Солнце садится. Мне всё ясней
Время течёт сквозь пальцы.
Серые птицы вчерашних дней
В окна мои стучатся.
Странно и жутко… давно они
Словно родные лица.
Как наважденье, куда не взгляни
Серые-серые птицы.
Настежь все окна… влетайте в дом
Я накрошу всем хлеба
Стало не важно что будет потом.
В бездну ночного неба
Солнце восходит из нового дня.
Жизнь расцветает снова
Серые птицы уносят меня
В мир где нет цвета другого
Люблю, когда неспешный, тихий снег
Ложится на долины и на кручи,
Он – как безмолвный серебристый смех
Снежинками осклабившейся тучи.
Люблю, собой довольная вполне,
Порой, идя по лесу в одиночку,
Торить тропинку в снежной целине,
По первопутку плесть следов цепочку.
И падать навзничь, оставляя след
Как заготовку будущего слепка,
Забыв о том, что мне не ...надцать лет,
Вести себя совсем как малолетка…
...
Я ожидаю, в небеса глядя,
Когда по телу разольётся нега,
И чую предвкушение дождя
В сакральной сути медленного снега.
Больничные стены не так уж бездушны,
Но им, напитавшимся страхом и болью,
На смерти охоту взирать равнодушно
Осталось. А что? Не поможешь. Так нужно.
Здесь солнца не много. И скупо с любовью.
Малыш. Чуть за годик. И все безнадежно.
Пять раз умирал, но не принят той новью.
Пять раз возвращался - мучительно, сложно,
И стены белели: ну разве возможно -
Улыбка как солнце, и смотрит с любовью.
С рождения так: не жилец и сиротка,
Судьба пересыпана начерно солью.
И ласку уже узнает по походке,
Мир скуден вокруг, но ему все в охотку -
И солнце, что греет ладошку с любовью.
Чудес не бывает. Шестой раз - последний.
Лишь воздух больничный прильнул к изголовью.
И маленький чистого неба наследник
Пошел по ему лишь заметному следу.
Улыбка как солнце, и смотрит с любовью.
Так растрогала песня Владимира, что теперь плАчу и плАчу.. :)
А надо всего-то – забыть и расстаться,
И зову упрямому не покориться.
В мелькании дней, полустанков и станций
Не вспомнить надежды счастливые лица,
Из сердца изъять осторожно осколок
И выпустить в небо хрустальное слово –
Чтоб взвесил его мой небесный Астролог
И выяснил всё – что причина, что повод
Для снов, неподвластных слепому забвенью,
В которых меня забывать не желают...
Я выдохну Случай, вдохну Провиденье -
И дальше - по жизни... по н***... по краю...
Слова мои, музыка и исполнение: - Владимир Полуничев.
Забудь о проблемах всех
Взгляни в это небо, ввысь
Снежинки падают вверх
Снежинки падают вниз
Затронутою струной
В ушах тишина звенит
И ангел такой смешной
Большой как гренландский кит
Не может поднятся в рай
С заснеженных облаков.
-Друг друга любить, давай,
До смерти, без дураков-
Жизнь словно чего-то ждёт
В декабрьский снегопад
Минуты идут вперёд
Минуты идут назад
Омон щитами встал на страже власти,
Дубинами лупил родной народ.
Опять от трупа загорелись страсти,
И полетели камни в огород.
Кого-то сняли, вздрючили кого-то,
Онищенко сказал: ядрёна мать.
Овощебаза виновата, вот кто,
Тут всё не так, давайте закрывать.
А как же вот, убийца жил три года,
Расхаживал спокойно по Москве.
Искал он жертву посреди народа,
С собой таская ножик в рукаве.
И где же были, славные ребята,
Чиновники, полиция, ОМОН.
За что платили, им тогда зарплату,
Лишь после трупов, начинают шмон.
А кто теперь, вернёт того парнягу,
Кто сможет, осчастливить его мать.
Ответит кто, за эту передрягу,
Когда нас перестанут убивать.
В китайском выцветшем халате,
Глухой и очень душной ночкой,
В заветной старенькой тетради
Она нанизывает строчки.
Ее жалеют все соседи,
Но за спиною шепчут: "Дура!"
Ее не навещают дети,
А мужа будто ветром сдуло!
Она живет в стихах стихии,
Там звезд мелодии и гаммы.
Она царица и богиня,
А мир убогий под ногами...
Что за напасть - как надерусь,
пройдусь по пиву или бражке,
окрест меня - Святая Русь.
А трезвый - долбаная рашка.
Полощет прапор, реет крест,
Духовность, Вера, трали-вали,
а входишь в зассанный подъезд
и приобщаешься реалий,
и в испарениях мочи
сусальный блеск линяет, чахнет...
