Я утомил жену мою стихами,
Хотя за них когда-то был любим.
......
И не приносят мне доходов песни,
Но я от песен вновь хмельной в дугу...
Юрий Асмолов,
«Я утомил жену мою стихами»
(Надпись под стихотворением: «Это произведение номинировано на премию, вы можете за него проголосовать»)
Свою жену, родную половину,
Не смог я обеспечить, как король,
Поскольку пьян от песен вдрызг, в дрезину,
В отключку, в сопли, в хлам, в сосиску, в ноль:
Ведь я пишу стихи не понарошку,
Со мною боги, музы говорят...
Я вновь хмельной от песен в доску, в лёжку,
В редиску, в стельку, в дым, в угар, в умат.
Но кое-где я всё же упомянут,
А значит, не зазря марал листы...
От творчества я пьян в улёт, в лоск, в аут,
А также в дупель, вусмерть, в лоскуты –
Смотря, какая тема посетила,
Я и не так писать ещё смогу.
Жену такая участь утомила:
Муж – вдрабадан и вдребезги, в дугу...
Хмелею, ощущая вдохновенье,
Когда идёт строка к другой строке...
Прости, жена, мне это увлеченье –
От песен я всегда на кочерге.
У Шекспира всё бездарно...
......
Не люблю я У. Шекспира...
......
Поднят У. на высоту.
Сергей Сорокас,
"Замещенье"
Не люблю у У. Шекспира
ни трагедий, ни стихов:
примитивнейшая лира,
засорение умов.
Незаслуженно, считаю,
поднят этот самый У. –
и об этом заявляю! –
на такую высоту!
Недостойно удостоен –
без таланта, мастерства...
Высоты не У. достоин,
а, конечно же, У-2!
Только нет о самолёте
у У. строчек, ни одной.
Рассудите, и поймёте:
ну зачем он мне такой?
наталия прилепо
Чертополошье
Ночь под кожей / Пейзажная лирика
Солёный ветер с примесью дождя
Несёт меня, как маленькую лодку,
Туда, где окна в мутное глядят,
И дом корнями тянется к болоту.
Там печка нянчит выводок мышей.
В углах ловцами снов – паучьи сети.
А кошка умерла. Ей было шесть.
Я не заметила.
Там сыпью мух заражена стена.
И потолок беленый треснул ржаво.
Тягучий ил колодезного дна
Белесый свет уже не отражает.
И этот дом, густой болотный дым.
Я буду здесь, бесплодная, пустая,
Просить дождя, его седой воды.
А больше я нигде не приживаюсь.
Но в полный рост – трава-чертополох.
Дотронешься – порежет пальцы больно.
Среди глухих, сомкнувшихся болот
Он зло и сорно вырос сам собою.
Острей огня, бессмертнее камней
Кривит цветок, ненужный и живучий.
И вот уже чертополох во мне
Расправил лист и выпустил колючки.
Подставив солнцу бледное лицо,
Вдыхаешь долго – выдохнуть не можешь.
Ведь у меня в крови бродячий сок,
И голова моя чертополошья.
Источник: Жми сюда
Пародия: Буду чертополохом
Ночами, когда праведники спят,
Влечёт меня неуловимый кто-то
Туда, где окна на погост глядят,
Ворота открываются в болото.
Там ароматы источает тлен:
От голода вчера издохла кошка.
Ажурной восхищаюсь сыпью стен,
Что расписали, погибая, мошки.
Как сладок разрушения процесс:
Пол провалился, покосились ставни
Лишь я не вызываю интерес –
Стою во тьме бесплотная, пустая.
Да, только здесь я нахожу покой:
Погост, избушка, чёрное болото –
Сюда влечёт от жизни городской
В который раз неуловимый кто-то.
Как миленько гниёт колодца сруб,
На вОроте как чудно цепь ржавеет
И только раздражает старый дуб,
Который век он буйно зеленеет.
