Киевлянин П. мечтал эмигрировать в Германию и поселиться в Берлине. Получить статус эмигранта ему удалось с превеликим трудом: евреем, как у Ленина, был только дедушка. Но в Германии его заперли в какой-то заштатный городок в бывшей ГДР.
Невероятными усилиями преодолев глубоко эшелонированную немецкую бюрократию, он прорвался в Мюнхен, потом во Франкфурт и, наконец, недавно перебрался в Берлин. Путь в немецкую столицу забрал у него 5 лет, то есть Красная Армия в военное лихолетье дошла до Берлина быстрее.
Гвоздём новоселья стало торжественное вручение нашему герою папой-ветераном ВОВ своих медалей «За победу над Германией» и «За взятие Берлина».
Снова выясненье отношений:
Слёзы, стоны: " Как ты, сволочь, мог?!"
Наступило времечко сношений,
Времечко сношений прямо в мозг!
"Извини, что я твою подругу...
Бес попутал...Что? Всего лишь раз...
Да она, законченнная шлюха!
Ну, а ты -цветочек и алмаз!!
Будешь злиться, брошу и уеду
В Антарктиду пИнгвинов пасти...
Можешь дальше нашему соседу
Строить глазки, сиськами трясти!!"
А пароход наш то притонет, то привстанет,
Но не сдвигается по курсу ни на йот.
А пароход наш называется «Титаник»,
Но это мало кто пока осознает.
Матросы что-то там откачивают наспех,
В широких трюмах тихо булькает вода.
А кстати, мы уже наехали на айсберг,
Но капитан сказал, что это ерунда.
Гремит музы’ка на борту, да как-то нервно,
Киксует скрипочка и ухает гобой.
Лежит животное на льду, и это нерпа,
И с состраданием глядит на нас с тобой.
И мы узнали по секрету от раввина,
Уже спешащего с поклажею наверх,
Что этот айсберг назывался «Украина»,
Но капитан нам эти сплетни опроверг.
А что же в трюме, так ли всё неотвратимо?
Один матросик говорит, что там беда -
Застряла льдина с очертаниями Крыма,
Что откололи мы от айсберга тогда.
Но капитан ответил: «Тихо, россияне!
Молитесь, радуйтесь, целуйте образа!
Вокруг главы моей вы видите сиянье?
Вот в этом ракурсе, прижмуривши глаза?»
И осознаешь ты тогда, что дело скверно
И бесполезен на борту весь этот джаз,
И пожалеешь, наконец, что ты не нерпа
И вряд ли станешь ею даже через час.
А шлюпок мало, вот досада! Но не плачь ты,
Зато останешься навеки молодым
И с утопающей останкинской грот-мачты
Сигнала SOS мы до конца не подадим!
уехал мой Сейнер на круги своя к заповедной родне
в заплывшее временем Брюгге, залечь, вероятно, на дне.
таможня как залежи торфа отеческим дымом вослед
дымилась, наверно, оторва, а, впрочем, возможно, и нет.
о, Франц Моисеевич Сейнер, уехавший мой, дебошир,
на дно в этом ****ском бассейне залягу я, где бы ни жил.
не надо ни в Брюгге, ни в Осло, чтоб нынче добраться до дна.
отечество зримо и просто уже оседает туда.
народ обворован до нитки и чувствует полный восторг:
не строятся больше магнитки, не мчат поезда на восток,
заздравная песнь не поётся, хоть сердцу она дорога.
эпоха, воспетая Отсом, обставила всех в дурака.
а там, где когда-то Арсеньев встречался с Дерсу Узала,
нет, ты представляешь, мой Сейнер, - не хавает больше козла
хозяин таёжных массивов, которому вынь, да полож.
а выглядит очень красиво и очень на тигра похож.
как будто с двуствольной береттой к нам новый Ульянов проник,
и ходит поблизости где-то, и тезисы пишет, а в них
опять, что ни пункт, то содержит в себе и призыв, и резон,
а рядышком новые те же: Бронштейн, Розенфельд, Собельсон
Не дождаться нам яблочков с Марса,
и своих не пригубим нектара мы:
ведь у нас всяк повтор - в виде фарса,
значит, всё снова будет по-старому…
***
- Мне с тобою больше спорить неохота,
потому, что неизвестно с каких пор ты
стал клинически уж очень патриотым…
***
Вкруг себя гляжу и врёв ревю:
у моей державы – деРжавю.
***
Облом перед …блом:
под бельём – гнильё!
***
Нашла в одной из "Контактовских" групп... Позапрошлогоднее. Я и забыла, что такое писала! Но впечатления точно были именно такими. Короче, публикую в том виде, в каком было написано, вместе с предысторией.)))
