Море волнуется – раз.
Мерно рокочет прибой,
Словно получен приказ
И не объявлен отбой.
Море участвует в нас,
Катит, шлифует слова.
Море волнуется – раз.
Море волнуется – два.
Не потрясай острогой,
Глядя на эту купель.
Не забывай, дорогой,
Море – твоя колыбель!
Переживая за нас,
Дескать, дорожка крива,
Море волнуется – раз.
Море волнуется – два.
Каждый безудержный миг
Силы его велики.
Море в ладонях своих
Пестует материки.
Вечен ли этот запас?
Вечно ли сила жива? -
Море волнуется – раз.
Море волнуется – два.
Память дороги сотрут,
Годы растают вдали.
И, завершая маршрут
В синих пределах Земли,
Пару загадочных фраз
Вспомнишь, и то лишь едва:
«Море волнуется – раз.
Море волнуется – два».
Голубые слоны капризны,
Бледно-розовые хитры…
Серый слон – добрячок по жизни,
И мечтатель. Зато комары,
Слепни, мухи не докучают
Толстокожистому слону.
Он в жирафе души не чает,
И влюблён в антилопу гну.
Уважают слоны подарки,
Что приносит им детвора.
Обожают порою жаркой,
Обливать себя из ведра.
Для того у слона есть хобот,
Он частенько в него трубит.
Слон боится мышей, но злобы
Он не держит на них, поди…
Превосходно во снах летают
Замечтавшиеся слоны.
По весне их большие стаи
Фантазёрам легко видны.
Удивительно стройным клином,
Громогласно трубя, летят,
И морщинистые их спины
В предзакатных лучах блестят.
Голубые слоны – игрушки,
Розоватых я не встречал.
Пусть мальчишкам всем, и девчушкам
Снятся серые по ночам…
То не погода мается -
Душа моя терзается,
Порывы ветра трогают листву.
Все небо в тучах хмурится,
И дождь идет по улице,
Бежит слезой по мокрому стеклу.
А жизнь все продолжается,
Ничто не повторяется,
С тобой нам вместе не встречать весну.
Никто не удивляется,
И так уж получается
Ты без меня, я без тебя живу...
Джунгли растревожены, как улей,
Дикий смех летит со всех сторон:
-Бандар-Логи вне Закона Джунглей!
-Бандар-Лог – он сам себе закон!
Но в угаре пьяного дурмана
Вспыхнет даже небо и река,
Если хочет править обезьяна,
Позабыв, что в джунглях правит Каа!
Сепаратисты и бандиты,
Да и ваще ни то ни сё,
Хотим, шановни свидомиты,
Вернуть обратно ваше всё!
Что, помышляя о высоком,
Не по указке диктатур,
Мы принимали ненароком
За единение культур.
Все те, кто гиб при артобстреле
В своём же секторе жилом,
Когда-то песни ваши пели,
За общим праздничным столом...
Теперь обратная картина:
На современном рубеже
Слова «фашизм» и «Украина»
Почти синонимы уже.
И всё украинское чуждым
Для многих стало, видит Бог.
Как и остатки прежней дружбы
Солдатский вытоптал сапог.
Так что рубаху-вышиванку
Заройте в лесополосе:
Всё, опростался ваш Iванко,
И Галя воду не несе...
Ты помнишь, много лет назад,
Совсем другим был этот сад?
Совсем другим был этот луг и этот плёс?
Я - городская из себя.
Стою, косичку теребя.
(я в первый раз тогда увидела навоз)
А у тебя ремень морской
И взгляд колючий, но не злой
И на мопеде есть наклейка "DDR".
Стоим с сестрой.Ты мимо нас
Уже проехал восемь раз.
Как видно хочет что-то этот пионЭр!
Уже мы к вечеру друзья
И нас водой разлить нельзя,
А дед один хотел попробовать веслом.
Ведь жизнь бурлила через край
И мы сожгли его сарай
(помочь хотели.Ты сказал, что он -на слом)
Потом купанье при луне
И майка мокрая на мне.
И ты смотрел куда-то вверх что было сил.
Причину я не поняла
(ой, дура глупая была)
Но пол-часа ты из воды не выходил...
...И, наконец наш добрый стог...
Ты харахорился, как мог,
А я тебе всё управленье отдала...
Сейчас и вспомнить-то смешно,
Что было свято, что грешно,
Но, слава Б-гу, нам природа помогла.
И где бы ни был ты сейчас,
Пусть время разделяет нас,
Но вот мой сын и вы случайно тёзки с ним...