На грядках бабушки расцвёл чертополох -
Предвестник новых увяданья всплесков.
Кто запретить способен, разве Бог,
Но он давно покинул это место.
Всё… решено…на грядке остаюсь!
Быть «злым и сорным» разве это плохо?
Водички из колодца вот напьюсь
И буду здесь цвести чертополохом.
Я вернусь через пару деньков
И займуся разбором полётов.
......
Развернётся душа вкривь и вкось
И в любую оформится форму.
Скучно мне с стихирянами врозь.
......
И стихами упьюся до колик.
Ирина Молочкова, "Стихирянам"
Стихиряне! Я к вам через день
Или два непременно вернуся.
Съем в тарелке последний пельмень
И разбором полётов займуся.
Посмотрю, как писалося вам
Без меня, неуёмное племя...
Замечания сделав к стихам,
Я опять отлучуся на время.
Вы ужо не корите себя,
Исправляйтеся в целом и частном.
Вскоре быть обещаюся я,
Станув критиком вашим негласным.
Развернётся на сайте душа
Сикось-накось от чтения виршей.
Суд над виршами здеся верша,
Остаюся у вас командиршей.
На небо выбрался ржавый месяц, спеша до полночи встать на стрём.
Татьяна Юрьевская
(Надпись под стихотворением: «Это произведение номинировано на премию, вы можете за него проголосовать»)
Я, честный фраер (кликуха – Ржавый), стоял на стрёме, не кочумал.
До стрёма – занятый был малявой кенту на кичу. Пахан позвал.
«Здесь надо быро всё замастырить, – сказал он, дюзнув, – в лопатник свой
Заныкать бабки, потом позырить, куда бы выбраться стороной».
Секу, от хазы хиляет бикса, идёт на цырлах, задрав шнифты,
Открыв хлебало, в котором фикса блестит балдохой, а тут – менты!
По-деловому так подгребают. Но менжеваться мне западло.
Меркую: может быть, проканает гнилой базар мой, туфта, фуфло?
Я наблатыкался, всё в ажуре. Надыбал хавчик и стал берлять –
Как будто кореша жду, в натуре, что должен филки мне забашлять.
Ментам погнал я пургу такую! Их плющит, жесть им – мои слова.
Блин, не ведутся! Тогда – цинкую, вайдоню: «Шухер!!! Атас, братва!!!»
Поднялся кипиш тут беспонтовый, слинять не дали нам далеко...
Я фраер в ёлочку был, фартовый, а офоршмачился так легко...
Не поглоти'т дыра Вселенной
Пакет из п о л и э т и л е н а.
Он трепыхается на свет
Как мотылёк, среди комет,
Но состояние покоя
Не предначертано изгою,
В злом парадоксе скрыт ответ:
Предел – две ручки, крыльев нет.
Алексей Щедрин,
«Пакет из полиэтилена»
Среди галактик и созвездий
Всегда есть место для известий.
Однажды шёл себе поэт,
А в стороне лежал пакет.
На небе не было ни тучки,
Но ветер взял пакет под ручки,
И тот без крыльев полетел,
И тот полёт поэт воспел.
Хоть эпизод недолго длился,
Поскольку ветер прекратился
И обессилевший пакет
На почву лучшей из планет
Межзвёздной Солнечной системы
Обратно рухнул, горечь темы
Бесповоротно исчерпав,
Родился стих, шедевром став.
Пусть тот осмыслит, кто стремится
Стать независимым, как птица,
Однако – с помощью чужой,
Поддержкой сильной и большой,
Но всё равно недолговечной,
Как антипод Дороги Млечной,
Как отрицательный пример
Достичь в попытке высших сфер.
Езерский Сергей Леонидович
Блаженства завет беспощадный и кроткий
Блаженства завет беспощадный и кроткий:
Кто жив для спасенья, – для жизни мертвы, –
Гарцуем в Дамаск или прячемся в лодке,
Застигнуты Богом за ловлей плотвы.
