ЛОСИНАЯ ПЕСНЬ
Я способен любить лосих,
Может быть, я умею любить
В этом диком краю облепих
И глухих кедрачей, может быть.
Я привычен к инстинктам лосей,
Я приучен себя обрекать,
На соперников гордо глазеть
И на зорях крушить им рога.
И не хуже могучих самцов,
Может быть, я умею трубить,
И на мой из утробы зов
Та, что любит, придёт, может быть.
И тогда, на виду всей тайги
Я наполню лосиху мою,
Ведь способен я быть таким
В этом диком, глухом краю!
Амарсана Улзытуев
(Антология Григорьевской
премии 2013.- Спб.: Лимбус Пресс,
ООО "Издательство К. Тублина",
2015. - 320 с.)
ЛОСЬ (то ли пародь, то ли стишок по мотивам...)
По тайге я шёл. Шумел кедрач.
Вот тогда-то всё и началось.
Ногу Читать дальше >>
Жми сюда ВРК: "Отключенная страсть"
Под потолком висели бусы,
Вот так замерз дыханья пар.
Давно ты снял с нее рейтузы,
Но миг интима не настал.
Она все трет твою ширинку,
Срываясь шепчет: "Я сама!.."
Но там еще одна резинка -
Термобелья... "Прости, зима!.."
Но это лишь ее заводит,
Второй этаж от страсти взят,
Уж пальцы судорога сводит:
"Скорей, ведь больше нет преград!.."
Но вдруг лохмато-мехового
Коснулись руки... Вопли, визг!..
"Мадам, ну что же здесь такого?
Собачья шкура греет низ!.."
Он и она — заложники небес,
Влюблённые навек, в разлуке снова,
Так умер мир, что, кажется, воскрес,
И никогда не быть им вместе снова.
Дмитрий Ахременко, «Он и она»
Усталый месяц щурил сонный глаз,
Держась за холод призрачной вселенной.
Он так светил, что думалось — погас...
А темнота сурово и надменно
Вонзала в сердце сумрачный кинжал.
Озябший город замер опустело.
Он замер так, что виделось — бежал
И так озяб, что, кажется, вспотел он.
Стоящий клён у зыбких луж-зеркал
Ночь одарила девственным опалом.
Клён так стоял, что чудилось — упал,
Ночь так дарила, будто отнимала.
Теряя силы, день, одетый в шёлк
Склонился перед тёмной королевой.
Он так терял, что верилось — нашёл
и, удаляясь, сдал права налево...
Не была бы я хохлушкой,
Если б не жила в Донецке!
На оружие и пушки
Все свои вложила б средства.
Призвала б всех в ополченье,
Если брат идет на брата...
Чтоб до белого каленья,
Эти прихвостни магнатов
Пыжились, от злости лопнув,
Обнаружив стойкость люда.
А о терроризме вопли -
Размышлений умных скудность
Поражают разум многих,
Кто в поступках адекватен!
Почему же дремлют боги,
Коль в конфликте столько пятен?
Я, признаюсь, не хохлушка,
Но болит душа, поверьте!
Может для иных игрушка
Смерть? Опомнитесь - не дети!
Пролог Есть в этом мире чудеса
И существуют небывалки,
Но нет такого колеса,
Сломало чтобы наши палки!
Товарищ, верь, придёт она,
Которую мы все хотели,
Необоримая Весна,
Я верю в Первое апреля!
1. Сергей Мудровский Опасно нервному от кризиса народу
Втирать в мозги на красных кнопок моду.
Пускай об этом думает Европа,
Напуганная по уши вполне,
В родном краю по части красных кнопок
Мы верим: не сработают оне......
2. Пауль Госсен, Греки Что греки? Греков нет давно,
а те что есть – совсем не греки.
Мы пьём с Андрюхою вино
у краевой библиотеки
1997
www.hohmodrom.ru/project.php?prid=64414
Уверен я и мой приятель,
Исчезли греки не навек,
Ведь судя по старинной дате,
Писал какой-то древнегрек.
Опять же, у библиотеки,
Из той, доинтернетной тьмы!
В библиотеке – древнегреки,
Во всяком случае, не мы.
3. Александр Мерзляев, Муська Может станет "хромоножкой",
Ну а главное жива!
Оклемается надеюсь,
Почему не "пуркуа"?//
Пуркуа - Le pourquoi pas - а почему и нет ( франц. )
www.hohmodrom.ru/project.php?prid=65422
Не за то мы любим Сашу
Что на службе был морской,
Мало ли на сайте нашем,
Кто красивый сам собой?