Пусть дни пройдут, бегут года.
Я ТАМ бываю иногда -
Смотрю на стог, ведь он от нас неотделим...:))))))
Ах, батя, я по жизни заблудился, я так давно душой не отдыхал, куда бы проще, если б не родился, не пил, не ел, в колодцы не плевал. Когда бы знать, что это так надолго, что больно бьют, и лишь могила приз, ещё во чреве одиноким волком, я б пуповину лично перегрыз.
Ты сам-то как, в своих селеньях горних, тоска по нам забытым не гнетёт? Ты там, в тепле, среди доктрин бесспорных, а здесь как раньше, кто кого нагнёт. Андрюха как, небось, бухает часто, так дай леща, ну что ж он за балда? А если там он тоже склеит ласты, помрёт дурак, а дальше-то куда?
Привет меньшому, Димке – хулигану, пусть поднажмёт на пресс, как я просил. Скажи, не злюсь, за ту былую рану, когда он в хлам от жизни закосил.
Ты там держись, ты сильный батя, знаю, на передряги и болячки плюй. Ну, вот и всё, письмо своё кончаю, до встречи пап, и это…не горюй.
За эпохой шагает эпоха,
А ему перемены не в счет -
Эстафетную палочку Коха
Он с собою, как прежде, несет.
Уповая на промысел Божий,
Но на жалость людскую вдвойне,
Испитой и прокуренный бомжик
Беспрестанно бредет по стране.
Не читали ему приговора,
Всё случилось не быстро, не вдруг -
Механизмом отсева-отбора
Он отброшен куда-то за круг.
Кто испился, а кто проигрался,
Кто родными подвинут с квартир,
Кто «откинулся», да не вписался
В наш прекрасный, безжалостный мир.
Он вынослив, как вол и лошара.
Для него и межа – не межа.
Интервал от бича до клошара
Социальная ниша бомжа.
Он нисколько не пассионарен,
Никаких не вздымает знамен.
Но зато – интернационален! -
Я бы дал ему членство в ООН!
Не боец, не борец, не трудяга,
Тунеядец, опущенный тип.
Только, может, феномен «бродяга»
Не диагноз, а лишь генотип?
И однажды простой неудачник
Ощущает толчок и порыв,
И уходит от жизненной драчки,
Словно в Шамбалу, двери открыв?
Просыпает снега атмосфера,
Опускаются хлопья, кружа.
Неприкаянный лик Агасфера
Промелькнет из обносков бомжа.
Наставлять его мелко и глупо
На иные дела и пути.
Лучше дай ему хлеба и супа,
Повздыхай, отвернись.
Отойди.
Думал - забудешь, а Ты всё равно подошла!
Сможешь - прости, что Тебя не встречают поэты:
Мы тут об музах с пегасами - Бла! Бла-бла-бла...
Не обижайся, Последняя Пятница лета.
Это городская лирика и я заранее прошу прощения у господ юмористов, но не вечно же мне хихикать. Всякая творческая личность должна когда-то и грустить.
У города случился странный спазм,
Затронув скверы, улицы, деревья.
Мороз крепчал быстрее, чем маразм,
А тот крепчал быстрее, чем альцгеймер.
Окрестный бомж, событиям не рад,
Ворча под нос, ушёл в подвал и запил.
Ну кто, скажи на милость, виноват,
Что заморозки начались внезапно?
Ещё недавно не было зимы,
Листва, дожди и прочие примочки,
А нынче пешеходов-горемык
Рядит погода в белые сорочки.
Рабочий день давно сошёл на нет,
Шофёры матом потчуют друг друга,
На перекрёстке бесноватый мент
Остервенело вертит жезл по кругу.
На площади усталый мрачный люд
Трамвая ждёт, как Цеперович визы*,
Скорей домашний обрести уют,
Принять сто грамм и влипнуть в телевизор.
А на углу ваш баловень-пиит
Не в силах ждать, приник к бутылке пива.
В носу сопля замёрзшая висит…
Красиво? Нет. Зато как есть правдиво.
* Это собирательный образ, заимствованный автором из конца 80-х, начала 90-х годов.
Постоянные дебаты о качестве юмора любого автора
набили оскомину уже не одному поколению читателей Хохмы.
И чего кипятятся радетели разумного, доброго, вечного?
Есть очень простой способ:
Организовать ОМОН из четырёх, постоянно дежурных,
зарегистрированных пользователей Хохмы и при появлении
опуса неугодного автора сразу, пока не лупнули плюсы другие,
«несознательные» читатели, отминусовать наглеца по максимуму.
