Я судьбу свою благодарю безмерно,
Совершилось даже больше, чем мечталось.
И хоть полпути уж пройдено, нaверно,
Но счастливейшая чaсть еще осталась.
Я росла веселой, шумною девчушкой,
Очень худенькой, с копною завитушек.
И ни в чьих рукaх я не была игрушкой
В хороводе встреч, свиданий и пирушек.
Стала я солидной дамой вроде,
Рассудительной, надежной, безупречной.
Жалко только вот, что молодость уходит,
Улетают бесшабашность и беспечность.
Только жалко, что уже нельзя влюбиться,
И от взгляда сердце вдруг не замирает.
Лишь желание напиться и забыться
Вечерами очень часто посещает.
Жалко, что уж очень осторожнo
Выбираю я себе друзей в дороге.
Жаль еще, что просто невозмoжнo
Возвратить к себе ушедших мнoгих.
Жалко, что по семь раз oтмеряю,
И рубить с плеча уж не рискую,
И не часто гoлову теряю,
И воздушных замкoв не рисую.
Нo не буду вслед гoдам ушедшим плакать,
И спасения искать на дне бoкала.
Сквoзь пoтери, бoли, мглу, туман и слякoть
Прорасту, прорвусь и все начну с начала!
Взгляд первый:
======
Узкая бокАми девИца,
(Жалко не запомнил фамилью)
Шпильками гуляла по лицам
Область дирижируя тылью.
Бёдрами вертя монотонно
И вздымая ветрены груди;
Шли за нею стаей покорно
Зомби срОдни серые люди.
Шли они неблизкой дорогой,
Слугами плелись да "тузами",
Мозжечок горбатя убогий
Тяжестью мешков под глазами.
Вместе шли стезёю несхожей,
Сохраняя дум своих здравость.
Не узнать толпе, непригожей,
Что девахе имя той - Старость.
Взгляд второй:
======
Стройна дЕвица,
ФИО вертится,
Но не помнится,
Шпилькой ломится
Лик мутируя,
Балансирует -
Задом милует.
Вся вибрирует
Чудо-ляжками.
Груди чашками
Ветром тешимы.
Люди пешими
Бродят сворою -
Прах в теории
Цвета серого,
Атмосферного.
Далью тянется
Путь-дороженька,
Белы рученьки -
Рабски ноженьки.
Мозг дурачится
Глаз усталостью,
В торбу прячется
Вместе с жалостью.
Врозь когортами,
В солидарности,
Бьют рекордами
Степень дальности.
Здравость дум венчав
Люд главой поник
Деву не признав;
Старость - тот ярлык.
Это синее, в белые пёрушки пьяное небо!
Ветры стихли... Балдёж! И деревья торчат в немоте...
Чой то, братцы, давно я, видать, в таких трезвостях не был -
Чой то, братцы, на нас снизошло... Даже мысли не те!
Чой то хочется... Блин! А чево - ну никак не пойму я...
Поскакать по асфальту мне штоли уставшей ногой?
Прицепиться б к вон той? Да подклеить девицу шальную?
Или в оперу б, штоль... На балет лебединый какой!
Но судьба-бедовуха не дасть нам пропасть с страсти пылкой...
Ну куды ж тут - в побег, коль прописан ей нашенский путь!
Вон маячать навстречу Васяня и Мишка... С бутылкой!
Ни хрена дружаны не дадуть нам лирично вздохнуть...
А мы обороняем Ля-Рошели,
Парижи, Гавры, Гамбурги и Рим.
Их не берут… - А если подешевле?
- А подушевней? – А поговорим?!
Их не берут – похоже, не сезон.
Увы - сезон панбархата и хвои.
Волхвы и хлев… халва (она с лихвою)
И Нино Рота (Марио Пьюзо).
Хип-Хоп под Хэппи… энд, (нет, не финал)
энд запах пихт – (капроновые кроны)
(гринпис). Полифония Морикконе
и Бельмондо (он – Профессионал!)
