Что может быть глупее, чем звук - Вся власть советам!
Что это за строй такой - советы?
Значит, работать станет вообще некому?
Или они станут давать советы, а мы будем работать, или где?
И кто их научил всей этой дряни?
Неужто, эта трехбородая троица, что на их плакатах?
Или это: Грабь награбленное!
Что за варварство!
Хотелось бы знать, кто грабил до них?
Открою вам - до их пришествия грабить было некому, все были
заняты работой!
А по отношению к ним это тоже можно применять?
Как-то подозрительно быстро они поправили свои финансовые дела.
Такой гешефт не каждому под силу!
"Чрезвычайку" переименовали в ГеПеУ, но арестовывать и
стрелять меньше не стали... Они же постреляют всех!
Потом начнут стрелять друг друга...
А что мы с того имеем?
Они мне просто начинают нравиться...
Даже основательница Одессы на постаменте, повернулась
к ним шлейфом.
И как Вы думаете, у них это всё получится? Дааа?
Старик Мецмахер тоже так думал, когда смотрел на
Сонечкин зад. Но етот идиёт был глуп и наивен - она
лягнула его так, что он имел послушать свою отходную
в Бродской синагоге, мир его праху.
Какое к чертям окно в Европу, я вас умоляю?
Забейте его щас же!
Оттуда к нам ещё ничего доброго не задувало.
Я подозреваю, и этот красный сквозняк родом из оттуда.
Эти свежие ветры не так полезны нашему здоровью.
Ладно, пусть окно не забивают, но ставни прикрыть нужно -
пусть это ихнее новое течёт к нам частями, а не всё сразу.
Мы и Европа - разные как Адам и Ева, и объединить нас сможет
только одно - я надеюсь, Вы понимаете о чем я говорю?
Так лучше давайте получим удовольствие... Если понравимся
друг другу, конечно.
Как вы знаете, от ненависти до любови - только шаг, так
тож мы уже на полпути.
Это не ругань, молодой человек, это философия жизни...
А мне шо им "Хава нагиллу" исполнять?
Посмотрите в чем они ходят!
Скажу Вам как родному: Если власть не заботится о состоянии
башмаков своих приверженцев, значит у неё нет даже в мыслях
строить те обещанные дороги всеобщего счастья.
К чему им мои набойки, если завтра они снимут Ваши сапоги?
Их практичность не может не восхищать!
Поверьте, уж чего-чего, а в деле взаимоотношений власти и
обуви лучшего специялиста, чем Ваш покорный слуга, вам во
всей Одессе не найти.
Мой вам прогноз: на ближайшие два-три десятка лет моя
профессия будет не очень популярна.
Послушайте, давайте я отлакирую ваши сапожки абсолютно
бесплатно. Не беспокойтесь, старый Изя знает цену не только
башмакам, но и приятным собеседникам. Так что на добро Изя
всегда отвечает тем-же.
Прошу Вас, садитесь!
На кухне шла дуэль на сковородках.
Сражались молча. В адской темноте
звенел металл, мелькали папильотки,
огонь конфорок бился между тел.
По коридору шастали старухи,
расталкивая потных мужиков.
И матерок, пропахший русским духом,
рыгалий праздничных, осипших голосов
перетекал ко мне в воронку уха
настырною мелодией без слов.
Сжималось время с жуткой быстротою
меж рюмкою и кухонным ножом…
Григорий Марк
ВЛАДИМИР ПОТАПОВСКИЙ
НОСТАЛЬГИЯ ПО КОММУНАЛКЕ
Я вспоминаю детство в «коммуналке».
В соседский борщ мы лили керосин
И дохлых крыс кидали ( их не жалко! )…
А нас за это драли… Гран мерси!
Какое было «золотое» детство!
На сорок комнат – длинный коридор…
Досталось от родителей «наследство» :
Три на пять – комната и кличка «Гришка-вор».
Отдельно расскажу о нашем пьянстве.
Литр «засандалить» - никому не лень!
Не упрекнут, зато, в непостоянстве:
Здесь пили плотно. Каждый божий день.
«Агдам» и «Яблочное» - редко брали –
По праздникам, когда гремел парад.
По будням – самогон, обычно, жрали
И синий, как «tatoo», денатурат.
Вели отсюда только две дороги:
Кто поспособней (звались те – «кенты») –
«Режим ловили» («общий» или «строгий»),
Кто поглупее – сразу шёл в менты…
( Я, видно, оказался «поумнее»…
В ментовку, стало быть, я не попал,
В тюрягу – тоже… (сильно - не жалею!)
Живу – ништяк! Пишу стихи в журнал!)
… Менты к нам заходили очень редко,
Обычно – кодлой в десять человек.