Хреновый опус исчезнет автоматом из любого списка, даже
из рубрики «несмешное». И всё, писец. Так и Березина можно
уничтожить не глядя, никто и не заметит.
P.S. Если «несознательная» часть читателей сайта не успела
прочитать сей совет, значит он уже пригодился «сознательной»
части читателей.
Под флагом Бандеры со свастикой в сердце
Идут по УкрАине бравые "перцы"
За ними Европа, и НАТО поддержит
Застрелят любого, любого зарежут.
Их главный конечно отпетый шизоид,
Младенца на штык ничего им не стоит,
В глазах пустота, им хочется крови
И дьявол давно эти души присвоил.
Идут на восток, как их предки когда-то,
Так хочется крикнуть, постойте! ребята!
История вам не простит такового
И люди осудят, осудят сурово.
Но все же я искренне верю в Победу,
За ту, что погибли в войне наши деды,
Обидно за то только, братья славяне,
Помочь, пока, можем мы только словами.
Я уехал из Донецкой области 20 лет назад, отец умер там, а мать,
слава богу, я успел забрать к себе, но в Донецкой, Луганской
и Одесской областях остались еще родственники и друзья,
и я не представляю, как сейчас им помочь.
По оленьему следу, по рысьему следу, по лисьей тропе
Я иду по судьбе и ее, как открытую книгу, читаю.
По оленьему следу, по рысьему следу, по лисьей тропе
Я к тебе долечу, добегу, добреду, доползу, домечтаю.
И меня не пугают ни черная злоба, ни злая корысть.
И не то, чтобы я уж какого-то очень крутого замеса:
Я бегущий олень, я степная лиса, я свирепая рысь,
А людская личина моя - это так, дымовая завеса.
Занимается ветер и листья уносит от белой зимы,
Словно машет рукою давно и навечно отставшему лету.
И уносит туманы, надежды уносит, уносит дымы.
И уводит, уводит, уводит меня по звериному следу.
Мне осталось недолго до встречи с тобой, дорогая моя.
Не об этом ли филин недавно так гулко и радостно ухал?
Я к тебе добегу, улыбнусь и скажу: - Ну, привет! Вот и я…
Ты лизнешь меня в морду и нежно укусишь за ухо.
А мне всё нипочем…
Папа Карло, поверь,
Нам подскажет сверчок,
Где находится дверь,
За которой взрастет
И завяжется в нал
Драгоценное всё…
Что в душе закопал.
И зачем горевать,
Если замысел есть.
Видишь в небе печать? -
Это – знак, это - весть.
Ночи бархатный плащ
Грубо выкроен… Пусть.
Папа Карло, не плачь,
Я под утро вернусь.
Театральную фальшь
Подстегнуть уходя -
Наспех высмеять фарс
В горьком плаче дождя,
Назначение слез
Невпопад… А пока -
Я не свят, но всерьез -
Свято верю в сверчка.
Сотни черных мазков
Понесут вдоль реки.
Принимай-ка, Московь,
Древянца в дураки.
В баре цвета «кармин»
По привычке осесть,
Где заветный камин
Нарисованный есть.
Где Мальвина всю ночь
У пилона кружит
В полном хаосе нот -
На разрывах пружин;
Опустевший бокал,
Стаю белых ворон
Прячет в длинный рукав
Безутешный Пьеро.
То ли ключ, то ли крест
У меня под пятой.
Это поле чудес
Вновь оправдано мной -
Там, где всё нипочем…
Кто-то тянет за нить -
Пожимаю плечом:
«Папа Карло, прости…»
Светлой памяти
моих собратьев-огнеборцев
Владимира Правика,
Виктора Кибенка,
Николая Ващука,
Василия Игнатенко,
Николая Титенка,
Владимира Тишуры,
погибшим при
ликвидации аварии на ЧАЭС.
1
Апрельская ночь шла к рассвету обычно:
Весна расцветала и Припять текла.
И служба неслась в караулах привычно.
И не было в душах предчувствия зла.
Царило вокруг предвкушение мая.
Черёмуха пахла над тихой рекой…
И спала страна – необъятна, родная,
И был в каждом доме уют и покой.
И ровен был пульс трудовой пятилетки,
И жёны и матери ждали родных...
И монстр ещё спал в неразрушеной клетке,
И был безопасен в стремленьях своих.
Не ведалось зла, ни беды, ни печали,
И звёзды смотрели обыденно вниз.
