ХОХМОДРОМ- смешные стихи, прикольные поздравления, веселые песни, шуточные сценарии- портал авторского юмора
ХОХМОДРОМ - портал авторского юмора
ХОХМОДРОМ

Новости Хохмодрома: самое обсуждаемое: стр. 32

ХОХМОДРОМ
Новости сайта: самое обсуждаемое: Стр. 32  Оцен.   Раздел   Дата    Рец.   Посет. 
 

ФИЛОСОФИЯ О СЧАСТЬЕ ч.2

(Моголь)
  20  Новости сайта  2023-12-25  6  804



   Друзья мои, предлагаю выпить за товарища Огурцова из «Карнавальной ночи». Великого ума был человек. Помните, как лучшим номером в новогодний вечер он запланировал лекцию минут на сорок. Вот и Моголь, будучи яростным поклонником товарища Огурцова, решил порадовать вас очередным трудом. Да, Моголь постоянно думает о вас! Он любит вас! Он заботится о вашем хорошем настроении и о вашем счастье. Ведь что такое счастье? Спроси любого из вас. И вы ответите нечто невразумительное. А как вам такое: «Если хотите, человек должен быть глубоко несчастен, ибо тогда он будет счастлив. Если же он будет постоянно счастлив, то он тотчас же сделается глубоко несчастлив» ( Ф.М. Достоевский) Так что, давайте не будем спорить и единогласно признаем истинным наслаждением прочтение сочинения Моголя.


      Часть 2
      Итак, мы, как будто, приходим к выводу, что онтология Спинозы является ошибочной, а его рассуждения о счастье не открывает нам природу этого феномена. Тем не менее, руководство Спинозы по достижению счастья вполне может работать. И в этом нет противоречия, как нет его в том, что мы пользуемся электроприборами, толком не зная, что такое электроток. Ведь, согласитесь, если вся ответственность за наше благополучие возлагается на некоего совершенного Бога, и нам остается лишь плыть по течению судьбы, заботясь лишь об искоренении своих страстей, нравственном поведении и любви к Абсолюту, то в этих рамках мы вполне можем сознавать себя счастливыми. К тому же есть мнение, что счастье – это нормальное состояние человека, и только беды и страдания делают его отсутствие заметным.
      Однако подвергнув критике знаменитого философа, мы уже не вправе оставить вопрос о счастье неразрешенным, тем более, что к проблеме счастья обращались многие философы. Правда, в настоящее время их нам заменили сонмы блоггеров и лекторов в видеороликах Интернета. При этом лучшие из них сумели прекрасно интерпретировать, обобщить, систематизировать и даже проиллюстрировать современные знания на данную тему.
      Например, в видеоролике Андрея Лемана автор сообщает о трех концепциях счастья:
1. Концепция объективных критериев счастья. Ее предлагал еще Аристотель, полагавший, что можно составить список необходимых условий для счастья. Разумеется, в него входит наличие здоровья, материальное благополучие, интересная неутомительная работа, приличное социальное положение, перспективы роста, крепкая семья и т.п. Считается, будто при этих условиях человек вполне может быть счастливым.
      Однако, все эти факторы весьма условны и относительны. Что значит хорошее здоровье, благополучие, перспективы? Все это может быть улучшено, и значит, человека это может не вполне удовлетворять. Соответственно, и счастье человека ставится под вопрос, что обычно и имеет место быть. Притом никто не отменял закон «возвышения потребностей», в результате действия которого материальное благополучие, например, создает условия для новых вожделений. Потому-то богатство не является залогом счастья, а чаще наоборот приносит массу неприятностей, связанных с приобретением, сохранением, и преумножением собственности.
    Словом концепция объективных критериев счастья служит лишь витриной чужого счастья, но вовсе не гарантирует этого ощущения самому объекту, то есть, субъекту.
2. Большинство людей подлинным счастьем считает получение удовольствий. На этом строится теория гедонизма. Начало ее доктрины положил еще Эпикур. Этот древний философ полагал, что если счастье – это благо, то чем больше благ получает человек, тем больше его счастье.
