Я фото выложил на сайте
Знакомств и правду написал,
Не веря ни в какие байки
Что бабам нужен генерал.
Писал - не откажусь от сиси,
От сиси я и не отвык,
Но женщины все быстро скисли,
Подумав - это баловник.
А я то ведь всегда за правду,
Писал что рядом буду спать,
Что я немножечко вертлявый,
Клеёнку нужно подстилать.
Что не привык ещё к работе
А бабам пахари нужны,
А так я симпатичный вроде
И бабка с дедом влюблены
В меня, отдать готовы хату
Корову, дачу, жигули,
А женщинам не это надо,
Сказал бы но боюсь брехни.
Друзья со Старым Новым Годом!
Здоровья, счастья, теплоты,
Улыбок, смеха, хороводов,
На лыжах в снежный лес пойти.
Снегурочку увидеть к счастью
И рядом с дедушкой мешок
Конфет, без медицинских масок,
Готовьте быстренько стишок.
Как ни трепли событий бечеву,
Висящую нелепыми мотками,
История не учит ничему,
А только награждает тумаками.
Посмотришь на историков возню,
И на душе становится тоскливо…
Давайте я на пальцах объясню,
Как действует божественная Клио*.
Ты выучил учебники на пять,
Ты знаешь на планете каждый атом,
Но будущее в прошлом распознать -
Бесплодные иллюзии юннатов,
Как выплавка кобальта на дому,
Как ливень золотой из черной тучи…
История нас учит одному –
Что никого и ничему не учит!
Получил СМС: "Привет! Положи мне на этот номер 300 рублей. Обязательно верну. Катя".
Подумал, и, от нечего делать, написал ответ: "У меня только 500 рублей одной бумажкой. Скинь мне на этот номер 200, а я тебе 500."
Вот жду...
Ты словами это не опишешь
Не хватает маркеров в строке
Но девчонки учащенно дышат
Когда он висит на турнике
Как в саду осеннем спелой грушей
Пробуждая видом аппетит
И слетают барышни с катушек
Что такое с ними он творит?
Он висит, как звездочка на небе
Как блестящий орден на груди
Стройненький и тоненький как стебель
На площадке ровно посреди
Как икона древняя - мадонна
Как распятый агнец на кресте
Запросто висит, бесцеремонно
На обычном ржавом турнике
Предисловие:
Честное слово - не вру...
А, ЕРУНДА...
Эту историю мне рассказала моя знакомая, которая в описываемое событие работала в отделе «Продовольственной программы» (были в то время такие отделы) одного из приморских райкомов.
В этот приморский город приехала на гастроли очень модная и популярная тогда певица. Так как город был приморский и у его причалов стояли военные корабли, то было принято решение покатать эту певицу по заливу и показать красоту побережья.
В «подруги» этой даме, на время экскурсии, и «назначили» мою знакомую, которую звали Людмила.
К причалу подошел адмиральский катер. На мостике, рядом с командиром катера, во весь свой рост возвышался широкоплечий старший лейтенант Женька Афанасьев, который должен был присматривать за всеми пассажирами и охранять (в случае чего спасать) дорогую гостью.
Все «погрузились» на катер, и он, с экскурсантами на борту, отчалил от стенки.
В каюте был накрыт стол.
- Людка, - обратилась певица к своей «подружке», - давай выпьем.
- Так я не пью, - ответила та.
- Не поняла, - удивилась певица, - что значит - не пью?
- То и значит, - засмеялась Люда, - вообще не пью. Ни водку, ни вино, ни коньяк. Даже пиво – и то не пью….
- И как же ты живешь? – еще больше удивилась певица, - без этого удовольствия жизнь преснеет, - сказала она и прикурила сигарету.
- Ничего, - после затяжки продолжила певица, - я тебя научу.
Но сколько не билась «модная и популярная» на «учительской» стезе, ничего путного из этого не получилось.
К концу экскурсионного похода адмиральского катера по шхерам и бухтам этого приморского залива дорогая гостья еле держалась на ногах.
А ведь надо было еще с катера на причал сойти – а никак….
- А! Х... х... Ерунда! – произнесла певица, которую мотало из стороны в сторону, как парусник в крутой шторм, - меня флотские офицеры на руках вынесут….
И пристально посмотрела в сторону Евгения.
Пришлось Женьке Афанасьеву брать эту не очень легкую ношу на руки и переносить ее на берег. Отцепилась от Женькиной шеи певчая дамочка только тогда, когда Женя «грузил» ее в автомашину.
Последнее, как рассказала Люда, что она увидела в этот день на пирсе – это рука певицы, схватившая Женьку за воротник его кремовой рубашки, и затащившая его в адмиральскую «Волгу».
Концерты очень модной и популярной тогда певицы состоялись только через три дня.
А пить Людка так и не научилась.
P.S. Уезжая, певица попросила КомФлота, чтобы её в следующий раз встречал, как она сказала - ... этот капитан. Через три месяца Женька Афанасьев получил, досрочно, звание капитан-лейтенанта...
Предисловие: Это не анекдот, а быль, т.к. переводчиком был автор этого рассказа...
“Сначала Бог создал Маврикий, а потом по его подобию создал рай!”
Марк Твен
«Если бы я не был Русским царем, то я хотел бы быть английским адмиралом»
Петр 1
Корабль стоит пришвартованный правым бортом к стенке в порту Порт-Луи, столице очаровательного острова Маврикий.
Воздух насыщен запахом сахарной патоки, небо лазурится – в нем отражается океан и купается «белое» солнце. И вся эта картина окружена высокими пальмами, и может быть названа двумя Петровскими словами – « мон плезир ».