Порой тяготит персональная ноша,
Предтеча – и тот не сносил головы; –
Явился Христос, воскрешая усопших,
И планы большие имел на живых.
И мы, раздувая почтительно ноздри,
Его одеяний исследуем швы,
На каждую складку внимательно смотрим,
А видим не выше своей подошвы.
Пусть вымыты руки, но в крови ботфорты,
А в среднем – нормально, считаете вы…
Христос преуспел в оживлении мёртвых,
Да жаль, не рискнул обессмертить живых.
Источник: Жми сюда
Пародия: Меня тяготит персональная ноша
Моя голова, как котёл под давленьем:
Бурлит в нём без удержу, зреет, живёт
Предтеча бессмертных поэта творений,
От коих вам голову просто снесёт.
Каков был завет: беспощадный иль кроткий?
Живым предпочтенье отдать? Мертвецам?
Плотву нам ловить или прятаться в лодке,
Боясь, что постигнет нас кара Творца?
Иной задаёт порой столько вопросов,
На них не ответить и ста мудрецам…
Одно очевидно: чтоб впредь не поносить,
Отдай предпочтение чистым рукам.
Меня тяготит персональная ноша!
Позвольте же мне не носить головы:
Для прямохожденья нужны лишь подошвы,
Но это – для вас, для меня – подошвЫ!
«Легла снежинка на ладонь –
И влагой стала.
Ну, значит, есть во мне огонь Под слоем сала.
И что-то бьётся горячо,
Хоть пульс неровный.
Выходит, что пока ещё
Я теплокровный.
Выходит, чувствам не конец,
Есть в топке пламень,
И я пока не холодец,
Не стылый камень.
...
И я сваять смогу опять
Шедевра вроде,
А время на себя махать –
Лишь на подходе.
Когда-нибудь придёт оно,
Но не сегодня –
Хранит пока, хоть и чудно́,
Рука господня.
Есть жар внутри, чтоб жечь мосты,
Марать бумагу,
Плеснуть в бездонность суеты
Покрепче шнягу.
...»
______
(пародия, антитеза, самоирония, графоманское)
Полна душевной теплоты
Была сначала,
Её избытком жгла мосты,
Забор марала.
Узнал про это некий лох.
Меня застукав,
Он прочитал шедевр из трёх
Удачных буков.
Был Вова редкий маргинал.
С пол-оборота
Он чувств моих героем стал
И анекдотов.
Я изо всех любила сил,
Была желанной,
Пока он вдруг не изменил
Мне с Мариванной.
И забывая день за днем
Конец любовный,
Рассталась я с души огнем,
Став хладнокровной.
И превратилось сердце в лёд,
Познав измену.
Ничто меня уж ни еб.. не берёт,
Лишь только цены.
Но хланокровия закон
Весьма паскуден -
Чуть я сготовила бульон,
А он уж студень…
Вчера была удивлена
Иной картинкой:
По мне катилась капля на …
И стала льдинкой!
Струячил душ мне на беду.
Я, лежа в ванне,
Застыла голая во льду,
Как хек в Ашане,
Как дура-муха в янтаре,
Измявши крылья…
Не прокачусь теперь в метре!
Не съезжу в Крым я!
Уж на устах моих печать,
И на исходе,
Увы, мне больше не сваять
Шедевра вроде.
Отграфоманила… Хана…
Видать, сегодня.
А всё, конечно же, ОНА –
РУКА ГОСПОДНЯ!
Где-то пахнет жареной картошкой,
(а что к ней – отсюда не видать)...
Ладно, подожду ещё немножко
И пойду – не век же здесь стоять.
......
Даже филин не захочет ухать,
Находясь в покинутом лесу:
Лучшая подпорка – чьё-то ухо,
Если сердце
держишь
на весу.