    Однако опыт древних эпикурейцев показал, что и эта концепция небезупречна. И дело даже не в том, что позиция гедонизма достаточно безнравственна и паразитична, а в превратности самого наслаждения. Еще Платон устами Сократа задавался вопросом: «Что есть подлинное благо – наслаждение или польза?» В результате рассуждений он приходит к выводу, что наслаждение часто несовместимо с пользой. Например, вкусная и обильная пища в сочетании с комфортной праздностью, как правило, ведет к расстройству здоровья и деградации личности.    Исходя из этого, можно прийти к выводу, что подлинное благо достигается через ограничения удовольствий. Правда, если пойти на поводу логики развития этой идеи, то напрашивается вывод, будто источником подлинного счастья могут являться страдания. Ведь даже малейший просвет в ряду нескончаемых мук представляется высшим благом.
    З. Третьей концепцией счастья является доктрина   «отложенного счастья». Здесь, как вы понимаете, человек отказывает себе в сиюминутных удовольствиях в пользу каких-то иных ценностей или целей. То есть, человек имеет намерение получить свою долю счастья в будущем. Однако это далеко не всегда удается, и счастье остается призрачным фантомом, тогда как в настоящем времени о счастье говорить не приходится.
      Как видите, все эти три теории говорят нам лишь об условиях, при которых человек может почувствовать себя счастливым, но не открывают нам природы подлинного счастья. И это служит основанием для отрицания возможности самого счастья. Такое отрицание нашло выражение в забавном видео-ролике под названием: «СЧАСТЬЕ как главная ЛОЖЬ человечества | ЧД».
      Здесь автор не отрицает возможность счастья. Ведь иначе исчезает сам предмет обсуждения. Но говоря о состоянии человека в момент радостного перешивания, сравнимом с эйфорией, мы не можем говорить о счастье вообще. Какое же это счастье, если оно кратковременно? В этом случае оно ничуть не лучше несчастья.
    Представьте, что вы на какой-то момент оказались в сказочных условиях, когда у вас есть все, о чем только можно мечтать, но уже в следующий момент вы навсегда этого лишились, как известная старуха, у которой от щедрот «золотой рыбки» осталось только «разбитое корыто». Можно ли считать такое счастье желанным? По-моему, от такого счастья остается лишь горечь разочарования, поскольку оно способно лишь проявить степень вашего привычного злополучия. В этом случае счастье выглядит какой-то провокацией.
    Зато несомненно, что счастье очень условно и относительно. Тот, кто пережил войну или голод способен видеть благо даже в малом, чего в жизни достаточно много.
    Так что, счастьем, видимо, следует считать нечто продолжительное, длящееся, притом в настоящем времени. Но именно это, по мнению автора видеоролика главная проблема достижения счастья. И виной тому часто служит «эффект привыкания».
    И в самом деле, приобретение вещи, о которой мы мечтали, радует нас лишь некоторое время, после чего вещь становится обыденностью. Примерно то же происходит и с нашими успехами и даже с художественными произведениями, когда, например, какая-нибудь музыка нравится нам настолько, что, кажется, мы готовы слушать ее бесконечно, но со временем ее воздействие на нас ослабевает.
    Другим препятствием на пути к счастью служит психологический эффект «негативного смещения». Он выражается в том, что негативные мысли, эмоции и события захватывают наше внимание сильнее, чем позитивные или нейтральные стимулы. В пример автор ролика приводит прыщ на носу, и утверждает, что у человека в любой момент времени имеется около восьмидесяти поводов для расстройства. Ну, а поскольку плохое слишком оттягивает на себя внимание, а хорошее «уныло сливается с обоями», то задача, по мнению автора, состоит в том, чтобы превратить жизнь в «цепочку радостных событий». Однако автор умалчивает о том, что эта же цепочка будет состоять еще из безрадостных факторов. И тогда неизвестно, что в этой цепочке будет преобладать.
      Еще одним психологическим эффектом диалектики счастья автор называет состояние «предвосхищения счастья». Это когда «цель – ничто, движение – все». Такой эффект обусловлен способностью человека испытывать счастье, покуда преследует некую цель. Когда же цель достигнута, наступает, так называемое «похмелье победителя». Приходит разочарование, когда на месте цели образуется пустота в сопровождении утраты смысла жизни.
    То, что человек способен находить счастье в его предвосхищении, автор объясняет действием особого гормона, дофамина. При достижении цели уровень этого психического стимулятора снижается. В связи с этим, может показаться, что рецепт счастья найден. Достаточно преследовать цель не слишком усердно. Но сознательное торможение немедленно проявит всю сомнительность такого счастья, или даже обманчивость отложенного блага. Вдобавок, надо полагать, что уровень дофамина не может быть постоянным, и значит, само счастье предвосхищения очень условно, зависит от трудностей на пути к успеху и других обстоятельств.
