«…В тумане синем на четвёртом плане
Осколок дыни в жёлтом неглиже».
/Анатолий Абдулов, г. Евпатория/
Когда листаю перед сном журналы,
От фотографий сладко млеет низ,
И в мысли сновидений шлют каналы
В тумане синем овощной стриптиз.
Бельё своё снимая с тела с хрустом,
Без капельки стыда передо мной,
Освободясь от лишнего, капуста
Сверкает непорочной белизной.
Назад отбросив кучеряво прядку,
Греховную гоняя в венах кровь,
По талию уж вылезла из грядки
Ужасно сексуальная морковь.
Не взяв примера с ханжеских картошек,
Не пожелавших поддержать игру,
Ещё зелёный молодой горошек
Слегка приоткрывает кожуру.
А слева на четвёртом плане в яме,
Живя в предельном нравов падеже,
Топорщится арбузными грудями
Осколок дыни в жёлтом неглиже.
Среди разгула и поступков свинских,
Ведя себя, как явный дурачок,
Едва прикрывшись, ждёт свою Левински
Весьма половозрелый кабачок.
Ты хочешь это всё увидеть, зритель?
Узнать всё то, что до сих пор не знал?
Выписывай же «Садовод – любитель» -
Ну, очень эротический журнал!
Убрав в кладовку щит и меч,
скажу (хоть я не лежебока):
Ах, кабы я могла прилечь
во ржи над пропастью глубокой!
Не воевать,не угрожать,
не рвать соперникам волосья.
А в рожь забраться и лежать,
чтоб в брови тыкались колосья.
Лежала б, дивно хороша,
на Мэрилин Монро похожа,
и душу б не точила ржа,
и кожу не точила б тоже.
Лежала б с книжкою в руке,
а может быть и с вышиваньем,
а где-то в дальнем-далеке,
коня послышалось бы ржанье;
И, рыжего коня гоня,
примчался б рыцарь, рожь тревожа,
и, вдруг споткнувшись об меня,
вскричал бы в раже: "Ну и рожа!"
Понятно всем, что ОН - ужасно важная
Часть нашей жизни! Без него - никак!
Необходим ОН, прямо скажем, каждому,
Кто это отрицает - тот дурак!
В него, как в омут, с головой ныряем мы,
Забыв на время обо всём другом!
И, получив свой кайф незабываемый,
Нетерпеливо новой встречи ждём...
Но помни: много есть опасных вирусов!!!
Их подцепить, в натуре - шесть секунд!
Когда опять ты в интернет намылишься -
Поставить "Каспер" не сочти за труд!!!
Грозило лето грозами, свистели соловьи.
Вы осыпали розами достоинства мои.
Вставала ночь на цыпочки и ластилась к луне.
Как будто бы на скрипочке, играли вы на мне.
И скрипке это нравилось! Моя вздымалась грудь.
И сказкою представился мне предстоящий путь.
Была я без понятия, который год ли, час -
Ведь я была без платия в объятиях у вас.
Тогда в своей обители мне думалось одно:
- Как много от спасителя сказителю дано!
Слеза непреднамеренно скользнула из-под век.
Но я была уверена, что с вами мы навек.
Пролилось утро в комнату, вдали мычал бычок.
Ушли вы как-то скомкано и унесли смычок.
Увяли розы в вазочке, угасли звуки струн.
И вы, увы, не сказочник, а, извините, врун!
Не получилось праздника. Пустынен окоем.
Теперь я знаю разницу меж сказкой и враньем:
Вранье проходит, рыская, поживу прихватив.
А сказка бескорыстная, как скрипочки мотив.
Я выброшу из вазочки цветы былого дня.
И так найдется сказочке местечко у меня.
Под сказку эту древнюю разденусь при луне,
И стану не царевною, но жабою – вполне!
В больницу на «Скорой» привозят мужчину –
ушиб головы, переломы бедра…
– Женаты? – спросила в приёмной сестра.
– Ну что Вы, сестричка, попал под машину…
Видать богатый мужичок,
Вот баб и взял он в кулачок,
Не сразу всех- попеременно,
Он крутит с ними вдохновенно.
Вот он одну к груди прижмет,
Глядишь, уже растет живот,
Он кулачок свой разжимает,
И быстро от нее сбегает,
Потом хватает на лету,
Не эту даму, а вон ту,
Которая ему все строит глазки,
А он мечтает с ней
Попасть лишь в сказку,
Но только вновь
К груди ее прижмет,
Глядишь, и тут растет живот,
Опять тот кулачок он разжимает,
И снова на пути ЕЁ встречает...
Круговорот в природе есть во всем,
И дети атакуют отчий дом.
Они с мамашами прорвутся напрямик.
-Раскрой кошель!-
Герой-папаша сник.
