…… С глубоким соболезнованием народу Японии
…….и предостережением нашему собственному
Вот так кайфуешь за стена’ми,
Мой дом-де это цитадель!
И вдруг - привет! – пришла цунами,
И, как щенка, тебя оттель.
Ты, мол, - За что? Кто покусился?!
Зачем, мол, жребий так жесток?
А это - чтоб не заносился,
Не забывал про свой шесток!
Загородив ущелья речек,
Загнав реакцию в трубу,
Ты думал, горе-человечек,
Что Бог вращаться на пупу
Теперь обязан пред тобою? -
Какая жалкая модель!
Накрылась медною трубою
Твоя былая цитадель…
Но, по секрету, между нами,
Тебе одно замечу я:
У всех у нас свои цунами,
Сиречь, у каждого своя.
Она не любит проявляться,
Как предсказуемый процесс.
Она, к примеру, может зваться
Саяно-Шушенскою ГЭС,
Лесною засухой-пожаром,
А то – пропавшей АПЛ*.
И не избыть ее «на шару»,
И всё, что было, не предел…
Цивилизация до хруста
Сложила кости домино.
Мы отдуплились: «пусто-пусто».
Плывет пустое кимоно…
За эпохой шагает эпоха,
А ему перемены не в счет -
Эстафетную палочку Коха
Он с собою, как прежде, несет.
Уповая на промысел Божий,
Но на жалость людскую вдвойне,
Испитой и прокуренный бомжик
Беспрестанно бредет по стране.
Не читали ему приговора,
Всё случилось не быстро, не вдруг -
Механизмом отсева-отбора
Он отброшен куда-то за круг.
Кто испился, а кто проигрался,
Кто родными подвинут с квартир,
Кто «откинулся», да не вписался
В наш прекрасный, безжалостный мир.
Он вынослив, как вол и лошара.
Для него и межа – не межа.
Интервал от бича до клошара
Социальная ниша бомжа.
Он нисколько не пассионарен,
Никаких не вздымает знамен.
Но зато – интернационален! -
Я бы дал ему членство в ООН!
Не боец, не борец, не трудяга,
Тунеядец, опущенный тип.
Только, может, феномен «бродяга»
Не диагноз, а лишь генотип?
И однажды простой неудачник
Ощущает толчок и порыв,
И уходит от жизненной драчки,
Словно в Шамбалу, двери открыв?
Просыпает снега атмосфера,
Опускаются хлопья, кружа.
Неприкаянный лик Агасфера
Промелькнет из обносков бомжа.
Наставлять его мелко и глупо
На иные дела и пути.
Лучше дай ему хлеба и супа,
Повздыхай, отвернись.
Отойди.
Из-под Ржева и Смоленска,
Из-под Курска и Москвы,
Протянулись до Берлина
Блиндажи, траншеи, рвы
Кровью, потом и металлом
Их пропитана земля,
А осколками меж ними
"Перепаханы" поля
Сколько братских, безымянных,
В них затеряно могил,
Видно так Господь их души
От "земного" оградил
Не наткнётся археолог,
Не найдёт поисковИк
И о безвести пропавших,
Не напишут больше книг
Не придут к ним в мае люди,
Им лежать без "громких" слов,
А их тленные останки,
Не увидят мирных снов
Пролетит над ними птица,
Тихо всхлипнет ветерок,
А слова от нас живущих,
Передаст лишь василёк
Для человека русского всегда
Беда любая не была чужою,
И в грозные военные года,
И в годы созидательного строя.
Так повелось и испокон веков
Передавалось в каждом поколенье —
Себя из рабских вызволив оков,
Он и других приблизил к избавленью.
Хотя и времена не те уже,
И эхо войн осталось в прошлом где-то,
Быть на переднем, главном рубеже —
Вот русского характера примета.
Вот и опять в нагрянувшей беде
Проверить мужество пора настала…
Сегодня местом подвига людей
Авария чернобыльская стала.
* * *
Все началось внезапно, как удар,
Лицом к лицу поставив против факта —
Сильнейший взрыв... Авария... Пожар...
Горел четвертый, пущенный реактор.