Была я тут недавно в новом здании Мариинского театра, слушала "Евгения Онегина". Отравилась так, что до сих пор не отошла. Это такой же 19 век, как я Бедная Лиза. Невольно вспоминается Жванецкий: "Если над старинной университетской одеждой ты видишь лицо и всю голову носильщика современного Киевского вокзала - что-то мешает нам поверить в эту латынь". Но тут даже и головой не ограничилось... Впечатление такое, что внутри "старинной одежды" я наблюдала героев сериала вроде "Моей прекрасной няни". Любовная сцена Ольги и Ленского в стогу, находящемся, как должно следовать из декорации, в саду Лариных. Татьяна, в процессе написания письма кидающаяся из угла в угол и поющая часть арии стоя на столе. Бал у Лариных, во время которого "котильон" напоминает неистовство рокеров во время концерта на заднем плане - все дико и беспорядочно скачут, кто-то машет платочками, а кто-то уже и друг другом. В общем... пробило на пародию.)))
Разборка на тусовке, или бал в доме Лариных.
ЛЕНСКИЙ.
В вашем доме! В вашем доме!
В вашем доме, как сны золотые,
Мои детские годы текли!
В вашем доме вкусил я впервые
Радость чистой и светлой любви!
Но сегодня узнал я другое,
Я изведал, что жизнь не роман,
Честь лишь звук, дружба слово пустое,
Оскорбительный, жалкий обман
ОНЕГИН
И что завелся, идиот?
Нужна мне больно его баба!
ЛАРИНА (про себя)
Ох, не дошло б до мордобоя!
ОЛЬГА (про себя)
Пойти сходить за канделябром...
ГОСТИ
Придурок Ленский. Что ему неймется?
ЛЕНСКИЙ
Я узнал здесь, что дева красою
Может быть, точно ангел, мила
И прекрасна, как день, но душою, но душою,
Точно демон, коварна и зла!
ТАТЬЯНА (про себя)
Ты демонов еще не видел.
Вот только тронь ты Жеку моего -
Моргалы выколю.
Пускай меня закроют
Лет на пятнадцать, но хоть душу отведу.
ОЛЬГА (Бьет Ленского по голове канделябром)
Приляг, болезный, безопасней будет.
А то ведь Танька с Жекой так размажут -
Закрасить будет проще, чем смывать.
ЛЕНСКИЙ (лежа на полу и блаженно улыбаясь)
Ах, нет, ты невинна, ангел мой!
Ты невинна, невинна, мой ангел!
ОЛЬГА
Вот то-то же! Поменьше возникай,
Когда на мне жениться хочешь.
Не некрофилка я, увы.
ЛАРИНА
Тусняк закончен, все по хазам!
ГОСТИ
Ну вот... Остались мы без драки...
Пойти подраться за углом?
Сегодня от соседки, по имени Аглая,
Что села на диван, не видя попугая.
А муж-то ейный зАпил, аж с горя поседел,
Да муж не попугайкин, Аглайкин- винодел.
С утра нальёт стаканчик, за упокой души,
А к вечеру уж в стельку, Аглайка, аж пищит,
Всё мужа вразумляет, что запил не в сезон.
Уж если разгулялся, попробуй урезонь.
Нальёт стакан Аглае
- садись со мною рядом.
Не раздави меня своим широким задом,
Как птичку раздавила.
- Я сколько пью? Три дня?
Да мне дороже птичка, чем вся твоя родня.
Те, как припрутся в гости, им сразу наливай,
А этот был непьющий.
Как кто? Наш попугай!
И слушал он меня внимательно, часами,
А тот, как выпьет...
Кто? Родня твоя с усами...
Трещит с женой на пару, и нечего послушать,
Я душу изливаю, а ты заткнула уши.
И не с кем слово молвить, о жизненных потерях,
Чтоб завтра мне купила зелёненького в перьях.
-Ну, как кого? С ума я, с тобой сойду, Аглая,
Я говорю невнятно? Купи мне п о п у г а я!
Красивого и видного мужчину
Бессильным рано сделали года.
И впал бедняга в горькую кручину,
Что женщин он не сможет никогда!
Пошёл мужик в аптеку за лекарством,
Чтоб с ним былую силу обрести,
Чтоб в койке быть на равных с бабьим царством,
И душу наконец-то отвести.
В аптеке было много препаратов,
Но все дороже тысячи рублей,
А он имел деньжонок маловато,
И взял себе дешёвку, дуралей.
И тут же на квартире у зазнобы
Решил своё лекарство испытать.
И выпил сразу две таблетки, чтобы
Над ней неоднократно заблистать.
Лекарство называлось «Вука-Вука»,
Сильнейший, как сказали, препарат.