Когда успел так сильно наплодиться?
Наверно лучше взять и утопиться.
Есть вариант получше - застрелиться.
:)
Мне с детства наступил медведь на оба уха,
И в музыке с тех пор я полный идиот.
А за окном концерт дает метель-старуха.
Ну где тут разобрать разнообразье нот.
Наверно кое-кто услышит в этих звуках
Бесцветный и пустой набор ночных угроз,
А для меня они – в сердечных перестуках
Сигналами друзей, в эфир дающих SOS.
Кому-то звуки те – банальным волчьим воем…
До черта надоел “далекий детский плач”…
Ассоциаций ряд. У нас же все другое:
Без друга не найдешь решения задач.
Метель, как старый вепрь смещается по кругу
C лохмотьев площадей сметая мертвый день.
Пойми меня метель:
Мне очень
Надо
К другу,
Пока он в одного не раздавил ноль-семь…
Чтоб в светлом будущем сгладить провал,
Кто торговал, кто слегка плутовал…
Спирт пили просто – по флотски-армейски,
Ну, а теперь – вина фирм европейских.
Запад учёл результаты науки –
К нашим желудкам протягивал руки.
Им, вообще-то, на нас наплевать,
Только, куда «ножки Буша» девать?
Запад и с мясом сидит на диете –
Эх, не понять быстро сложности эти,
Мы всё скупаем, чтоб перепродать –
Чтобы была нам для всех благодать!
…Слушаю в трубке посредницу Нину:
«Датскую нам предлагают свинину!»…
Мы ж без получки сидим на нуле…
«Купим, - решаю, суфле и филе!..»
БрАтия наши (жаль свинок) – меньшИе!
Деньги хорошие, если… большие!
Нет у нас свинских давно трудодней –
В Красную Книгу вписали свиней!
Мы, поумневшие, - сами с усами:
«Шли Копенгаген, скорей конасамент!»:
Мы – «продолжатели дела отцов»
Вмиг отыскали богатых купцов!
Купим филе – и купцам продадим:
Разница цен – бог – у всех нас один –
К нам!
Из загранки примчалась свинина –
Ох! Дальнобойная ж наша машина!
…В офисе стынет по чашечкам кофе,
Стонет, вскрыв кузов, приехавший шОфер:
Наш «Общий рынок» – Кузнецкий базар
ЗАБРАКОВАЛ СЛИШКОМ ЖИРНЫЙ ТОВАР!!!
«Генами» свинок кормили в загранке?
Как оправдаемся, братики, в банке?
Мы ведь – не «Филипс», не «Форд», не «Газпром»:
Чёрная метка для фирмы – ОБЛОМ!
«Майна! – командую, - Стоп! В общем – Вира!
Нам в эСэНГэ – хоть бы жить – не до жира!
В офисе – траур… За сделку не пьют:
Датскую нам подложили свинью!
…Несколько дней мы в осаде сидели,
Всё ГОСУДАРСТВУ продав, «поимели»:
Друг-депутат мне помог без проблем!
С этих пор я, правда, мяса не ем!
…Вновь слышу в трубку красавицу Нину:
Нам предлагают … пехотную мину!
С ней – огнемёт, пулемёт, миномёт!»…
«Купим! Поставим всё в офис - на вход!
Всё продадим, когда время придёт!
Дуй, Нинка в офис – закуска не ждёт!»…
Ты плавно пушинку смахнула ладошкой,
Блеснув на мгновенье колечком-неделькой,
Но между ладошкой и тополя крошкой
Случайно, конечно, попала бретелька...
Стремительно нас уносили столетья
К последней минуте безгрешного рая;
Там не было пуха, но тоненькой плетью
За первой бретелькой слетела вторая...
С волшебно-кофейным загаром туземки
Ты голыми ножками мяла осоку;
Но, вдруг... растворилась в московской подземке,
Раздетая взглядом на станции СОКОЛ.
В жуткой жёлто-чёрной меланхолии
Пребываю восемь дней в неделю я -
Нет в душе израненной гармонии,
Нету в теле прежнего веселия.
Не найду покоя ночью сирою,
Днём слоняюсь к жизни безучастная,
На друзей слова не реагирую,
Что-то про себя бубню бессвязно я.
Пребываю в жёлтой меланхолии,
В чёрную полосочку тигровую.
Птичьим гриппом заболела, что ли, я?
Иль какой-другой болезнью новою?
А всему причиной - мелочь сущая,
Что не стоит ногтя даже кончика:
Я - такая стильная, цветущая -
И хожу лохушкой без айфончика.
Лучше уж прожить всю жизнь экстаза вне,
Чем страдать подобными неврозами.
Муж рычит, мол, пятый на фиг сдался мне?
Где ж ему понять, что
НУЖЕН РОЗОВЫЙ!