Павел Маркин
Я гулял. Внезапно, сам собою,
Быстро стал принюхиваться нос...
Это, пролетая стороною,
Ветер
вкусный запах вдруг донёс.
Жарилась картошка (но покуда
К ней неясно, что)... И полчаса
Постояв, я двинулся отсюда,
Как запели разом голоса.
Понял я, чтó было к той картошке,
И пошёл, чтоб песню подхватить.
"Позарастали стёжки-дорожки"...
Предлагают мне уже налить.
То да сё – поили-то не соком, –
Вскоре развязались языки.
Проболтался тут я ненароком,
Что пишу отличные стишки.
Стал читать. Кто плакал, кто смеялся,
Кто стоял, бесстрастен, как утёс,
Кто ушёл и всё не возвращался...
А в конце я с чувством произнёс:
– Это из-за запаха и нюха
Творчество своё я вам несу.
Лучшая подпорка – чьё-то ухо,
Коль язык
ты держишь
на весу.
Готова жатва. Жнец лишь часа ждёт.
И хорошо ещё, что дождь пойдёт
И утолит едва его алчбу,
Твердя при этом горестно "бу-бу"...
Ирина Рябий (альманах "Дорога жизни" №1 2010)
Пора, готово. Я гляжу в окно
И жду начала. Пусть совсем темно,
Однако фонари уже горят.
Деревья молчаливо стали в ряд,
Торопятся прохожие домой,
Твердя при этом горестно "ой-ой"...
Хлеба созрели, убирать пора,
Но начинать не хочется с утра -
И пьяный жнец надеется на дождь...
Мне скажут: тут ты, братец, сильно врёшь,
И это не стихи, а громкий свист.
Отвечу: я всего лишь пародист...
Скребу пером, как по железу,
по белому листу без слов.
В Союз писателей не лезу.
А кто, простите, я таков?
Сергей Сорокас
Хотя, как автор, был я в силе,
никем в СП не состоял.
Но мне оттуда позвонили,
чтоб заявление писал.
Что есть в моих стихах, бесспорно,
высокий слог, и стиль, и вкус.
И предложили мне покорно
вступить в писательский Союз.
«Прошу принять меня...» я взялся
скрести пером, ловя успех.
Но лист бумаги оставался
таким же чистым, как на грех!
Рука моя пером водила,
но слов я им не выводил –
к несчастью, кончились чернила,
и никуда я не вступил.
Пишу, как чувствую и ставлю многоточья.
С небес мне в душу льётся яркий свет.
Я просто душу облекаю в строчки...
Какой же я, друзья мои, поэт?
Светлана Титова,
член Международного Союза писателей «Новый современник»,
член Российского Союза писателей
Не нужно думать обо мне и мимоходом
Как о поэте с чёткостью в стопе:
Я просто есть в СП Международном,
И просто член Российского СП.
Всех, кто как чувствует и ставит многоточья,
Туда берут, и я одна из них.
Поэтому не в силах просто смочь я
Немного упорядочить свой стих.
Порой пишу к строке с тринадцатью слогами –
Одиннадцать, тринадцати взамен.
Какой же я поэт, судите сами?
Я не поэт, а просто многочлен...
На сайтах многие стихи
Достойны восхищенья.
Понятна мысль любой строки,
И тянет на общенье.
......
Беда, коль некий графоман
Учить людей желает,
Найдёт в размерности изъян,
А мысль не понимает.
Начнёт пенять и укорять
«Из лучших побуждений».
Своей «наукой» отравлять
Желание общений.
Большое «эго» у людей
Нередко прёт наружу.
Мы ищем не «учителей»,
А родственную душу!
Владимир Иванов-иронист,
«Зачем поэтам Интернет»
На сайтах люди собрались
Для милого общенья.
И строки – многим удались
В процессе воплощенья.
Беда, коль некий пародист
В стихи к таким залезет.
Скажу вам всем как иронист:
Меня такое бесит!