    Вот и автор замечает, что «гнаться за счастьем – то же, что гнаться за пятном света от налобного фонарика». При этом человек часто пользуется спасительной формулой «не сейчас», которая становится его «путеводной звездой», его «опьяняющим наркотиком».
      В заключение автор приходит к выводу, что «природе не нужно, чтобы мы были всем довольны, а нужно, чтобы мы были постоянно неудовлетворены и героически превозмогали трудности на пути к призраку счастья».
    «Мы гонимся за счастьем, - говорит автор, - и из-за этого испытываем хроническое беспокойство и напряжение. Значит, следует прекратить эту гонку, не бежать в будущее, а остаться в настоящем. Для этого нужно направить на настоящее осознанное внимание, перестать относиться к нему, как к чему-то неполноценному, полуфабрикату, принять реальность со всеми ее несовершенствами, печалями. Предполагая счастье в будущем, мы отказываем себе счастье в настоящем. Но нигде кроме как в настоящем счастье попросту невозможно».
      Словом, автор советует научиться видеть прекрасное в самых простых вещах, пребывать с внешним миром в гармонии и извлекать счастье из реального бытия. В связи с этим кажутся справедливыми слова древнеримского императора Марка Аврелия: «Ни один человек не счастлив, пока он не считает себя счастливым».
    Однако, как вы понимаете, все эти представления, рассуждения и концепции, скорее, из области психологии, где уместно говорить о феноменах движений души, о способностях человека, о его восприятии и переживаниях, и даже о гормонах, влияющих на психофизическое состояние человека. Мы же взялись говорить о счастье с точки зрения философии. Но с позиций философии не столько важны сами психологические эффекты, душевные состояния индивида и представления о счастье, сколько исследование фундаментальных оснований для их возникновения. И здесь важную роль играет онтология – учение о принципах бытия. А поскольку нас не устроила доктрина Спинозы, то мне ничего не остается, как предложить иную концепцию счастья. Но тут меня поджидает опасность того, что я могу нечаянно повторить чьи-то идеи, известные из истории философии. Поэтому, прежде, чем высказать собственные соображения, мне следует совершить обзор идей моих предшественников. Такую возможность нам предоставляет Википедия Интернета, где есть специальная статья под заглавием: «Философия счастья». Сведения из нее я привожу с максимальным сокращением и в сопровождении своих комментариев.
    «Философия счастья - это философский подход к существованию, природе и достижению счастья. Философы обычно объясняют счастье либо как состояние души, либо как качество жизни, которая складывается хорошо для человека».
    Разумеется, нас, прежде всего, интересует проблема счастья как состояние души.
      Платон (ок. 428 – ок. 347 до н.э.). Это древнегреческий философ учил, что для достижения счастья, человек должен стать невосприимчивым к изменениям в материальном мире и стремиться к получению знаний о вечных, неизменных формах, которые находятся в сфере идей.
    По-моему, эта идея Платона вполне реализована монахами и отшельниками. Однако, разве у нас есть уверенность в том, будто все они счастливы? По крайней мере, в художественной литературе их житие часто описывается как нелегкая борьбы со своими слабостями и искушениями. Притом в современных условиях полное отрешение от внешнего мира вряд ли возможно, а значит, и счастье аскета, затворника, пустынника нам недоступно. Кроме того, в сфере идей, которую мы можем вообразить как совокупность всех знаний, этих идей так много, что выбрать «неизменные» и «вечные» довольно затруднительно. Как, например, быть с идеей: «Не делай добра – не получишь зла». Но даже если нам удастся выбрать знания, необходимые для обретения счастья, это нам мало поможет, если нет возможности, способности или желания ими руководствоваться. В свое время идее Платона о целительности знаний будет противопоставлена идея притягательности греха, где будет доказано, что человек вопреки знаниям о правильном поведении далеко не всегда способен сопротивляться своим влечениям и соблазнам.
