Какой набор изысканнейших яств!
Мечта любого из семьи гурманов!
Вот здесь дары морей и океанов:
Белужий бок, так радующий глаз,
И мускул гребешка, и крабы, и лангусты.
Вот овощи пошли: корейская капуста,
Томаты, спаржа, хрупкий корнишон
И маринованный пикантный патиссон.
Есть кое-что и с птичьего двора:
Гусь – царь стола, цыпленок, типа бройлер,
Средь прочего являющий свой колер…
Ах, не заметил – черная икра…
Напитки! О, мой бог! Ведь это сон:
«Шампанское», и «Твиши», и «Мартини»,
И придающий шику всей картине,
Любимец публики – коньяк «Наполеон».
О чем мечту лелеют в каждом доме,
Здесь безо всякого труда я нахожу.
Вы думаете где я ? В «Гастрономе»? –
Я в собственной блевОтине лежу…
На её расписном, в цвет багрянца,
подносе
Сто напитков и яств.
Но не верь ей, пижон.
Опоит, оберёт
клофелинщица-осень,
Да и пустит гулять по дождю.
На-ги-шом...
Доплыву до середины
В лодке дырку просверлю
Солнышку подставлю спину
А животик голавлю!
Поплыву вниз по теченью
Где веселый наш народ
Как всегда, под воскресенье
Квасит, пляшет и поет
И не чувствуя при этом
За собой большой вины
Накажу себя за это
Загорю лишь со спины!
Москва златоглавая,
Звон с новых церквей,
Царь-пушка, чуть ржавая,
Тот же всё мавзолей.
Гимназистки залётные,
От работы не потные,
Грациозно сбивают
На блуд мужичков.
Иностранцев снимают,
Слышен смех с облучков.
Сверху рожи – те ж самые,
Перед ними все ниц.
И районы там спальные,
Где бы ночью пройтись.
Запах, нет не бараночек,
По подъездам всё ссаночeк,
Аромат не того!
Всё прошло, всё промчалося
В невозвратнуют даль,
Той Москвы не осталося...
Потому и печаль.
Вот и пришла в семью расплата
Не все смогли нащупать брод
Остались конфетти и вата
И позади ушедший год.
Эспумизан и диарея
Как брат с сестрою обнялись
Друг друга ласково лелея
Проводят в организме жизнь.
Давленье скачет не поверишь
Как молодое кенгуру
Глаза..на лоб когда измеришь
Особо тяжко по утру.
В желудке левом аритмия
А в голове тяжёлый бой
В мозг залетает шар от кия
А сам я в лузе чуть живой.
По уши водкою заправлен
Дышу с трудом, видать конец
Наверно насквозь я отравлен
Всё спёкся ваш родной отец.
На подоконнике снег тает
Свеча дымит на образа
Семья в три голоса рыдает
По пояс плавает в слезах.
А я свой стыд топлю в ухмылке
Стакан на стол, сальцо на нож
И руки тянутся к бутылке
И по спине несётся дрожь.
Семья семьёй, большая хата
Натоплено и есть дрова
А то, что подошла расплата
На то у бабы голова.
На то она жена у мужа
И крест на век её таков
Всё вытерпит она и сдюжит
Ведя по жизни мужиков.
Сегодня я, а завтра в сени
Придёт красивый не хмельной
И тут же мне она изменит
И левой пнёт под зад ногой.
И пью я горькую в стакане
И скулы яростно дрожат
Глаза налились всё в тумане
В руках тесак стальной зажат.
Нет лучше побегу я в баню
Метнул Приблуду в дуба дверь
А то всех дома перераню
Как выпью всё..-таёжный зверь.
А в бане пряно и привольно
аж до костей доходит жар
секу себя берёзой больно
и жжёт меня горячий пар.
По снегу волком я катался
И снег сгорал течя ручьём
Потом опять я поднимался
И говорил, хочу ещё
И водку баней выплавляя
Просил я бога об одном
Не надо мне на небе рая
Верни меня в мой прежний дом.
И с первым криком утром ранним
С горластым криком петуха
Я вышел чистым сел на сани
Махнув подальше от греха.
И шёл по насту понимая
что так я в жизни нагрешил
что не достоин буду рая
что бог меня так не простил.
Летел рысак в тайге петляя
я остывал и ждал конца
сегодня санитарный день у рая
у Бога Сына и Отца.
Одеты в белое болота
одеты в белое леса
а умирать как не охота
когда не ждут нас небеса.
Принесла меня жена на горбу из дома,
В церковь вытровить недуг пьяного синдрома.
Не могу я от стола доползти до койки,
Потерял мужскую стать под столом в помойке.
Мои руки поднимали чтобы я крестился,
На пол с силою бросали, чтобы в кафель бился.
Восемь свеч сожгли зараз так гласит ученье,
Чтобы вытравить недуг дьявола мученья.
В этот день из-за стола я на пол свалился,
Но не смог я доползти мало промолился.
День второй. Несёт жена на горбу из дома,
В церковь вытравить недуг пьяного синдрома.
Двадцать свеч сожгли за раз так гласит ученье,
Чтобы вытравить недуг пьяного мученья.
В этот день из-за стола я на пол свалился,
Но пять метров на кишке кое-как пробился.
А жена кричит "Давай, свечки оправдаешь,
Вспомни молодость свою ты в войну играешь!"
Третий день несёт жена на горбу из дома,
Тело мёртвое моё с пьяного синдрома.
Ещё пуще мне хребет в церкви загибали,
И ногами как дрова по полу катали.
В этот день из-за стола я на пол свалился,
Но до койки я дополз поп аж удивился.
А нарколог обьяснил весь рекорд попойки,
Я сухарик закусил и дополз до койки.