( Поход ведь в коммуналку – не «конфетка» :
Кому охота «сокращать свой век» ?..)
Особо «погулять» мы все любили
На Пасху, Новый год иль Первомай:
Сперва все вместе дружно, скопом пили,
Затем ВСЕ БИЛИ ВСЕХ… Не жизнь, а рай!!!
На кухне шла дуэль на сковородках.
Сражались молча. В дымной темноте
Звенел металл, мелькали папильотки,
Огонь конфорок бился между тел.
Бывало, в руки взяв секач, старуха
Здесь в бегство обращала мужиков.
И мат звучал, пропахший русским духом,
Настырною мелодией без слов.
Всё в ход шло, что под руку попадалось:
Лопата, бритва, кочерга, топор…
Осталось в прошлом всё… (Какая жалость!
С восторгом вспоминаю, до сих пор!)
Набивши (всласть!)… «оскомину» друг другу,
В крови все, с «фонарями», мужики
Пускали самогона ковш «по кругу» –
«На мировую»… До другой «тоски»…
… Случалось, убивали. С перепою…
Чтоб выжить – я вертелся там «ужом»:
Сжималось время с жуткой быстротою
Меж рюмкою и кухонным ножом…
… Все – в праздничных «рыгалиях», наутро
Мы подымались – павших подсчитать…
И, как всегда, решали очень мудро:
Отнесть их в лес и тихо закопать…
… Живу, сейчас, я, так сказать, «отдельно»,
«Особо», я б сказал: в особняке.
Но «коммуналка» правит безраздельно:
Сплю – не в алькове, а на сквозняке!
Чтоб мне заснуть – нужна за стенкой драка,
Такой,.. родной,.. «советский» мордобой.
Менты, затем, поставили б всех «раком»
( Продукты разделив между собой!)…
И я б заснул, исполненный покоя!
Под вопли, ругань, мата перебор!
( Ведь это всё – родимое такое,
Как с неприличной надписью забор!)
И, как доймёт по детству ностальгия,
Я еду в «коммуналку» на три дня,
Сниму там угол… Братцы дорогие!
Нет лучшего «релакса» для меня!
Сварю там борщ, как в детстве – с керосином,
В кастрюлю брошу дохлого мыша,
Запью это денатуратом синим …
А жизнь ведь, с-с-сука, вправду, хор-р-роша!!!
Колотится сердце, удар за ударом.
Закончилось время веселого с клевым.
Не спится. Мешают тревоги с кошмаром
Мозгам, к напряженью еще не готовым.
Под елью засохшею детки поникли.
Еще не привыкли ложиться так рано,
Но щелкает пульт - исчезают каникулы
С погасшей картинкою телеэкрана.
Пардон за метафору, тихо, как в морге.
Уж близок рассвет. Ожидают расплаты
Дела, что в предпраздничном, диком восторге
Сносились на «сразу же после десятых».
Ах если б парламент поправку издал,
Чтоб был этот день выходным предпоследним…
Чудес не бывает. Ближайший привал
Нас ждет лишь каким-нибудь месяцем летним
Небо серое, тоска, где мой парабеллум,
тот, что пляшет от виска по над бренным телом,
ствол предательски дрожит, как марионетка,
суд свой издревле вершит русская рулетка,
спуск тяжёлый у курка, льёт холодный пот,
напряглась уже рука, онемел живот,
царя-батюшки портрет смотрит со стены,
"каркал" мне не зря корнет про дурные сны,
на печи опухший юнкер, у дверей застыл денщик,
обалдевший камердинер - дружно ловят ЭТОТ миг...
разрыдается Жанетта, тяжело вздохнёт Мадлен
и прошепчет Ганриетта, что не "слаще редьки хрен",
в полк доставили оркестр, без меня начнётся бал
и по мне закажет Нестор...( чтобы чорт его побрал! ).
Честь мундира и позор, трусость и отвага,
однозначный приговор, даннаяя присяга,
вот сейчас, последний вздох, дыбом волоса,
но запахла...( чтоб я сдох ) в печке колбаса.
Я согласен завсегда умереть красиво...,
Да ну вас на хер, господа, я пошёл пить пиво!
Как же нам не веселится,
Скучно проводить досуг? –
В нашем доме появился
Замечательный сосуд.
Подошли к нему не с тыла,
Ибо всеми был любим.
Всё равно нам не хватило,
Побежали за другим.
Целый вечер длилось ралли,
Пить пока не стало в лом…
Ну, короче, так надрались,
Что ни в сказке, ни пером.
* * *
Говорят, что Эпикур
Разводил гусей и кур,
Пауков и червяков…
И на рынке простаков.
* * *
Умный знает – нужен ли,
Для него здесь ужин ли? –
Незамеченным уйдёт
Не открыв на жрачку рот.