И стоматологический изЫск
(ЗЫ-ЗЫ!, Шарапов!, выбрось папиросу
и… Хватит кофе! Ты уже оброс и…
- Майор Шарапов, ты позоришь Сыск!)
Мне не хватает воздуха и слов.
Сижу, догадкою банальной выцелен –
Как мало стало на Земле творцов,
Как много зрителей, распределителей,
Грабителей и потре***елей!
Как низок совокупный КПД!
Грядущее как неопределённо!
Как много злобы и вражды везде,
Лжи, алчности, неправедных законов!
Героев мало самоотречённых!
Всё больше лицемеров, лежебок.
Всё меньше мастеров трудолюбивых.
Живём, протискиваясь меж пройдох,
Невежд, воров, приказчиков ретивых,
Шлюх, стерв и бюрократов нерадивых.
К чему же, братцы, через сотню лет
Жизнь подведёт безвинных наших внуков?
К познанью истин через Интернет?
К засилью, деградации науки?
К нирване или же к страданьям жутким?
Так что же, ждать со страхом грозный час,
Надеясь на порядочность уродов?
Ведь кое-что зависит и от нас,
Русскоязычных хилых рифмоплётов,
В вершеньи судеб всех земных народов.
Чтоб демагоги, воры, палачи
Ломать не смели нагло судьбы мира,
Подымем дружно острые мечи
И боевые снайперские лиры
Разящей очищающей сатиры!
Пардон, Миледи... Вы ужасная кокетка!
Но как же это Вам к лицу - увы и ах...
Приятно чувствовать себя марионеткой
В прелестных Ваших милых маленьких руках...
Ваш голосок мне в память - сладкою отравой...
Лицо - виденьем неземным, ну вот Вам крест...
Во встречных пялюсь - не, не то... Кругом шалавы!
Не посещают, блин, нас ангелы с небес...
Вы часто снитесь мне в объятьях чуждых мэнов...
И с этих снов я наяву хожу больной...
Гадаю, есть ли в Вашей жизни перемены...
Вдруг в самом деле в руку сон, о боже мой!
Вы часто снитесь мне в роскошных лимузинах,
В нарядах броских от Диора и Картье...
И тащат утром Вам в постель цветы в корзинах,
И носит вечером записочки портье...
Ах, кабы знать, как там у Вас на самом деле...
Ах, кабы знать, что не забыли обо мне...
Ах, кабы знать, что Вы не где-нибудь в отеле,
Не на банкете, не в гостях и не в кине!
Живу, затянутый в воспоминаний клетку...
Судьбины вектора не отразишь назад...
Ну вышло ж в жизни, что как нищему - монетку,
На память бросили мне в прошлом нежный взгляд!
Под самый занавес божественной комедии,
Ресурс здоровья нервов расплескав до дна,
Скажу судьбе своей - спасибо за Миледи!
Хоть и кокетка шибко редкая она...
По улице моей который год
Бредёт девИца, а быть может бредит.
Не встретившись со мной, но если встретит
Полюбит и взасос с ума сойдёт
ДорOгой, что зимой медведю светит
Вдоль улицы моей который год...
Бывает взгляд задумчиво уронит,
Ласковый и теплый,
И все понятно, он тебя хранит,
Знакомый запах летний напомнит
Кутеж наш прошлый,
И... Былое томно поманит.
Еще бывает иногда и капельку иначе,
Лишь звук уловив грудной,
Юлишь волчком, скулишь молчком.
Дуришь ,бросаешь все монеты - дань удаче,
И,вернуться бы, родной...
Только прячешься за печкой сверчком.
Ы
Жми сюда * * *
Взгляд жжёт глаголом обе полосы,
Колёса обречённо бьют копытом.
Часов песочных бренные часы
Циклоном сочтены всуе забытым.
Анахронического запаха протон
Порой коснётся трепетного сердца,
Которому судьбой вручён жетон
И никуда от этого не деться.
Монеты бьют обыгранную масть,
Грешат удачей, вьют аркан надежды.
Сверчок, стряхнув себя с ночной одежды,
Задув свечу, сложил в стаканчик пасть.
