Лучше чтобы этого стиха не было бы совсем, но увы...
Не спится... Я бы слёзы вытер,
Но нету их который год...
Не долетел сегодня в Питер
Из Шарм-эль-Шейха самолёт...
Не долетел... Сухая фраза,
А сколько боли, скорби в ней...
Две розы и стакан, как ваза,
Где водка с хлебом... Не черней
Он нынче лиц окаменевших,
Глядящих в Пулково в табло...
Надежда вдруг еще забрезжит
И воспарит молитв тепло
В небесные чертоги... Слышишь,
Господь призыв своих рабов???
Быть может заново распишешь
Ты этот день??? На все готов
Электорат твой усмирённый!!!!
Ответа нет... Молчит Эдем...
А в новостях провал бездонный
Надежды не дает совсем...
Никто не выжил... Небо пухом...
Не спится... Плавятся мозги...
Душа сгорела, тоже рухнув
В пустыню горя и тоски....
Египет русскому "икару"
Могилой братской стал за миг...
Молчу... Курю, вдыхая траур
И выдыхая нервный тик...
ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ ПОГИБШИМ ПАССАЖИРАМ И ЧЛЕНАМ ЭКИПАЖА РЕЙСА ШАРМ-ЭЛЬ-ШЕЙХ - САНКТ -ПЕТЕРБУРГ...
Детство лучшее время на свете -
Напоённые солнышком дни…
И когда появляются дети,
Снова в детство уводят они.
Пробежаться по тем же дорожкам
С тонкой удочкой или сачком,
Или ягод душистых лукошком,
По вечерней траве босиком…
Словно не было с детством разлуки.
Свет его береги и храни,
Ведь когда появляются внуки,
Снова в детство уводят они.
29 февраля - 1 марта 2000 года 6-я рота и часть 4-ой роты 2-го батальона 104-го гвардейского парашютно-десантного полка 76-й гвардейской воздушно-десантной дивизии (Псковской) под Аргуном в Чечне на высоте 776 под командованием подполковника М. Н. Евтюхина вступила в бой со значительно превосходящим по численности отрядом чеченских боевиков.
Они сражалась, удерживая высоту, 20 часов. 2500 против 90. Противник потерял 457 отборных боевиков, но так и не смог прорваться. Из 90 десантников роты погибли 84.
Указом президента РФ 22 десантникам было присвоено звание Героя России (из них 21 - посмертно), 68 солдат и офицеров 6-й роты награждены орденами Мужества (63 из них — посмертно).
Там, где война тяжёлая работа,
Где всё решает отданный приказ,
Всходило солнце, а шестая рота
Легла под тонкий трассер пулемёта
И встать никто не смог бы…
кроме нас!
………………
Рассеивая свет над ледниками,
Здесь звёзды ярче кажутся вдвойне,
А днём не видно гор за облаками,
И ненавистью дышит каждый камень,
И всё горит в бессмысленной войне.
Здесь поминают дьявола и Бога,
Порой навзрыд, порою чуть дыша.
Над пропастью у горного отрога,
Там, где в спираль сжимается дорога,
Он был огнём за выступом прижат.
Налиты болью раны и порезы,
Скачками пульс, и холодно в груди.
Пути для отступления отрезав,
Слепое и смертельное железо
Гудит вокруг, а он совсем один.
На несколько часов ему отсрочку
Дала судьба, и он живой пока.
Остановившись у незримой точки,
Судьбу в ребристой серой оболочке
Сжимает непослушная рука.
Но он шагнёт, поверив, что так надо
В костёр войны на ауто-да-фе.
Переходя за точку невозврата,
Отжав скобу, он выпустит гранату
И, как «аминь» шепнёт: «За ВДВ»!
Посмотри вокруг-всё явственней предметы,
Время сумерек утонет в лунном свете,
Твой любовник составляющий букеты,
Не - флорист, а просто любящий сонеты.
Он составит роз венчальные соцветья
Под закатом в небесах приговорённым,
Самый лучший составляющий на свете
Сочетания цветов для всех влюблённых.
А над миром фонари горят устало,
Твой ковчег оберегая безупречный,
И ещё не видно грешного начала
В той комедии божественной и вечной.
Ищем в жизни мы ориентир пропавший,
Не привычны ни к печалям, ни к участью.
Так живи и ты, ни словом не солгавши,
Сам себя приговорив к такому счастью.
Так составь, мой друг, букет заговорённый,
Чтобы только обмануть седую память,
Чтобы каждый новоявленный влюблённый,
Никого не мог обидеть или ранить.
