, как результат:
Смотреть футбол весь – впредь нет прАва,
Болельщик дед Матвей, фанат, не рад
Смотреть за плату… Где теле-халява?
Почти что нет спортивных новостей –
Все новости – в судах и в криминале,
И страшно рассердился дед Матвей:
Сказал, чтоб телевизор закопали!
«Но так, чтоб от сети не отключать:
Чертям пусть под землёй башкУ морочит!!!
Копать поглубже! – дед устал кричать, -
Лопаты в руки! Закопайте к ночи…».
И «ТВ-гроб» в одном из тихих мест,
Спев реквием футболу с Ке-Вэ-эНом,
Зарыли в землю, не поставив крест –
Поставив над закопанным антенну…
А провод протянули под землёй,
На линию электропередачи
Конец закинув, а в ТВ – второй:
И экономно, и никто не плачет.
…Матвей не носит к холмику цветы:
Спорт в Интернете смотрит - не в обиде…
А под землёй у телевизора кроты:
Большой сбор в ночь - хотят «Дом-2» увидеть!
Как-то в ночь, два мрачных гуся,
Ети иху мать.
Захотели у бабуси
Пенсию отнять.
Дверь, взломав, погнув корыто,
Встали во весь рост.
Перед старой, два бандита,
Задирая хвост.
Та в слезах, они гогочат:
Не отдашь – хана…
Денег отдавать не хочет
Бабка, ни хрена!
Из кармана вынув "пушку",
Задержала дух,
Совместив прицел и мушку,
Разнесла их в пух.
Стал Восток багряно-алым,
Занялся рассвет…
Бабка ест картошку с салом,
Чистит пистолет.
Уютный дворик – загляденье:
Кругом булыжники, трава.
Своё на то имею мненье.
В себе нельзя сдержать слова:
Лопата, тяпка… Что ты? Мода
Теперь иная. К чёрту споры.
Однако жаль, нет огорода:
Укроп, петрушка, помидоры.
На первый взгляд здесь всё в порядке,
Нет огурцов, редиски – пусто.
К соседке, срочно, без оглядки.
Лучок душистый там, капуста.
Желанных грядок аромат
В себя вберу, нарву петрушки,
Вкушу краснеющий томат
И самогончика из кружки.
Потом вернусь уже степенный,
Учтиво тост произнесу:
За вас, за двор ваш драгоценный
И съем с петрушкой колбасу!
*** С 1962 года празднуют во многих странах День Босса.
В офисе фирмы «Пролетарский банкомёт» также праздновали…
******
Вчера праздник был – о «Дне Босса»
Писали газеты без слёз…
Наш босс был не в курсе вопроса –
Не знал о событии босс.
А Нюрка, его секретарша,
С утра, в декольте и в духах
Под звуки включённого марша
Затискала босса в дверях:
- «Пускай, Вы строгИ к подчинённым,
Но, в этом ли, разве, вопрос?
От в босса влюблённых - примите
Букет алых офисных роз!!!
Вас, БОСС, поздравляю, Сан Саныч!
Для Вас я – хоть в дождик, хоть в снег!..
Работать останусь – хоть нА ночь!
Ведь сильный Вы, БОСС – Ч е л о в е к!..»…
И Нюрка даёт боссу розы –
Картинка почти в стиле «ню»:
Вполне оголённая проза -
Умом обделённому… пню!
Весь офис в едином порыве:
«Сан Саныч – хоть строг – справедлив!!!..» -
Подпели чиновники диве,
Стихи сердца боссу дарив…
А шеф, хоть и был демократом –
В душе за народ, патриот,
Сказал: - «БОСС – звучит сыровато!
«Босс» - наш россиян не поймёт!
«Не наши» зачем перекосы?!
Впредь, русский язык одолев,
Не надо меня кликать «БОССОМ»!
Зовите ПО-НАШЕМУ – Ш Е Ф!!!..»
…Теперь лишь «День ШЕФА» - наш праздник,
Подшефным – загадка: за год
Шеф дал Ню пять бонусов… Разве
Такое - кто в кризис поймёт?!..
* - нич/лич, рисуночек - свой
** - День Шефа был придуман в 1958 году
американской секретаршей П.Хароски
Вчера в цветочный магазин
Зашёл и сразу к продавщице:
«Я не из мелочных мужчин.
Не поскуплюсь». Речь о вещице,
Необходимой мне в быту
Повёл неспешно. Поясню вам –
Кувалду я имел в виду.
Вред не хотел чинить цветам.
Удивлена была она,
В ответ плечами пожимала.
Горшки, букеты из окна
Бросал с торгового я зала.
Тюльпаны, розы, хризантемы
Во злобе рвал, топтал гвоздики.
Для обсуждения есть темы.
Ушёл, вернулся – плач и крики.
Опять цветы летят в окно.
Кувалда где? Купить желаю.
Так у меня заведено,
Что захочу, то получаю.
Ночь пролетела, утром я
Зашёл в цветочный магазин.
Кувалду бросили в меня,
На то, без всяческих причин…..
Как тот парашютист,
Порхая своевольно,
Упал с березы лист…
Почто же мне так больно?
От влаги серебрист
Да с высоты убойной
Упал с березы лист
Фанеры многослойной.
Висел себе и - бряк!
Упал, как баба с возу.
Какой его дурак
Занес на ту березу?
Фанера метр на метр
Заехала по уху.
Ее осенний ветр
Сорвал, как будто муху.
А не листе летальном -
Прикнопленный плакат
От службы коммунальной:
«Осторожно, листопад!»
Я рад, что не теракт,
А так, накладка чисто…
Но все ж иной дурак
Страшнее террориста!
Приснилось мне ужасное намедни
(видать, немного лишку я курнул),
Что Дмитрий Анатольевич Медведев
Владимира Владимыча турнул.