Он лёг в постель, но вот какая штука:
Не видно что-то толку от затрат.
Ничто не поднялось под одеялом
Не вздыбилось, как раньше, в высоту.
Как и до препарата не стояло,
И с ним всё так же дремлет на посту.
Расстроился мужик и занедужил
И в грудь своей зазнобы зарыдал…
И тут помимо воли обнаружил,
Прилив внизу, которого и ждал.
Его зазноба время не теряла,
Работала на совесть и всерьёз:
То нежно, то с нажимом повторяла
Классический массаж его желёз.
И орган, что ослаб, зашевелился,
Достиг длины и нужной полноты.
Вот тут мужик с подругою и слился.
Три дня резвился, аж до тошноты.
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
И то сказать: Нужна ли «Вука - Вука»,
Когда твоя партнёрша хороша?!
Взвинтить мужчину - целая наука!
Плюс - губы, руки, тело и душа.
Был век в литературе,
Он звался золотой,
И только полный дурень,
Заспорит тут со мной.
Там Пушкин был и Гоголь,
Не нынешний отстой.
Но вот им на подмогу
Явился Лев Толстой.
Не декабрист, не пьяный,
И даже не еврей,
Он вырос на поляне.
Что может быть ясней?
Он не ругался матом,
Не делал, что нельзя,
И будучи лишь графом,
Не метился в князья.
Но был к народу близок,
И не был интриган.
Ввиду таких коллизий,
Расцвёл его талант.
Сперва он верил в Бога,
Но после пренебрёг,
И Римский папа строго
Вершил ему упрёк.
Ленив он был едва-ли,
Трудился цельный день.
Его критиковали
Все те кому не лень.
Любил людей всем сердцем,
Но и неправ бывал,
Сам Александр Герцен
Его критиковал.
Он был весьма наивен,
Но вовсе не бревно,
И дедушка Калинин
Критиковал его.
Своим аршином мерил,
Поскольку был колосс,
Но сам великий Ленин
чинил ему разнос -
Что он не то гутарил
И подставлял щеку.
Что в сущности он барин.
А попросту - Ку-Ку.
Как я уже заметил,
Толстой наш был не глуп
И сочинил сюжетик,
Про вдруг оживший труп.
Давал людям советы,
И кротость превознёс.
Каренину при этом
Столкнул под паровоз.
Смотрел вперёд и дале
Всю правду говорил.
И сам товарищ Сталин
Не раз его хвалил.
Конец его печален,
Зато он наш кумир,
Мы в школе изучаем
Роман Война и мир.
Я помню ощущение из детства:
Вот снег блестит волшебно в январе,
Мы с мальчиком, живущим по соседству,
В снежки играем в маленьком дворе,
Зима сверкает, пахнет чудесами,
Скрипит под валенками свежий снег…
И мы с мальчишкой тем не знаем сами,
Что лет уж начат спринтерский забег…
Каких-то 30-40 их промчится,
И тот пацан, почёсывая зад,
Возьмёт ещё кусок огромный пиццы...
Ох, блин! Мои б не видели глаза!
(Переделка песни «Вместе весело шагать по просторам» Слова: М. Матусовский,
Музыка: В. Шаинский )
Травит души новый хит лучше яда,
Лучше яда, лучше яда!
Но десятками плодит их эстрада
Их эстрада, их эстрада.
Тяп словечко, ляп словечко – вот и песенка.
Хит плюс хит и подрастает к славе лесенка.
Раз мелькнула, два мелькнула где то мордочка,
Раз концертик, два концертик вот и звездочка!
Не нужны теперь стихи и сонеты,
И сонеты, и сонеты!
Музыканты не нужны и поэты,
И поэты, и поэты!
Тяп словечко, ляп словечко – вот и песенка.
Хит плюс хит и подрастает к славе лесенка.
Раз мелькнула, два мелькнула где то мордочка,
Раз концертик, два концертик вот и звездочка!
Эти тексты почитать – чушь на чуши,
Чушь на чуши, чушь на чуши!
Станут песни исполнять - вянут уши,
Вянут уши, вянут уши!
Тяп словечко, ляп словечко – вот и песенка.
Хит плюс хит и подрастает к славе лесенка.
Раз мелькнула, два мелькнула где то мордочка,
Раз концертик, два концертик вот и звездочка!
Вместо роз дарю я им спец.наборы,
Спец.наборы, спец.наборы!
Яйца тухлые и к ним помидоры,
Помидоры, помидоры,
Тяп словечко, ляп словечко – вот и песенка.
Хит плюс хит и вырастает к славе лесенка.
Раз мелькнула, два мелькнула где то мордочка,
Раз концертик, два концертик вот и звездочка!