я любил всех женщин по одной,
в одиночку, с другом и толпой
я любил- разумно, невпопад
я срывался вниз нак водопад,
я гранит был, я дерзил, я рвался
я границ не знал и не боялся
брошен был и забегал дороги
обивал любви моей пороги
слишком рано вырос, поседел
отдавая сердце на расстрел
той что всех любила в одиночку
с другом и толпой не ставя точки
хладнокровно, пылко, невпопад
отдавая сердце на угад
той- что не прощала и жалела
той- что обижала то и дело
той- что предпочла другого мне
наяву, в мечтах и сладком сне.
А Глеб Жеглов (он тоже, мент),
Наглажен и ангажемент
Отложен. Он на службе (только кофе).
Шарапов морщится, но пьёт (ещё не профи)
Шестую чашку… Что-нибудь ещё?
Погуще! А по гуще – счёт
Казённый, ну и дальняя дорога,
Фургон, горбатый карл, берлога,
Портрет любимой (как очаг
У папы Карло) и в очах
Печаль…Ну да… Добро – оно, такое…
А Клары нет… Приём покоя
И выдачи. С обратной стороны
Медали. Непарадное крыльцо.
Кораллы? – не было. Кольцо,
Согласно описи… А если несогласен?
И гулкий кафель. Гной, бинты,
Не ной, Шарапов, мы ж менты!
-Вам «Голд»? Нет, мы, надолго.
– В долг и «Классик».
***
«Ещё не поздно, ещё не рано…»
«Арбат». «Трабант» у ресторана.
Гарсон (она), минуя твердь
тройных витрин (зачем нам дверь?!)
взмывает ввысь под визг и брызги…
не по-английски… и Анискин,
сквозь треск неона междурамья,
орденоносец (трижды ранен,
который – Фокс) и понятые,
цыгане (табором), гнедые,
медведь (рычит, но, очень добр)
«Кирпич», врачи, ОМОН и СОБР
Швейцар с пробором (напомажен-с!)
Же не ма па с…(в джерсИ). Мессаже
От гражданина Варенухи.
«Танцуют все!» Котлеты, мухи…
Заморы(«Ххаммы!»), Вухи(«Ухи!»)
Смешалось всё в последнем кличе:
Аривидерчи, Беатриче!
А небо? – Буря. - Мглою? – Крыто!
Ну, полетели, Маргарита!
Вух, Замора, если обижаться надумаете - @@@@! Вычеркну, на-фиг! Других впишу.
(палату на просмотр художественной киноленты водили. Впечатлительный очень. В печали, особенно.)
Я тёплым зверьком по пушистому меху
Проедусь рукой по душистым волосьям.
Лишь запахов связка мне станет помехой,
Для пальцев бесчисленных многоголосьем.
Талантливой россыпью глаз эротичных,
Рассаженных вдоль омывающих губок,
Кричит механизм (в нём рассвет ироничен)
Амурно-сердечно-сосудистых трубок.
Подёрнуты бровки узлом хаотичным
И змейками в пИнг-понг играют реснички...
Своё настроение счёл неприличным
И чистой любви вырываю странички.
Запал «Капс лок» и каплет сок
из вишен клавиш.
Тут надо «Шифт» (так выше слог)
А ты, всё давишь
На эти альты и табу,
Идя к «Делете»,
По листопаду. Необут,
По-бабьи, летен.
Кругом – асфальт, а ты в пальто
(Уже, на лыжах).
На уши, фетр шапито,
Не давит - (Рыжий!)
А вам при жизни нужен «Рай»?
(теперь ты в ластах)
Имея мел – не окарай!
(Играем в «Классы»)
Мели Емеля на емейл,
В составе – кворум.
Один – не делим. Два в уме
(я - местный ворон)
в стране Алис и Буратин
(а, хочешь, фору?)
Ну, подались? – три-D, один!
- Держите вора!
На новый уровень…Завис?
- Парад Алле!
Клавиатурный (и, на бис)
Контральтделет.