Я всё пишу, уже рука устала,
Но мыслей вереницу, не унять.
А времени, увы, осталось мало,
Его ведь, как известно не занять.
Никто не знает, сколько нам осталось,
И неизвестно где закончишь путь.
Так оцени всё то, что жизнь давала,
И то что даст, осмыслить незабудь.
Пройдись по тайникам души и сердца,
Найди, что раньше не осознавал,
И я уверен, что в тебе проснётся,
Та чистота, что от себя скрывал.
Разрушит эго, кованые цепи,
Камней на сердце, разберёт завал,
И видит бог, опять к тебе вернётся,
Желанья жить безумный карнавал.
Так больше никто на меня не посмотрит,
Так больше никто обо мне не заплачет...
Что было меж нами останется в строках,
А то, что мы врозь, разве что-нибудь значит?
К Твоим я зачем привыкала объятьям,
И мне их зачем же теперь не хватает?
Твои седина, запах кожи мне снятся,
Зачем, коли рядом другого дыханье?
Меж ним и Тобою я в вечном раздрае,
Но нет Твоего на моем сердце стука,
И я по Тебе больше дочек скучаю...
Я просто, наверное, вздорная сука.
Забулдыга - поэт затесался на бал королей,
А его там не звали, не ждали – и слова, конечно не дали...
Там свои рифмоплёты владык окунали в елей,
Из блистательных рук принимая куски, как медали!
Нет, поэт не роптал – он толкался в толпе, как дурак.
Он был вроде бы как – а в толпе настоящих хватало:
Эти люди умели короною видеть колпак,
Изрекать ахинею, считать унитаз пьедесталом!
Вот чудная история! Впрочем, куда уж чудней?
Ощущенья смешались, и стали каким–то салатом
Из пронзительной музыки, блеска фальшивых перстней,
И признаний в любви, объективно изложенных матом!
И настолько всесилен был этот дурманящий яд,
И настолько весь праздник был пошл и немыслимо скучен,
Что поэт загрустил, и надрызгался сам, как свинья...
А очнулся – в ливрее, и даже колпак нахлобучен!
Только – вот парадокс – все вдруг стали его привечать,
Утверждая, что он – остроумен, изыскан и весел...
А поэт у себя на лице обнаружил печать,
И на шее – жетон, что ему венценосец подвесил!
И пришло пониманье, что надо смотреть веселей,
Разве мог он мечтать о подобном великом финале?
Нет, недаром поэт затесался на бал королей:
Повезло дураку! Ведь признали! Ей – богу, признали!!!
Что ни говорите, а главное самое
Не отучиться и замуж выйти.
И не бельё от Кардена, драное,
Светить на улицах dreamland-сити.
Главная цель - работа по кайфу.
Не важно: дворником или электриком,
Главное - чтобы серпом по лайфу,
А не отвёрткою или веником!
тело скульптурное-веет прохладой,
русской рулеткой, интригой, расплатой
женщина-веер, судьба-одиночка,
тянет свой шлейф как бегущая строчка,
плоти пресыщенной праздная нега,
планы, амбиции, жрицы-стратега;
песню пою я-красивому телу...
храму души и сердечному плену,
образу милому, кроткости фраз...
нежности, ласке...застенчивых глаз.
А мы обороняем Ля-Рошели,
Парижи, Гавры, Гамбурги и Рим.
Их не берут… - А если подешевле?
- А подушевней? – А поговорим?!
Их не берут – похоже, не сезон.
Увы - сезон панбархата и хвои.
Волхвы и хлев… халва (она с лихвою)
И Нино Рота (Марио Пьюзо).
Хип-Хоп под Хэппи… энд, (нет, не финал)
энд запах пихт – (капроновые кроны)
(гринпис). Полифония Морикконе
и Бельмондо (он – Профессионал!)
И стоматологический изЫск
(ЗЫ-ЗЫ!, Шарапов!, выбрось папиросу
и… Хватит кофе! Ты уже оброс и…
- Майор Шарапов, ты позоришь Сыск!)
Женщина пишет:
Романсы, поэму, сонет ...
Женщина слышит неясные страстные звуки.
Женщина видит невидимый взору портрет.
И замирает навеки в минутной разлуке.
Женщина плачет,
Макает в слезинку перо.
Сплошь многоточья. Не любит жестокие точки.
Женщина верит, обидам и сплетням назло.
Мягко струится любовь между бисерных строчек.
Женщина пашет,
Взрывает словесную твердь.
Так глубоко не копают, поверьте, мужчины.
Женщина может за рифму сто раз умереть,
Вновь возродясь с вечно юной улыбкой богини.
Женщина знает
Как больно творенья рожать.
Женщина помнит, как сладостно было зачатье.
Женщина хочет, чтоб всё повторилось опять.
Этот извечный повтор её счастье ли?.. Счастье.
Обескровленный враг это всё-таки враг
Недобитый подранок опасен вдвойне.
Мы привыкшие к блеску победных атак
Здесь по горло увязли в мышиной возне.
Покорялись нам страны за несколько дней
В их столицах гремел наш победный парад,
Почему всё не так в этой дикой стране?