Желтеют письма фантастических идиллий,
Воспоминания накапливают пыль,
Вы так давно ко мне, мадам, не заходили
Что я, о Вас уже - практически забыл.
Со странным чувством перечитываю строчки
Черпаю юность в незначительных словах,
Где выцветают на листочках ангелочки
Для пущей нежности - завитые в углах.
А вот и в рифму что-то, угловатый плод Ваш
Стихи хрустальные, простые как стакан,
Но, своей искренностью - бьющие наОтмашь!
По шрамам, вроде бы давно заживших ран...
Воспоминания в тисках приличий твердых
Не написать, не постучать, не позвонить,
Не воскресить друг - друга нам
из царства мертвых
Так, чтобы тех, кто ныне рядом - не убить...
День суматошный утратил последний блик,
Ночь наступает, и поступь её легка,
В комнату лунный отблеск уже проник…
Ты не ложишься, ты ждёшь моего звонка.
Я позвоню, и будем болтать с тобой
Мы о погоде, ценах, делах… Назло
Всем неудачам, что приключились со мной,
Станет на сердце спокойно и так светло.
Глянув на время, станешь прощаться ты,
Снова желая, как в детстве, приятных снов.
Позже молиться буду разным святым,
Чтобы подольше ждала ты моих звонков.
Все катится на нас среди туманных далей
Навстречу монотонно дорога не своя.
Но так же и сейчас, как было и вначале,
Мы ищем где приткнуться на гранях бытия.
Унылые ветра встречают без привета,
А белый снег судьбы ложится сквозь года.
Сгорает идеал короткой вспышкой света
И скоро весь запас иссякнет навсегда.
Уходит в путь корабль, где кончились билеты.
В туман пустых надежд скрывается корма.
Откатная волна уже не даст ответа,
А зло на берегу откроет терема.
И холодом опять накроет бренность быта.
Затеряна в морях пропавшая любовь.
Все прошлое в архив, а прошлое забыто,
Но тихая печаль в душе скребется вновь.
Оттаяла душа,
воспрянула родная
Перед лицом зари,
у леса на виду,
Где тропки, чередой
из чащи выбегая,
Берут меня в полон
и за собой ведут.
Окрестные места
простреливает дятел,
Под куполом небес
приклеившись к сосне,
А тоненький ручей –
старинный мой приятель –
О чем-то дорогом
названивает мне.
Вдали промчал русак,
земли едва касаясь,
Дурманящей волной
пахнуло от травы, -
И ты, живой ковер,
и ты, пугливый заяц,
Какое счастье знать,
что есть на свете вы!
Я не отдам вовек
сокровищ всей вселенной,
На самый трудный спор
я, словно в бой, пойду
За этот краткий миг,
за этот миг бесценный
Перед лицом зари,
у леса на виду…
Не под тяжестью мраморных
памятных плит,−
Под раскидистой вербой
отец мой лежит.
Не стоит караул,
не чеканят слова,−
Задушевно и бережно
шепчет листва.
Чтобы лёгок был сон
и покою был рад
Той великой войны
неприметный солдат.
От родной стороны
и до вражеских гнёзд
Он немыслимый груз
на себе перенёс.
Умирали, споткнувшись,
чужие отцы,−
Моему на помин
оставались рубцы.
И живым, наконец,
отпустила война,
Но кого насовсем
отпускала она?
До последнего дня
вызывали на бой
И телесный недуг,
и душевная боль.
И терзала тревога,
чтоб та же беда
Не настигла меня
никогда-никогда…
Под флагом Бандеры со свастикой в сердце
Идут по УкрАине бравые "перцы"
За ними Европа, и НАТО поддержит
Застрелят любого, любого зарежут.
Их главный конечно отпетый шизоид,
Младенца на штык ничего им не стоит,
В глазах пустота, им хочется крови
И дьявол давно эти души присвоил.
Идут на восток, как их предки когда-то,
Так хочется крикнуть, постойте! ребята!
История вам не простит такового
И люди осудят, осудят сурово.
Но все же я искренне верю в Победу,
За ту, что погибли в войне наши деды,
Обидно за то только, братья славяне,
Помочь, пока, можем мы только словами.
Я уехал из Донецкой области 20 лет назад, отец умер там, а мать,
слава богу, я успел забрать к себе, но в Донецкой, Луганской
и Одесской областях остались еще родственники и друзья,
и я не представляю, как сейчас им помочь.