Остров можно проехать вдоль и поперек за одни сутки. Но это невыполнимо, так как очень сложно оторваться от местных красот, которыми так разнообразна природа Маврикия.
Сюда нас занес непредвиденный случай. 1973 год знаменит своими событиями в Чили. Вот нас, крейсер «Адмирал Сенявин», туда и отправили, чтобы патрулировать чилийское побережье, и в случае чего оказать помощь президенту Альенде.
Но… Альенде уже погиб, и в Чили к власти пришёл генерал Пиночет. Вот нам и изменили район несения своей боевой службы.
И так, мы пришвартованы правым бортом к стенке в порту Порт-Луи. К левому борту пришвартован БПК «Способный» и ПЛ проекта 641.
По носу ошвартован английский сторожевой корабль «Дидо».
В 18.00 англичане заканчивают «несение боевого дежурства» и отправляются на берег отдыхать…
Они возвращаются на свой корабль где-то под утро – с шумом и гамом, в полубессознательном и полуразобранном состоянии в окружении местных девиц. Они подъезжают на такси или машинах своих новых знакомых, чуть ли не вываливаются из них, кое-как поднимаются по трапу, на секунду принимают стойку «смирно» перед флагом и… падают на руки вахтенной смене. Надо заметить – очень красивые на острове девушки! Ну, очень!
В 18.00 англичане… и все повторяется…
Я уже упоминал, что на экваторе регулирование понятий «день – ночь» осуществляется с помощью «выключателя», который находится в руках у Самого: бац - и уже утро, и уже на полубак корабля вынесено кресло командира бригады контр-адмирала Михаила Путинцева, который в нем удобно располагается и начинает принимать солнечные ванны. Поодаль от него расположился вахтенный офицер, который делает вид, что оберегает спокойствие своего начальника.
«Бригадир», пригревшись на солнышке, начинает придремывать – его мысли улетают в лазоревую высь, и он парит над этим раем, название которому - остров Маврикий…
Его ничто не тревожит – он спит, убаюканный сказочным утром и шорохом волн, которые набегают со стороны Индийского океана и плещутся у бортов корабля.
Внезапно, возле трапа на корабль, раздается скрип тормозов - адмиральский сон прерван.
Путинцев открывает глаза, щурится:
- Вахтенный!
Подбегает вахтенный офицер:
- Слушаю, товарищ адмирал.
- Хтой, это, там к нам приехал в такую рань?
Этот хтойто пытается подняться по трапу. По стенке к трапу, за ползущим по нему человеком, опрометью бегут корабельные патрульные.
Тело, по-другому это не назвать, с трапа опрокидывается на палубу – прямиком под ноги вскочившего с кресла адмирала.
Матросы поднимают тело – англичанин!
Путинцев, а за ним и все находящиеся на верхней палубе оглядываются на английский сторожевик.
На палубе «англичанина» начинается какое-то суетливой движение, вахтенные на корме указывают руками своему начальнику на наш корабль, хлопают себя по ляжкам, что-то кричат, кто-то из английских матросов начинает аплодировать, кто-то кидается к кормовому бомбомету «Бофорс»… Короче, начинается маленькая паника.
В это время адмирал пытается вслушаться в заплетающуюся речь английского матроса, но… изо рта потомка адмирала Нельсона кроме пузырей и подобия детского лепета ничего не появляется.
- На всякий случай, принесите обрез. Видите? Соседа штормит... ёпрст! Мало ли что он нам тут выдаст. Да, и позовите переводчика. Может он чего разберет, - скомандовал Путинцев.
У англичан на верхней палубе появляется караул – человек десять с карабинами.
- Вот дают! - прокомментировал это действо вахтенный офицер, - Они чего, нас на абордаж брать будут?
- Ща-аа-ас! - отреагировал адмирал, - Только у Королевы разрешения спросят, и возьмут…
Англичанина качает, как камыш, который шумел, а под этот шум «деревья гнулись».
Прибежал переводчик.
- Чего, Ильин, ему надо? - спросил Путинцев, - Может ему, какая помощь требуется? Так мы его мигом на родной корабль донесем - матрос матросу – фрэнд!
Лейтенант Ильин поинтересовался.
В ответ услышали:
- Прошу полити-сс-кого уб-бб-бе-жища!
Полный ступор, который длился минуты три-четыре. Все это время англичанин сидел на палубе, уставившись «прозрачными» глазами на Русского Адмирала.
Наконец, адмирал собрался силами:
- Ну-ка, сбегай ко мне в каюту и принеси сюда бутылку «Столичной», - обратился он к лейтенанту, которого он назначил себе переводчиком, - будет ему убежище.
Через минуту бутылку принесли.
Путинцев взял ее в руки и покрутил ею перед носом англичанина. Тот встрепенулся, поднялся и вроде ожил:
- Йе-е-е-ес! – проорал он, - Совьет юнион! Йе-е-ес! Рашн водка! Хура-ааа!
И продолжил, к нашему удивлению, на русском:
- Стакан давай…
Эта фраза «убила» нашего адмирала. Он хохотал минут пять:
- Проводите его домой, – и вручил ему бутылку «Столичной».
- Хорошо день начали, – продолжил Путинцев после того, как английского матроса приняла в свои руки «милитари полис» английского сторожевика.
Он снова уселся в кресло и подставил свое, расписанное татуировками тело, солнцу.
С океана подул легкий бриз.
До подъема личного состава оставалось еще полчаса.