Навеяно "Чиновники бездушные".
На мотив "Позови меня тихо по имени"
Не завидуй чиновничьей братии
Тяжела жизнь простой бюрократии
Надо знать,где лизнуть,где - подставиться
Надо ведать,что боссу понравится.
Надо сыну достроить поместьице
Надо дочку воткнуть,где поместится.
И закаты встречать надо здорово.
И откаты делить надо поровну.
Ты прими меня на закате дня,
Позови меня, грусть-печаль моя,
Позови меня..
Знаю, сбудется наше свидание,
Так конверт приготовьте заранее.
Жалко время терять на безделицу
Жалко,сумма такая не делится.
В кабинет не врывайтесь с гранатою
Лучше чеком,да чтоб с предоплатою
Телефон каждый раз разрывается
Что,не видите,люди стараются.
Ты прими меня на закате дня,
Позови меня, грусть-печаль моя,
Позови меня..
Ну,а завтра вдруг снимут с огласкою
Станет жизнь моя прошлая сказкою
И отнимут вдруг кресло заветное
И машинку с мигалкой приметною
И мне светит корыто разбитое
Да лимонов штук пять непропитые...
Пропадет и сирень,и смородина
И спрошу тиxо:"Что же ты,Родина?"
Синие картины на телесном фоне,
Аккуратно, чинно вклеены в альбоме.
Кто их был художник? Явно не ариец!
Сибиряк-острожник, иль матрос-балтиец.
Здесь тебе и Сталин, и "Варяг" с "Авророй",
Не предполагали моряки и воры,
Что их кожа станет ценной, как пушнина,
Станет рисованье смерти их причиной.
Содраная кожа выделана хромом,
Не удержишь дрожи от картин альбома!
Плавала не мелко на покрова срезах,
Колекционерка, с Бухенвальда Эльза.*
Собраны со вкусом, вклеены с любовью,
Вот вам, швайне русам с большевицкой кровью!
Выбраные в бане, самые блатные,
Подписали сами смерть себе, дурные.
Куполами сроки и года считали,
Колымы уроки ничего не дали.
Не судьба ошибки искупить в штрафбате,
Подвели картинки спереди и сзади.
Наколол на руку первое из правил:
"Бей актив, режь суку!" да растрел исправил
Не в лицо, в затылок, чисто по-немецки,
Все не как в постылых лагерях советских.
Без вести пропали по армейским данным,
Может бы сбежали, да погибли рано.
Черный дым рассеян, стал туманом млечным,
Жизни срок отмерен, а искуство вечно.
* Эльза Кох, 1906-1967
Эльза Кох, более известная как "Бухенвальдская ведьма", была женой коменданта
концентрационного лагеря. Мучила заключенных, била их кнутом, издевалась и убивала.
После нее осталась страшная коллекция, куски человеческой кожи с татуировками.
Покончила жизнь самоубийством в тюрьме в 1967 году.
Внесена в десятку самых страшных женщин мировой истории.
На свое 20-летие мой сын захотел в подарок щеночка или котенка.
Со своей тогдашней девушкой Таней он поехал на птичий рынок и купил там шестинедельного белоснежного котенка-экзота. И с этим котенком и с Таней приехал ко мне прямо к праздничному столу (сын жил отдельно, но свои дни рождения предпочитал справлять у меня).
Котеночек был похож на курносого ангела: малюсенький, нежный, пушистый, невесомый. Такое живое родное облачко. Розовый носик был сухим и горячим, а теплая шерстка - спутанной и растрепанной.
Я взяла котенка в руки - он умещался на ладошке - и услышала, как часто и тяжело он дышит. Поставила его на ковер - он посмотрел сквозь меня неосознанным пустым взглядом и упал на бок.
- Прикольный, правда? - откликнулась из-за стола Таня, подцепляя вилкой кусок семги, - я его сразу выбрала. Он такой милый лежал -самый грустный, самый маленький. Да вылечим мы его! Не парьтесь, тетя Жанна!
- Не парься, мама! - подтвердил сын, - моя Танюша разбирается в животных и их болячках. Все будет как надо!
* * *
Через две недели сын позвонил и сообщил, что они с Таней расстаются и он намерен переехать назад в родные пенаты.