      Аристотель (384-322 гг. до н.э.) – Этот древнегреческий философ считал добродетель необходимой для того, чтобы человек был счастлив, и полагал, что без добродетели максимум, чего можно достичь, - это удовлетворенности. В рамках аристотелевской этики достижение добродетели предполагает постановку вопроса: "каким я должен быть", а не "что я должен делать". Полностью добродетельный человек описывается как достигший эвдемонии. Понятие эвдемония относится к изначально позитивному и божественному состоянию бытия, к которому человечество может активно стремиться и которого может достичь. Однако использование Аристотелем этого термина выходит за рамки общего понятия счастья. При этом Арестотель указывает на тот факт, что многие цели на самом деле являются лишь промежуточными и желанны только потому, что они делают возможным достижение более высоких целей. Следовательно, такие вещи, как богатство, интеллект и мужество, ценятся только по отношению к другим вещам, в то время как эвдемония - единственная вещь, ценная сама по себе.
      Я думаю, божественное состояние бытия – вещь неплохая. Весь вопрос, как достичь такого блаженного богоподобия. Боюсь, что одной добродетели в условиях современной цивилизации, будет недостаточно. А такие промежуточные и относительные ценности как, например, богатство требует немалых трудов, когда о «божественном состоянии бытия» приходиться только мечтать.
    Антисфен (ок. 445 – ок. 365 гг. до н.э.), считается основателем цинизма. Он выступал за аскетическую жизнь, прожитую в соответствии с добродетелью. По свидетельству современников он любил говорить: "Я бы скорее сошел с ума, чем испытывал удовольствие". Антисфен, как и все последующие циники, отвергал любые общепринятые представления о счастье, включающие деньги, власть и славу. Он учил, что все это только мешает вести добродетельную и, следовательно, счастливую жизнь, и что счастья можно достичь с помощью строгих тренировок, и отвергая все обычные желания, предпочитая простую жизнь, свободную от всего имущества.
    Проверить теорию Антисфена достаточно просто. Нужно только спросить у любого БОМЖа, счастлив ли он, и имеет ли он возможность быть добродетельным в своем положении? Уверен, впрочем, что ответ нас разочарует.
    Аристипп Киренейским (ок. 435 – ок. 356 до н.э.). – является основателем школы киренаиков. Ими утверждалось, что единственное благо - это позитивное удовольствие, а боль - единственное зло. Киренаики считали, что все чувства сиюминутны, поэтому все прошлые и будущие удовольствия не имеют реального существования для человека, и что среди настоящих удовольствий нет различия в роде. При этом киренаики учили, что мудрый человек должен контролировать удовольствия, а не быть их рабом, иначе это приведет к боли, а это требует здравого смысла для оценки различных радостей жизни.
    Стремление к сиюминутным радостям и удовольствиям мы рассматривали, когда говорили о гедонизме. Кажется, мы пришли к выводу, что наслаждения далеко не всегда полезны и зачастую противоречат морали, а оценка радостей жизни с помощью здравого смысла, слишком субъективна, чтобы обеспечивать независимость личности от пагубных привычек и излишеств.
    Пиррон (ок. 360 – ок. 270 до н.э.) основал пирронизм, первую западную школу философского скептицизма. Цель практики пиррониста - достичь состояния атараксии – свободы от волнений. Пиррон полагал, что людям мешает достичь атараксии их вера в неочевидные вещи, то есть соблюдение догм. От этих догм пирронисты и предлагали освободиться с помощью скептических аргументов.
   Наверное, победа над собственными чувствами и эмоциями приносит умиротворение, но как понять, счастлив ли человек, если счастье - это все же чувство, а иногда и целый букет радостных ощущений. К тому же, отрицание догм, то есть норм поведения, морали и нравственности, быть может, и дает человеку ощущение свободы и независимости, но противопоставляет личность социуму, что грозит стать источником таких неприятностей, в свете которых человеку трудно оставаться безмятежным. Так что, обычно цинизм весьма избирательно относится к «догмам», и оттого сводится к лицемерию, эгоизму, черствости, и прагматизму. А эти качества характерны для всякого рода преступников.
    Эпикур (ок. 341 – ок. 270 до н.э.), основатель эпикуреизма, учил, что целью жизни является достижение состояния спокойствия и свободы от страха, а также отсутствия телесной боли. Для достижения этих целей Эпикур рекомендовал аскетический образ жизни, благородную дружбу и избегание политики. Одним из средств достижения счастья является тетрафармакос или четырехкратное лекарство: "Не бойся бога, не беспокойся о смерти. То, что хорошо, легко получить, а то, что ужасно, легко вынести". (Филодем, Папирус из Геркуланума).