Ну что зараза, дождалась свой праздник
И надо же, солоха, дожила.
Наверно падла ждёшь ты мой подарок.
А с кем всю ночь, ты гадина, была.
Да ты же ****ь, с рождения ущербна,
Тебе к лицу подходит паранджа.
И что ты смотришь на меня враждебно.
Скосив косые без того глаза.
Твою бы морду, на тушёнку этикеткой .
Да вот беда мешает свежий бланш.
Сама себе ты кажешься нимфеткой,
И будто схожа с Джессикою Ланж.
А я то знаю все твои красоты,
Смотрю в твои раскосые глаза,
Гармония с твоим огромным носом
От страха дыбом встали волосА
Глубокое впечатление произвел на меня образ Горыныча из известного мультфильма про Добрыню и Змея. Да он там лучше всех! А как девице лапшу на уши вешает! Так и представляется мысленному взору красавица с гарниром. Вот, и появились разноцветные стишки про Горыныча и женский пол, только никак не вегетарианские почему-то...
Часть первая: "Горыныч и холодные блондинки"
«Ох уж эти блондинки,
Холодны, словно льдинки…»
(Змей зимой их ловил.)
«Вот вам жар, вот вам пыл!»
Получил вчера посылку -
триста грамм "феличиты",
мне её прислать в подарок
догадалась видно ты,
небольшой брикет тротила,
в нём мобильный телефон,
рано утром ты позвонишь
и ответит тут же он,
взрогнет дом от фейерверка
и осеннею листвой,
закружусь в весёлом танце
я с твоей "феличитой"!
Я влюбился. Простите, девчата.
Вот и кончился век натурала...
Кожа нежная цвета муската.
Мало в жизни познал еще. Мало.
А небритость его каждый вечер?
А красивые сильные руки?
Хоть казните, хоть режьте на вече -
Не боюсь я теперь эти муки.
Жаль одно - не стоит мачта крепко,
(Пятьдесят это, хлопцы, не двадцать),
А вполне еще сладкая репка
Не готова пиндосам отдаться.
...Зеленеет каштан у залива,
Грустно чайки кричат над Кронштадтом,
Гля - матросы пьют пиво под ивой.
Подойду-ка. Прикинусь им братом.
Из украинского госрезерва пропал миллион литров спирта
Прокуратура Харьковской области возбудила уголовное дело по факту растраты из государственного материального резерва, сообщает "Газета по-харьковски".
При инвентаризации выяснилось, что пропали почти 118,763 тысячи декалитров этилового спирта, 19,5 тысячи банок мясных консервов, 162,6 тысячи тонн сахара, а также авторезина. Общая сумма ущерба оценивается в 31 миллион гривен (6,1 миллиона долларов).
Жми сюда
Выжрали весь спирт из госказны
Без особенныx такиx усилий.
Что же будет с будущим страны?
Xорошо,что мясом закусили.
Распродали,гады,чтоб иx мать,
Аж давились.Бiдна Украiно.
Только вот одно мне не понять
На фиг им была нужна резина?
"Разбег, толчок... И - стыдно подыматься:
Во рту опилки, слёзы из-под век,-
На рубеже проклятом два двенадцать
Мне планка преградила путь наверх..."
(В.С. Высоцкий)
"Для того, кто пребывает в танке,
Объясню без лишних тра-ля-ля:
Если хочешь перепрыгнуть планку,
Не скачи на розовых соплях..."
(Geom)
Разбег, толчок… И на лету прозренье:
"Мне планку эту не преодолеть!"
Коварное земное притяженье
Свело на "нет" желание взлететь.
Лежу, скулю. И дикий стыд за ногу.
Прыжку печально подвожу итог -
Сегодня я, переходя дорогу,
Бордюр, увы, преодолеть не смог…
Нетипичное для автора эссе на тему «Ой, мамочки, нестандарт!..»
Стандарт – норма для отдельной сферы бытия. Нестандартизированной нормой явл. традиция. Сочетание С. и Т. создает в обществе здоровый консерватизм…
(Русь веками хранила традиции…
Иноземцы, в момент обрусев,
прекращали собою гордиться
и, в решето набирая водицу,
поливали на камнях посев.)
...Триада «С–Т–К» обеспечивала порядок в головах и стандартно-эволюционное развитие государства и общества. Но консерватизм, подпорченный временем, оборачивался застоем. И уж тут-то всегда находились горячие головы, жаждущие не-стандарта.
Страна не ведала о рисках,
стандарты принявши извне…
Но на её беду в Симбирске
родили архи-василиска,
что утопил страну в г…не.
Он хищным взглядом верлиоки
позырил, чем живет страна,
а после в «Письмах из далёка»
пообещал всем лежебокам,
что лучше грянут времена…
Всего за «две семилетки» (1903-17 гг.) дьявольский посев обеспечил «нестандартный плод»:
«Бежит матрос, бежит солдат»…
Да все бегут, кто бегать рад!
Бегут десятки лет подряд…
«Кто не бежит, тот – враг и гад!».
«Одну шестую» пробежав,
крупнейшая из сверхдержав
сгорела в аутодафе:
империя – «совок» - РФ...
Упаси боже, человечество впредь от подобных нестандартных деяний!
***
Право связать давно случившееся «в отдельно взятой стране» с еще более давним нестандартным обращением одной экстравагантной особы со вполне стандартным по тем временам плодом Древа познания автор предоставляет другим авторам. И в завершение цитирует другого «нестандарта» - гения-пьяницу поэта Николая Глазкова, тоже противника перемен:
«…Я на мир взираю из-под столика,
век двадцатый — век необычайный.
Чем столетье интересней для историка,
тем для современника печальней!