- Котенок ваш как поживает? - спросила я.
Повисла пауза.
"Але!" - позвала я.
- Она возила его к врачу, - сказал сын неуверенно, - там ему, кажется, сделали какие-то уколы. Я не знаю подробностей, я был на гастролях две недели. Приехал - в квартире холод, грязь, вонь, ни еды, ни воды. Сапоги резиновые в ванне плавают...
- А котенок? - напомнила я.
- Ну - вроде нормально, - совсем скис сын, - но он все время лежит почему-то. Не ест, не пьет, не встает.
-А вы кормить его пробовали? - поинтересовалась я.
-Таня ему все время кефир наливала. И консервы. Но он их не ел. Они засохли. И кефир был засохший, когда я приехал.
"Фашисты," - подумала я. Но вслух ничего не сказала. Прости меня, Господи, за мою тогдашнюю слабость и за мою злость.
* * *
Сын привез свои вещи, вывалил в коридоре гору из кофров, чемоданов и сумок. Потом вручил мне кошачью клетчатую переноску. Я расстегнула ее дрожащими руками.
Из переноски мне на ладони выпал невесомый прозрачный котенок.
Его брюшко было мокрым, липким и грязным.
Котенок поднял головку - из его глаз текли ярко-красные кровавые слезы. Носик тоже был в кровяных подтеках.
Я коснулась его спинки и отдернула руку: мне показалось, что вместо позвонков я нащупала острые-преострые костяные шипы, обтянутые кожей. Я подула в шерстку - так и есть: из розовой кожи, едва не прорывая ее, выступали , как гребень дикобраза, треугольные костяшки-иглы. "У него переломаны кости," - с ужасом подумала я, звоня в ветеринарную скорую помощь.
* * *
-Ну что вы, кости абсолютно целы, - сказал врач, - просто у него дистрофия в последней стадии. Полное отсутствие подкожно-жировой клетчатки.
- Отчего это? - похолодела я.
-Он есть не может. И пить тоже. В этом причина.
- А почему? - спросила я,чувствуя, как земля уходит у меня из-под ног. Я всегда в минуту опасности становлюсь слабой и беспомощной, как котенок в последней стадии дистрофии.
- А вы на горло его посмотрите, - сказал врач, - видите, какой красный зев?
Я заглянула котенку в ротик и увидела, что передняя половина неба была розовой и блестящей, а задняя - малиновой и мутной.
-Что это? - отшатнулась я.
- Не знаю,- пожал плечами врач, - может, вирус какой, а может - опухоль. Носоглотка воспалена, перекрыта, сосуды полопались. Отсюда и кровь в глазах.
- Прооперировать можно? - глухо спросила я.
- Ну что вы, - сказал врач раздраженно, - в нем весу живого грамм двести, не больше. Какая операция. Лучше согрейте его чем-нибудь. Тряпку в коробку постелите и грелку положите.
Увидев мое выражение лица, врач смягчился: - Таблетки я вам оставлю хорошие, сильные. Если сможете - давайте по четвертушке каждые четыре часа. Может, и выживет. Чего в жизни не бывает...
* * *
Закрыв за врачом дверь, я отнесла котенка в ванную и аккуратно смыла с живота и лапок жидкие испражнения.
Но как только я промокнула его тельце мягкой салфеткой, котенок виновато посмотрел на меня и тоненько, тихонечко пукнул. Желтая свежая пена мгновенно растеклась по его лапкам и моим рукам.
- Не смущайся, брат, - подбодрила я сконфузившегося котенка, - я тебя сейчас снова помою. А потом еще раз, если надо будет. Ты, главное, не переживай. Все у нас будет хорошо.
-Не будет, - ответил котенок, и очередная алая слеза выкатилась из печального голубого глаза, - ты же слышала: врач сказал, что я скоро умру.
- Скажешь тоже, - возразила я, - укутывая котенка в дочкину байковую пеленку, а затем в старый меховой воротник, - я тебе сейчас грелочку положу, а потом мы с тобой покушаем...
- Не получится, - покачал головой котенок, - у меня так болит живот, сердце и горло, если бы ты знала. Знаешь, - глаза котенка снова наполнились слезами, - мне так страшно умирать: без мамы, голодным, больным, в чужом доме...