    Вообще-то Эпикур больше известен своей склонностью к наслаждениям. Об этом свидетельствует и его странное «лекарство», где он предлагает не бояться бога и смерти. Ведь это позволяет не волноваться по поводу воздаяния за праздность и злоупотребления удовольствиями. Но даже если допустить, будто он предпочитал аскетический образ жизни, что предполагает множество ограничений, то и здесь он не открывает ничего нового о способах достижения счастья.
   Стоики - Стоицизм был философской школой, основанной Зеноном Ситийским (ок. 334 – ок. 262 до н.э.) Стоицизм - это философия личной этики, которая обеспечивает систему логики и взглядов на мир природы. Стоики верят, что "добродетели достаточно для счастья". Поэтому они тратили свое время на попытки достичь добродетели. А этого можно достичь, только если посвятить свою жизнь изучению стоической логики, стоической физики и стоической этики. Тот, кто достиг такой добродетели, стал бы мудрецом, который, по словам Эпиктета, был бы "болен и все же счастлив, в опасности и все же счастлив, умирающий и все же счастливый, в изгнании и счастливый, в позоре и счастливый". Стоики учили, что если вы работаете созидательно, серьезно, энергично, спокойно, следуя здравому смыслу, не позволяя ничему другому отвлекать вас, но сохраняя свою божественную часть чистой, как будто вы обязаны немедленно вернуть ее; если вы придерживаетесь этого, ничего не ожидая в награду, но довольный тем, что живете сейчас в соответствии с природой, говоря героическую правду в каждом произносимом слове, вы будете жить счастливо. И ничто не способно отнять у вас этого главного ключа к счастью - добродетели.
    Стоицизм, на мой взгляд, лучшее и наиболее проработанное учение о счастье из всех философских традиций античных мудрецов. Мужество, самообладание, воля, разумное поведение, вера в судьбу, оптимизм, специальные приемы и медитации - все это вполне может быть условием для счастья. И все же такая работа над собой требует немалых усилий. Не всякий человек на это способен. И кому-то может показаться, что такое право на счастье слишком утомительно и дорого обходится, и значит, доступно каким-то суперменам. Притом ведь считать себя счастливыми способны и эпикурейцы, и циники, и киренаики. Так что, пока мы не откроем природы счастья, мы не можем сказать с полной определенностью, какое из учений ближе к истине. Поэтому продолжим.
    Школа секстиев - была основана Квинтом Секстием Старшим (фл. 50 г. до н.э.). Она характеризовала себя в основном как философско-медицинская школа, сочетающая пифагорейские, платонические, цинические и стоические элементы. Секстии утверждали, что для достижения счастья человек должен быть вегетарианцем, проходить ежевечерние проверки совести и избегать как потре***ельства, так и политики, а главное, верить, что неуловимая бестелесная сила пронизывает тело.
   Все эти рекомендации мы встречали в прошлых учениях. Но здесь стоит обратить внимание на веру сектиев в «бестелесную силу». Похоже, под ней подразумевается тот самый дух, который в древней Греции именовался нусом, в Индии называют праной, а в «креативной философии» считается творческой энергией Вселенной. Однако секстии мало что добавляют к представлениям о разумном нусе.
    Святой Августин Гиппонский (354-430 гг. н.э.) был ранним христианским богословом и философом, чьи труды повлияли на развитие западного христианства и западной философии. Для святого Августина все человеческие действия вращаются вокруг любви, и основная проблема, с которой сталкиваются люди, - это неуместность любви. Исходя из этого, Августин считал, что только в Боге можно обрести счастье, поскольку Он является источником счастья. Так как человечество было произведено от Бога, но с тех пор пало, душа человека смутно помнит счастье, когда он был с Богом. Таким образом, если человек ориентируется на любовь к Богу, вся остальная любовь обретет надлежащий порядок. Таким образом, святой Августин следует неоплатонической традиции, утверждая, что счастье заключается в созерцании чисто умопостигаемой сферы. Примерно о том же говорит и Августин Бегемотовский: «Счастливая жизнь - это радость, основанная на истине. Эта радость основана на тебе, о Боже, который есть истина».
      Как вы понимаете, этот способ обретения счастья выглядит менее хлопотным, чем путь к счастью стоиков. На самом же деле полюбить Бога настолько, чтобы испытывать подлинное счастье не так-то просто. Ведь для этого желательно хорошо себе представлять Всевышнего. Так что, дальнейшие изыскания теологов и философов часто сводятся к тому, чтобы дать правильное представление о Творце и истине.