В стране еще не знали ничего,
Трудились люди, веселились где-то...
И вот апрель... Тридцатое число...
И первое известие в газетах.
Всего лишь несколько статейных строк...
Не знали люди, что стоит за ними.
Хотя уже в народе ходит толк
О взрыве на АЭС... Каком-то взрыве...
Не мало было споров и идей,
Все больше накалялись интересы,
И вот с волненьем тысячи людей
Следят за сообщениями прессы.
А новости тревожней с каждым днем:
«...За ликвидацию взялись поспешно,
Но все попытки справиться с огнем
Кончаются пока что безуспешно...»
* * *
И вот район Чернобыльской АЭС,
Поселок Припять – маленькое чудо.
Здесь крышами касается небес
Домов многоэтажных амплитуда.
Поселок химиков, монтажников, врачей,
И энергетиков, чей труд особо знатен,
Кто трудовою доблестью своей
Стране приносит пользу в киловатте.
Сейчас вдруг опустел и вымер он,
Здесь людям оставаться нет резона,
Ведь этот прежде обжитой район
Теперь объявлен зараженной зоной.
И все же пуст он лишь на первый взгляд,
Хотя и нет обычного движенья,
Здесь как неделю, месяц, год назад
Идет работа, близкая к сраженью.
Здесь день и ночь не умолкает гул –
Со всех концов и точек Украины
По лентам автострад, как на Кабул,
Идут колоннами груженые машины.
Чернобыль – как второй военный фланг,
Как фронт второй для мирного Союза...
И все же грозное ущелие Саланг
За день не пропускает столько грузов.
Везут песка, цемента сотни тонн,
Чтоб там, на главном рубеже событий,
Укрыть людей от доз рентгеноволн
За стенами бетонных перекрытий.
* * *
Поселок Припять. Он сегодня стал
Известен всем, без исключения, пожалуй,
Ведь каждый дом здесь, улица, квартал –
Все помнит о последствиях пожара.
Нет, не следы разрух и пепелищ
Напоминают о пожаре этом,
Его последствия в безмолвьи стен и крыш,
Где враг засел для глаза незаметный.
Теперь здесь как в войну — и фронт и тыл,
Хотя в войну и было чуть попроще –
Был враг, но все же видимый он был,
Пусть даже и силен своею мощью.
Он был за бруствером окопного огня,
В прицельной мушке боевого автомата…
А здесь любая толстая броня
Не в силах защитить собой солдата.
Но, как и в пекле тех военных лет,
Солдаты с героизмом побеждают,
И этих вот значительных побед
По всей стране с волненьем ожидают.
Кричат газеты шрифтами статей,
Мелькают заголовками лихими,
В них судьбы сотен, тысячей людей,
Вступивших в бой с бушующей стихией.
* * *
Герои летчики, связисты, шофера,
Дозиметристы, взрывники, саперы...
Их всех сплотила, намертво сплела,
Одна беда, одно большое горе.
Чернобыль – это огненный плацдарм,
Где небо и земля слились внезапно.
Ведь все, что происходит здесь и там,
Все происходит слитно, поэтапно.
«Зависимость» – вот слово, что роднит
Людей, чей труд по-своему несхожий,
Они, как звенья в замкнутой цепи,
Обрыв которой просто невозможен.
Пронзая неба голубые этажи,
Иль твердыми ногами землю меря,
Они и здесь не прекращают жить,
Не унывать, любить, дружить и верить.
"Переболит, перемается, будет неровно,
Будет неверно, наверное, будто спросонья –
Лучик скользнет, резанет по душе, но не больно,
И затаится на время в моем межоконье..."
(ТАК)
Он жизнь свою прожил кенгаем.
Не ненавидел, не любил,
Был регулярно поливаем
И, в принципе, неплохо жил…
Под свет искусственный от лампы
Красиво долу ветви гнул.
И часто слушал дифирамбы
Из уст бомондовских "акул".
Но вот однажды лучик света
Проник сквозь шторы. И с небес
С собой принес кусочек лета,
Тепла и солнца… и исчез…
Кенгай застыл ошеломленно.