- Ах ты, бессовестный! - я сделала вид, что разозлилась, - значит, мой дом для тебя чужой?! И не стыдно тебе после твоих слов? После всего, что я для тебя сделала?!
Котенок не ответил. Я увидела, что он заснул, прижавшись к грелке. Ему снились мама, братья, сестры, долгая сытая жизнь и счастливая кошачья старость.
* * *
Коробку с котенком я поставила на стол в кухне. Сама села рядом - дежурить. Котенок был в жару, часто дышал с открытым ртом, как собака, на прикосновения не реагировал.
Я намочила палец и смазала котенку сухой язык. Реакции - ноль. Я взяла пипетку, набрала в нее каплю воды и впрыснула котенку в рот. Он поперхнулся, закашлялся, пол-капли выплюнул, но пол-капли все-таки проглотил. Открыл глаза, тщательно облизнулся.
"Ура," - подумала я. Подождала пятнадцать минут. Затем взяла таблетку, оставленную ветеринаром, раздавила ее ложкой, отделила одну крупицу и растворила в наперстке воды. И втянула в пипетку каплю этого раствора. И осторожно, медленно впрыснула котенку на язык.
-Что это за гадость? - скривился котенок, отплевываясь и облизываясь - зачем ты надо мной издеваешься?
- Потерпи, милый, так надо, - сказала я, вновь наполняя пипетку, - это обезболивающее лекарство, тебе скоро станет легче и я смогу тебя покормить.
* * *
Через час я вскипятила ложку молока, остудила, набрала в пипетку одну каплю и влила котенку между зубов. Когда котенок пытался проглотить молоко, внутри его что-то поскрипывало и посвистывало.
Так и прошла ночь: под тусклой лампой на кухне и под бормотание телевизора, который помогал мне бодрствовать. Через каждые пятнадцать минут поочередно капля лекарства - капля молока. Правильно ли я делала, я понятия не имела. Но я твердо знала, что не дам котенку умереть.
* * *
Утром муж принял у меня "дежурство". "Иди поспи," - сказал он. "Запомни: капля молока - капля лекарства!" - напоминала я, проваливаясь в сон.
* * *
Я проснулась через три часа и первым делом бросилась к котенку. Он был квелым, но не спал, и увидев меня, скрипуче, хрипло-ржаво мяукнул! "Да ты, оказывается, баритон," - засмеялась я.
К вечеру я рискнула увеличить дозу молока: я вливала котенку уже не по одной, а по три капли!
А ночью, когда все уснули, я на свой страх и риск решила изменить рацион: я взяла крошку телячьего фарша величиной с горошину и размазала ее по н*** котенка. В следующую секунду я едва не ослепла от боли: острые мелкие зубы впились мне в подушечку пальца. Котенок, судорожно пытаясь проглотить фарш, с ужасом смотрел, как четыре алых капельки крови выступают на моей коже и тяжелыми струйками скатываются вниз.
"Смотри, что ты наделал!" - я сунула палец котенку под нос. Котенок не растерялся и начал тщательно слизывать мою кровь. Я засмеялась, выхватила котенка из коробки, расцеловала в нос, глаза, уши и живот. Котенок висел у меня на руке, растопырив лапы с розовыми коготками , и смотрел на меня с изумлением, как на сумасшедшую.
* * *
Следующие два дня котенок возвращался к жизни. Он еще не ходил, но уже пытался сесть в своей коробке и посмотреть за ее пределы. У него это плохо получалось, он быстро уставал и засыпал, плюхаясь на бок, как подкошенный.
Я кормила его с руки вареной курицей, яйцом, мясом. Поила из пипетки водой и молоком. По крошечкам, по капелькам, по крупиночкам.
* * *
На четвертые сутки муж запек осетрину с молодой картошкой в сметане. Сказать, что это было вкусно - не сказать ничего.
Порция на моей тарелке была огромной. Я наслаждалась роскошным ужином, коробка с котенком по-прежнему стояла рядом со мной на кухонном столе.
Я не заметила, как выронила вилку, нож, не заметила, как уснула, положив голову на салфетку около тарелки.