Почему за пол года не взят Сталинград!?
Сколько в Волгу стекло крови наших солдат?
Холод русской зимы из еды - что найдёшь!
Нет ни сил, ни желания брать автомат,
И грызёт беспощадно нас русская вошь!
Здесь, похоже, найду свой последний приют,
Закопают меня - если будет кому.
А вот дома уже - пусть напрасно не ждут...
Я позорную смерть здесь покорно приму.
Если кто-то потом, вдруг, услышит мой крик
Наш урок заклинаю вас помнить в веках!
Не пытайтесь плести против русских интриг
Чтобы снова не быть - как всегда - в дураках...
Добрый всем вечер!
Смотрю на очередные обсуждения очередного чего-то Соломона, и недоумеваю. Не литература. Не юмор. Что он тут забыл?.. Зачем сюда пришёл?.. И главное, зачем его комментируют, поддерживая таким образом видимость интереса?..
Ну и решил я тоже отклониться от сути сайта. Нет, не музыкой и не видео. Но ни литературы, ни юмора тут тоже не будет. Предлагаю обсудить одну концепцию. Транспорт в мегаполисе.
Преамбула: Тесно. Шумно. Дымно. При этом в большинстве личных авто едет один водитель, иногда с одним пассажиром.
И я подумал, что нужен концептуально другой подход. Какой траспорт был, допустим, у казака или зажиточного крестьянина? Лошадь. Надо ему сгонять до кума в соседнее село - сел верхом и поскакал. Надо съездить вдвоём - запряг бричку. На свадьбу? - коляску и тройку. Надо много народу или груза - запряг телегу (сани). Принцип понятен - соизмеримость транспортных ресурсов с текущими потребностями.
Я следовал этой аналогии. Что нужно в мегаполисе для ежедневного использования? Небольшой (парковки! место на дороге) автомобиль на 1-2 человек. Подумал и добавил третье место. Электромотор с батареей, скажем, на 200-300 км ежедневного пробега. А для тех случаев, когда нужно везти приехавшую тещу с тестем, женой и детьми по магазинам - отдельный пассажирский прицеп. Прицеп можно брать в аренду, поскольку постоянно он не нужен. В прицепе своя батарея и, возможно, свой дополнительный привод.
Небольшие сумки с покупками можно класть по бокам от среднего сиденья или в прицепе. Прицеп с возможностью трансформирования в грузовой вариант.
Но в целом авто не для загородных поездок, а именно для ежедневной городской езды. Поэтому посадка не такая "лежачая", а похожа, например на микроавтобус.
Как считаете? Что скажете? А то я тут собрался автозавод строить, а вдруг спроса не будет? )) В общем, всё интереснее соломоновых эммм... букв.
Схемку вот нарисовал. Все авто в одном масштабе.
Случится так, что на исходе дня
На новый день, мне бог, не выдаст пропуск
И больше сил не будет у меня
Бороться с силой, с той, что тянет в пропасть
А у меня ещё так много дел
Так много дел, живых и неотложных
А я, ещё, так много не успел
А мне ещё не раз влюбится можно.
Так много можно написать стихов:
Смешных, красивых, грустных, интересных
Сказать своим друзьям - так много слов
Простых, понятных, нужных, добрых, честных.
А я ещё тебя недолюбил
И ты меня ещё недолюбила
А я ещё не всех врагов простил
К которым злоба в сердце не остыла.
В краю далеком, золотой закат
Окрасит даль морскую дивным светом
В краю, где много-много раз, мой взгляд
С немым восторгом впитывал всё это
И ночь наступит и придёт рассвет
И новый день начнётся на планете
Где жил когда-то и мечтал поэт
Однажды, написавший строки эти….
Помню, как время упёрлось в начальную точку,
где зазеркалье рассыпалось бисером колким.
Множество гаснущих звёзд бесконечные ночи
пеплом припудрили… Холод. Неистовый холод
хваткой голодного волка сковал, не давая
криком обнять, улыбнувшись до звонкого утра.
Подвиг ревущего ветра у самого края
в памяти врос эпизодом реальности мутной.
Боль о тепле отболела… Лишь влажное небо
живо в глазах отражает картинки событий –
в душу упавшие ночи настоем целебным…
В эту погоду войдя, нет возможности выйти.
В этой погоде с тобой сожалели украдкой
доброй традиции спешно лететь через будни,
браво подпиливать сук под собой… Для порядка,
завтрашний чай заварить накануне, к полудню.
К вечеру, выполнив миссию планов досрочно,
думать, вздыхая, о жизни течении бурном,
нервно ругая газетную правду построчно,
тех, кто проходит сквозь судьбы привычно бравурно.
Тех, кого нет, и кто есть, чтоб придумать экзамен…
Как ты красив был в своей бесподобной свободе!
Выжал на раз бы подброшенный под ноги камень,
если рисковый кто тронет «свободу на взводе».
Помню до бега секунд промелькнувший отрезок…
Где ты, мой Гений, придумавший формулу выжить?!
………………..
Завтра проглотит сегодня привычно и дерзко,
солнцу не дав наиграться фонариком рыжим.