И злой издевкою звучит:
"Здесь русский дух, здесь Русью пахнет".
И волком хочется завыть,
и нету чувства окаянней,
чем стыд страну свою любить
издалека или по пьяни.
Что бы мы ни придумывали себе
и на что б ни накладывали табу,
Только точно случится в любой судьбе
то, что выдумал тот, кто даёт судьбу.
Как бы мы ни стремились закрыть глаза,
не заметить, как светит любви алмаз,
Но сумеет нам вовремя подсказать
тот, кто пишет о жизнях в ночи рассказ.
Сколько б мы ни тушили в дороге свеч,
уверяя в запале и сгоряча,
Что игра их не стоит, но тайна встреч –
у того, чья не гаснет в руке свеча.
Друг позвонил: " Мне срочно нужен твой совет:
Врачи шунты хотят поставить мне на сердце.
В четверг поеду, взял два блока сигарет
И остальное - тапки, бритву, полотенце...
Что скажешь? Ты же самый лучший экстрасенс,
Включи свой дар, скажи, под нож ложится стоит?
А вдруг наступит там в больнице мне капец,
Сказать по правде, понаслушался историй..."
Тот согласился: " Через час перезвони."
Лег на кровать, петлёй шарфа давить стал шею
И, отключившись, он увидел тут же сны,
Их стал листать, как на планшете, всё быстрее.
Ведь у него на всё есть только пять минут.
Вот наконец нашел два нужных варианта!
И видит он могилу, все вокруг ревут,
Играют марш Шопена грустно музыканты.
К вдове прижались её четверо детей,
От горьких слёз у всех людей мороз по коже:
"Ну почему ты не послушался врачей?
Сейчас бы жил на радость всем, родной, хороший..."
Понятно всё. Осталось несколько секунд.
Вот вариант второй: жена встречает мужа.
Его чуть бледного медсёстры вниз ведут,
Костюмчик новенький на нём весь отутюжен.
Цветы и слёзы счастья! Пять шунтов в груди,
Но сердце бьется и спокойно и ритмично.
И все волненья, слава богу, позади.
Врачи всё сделали как надо, на отлично!
Всё, сон закончился и надо выходить.
Но экстрасенс своё вдруг правило нарушил:
"А что меня ждёт самого там впереди?"
И сон последний разорвал буквально душу...
Глаза открыл, шарф развязал и бросил вниз,
Сел на кровать, достал из пачки сигарету.
Взглянул в окно, там птичка села на карниз
И вдруг исчезла... Нехорошая примета.
Он закурил, звонок раздался: "Ну, как быть?"-
- "Езжай спокойно, но курить бросай сейчас же.
Когда летишь? Тебя, быть может, проводить?" -
- "Да нет, не надо." - "Ну давай, потом расскажешь..."
... Прошло полгода. Грудь товарища срослась.
Он даже ездить начал снова на рыбалку.
Звонит однажды:" Ну давай со мной хоть раз?
Ну что, для друга неужели время жалко?"
Договорились, он заехал ровно в шесть.
Бутылку водки экстрасенс прикончил залпом.
Заулыбался друг: "Здоровье, значит, есть!",
Унюхав сразу так ему желанный запах.
Светало быстро. Они мчались по шоссе.
Пустынно было и шофер прибавил газу.
Взлетает вдруг из леса на асфальт "Газель".
Скрип тормозов. "Откуда взялись тут, заразы?!"
... Остались живы все. Один лишь экстрасенс
Лежал с расколотой кровавой головою:
"Вот и пришёл мной ожидаемый конец.
Живите долго и, пожалуйста, с любовью."
"Так ты всё знал? Да что же, ****ь, ты за мудак?
Ну как мне жить теперь и что скажу жене я?"-
- "Да не расстраивайся, будет всё ништяк.
Я одиноким был, ну а тебе нужнее..."
Ты ждёшь МОРАЛЬ, читатель? Что же, получай:
Когда судьба вопрос поставит: либо-либо,
Ты сам решай, других, прошу, не напрягай,
Не заставляй их делать этот сложный выбор...
Я солнце люблю –
расплавляться в его лучах.
Люблю темноту –
растворяться, сливаясь с ней.
Бессмертной душе
не юдоль – рассыпАться в прах,
А тело... ну, что ж...
я телом довольна вполне.
Мне руки даны –
Отвергать и вновь привечать,
И глаз глубина –
Чтобы вы утонули в них.
Священный сосуд,
На котором горит печать –
Вместилище разума,
То, что рождает стих.
Уголья багровые –
Это мои грехи,
И пепел белёсый,
Что будет после меня…
Я – Женщина-осень,
из всех четырёх стихий
мне выпала только одна –
стихия огня.