Проснулась я от громкого чавканья. Оно раздавалось прямо над моим ухом. Открыв глаза, я увидела своего котенка в моей тарелке с осетриной. Он, твердо стоя всеми четырьмя лапами по шею в сметане и с петрушкой на хвосте, с жадностью ел мою рыбу и не обращал на меня никакого внимания.
* * *
Еще через неделю котенок носился по дому и пытался играть со всем, что попадалось ему на пути.
Я заметила, что его пузо раздулось и при похлопывании звенело, как мяч.
В интернете я прочитала, что раздутый живот мог быть признаком вирусного асцита.
Я повезла котенка в клинику. Тот же врач, что приезжал к нам домой, не поверил своим глазам: - Это тот самый кот? Не может быть! Асцит? Да какой там асцит! Вы перекормили его сверх меры! Он же еле прыгает от обжорства!
* * *
Вчера моему коту Дэнни исполнилось восемь лет. Он не совсем здоров - у него врожденный порок сердца. Он не может долго бегать и много играть.
Но это удивительно умное, доброе, тактичное и интеллигентное животное - покладистое и не капризное. Он не дерет мебель и стены. Он не привередлив в еде и обожает гостей - всех без разбору. Когда незнакомый человек приходит к нам в дом, Дэнни встает на задние лапы, пытливо всматривается гостю в лицо, а потом дожидается, когда гость сядет за стол и можно будет прыгнуть к нему на колени. С мужчинами он ведет себя сдержанно и уважительно, а вот женщин пытается умыть: старается слизать помаду с губ, румяна со щек и тушь с ресниц.
А еще он любит мою шкатулку с бижутерией. Стоит мне ее открыть, как Дэнни старается схватить зубами первые попавшиеся бусы и утащить их к себе в укромный уголок.
На фото: наш Дэнни в полном расцвете сил (2 года).
***предварительные итоги встречи в верхах
Навеяно - ТВ
******
…Смотрю в экран: там мчится в море катер,
О рыбной ловле мощный репортаж…
«Ход встреч в верхах…» - тут я встаю с кровати:
От Сильных Мира по ТВ – кураж!..
………………
…Он - капитан, подарок моря, глыба!
Буш лично вёз сквозь шторм своих гостей,
И «наши» выловили метр с лишним – рыбу,
И рыба оказалась без костей!
…На рАнчо иль ранчО – не в этом дело,
Короче, на семейной даче – Буш
И папа-Буш встречали наших смело,
И на гармони Буш исполнил туш!
Немало дружбы было, смеха и сюрпризов,
Буш смог две фразы смело увязать…
На белый танец пригласила Кондолиза,
Ну, как госсекретарше отказать?
Договорились: мы – хорошие ребята!
Олимпиаду «сочную» хотим!
Нам в Антарктиду бы отправить НАТу!
Наш Фонд Резервный оставляем им…
Москва, спалённая пожаром и недаром –
Уже немыслимо ушла вперёд!
Поставим-ка в Нью-Йорке и Москве радары –
И злая «террорИзма» – не пройдёт!
…Когда же заиграли балалайки,
Буш посмотрел простецки, но хитрО:
«Побалуйтесь ещё маленько, зайки,
Мы всё же разместим в Европе ПРО!
………………
Я стал смотреть, как в мяч играет Родик,
И тупо думал, глядя на стакан:
А что же будет, скажем,… через годик?
И не придумал… Экий я болван!
Иду. Луна шатается
Над головой слегка
Всё детство вспоминается
И двор и облака
Соседка, Шура –дурочка
Лет двадцать – двадцать пять
За пряники, за булочки
Давала груди мять
Для счастья нужно много ли
Такие пустяки
Мы эти груди трогали
Крутили за соски
Вся шантропа сопливая
Глумилась от души
«Угу, ваще красивые
А жопу закажи»
Краснела Шура, помнится
Подёргивался глаз
Всё повторяла, скромница,
«Нет, нет, ни в этот раз»
И ускользала ей вертя
Под юбкой голубой
И снова скука: как всегда,
Нам из окошка Цой
Загробным басом пел и пел
Про солнце, белый снег.