Турнул его всерьез, не для проформы -
За вредный политический процесс,
За вялые, бездарные реформы
И за Саяно-Шушенскую ГЭС.
И новость эта общество взорвала, как ядро,
И перекособочила несчастную ЕдРо *.
Над нею покуражился Создатель,
Такое сделать - надобно суметь!
У них там, вроде, Путин председатель,
Хотя на флаге значится - медведь!
Прочел бы им бы хоть какой-то лектор,
В какую им теперь стремиться даль?
Распался на куски единый вектор
И крякнула стальная вертикаль.
Две партии возникли, лишь осела эта муть:
«Медведь Демократический», а также «Новый Путь».
А Дмитрий Анатольевич Медведев
Прикинул, что иных раскладов нет,
Реформы конструктивные наметив,
В отставку отодвинул кабинет **.
Потом он перешел к активным мерам,
Радея за народ, не о себе,
Назначил Новодворскую премьером
И Хакамаду – шефом ФСБ.
А также он решительно нажал на тормоза
И сократил чиновников примерно в три раза.
Повеяло восторгом и задором,
Как будто бы дыханием весны.
Но тут звонок, представились майором:
«Не нужно вам смотреть такие сны!»
«Да-да, я непременно поднатужусь,
Забуду сон, как страшную болезнь! (тьфу-тьфу!)
Да это же не сон, а просто ужас!»
Но, между нами, что-то в этом есть…
Осенняя хандра,
осенняя печаль,
Квартира – как нора…
Посуду вымыть? Жаль
И времени, и рук.
Уехала жена,
Детишки не орут,
Пылищи пелена
Седеет на столе,
Заплеван монитор,
Душа лежит во мгле,
Свобода – не мотор.
Путевку для семьи
Я в Турцию купил,
Поют не соловьи
В душе, а сотня пил.
Ревную или жжет
Желудок от консерв?
Сколь долго мне ежом
В тоске сети висеть?
"...ты помнишь,чтоб поцеловать меня
ты задувала свечу
и тихо шептала мне
хочу,хочу,хочу,хочу...."
( Мария Ивахнова)
Жми сюда ------
Давно за собой заметила
(Наверно пора к врачу),
Что,грустно мне или весело,
Я что-то всегда хочу.
В салоне колье с топазами,
Вздыхая, в руках кручу -
И ноль сменяется фазою,
И в мозге КЗ - "хочу!"
Когда ,бывая на даче, я
В охотку ем алычу -
Вдруг чувствую - законтачило.
Ну точно. УжЕ хочу.
Довольный Д.К. с "Заметками" *
Зовёт за бугор. И - чу!
Закапает блажь пипеткою,
Что снова в Париж хочу.
Когда в ресторане с яствами
Играют все в "саранчу",
Я вдруг ощущаю явственно,
Что с ними играть хочу.
Но,что утешает здОрово,
(По дереву постучу) -
Мужчину замечу клёвого,
И что-то ещё хочУ...
------
* - Имеется в виду Дмитрий Крылов и его "Непутёвые заметки"
Идет Кавказская война.
И в этой новости не фронда.
Сегодня радиоволна
Порой звучит, как сводки с фронта.
Дрожит окрестная земля -
Шагают мрачною толпою
Сыны имама Шамиля
С гранатометом под полою.
Сначала верилось с трудом,
Потом, увы, вошло в привычку:
Опять взорвали где-то дом
И обстреляли электричку.
И не спасают сталь оград
И милицейские заслоны:
Опять на празднике теракт
И вой сирен, и кровь, и стоны...
Взорвали воинский состав…
Потери множатся в отчетах
И смерть, косою поблистав,
Довольно щелкает на счетах.
Кавказа дети под пятой
Разнокалиберных Аль-Каид.
Но что ведет их на убой,
На душегубство их толкает?
О лучшей участи ль мечты -
Чтобы отныне, мол, и присно?
Замес повальной нищеты
С религиозным фанатизмом?
Стремленье жить в иной стране?
К упокоению в нирване?
Подзаработать на войне
Неистребимое желанье?
В народе вызревшая страсть
Уйти на новые орбиты?
Иль накопившиеся всласть
На метрополию обиды?
А может, боль своих потерь,
Не уместившихся в реестре?
В душе ворочается зверь,
Голодный зверь кровавой мести…
Но бунту надобен толчок!
Как утверждал один оратор,
Земля ведь, в сущности, волчок -
Своеобразный сепаратор!
И если местному князьку
Не ублажить свою харизму
И есть обиды на Москву -
Тут и предлог к сепаратизму!
И вот он точит вострый нож,
И ждет особо темной ночи…
И в мировом масштабе тож,
Таких примеров - сколько хочешь.
Да их тут целый чемодан -
На метастазе метастаза:
Стамбул и Белфаст, Иордан,
И Сомали, и сектор Газа,
Тибет, Ирак и Индостан
(где так поют, такие пляски!),
И непокорный Курдистан,
И независимые баски.
И все они за лучший путь,
И всех упомним мы едва ли,
Но не могу не помянуть
Еще Сухуми и Цхинвали…
У всех специфика своя,
Свои подспудные резоны,
Но плач исхода бытия
Не умолкает похоронный.
И все воюют вновь и вновь
С неумолимым постоянством
Кто – за величие богов,
Кто – за границы и пространство.
По миру бродят волны зла,
И если мы заглянем в прессу,
То несть сражениям числа
И завершения процессу.
И здесь не выручит указ,
И не спасут былые гимны.
И пахнет порохом Кавказ,
Когда-то столь гостеприимный.
Как неуклонная волна,
Нас постепенно накрывая,
Идет Кавказская война...
А может, Третья мировая?