А за то мы любим Сашу:
Очень добрый сей пиит,
Коль напишет не по раше,
Нам тупицам разъяснит.
4. Валерий Таиров, В День Учителя
Пространство, время – всё необратимо,
Давно уже забыт последний школьный бал…
Учитель физкультуры – мой любимый,
По совместительству нам физику читал!
www.hohmodrom.ru/project.php?prid=66207
Меня учил учитель физкультуры,
И мне по силам всякая наука,
И рисовать на слух и петь с натуры,
И сочинять стихи манером хука....
Могу такие вытворять фигуры
Без допинга, при помощи задора!
Меня учил учитель физкультуры,
А это посильнее бранд-майора!
5. Кешастик, Стихи, сочиненные ночью А коль не пишутся стихи,
И мысли темные, лихие,
Достань любимые духи,
Да нет, не пей, - ты лишь нюхни их.
www.hohmodrom.ru/project.php?prid=66061
Когда я упаду в кровать
Не просто так, а после пьянки,
Я начинаю рифмовать,
Мне это вместо валерьянки.
Пускай не пишутся стихи,
Пишу, поскольку я такая:
Пускай от этой чепухи
Страдают все, как я страдаю!
6. Саратовская гармонька, Вечерний моцион По телу снова пробежала дрожь.
Но моцион вечерний всё же нужен!
Однако, если завтра будет дождь,
С собакой погулять отправлю мужа!
www.hohmodrom.ru/project.php?prid=64071
Когда парней так много холостых,
И в песнях и на улицах Саратова,
Предостеречь должны мы честно их:
Не лезьте в брак, откуда нет возврата вам.
Сколь злобны жены города Саратова,
Что в непогоду выгонят женатого!
7. Будяра, Грехопадение Ну а в небе Господь наш Спаситель
Всё бредёт по Эдему пешком
И болтается Змей – искуситель
На ботинке, на левом – шнурком
www.hohmodrom.ru/project.php?prid=64199
И сказал мне Господь очень внятно,
Ишь, чего захотел, – гонорар,
Стихотворствовать будешь бесплатно
Среди прочих подобных будяр!
Я бреду в поэтической сфере,
Где шнурок отмечает мой путь,
Надо мною порой Змей-Дейтерий
Пролетает, бурча:
Зачеркнуть!
"Я, увы, не Гоген, но хотела бы жить на Таити,
Рисовать Вайрумати и прочих красавиц с плодами.
И чтоб полураздетый коричневый тамошний житель
Мне любовь подарил на соломенном ложе в вигваме.
Молодой таитянин со смуглой упругою кожей
(Был Гоген не дурак, я за это могу поручиться)
Распалил бы пожар на соломенном крохотном ложе,
И в горячую ночь я б завыла влюбленной волчицей.
Девять месяцев лунных носила б я счастье под сердцем -
Плод любви и надежды в моих недоступных глубинах.
А как только Луна стала б долькою желтого перца,
Я б, на боль наплевав, родила долгожданного сына..."
Элла (Майка) Титова-Ромм "Черно-белая жизнь (листая Гогена)" Жми сюда
Я, увы, не Мичурин, но мне бы уехать в Гайану -
И пожить средь красавиц с упругою смуглою кожей.
Если вдруг заболею - к врачам обращаться не стану -
Нарисую туземку. Раз пять. На соломенном ложе...
Я уеду домой, а мулатки с плодами под сердцем,
Словно стая влюблённых волчиц под вечерней зарёю,
Вновь мечтая вкусить моего красно-жёлтого перца,
Виноградную косточку в тёплую землю зароют.
Кивну окрепшим шарикам-орешкам,
Коснусь ветвей и, в сказку уходя,
Засыплю мухомор и сыроежку
Осколками вчерашнего дождя.
„Осеннее» Алексей Котельников
Соблазны Флоры выбыли из моды:
натурализм сегодня не в чести.
Но я - силён, участлив от природы -
мечтаю всё прекрасное спасти.
Осенним утром вышел спозаранку
в зелёный мир живого полотна
и подрумянил бледную поганку
(а то уж очень, бедная, бледна).
Я наточил иголки старых сосен
и, захватив из дома ацетон,
вмиг обучил подкравшуюся осень
основам обработки хрупких крон...
Настроил дождь, в садах развесил сливы
(проверив, чтобы правильно росли)
И вот — в полях, усталый, но счастливый,
варганю кое-что из конопли...