Манили народ недоступные дали,
И снился всем сладкий, большой коммунизм.
Всё было, как в сказке: прекрасно и чинно.
Казалось, что жили мы лучше за всех.
Но разве приходит беда безпричинно?!
Наверное, был за душой у всех грех...
Зазнались, забыли святые устои.
Молились мы дьяволу, а не Кресту!
И ждала нас участь разрушенной Трои.
Расслабились мы, находясь на посту…
Все были довольны, одеты и сыты.
Сидели на ставках, считая рубли…
Единством, надеждою были согреты.
Гордились размахом советской земли.
Расслабились где-то? Свершили ошибку?
А может, на всё наплевали давно?
Хотели без трудностей выудить рыбку,
А сами все в пропасть упали, на дно?
А может, всё началось с глупых законов,
С ненужных запретов, с дурацких идей?!
Нам лидер служил за святую икону,
А он демагог был, болтун, дуралей.
По швам затрещала надутая цифра.
И лезли приписки, как мышь из мешка.
Сгущалась морали и правды палитра.
Расплата, как видно, пришла свысока!
Смешно и обычно. И как-то нежданно.
Наверно, привычный к такому народ?
У нас ведь все беды бывают спонтанно.
Идут вереницей всё из года в год.
Мы думать ленились, а то не хотели.
У всех нас был разум единый – ЦК!
А что заслужили – сполна поимели:
Мы были ничем, и мы жили пока…
2
И ночью рвануло четвертый реактор –
Не вынес нагрузки измученный блок.
И вышел на волю раскованный атом...
Случайность, а может, намеченный рок?!
Авария где-то случилась – случайность,
Упал самолёт – всё в порядке вещей.
Какие вопросы? Вопросы – банальность!
Сидите себе возле водки и щей!
Всё шито и крыто. У нас всё нормально.
Народ терпеливый. И чудо-страна.
А если смотреть через призму реально –
Сверх семьдесят лет была (где-то) она.
Такой фанатизм не видала планета.
Народ – камикадзе, чудной и смешной.
Мы ни перед кем не держали ответа,
Хотя никому не грозили войной.
Взорвался реактор. Стал полем для боя.
Всегда был Матросов, отважный народ.
Была и когорта пожарных героев.
Всего двадцать восемь. Почти целый взвод.
А что оставалось отважным ребятам?
- За чью-то халатность идти напролом.
И будь тот реактор хоть первым, хоть пятым –
За ними страна и отеческий дом.
От них всё зависело в эти минуты.
Они понимали и – сделали всё!
Но вышел на волю злой атом раскутый.
Он ужас и ныне народам несёт.
Шеренга-1 - из отважных героев.
А шестеро сразу ушли за черту…
Остался ковчег выживания Ноев,
А кто-то смеялся на ветхом мосту.
Никак не понять нашей власти природу,
Что нет у народа правдивой руки...
Да сколько ж втирать можно в уши народу?
Мы всё-таки в генах своих – казаки.
Отважные парни. Простые ребята.
Такими гордится любая страна.
Они ж дорожили Отечеством свято,
Оставив навечно свои имена…
Оставив нам совесть и тяжкие думы,
Чтоб в жизни мы помнили каждый урок…
Народ виноват, но никак толстосумы...
Нам каждое зло предоставлено впрок.
Спасибо, сыны, что собою закрыли
Дыхание демона с именем Крах…
А было б нормально: служили б и жили.
Зачем вам опасность и беды, и страх?
3
Вы сделали всё, что сумели, ребята,
Закрыли планету собой от беды…
Она, как и мы, вся грехами объята,
В своём очищенье не видит нужды.
И плакали матери, жёны и дети,
И были угрюмы собратья-друзья…
Свершили вы подвиг великий на свете.
Выходит, что жить по-другому нельзя.
Нельзя подводить - и далёких, и близких,
И землю родную, что дала нам жизнь…
Возносятся в небо теперь обелиски.
А души их светлые тянутся вниз.
И дальше шумят под ветрами березы.
И гроздья калины горят в тишине.
И вам салютуют весенние грозы...
А слышите ль вы, дорогие, во сне?
Растут ваши дети. Им горько и больно.
Живут ваши вдовы, любовь берегут…
От власти судьбы не уйти добровольно.
Обидно, когда возвращенья не ждут.
Небесное царство и пухом земля вам!
Её вы спасали, сгибаясь без сил.
Вам память и честь. И бессмертная слава.
И вечный покой у священных могил. ..