Найдёт в размерности стихов –
Фрактальную размерность,
А в написанье неких слов –
Досадную неверность.
Он применительно к стихам
Тех слов не понимает,
Занудствует то тут, то там
И людям жить мешает.
Он пишет им: «В стихах – размер,
А вовсе не размерность.
Тогда – пишите вместо сквер Плохое слово скверность».
Зудит подобием прыща,
Где всё так было чисто...
Друзья, давайте сообща
Изгоним пародиста!
Чтоб он на сайты – ни ногой
С «наукой» всякой чуши,
Чтоб впредь общались меж собой
Лишь родственные души!
Не надо, мужчины, грузить эти плечи!
Ведь плечи у женщины – для лобызаний!
......
Меж ними на тоненькой шее головка,
Там нет места пьяной щетинистой роже.
Я думаю вот что: головка – уловка!
Она – не головка, а плечико тоже!
Сергей Жбанков,
"Женские плечи"
Я вот что подумал: однако, не место
Щетинистой роже меж плечиков женских.
Прелестное личико надобно – вместо,
Какое пленяло онегиных, ленских.
Но личиков этих совсем не осталось,
О чём я сказал даме с плечиком третьим.
Её третье плечико вдруг заругалось
(Уловка головки!), оно было средним.
Два крайних плеча чуть пожали плечами,
Не веря, что каждое так обманулось.
А плечико третье, встряхнув волосами,
Глазами сверкнув, от меня отвернулось.
Домой воротившись, такой невезучий,
Поведал я всё обо всём Интернету.
И мне написали на сайте: "Тот случай,
Когда головы на плечах вовсе нету".
Однажды я польстился
На палку колбасы.
Вот так и очутился
В одной из КПЗы.
Сокамерник смеялся
Противно: "Гы-гы-гы..."
Я далее подался,
Поехал в ИТКы.
Скупое угощенье,
Гляжу, насчёт еды...
Сажусь писать прошенье
Министру МВДы.
Мол, двери на запоре,
Изжога от бурды...
Послал письмо, и вскоре
Дождался УДОы.
Приходила ко мне муза
Приносила мне арбуза.
Я поел его от пуза,
Стал воздушным как медуза.
Захотелось петь, плясать,
Или стих вам написать.
Миг блаженный для поэта,
Когда пишет он про это.
И про это, и про то,
И про кое-что ещё.
Ангел тут ко мне явился,
Словно свет с небес пролился.
Говорит, – Пиши поэт!
Люди жаждут твой сонет!
Разве ангелу откажешь,
Разве нет ему ты скажешь…
Я берусь писать сонет...
Анатолий Комогоров,
«Ангел с лирою приходит»
Муза в гости приходила,
Мне арбуза приносила.
Я, когда его поел,
Заплясал, потом запел.
Стал прозрачным, как медуза,
Что в проливе Лаперуза,
И от этого конфуза
Справку взял от профсоюза.
Мне простили мой конфуз:
Забродившим был арбуз.
Восклицаю: «Дивный миг,
Неспроста же ты возник!»
Захотелось сделать вам,
А чего – не знаю сам.
Ангел тут ко мне явился –
Как на крышу снег свалился:
«Люди все, от ать до ять,
Твой сонет хотят читать.
А его всё нет и нет,
Что сказать мне им в ответ?
Знаешь, прямо-таки жаждут,
Как воды в пустыне, страждут!
Стосковались по нему,
По сонету твоему.
И Шекспира, и Ронсара
Перечли: тебе – не пара».
Сел и стукнул по столу,
Что стоит в моём углу:
Мол, пиши без разговоров,
Анатолий Комогоров!
Не могу я отказать,
Тут же сел сонет писать.
Написал про то, про это,
Что случилось с кем-то где-то,
И про это, и про то,
И про кое-что ещё.
Вот он, весь тут перед вами,
Мой сонет. Судите сами.