Как-то шёл я и за спину плюнул, не глядя, три раза.
Шёл, о чём-то задумался, как-то вот так машинально...
Глядь назад - там - три парня, по виду - водилы камазов.
Мои метки белели на каждом из них персонально.
Все они высотой аккурат в полтора моих роста.
И примерно с моим (вместе с мамой и бабушкой) весом.
Вот стоят они передо мною бесхитростно, просто
И глядят на меня с неподдельным таким интересом.
Помню, я попытался успеть принести извиненья...
А успел или нет, как-то стёрлось из памяти зыбкой.
Знаю только, что мой организм претерпел измененья
И сидит на каталке с приветливой полуулыбкой.
Если вы захотите прожить свою жизнь, не хворая,
Чтоб беду не накликать, а также от порчи и сглаза,
Оглянитесь назад, аккуратно запритесь в сарае
И слегка постучите по дереву. Тоже три раза.
Но испортило их время,
Денег нет и член висит»
Стасюлевич
Но такого вот коварства,
Нет,
Не ждут от мужиков.
Им упрямство, как лекарство,
Их закон для нас не нов.
Мужики, такое племя,
(Я для вас тут – чисто гид),
Им бы только сеять семя…
Даже если член висит.
«Спускаются тучи низко, Метелью скрывая даль.
От Питера до Симбирска Сугробы намел февраль.
Он бледность зимы итожит, Что будет - тому и быть!
И тянется бездорожье До нашей с тобой судьбы.
Всё ближе и неизбежней Проталины на снегу,
Горячих ладоней нежность И влажная жадность губ»
Арсений Платт / Лирика «Спускаются тучи низко…»
Тучи ударились оземь
Всем взорам открыв простор.
Я тихо в своём навозе
Шуршу как в кармане вор.
Мне далеко до итогов:
Что будет – тому и быть!
И вот упираюсь рогом
В землю, забор и столбы.
Всё ближе и ближе время,
Когда, городским в укор,
Я с парничка поимею
Огурчик и помидор.
«колесо это странно и кругло... непростительно кругло, друзья.
колесо описать очень трудно! а понять, ну так просто - нельзя»
андрюня // Бред «о колесе»
Треугольник – он странный и острый,
Непростительно острый, беда…
Описать треугольник непросто!
А понять – не составит труда.
Вот квадрат – это странно и чёрно,
Непростительно чёрно, братва.
Мне кого-то захочется вздёрнуть,
Отойдя от квадрата едва.
Таракан – это странно и рыже…
Непростительно рыжая хрень.
Не догнать таракана на лыжах,
Даже если скакать как олень.
Я против аксиом не возражаю,
Hо есть одна, которая гласит,
Что к цели нас скорее приближает
Прямой лишь путь - попробуй, возрази.
Да, учат все и в школах и в лицеях:
Прямой короче не было и нет;
Hо штопор ведь скорей приблизит к цели,
Чем шило, что прямее и ровней.
(Автор Владимир Солнцев)
Зашёл с работы в магазин,
Купить там пищу для ума,
В отдел шагнул заморских вин,
Её на полках просто тьма.
Без колебаний подороже,
Не пить же каждый день бурду.
"Открыть, - кричу, - кто мне поможет?"
Имею штопор я ввиду.
Со скрипом в твердь воткнулся пробки,
Ввинтился, хоп, назад никак,
Спрямился (парень я не робкий),
Видать отечественный брак,
Им ковыряю будто шилом.
До вожделенной влаги путь
Закрыт пред ярым винофилом.
Достать нельзя, не пропихнуть.
Нет нерешаемых задач,
Неверных множество решений.
Нахмурил брови, как палач,
Затылок чухнул словно гений.
Миг краток дерзких рассуждений:
Бутылка вдребезги об пол.
Упал страдальцем на колени
И языком вино подмёл.
"СтоЯ пред смертными вратами, гадая рай тут или ад".
Инквизитор
ПиЯ пивко я в полдень жаркий, суЯ за щёку бутерброд,
СидЯ в беседке, в местном парке, берЯ решительно блокнот,
ПисЯ в него стихотворенье, я чувствую, душой взлетЯ,
Не будет здесь такого мненья, что я не то тут написЯ.
СуЯ в глаголы твёрдость жести, гонЯ и робость и нытьё,
СтоЯ лишь там, где принцип чести, родЯ прекрасное своё,
ОрЯ, пред смертными вратами, Всевышнему, и в ад, и в рай:
«Мне смертных врат не надо знамя! Бессмертные врата давай!»