Такого буйства красок он
Не видел в жизни. И любовной
Стрелой Амура был сражен…
Рай свой разрушив в одночасье,
Он за лучом, как только смог,
Рванул, ломая корни... Счастье
Обрел... но быстренько засох...
"Мы в ответе за тех кого приручили..."
( Маленький принц )
Антуан де Сент Экзюпери
Помню я нашёл в подвале
Мокрый серенький "комок",
Он царапался, кусался,
Был напуган и продрог
Я его укутал в шарфик
И засунул под пальто,
Описать его смогла бы,
Вряд ли, Агния Барто
Он совсем не мог мяукать,
Изъяснялся только "Мыр-р-р",
Полюбил меня он сразу,
Молочко, творог и сыр
Шерсть тигрового окраса
И "бездонные" глаза,
Бросить здесь такое "чудо"
Я не смог бы, и нельзя
Муську мы "удочерили"
На работе, всей гурьбой,
Она выросла большая,
Вся лоснится, хвост "трубой"
Через год открыл я шкафчик,
Глядь, а там свернувшись спят,
У неё под тёплым брюшком
Восемь крохотных котят
Нынче я уехал в отпуск,
Возвращаюсь, Муськи нет!
Первый раз она исчезла,
Почитай за восемь лет
Девять дней её искали,
На десятый день нашли,
Под кустом, едва живую,
Исхудавшую, в пыли
Я так думаю, что кошке,
Стал роднее я, чем "мать"
И она рванула в Питер
Меня "блудного" искать
Может прыгнула с балкона -
Поискать решила "папу",
Вообщем где-то моя Муська
Поломала себе лапу
Смотрит жалобно, тоскливо,
В них и боль и страх и шок,
Взял на руки - заурчала,
Успокаивал как мог
Про рентген, "мозоль", уколы
Я не буду говорить,
Одним словом врач сказала -
Ваша Муська будет жить!
Может станет "хромоножкой",
Ну а главное жива!
Оклемается надеюсь,
Почему не "пуркуа"?
Только тут, друзья, я понял
Фразу, "чёрт" меня дери! -
"Вот за то и "братьев" меньших...
Антуан Экзюпери!
Пуркуа - Le pourquoi pas - а почему и нет ( франц. )
Спустя 7 месяцев -
Муська по-прежнему живёт на складе, лапка
полностью зажила, не хромает, искуссно ловит
залетевших на склад воробьёв, мне и всем всегда
рада, шёрстка блестит, очень ласковая и чистоплотная
кошечка,она наша общая любимица
( её адрес: г .Санкт-Петербург, 7-й Предпортовый
проезд. дом 14, 2-ой этаж, ООО "Антей", тел. для
связи - (812)493-51-94 )
Но всему когда-то приходит конец. На этот раз
он был жутким. В конце июня 2010 г., Муська нашла
дорогу с третьего этажа склада на улицу, где её задра-
ли собаки. Она была домашней кошкой и раньше не
встречалась с дворовыми псами, чувство самосохра-
нения у неё отсутствовало, она привыкла только к
доброму к себе отношению. Больше тут добавить нечего.
(Что-то, типа, варианта рецензии Маркизе-Карабасе)
Жми сюда
Зачем Вам знать, что я не сплю
под фолианта коленкор,
Ожегшись о немой укор.
Струит фреон тире Брокгауз,
синеет Даль. Белеет парус.
Учу АВСент. Сент-Луи-блюз -
как «Аз воздам!» (злю, ***, соседей…
- козлы!) Излюбленной кассете
недолго жить. В тумане светит
лишь расстановка переносов,
диктант судьбы – линеен косо…
Зачем мне знать, что Вы не с этим?
Осенних клинописей сплин
резными оспинами галок
едва ли, вырубит топор,
но по осиновым лекалам
скроит пюпитрами опор
синкопу в эпосе былин
свежеоструганных преданий
о нас, о них, а ну их нах…
- Нет, я не брал Мавераннахр,
не рушил Рим, на троны даний
не посягал. Ясак Орде…
Не Исаак… Я так, в Wоrdе -
курьером и редактором пробела…
- Мужайтесь, друг! -«Я дам Вам парабеллум!»