Трамвай звенел, завод гудел
Шумел двадцатый век
Давно прошли те времена
Не вечно под луной
Ничто : и улица не та
И город стал другой
И никого не знаю я
Из этого двора
Всех дольше Шура здесь жила
Спилась и умерла
В двадцать лет студентка Вероника Ивановна искренне верила, что впереди у нее времени вагон и маленькая тележка, чтобы свернуть горы и добиться всего, чего хочется и о чем мечтается.
В сорок лет Вероника Ивановна осознала, что времени у нее теперь грузовик, или точнее, грузовичок типа мини – вэна, чтобы свернуть если уж не горы, то холмы, или точнее, холмики и добиться какой-то части из того, чего хочется и о чем мечтается.
В шестьдесят лет Веронику Ивановну осенило, что времени у нее осталось лишь с маленькую тележку, и что свернуть что-либо тяжелее бугорка на своем садовом участке ей уже не хочется. А мечтается лишь об осязаемом, достойном благополучии детей и внуков и более – менее сносном здоровье для себя и членов своей семьи.
В восемьдесят лет Вероника Ивановна попросту плюнула на время и, открывая глаза после сна, если обнаруживала, что она все еще на этом свете, а не на том, с благодарностью их закрывала и продолжала отдыхать в дремлющем состоянии столько, сколько душе угодно. Ей уже мало чего хотелось и мало о чем мечталось. Эти годы неожиданно стали самыми счастливыми и спокойными в ее жизни. Но длилось это счастье недолго…
Стоя над гробом Вероники Ивановны ее правнучка, двадцатилетняя студентка Елизавета Семеновна со слезами в уголках глаз провожала в последний путь свою прабабушку. Но в глубине души двадцатилетняя Елизавета Семеновна искренне улыбалась своей молодости и верила, что впереди у нее времени вагон и маленькая тележка, чтобы свернуть горы и добиться всего, чего хочется и о чем мечтается.
Дуют ветры ныне,как стиxия,
По знакомой все идут тропе,
Чтобы возрождать скорей Россию
Снова будут строить ЛТП.
Видно,как в программе,эти баги,
В головенке нет уже царя,
Знать,тоскует кто-то о ГУЛАГе
Или славе Минсекретаря.
Жми сюда
ГУВД Москвы собирается публиковать фотографии дебоширов
Начальник ГУВД Москвы Владимир Пронин предложил публиковать в прессе фотографии и имена злостных дебоширов, совершивших проступки в нетрезвом виде, сообщает агентство "Интерфакс". Это заявление милиционер сделал 8 февраля на ежегодном заседании городских судей в здании Мосгорсуда. Кроме того, он высказался за восстановление лечебно-трудовых профилакториев (ЛТП) для алкоголиков и наркоманов.
Дряхлый домик стоит
У слияния рек.
Долго небо коптит
Там простой человек.
Утром выпив кваску,
И, ссутулясь, к воде...
...Снова вынет тоску
Из прогнивших сетей.
Тихий дом, как нора,
Но немил он, до слёз...
Просто умер вчера,
Старый, преданный пёс.
Вот он - копоть по бокам,
запах керосина –
«Борт», или «Шайтан арба»
в тумблерах кабина,
потускневший хаки цвет,
брюшко голубое.
Где же крылья? Крыльев нет,
винт над головою.
И вы знаете – летит,
лопастями машет.
Из кабины чудный вид.
Жаль земля….. не наша.
Был наш милый Gameboy
на работе другой
и писал, не слагая пера.
А теперь он по горло
в страде трудовой,
видно, пашет с утра до утра.
Иссякает ручей,
если нету дождей,
серебристой водой
не поит.
Я дождусь, что удачно
пошутит Gameboy -
он же всё же
хороший пиит))))))
Мне теперь и самой
не до шуток, Gameboy:
бизнес-леди, тудыть-растудыть...
Но на Хохму пришла я,
дружок, за тобой -
где тебе и положено быть!
Мне не нравится лязг
"междуличностных" дрязг,
неприятен их шуток душок.
Развевается стяг,
с грязью месится Враг...
Напиши гениальный стишок!
Пусть он будет не в труд,
пусть завистники мрут,
пусть друзья отхохочут бока...
Пусть почувствует всяк:
чем соплю на кулак,
лучше шутку... Напишешь?
Пока!