На случай «контры», альты и делет,
на вариант, какой-нибудь, «Омеги»,
один билет, желательно, до Мекки,
но можно в Цюрих… лыжи, тёплый плед…
Профессор Плейшнер, Вы ж, не самурай –
Вас просто «шлёпнут» ушлые «шныри»
за портсигар, на лестничном пролёте.
Сегодня, известно – нам всем, всем, всем, всем, -
Ему бы исполнилось семьдесят семь!
Но лет тридцать пять этих смутных назад
Ушёл, не допев, и закрылись глаза...
Ушёл, но остался среди нас, живых –
Уверены в этом – я, ты, мы и вы.
...Он тогда про сегодня уже написал:
Что качается мир и война на весах,
Что любовь есть, но есть и опасность, гроза,
Что нейтральная есть в рубежах полоса,
Что бывает - не в сказках творят чудеса,
И что чаще улыбки стекает слеза...
Эстафетная палочка – Жизнь – как игра,
И поэтому жить надо в Мире Добра!
Только дружба, любовь дарят нашу жизнь нам,
И летят наши кони к иным временам...
Астероид летит «двадцать три-сорок семь» -
ВладВысоцкий – планета, известная всем.
Протекли очень быстро все семьдесят семь,
Без тебя горизонт незаметен совсем,
В Лукоморье лишь леших отряды стоят,
У козлов отпущенья - своя колея,
Катаклизмов полно в королевстве и бурь –
То ли бык, то ли тур и великая дурь!..
...Если б ты был – такое про жизнь написал!
Жаль, лишь в сказках бывают для нас чудеса.
Мне тебя не хватает очень
Я не знаю как словами это передать
Всё равно что остаться без сигарет посреди ночи
В ту самою ночь когда ты не хочешь спать
Ты ищешь их везде, даже где быть не может
Заглянешь пять раз в один и тот же карман
Быстро одеваешься, идёшь по дороге, но купить не можешь
Смотришь на небо, молишься облакам
Тебя изнутри ломает - всё что ты есть измельчается в пыль
Что могут сказать про это слова?
А когда нашёл -не то что бы счастлив, просто
Мир снова впорядке - он как всегда
О, как легко привыкнуть, братцы,
По жизни не сопротивляться!
Теряя гордость, как одежду,
Свою уверенность с надеждой
Внутри себя меняешь суть,
Судьбы своей забросив путь.
(Среди обычных серых буден
Он, как обычно, очень труден!)
Не тратить силы свои зря -
Есть силы у поводыря.
Довериться ему - всего-то...
Так напрягаться неохота!
Как море в штиль,как май без гроз и ливней,
Без благородной плесени Рокфор,
Так чувство,став бесцветным,пресным,пыльным,
В долину снов давно спустилось с гор.
Покрылись инеем на древе страсти ветки,
И подо льдом река любви бежит.
Покорность Ваша скрюченной левреткой
Всегда при мне,у ног моих лежит.
Погрязли Вы в спокойствии и лени.
К чему борьба,коль кубок Вам вручён.
И Ваши чувства - сытые тюлени,
Свеча без пламени,без сновидений сон.
Ну,измените мне,заставьте злиться,
Не спать ночей,метаться,ревновать!
Я буду Вас голодною тигрицей
Ещё сильней желать,любить и ждать!
Разбив мне сердце,снова соблазните,
И погасите ревности фитиль
Потоком слов...И нежностью плените...
И станет раем тихий в море штиль...
Дождливая серая скука,
А осень, как рыжая сука,
Бредет по откосам дорожным.
Опавшие листья хоронит
И тычет в ладони прохожим
Прохладным от сырости носом.
В домах затопили печки.
Спадая на девичьи плечики,
Льняные, тугие косы
Хранят паутинками лета
Тех теплых ночей вопросы,
Которые ждут ответа.
Согреет или остудит
Признание неумелое
Невинное тело белое,
Истомой налитые груди?
Но шепотом «да» несмелое,
А мысленно «будь, что будет»
Украдкой луна наблюдала,
Где наша не пропадала.
Осенняя ночь окаянная
Взломала надежный запор.
У дома калитка пьяная
Вцепилась в хмельной забор.