      Боэций (ок. 480-524 гг. н.э.) был философом, наиболее известным благодаря написанию "Философского утешения". В этой книге он утверждает, что счастье достигается путем восхождения к совершенному благу, и это совершенное благо - есть Бог. Затем он приходит к выводу, что, поскольку Бог правит вселенной через Любовь, молитва к Богу и проявление любви приведут к истинному счастью.
      Насколько мне известно, ничего совершенного в мире не существует. И тем более не существует совершенного блага. Однако, если понимать совершенное как гармонию, которая, кстати, не совершенна в том смысле, что всегда находится в процессе становления, то Боэций говорит как раз о таком совершенном благе, которое достигается в гармонии с Богом и истиной. Думаю, что для достижения такой гармонии одних молитв недостаточно, и опять же необходимо представлять себе Бога, или хотя бы его сущность.
      Авиценна (ок. 980-1037), также известный как "Ибн-Сина", был эрудитом и юристом. Он считается одним из самых значительных мыслителей Золотого века ислама. По его словам, счастье - это цель людей, и что настоящее счастье чисто и свободно от мирских интересов. В конечном счете, счастье достигается за счет соединения человеческого интеллекта с отдельным активным интеллектом.
      Хочется верить, что переводчики и интерпретаторы переврали восточного мудреца, и то, что авторы статьи называют «интеллектом» и «активным интеллектом», сам Авиценна именует иначе, или имеет в виду иное. Тем не менее, вовсе недостаточно заявить о том, что природа счастья заключается в соединении разума человека с высшим разумом. Необходимо прояснить сущность этих ипостасей.
      Аль-Газали (ок. 1058-1111) был мусульманским богословом, юристом, философом и мистиком персидского происхождения. Аль-Газали написал "Алхимию счастья», где он подчеркивает важность соблюдения ритуальных требований ислама. Согласно Аль-Газали, есть четыре основных составляющих счастья: самопознание, знание Бога, знание этого мира таким, каков он есть на самом деле, и знание загробного мира. Только используя человеческую способность разума, - данную Богом, можно преобразовать душу, уведя ее от мирской суеты к полной преданности Богу, высшему счастью.
      Думаю, те знания, которые являются основными ингредиентами счастья по мысли Аль-Газали, обычному человеку взять негде. Особенно это касается сведений о загробном мире. Так что, берусь утверждать, что миссия мусульманского богослова попросту невыполнима.
    Маймонид (ок. 1135-1204) был еврейским философом и астрономом, который стал одним из самых плодовитых и влиятельных знатоков Торы. Он пишет, что счастье, в конечном счете, и по сути своей интеллектуальное.
      Ну, у евреев всегда мышление главенствует над разумом. Однако в чем-то этот Маймонид прав. Счастье во многом зависит от интеллекта, но еще более от него зависят несчастья. Поэтому без определения самой сущности счастья его заявление ничтожно.
      Святой Фома Аквинский (1225 – 1274 гг. н.э.) был философом и богословом, который стал доктором Церкви в 1323 году. Он объединил аристотелизм и католическое богословие в своем великом труде "Сумма теологии". Согласно Фоме Аквинскому, совершенное счастье не может быть найдено ни в каком физическом удовольствии, ни в какой мирской власти, ни в какой степени временной славы или почестей, ни в какой конечной реальности. Его можно найти только в чем–то бесконечном и совершенном - и это Бог. И поскольку Бог - это не материальная вещь, а чистый дух, мы соединяемся с Богом, зная Его и любя. Следовательно, союз с Богом является самым совершенным человеческим счастьем и конечной целью человеческой жизни.
      И вновь для достижения подлинного счастья нам предлагается соединиться с Богом. Правда, Фома Аквинский много рассуждает о Боге, рассказывает о нем, всеблагом. И право же, мы понимаем, что Бог достоин нашей любви и союз с ним вполне может быть нашей целью и счастьем. И очень хорошо и желательно, чтобы человек поселил в своем разуме образ Бога. Это, действительно, может стать условием счастья. Но все же это не открывает нам природы счастья.
    Мишель де Монтень (1533-1592) был французским философом. Под влиянием эллинистической философии и христианства, наряду с убежденностью в разделении общественной и частной сфер жизни, Монтень пишет, что счастье - это субъективное состояние души, и значит, удовлетворенность индивидуальна. Он учил, что человеку должна быть предоставлена частная сфера жизни, чтобы реализовать свой путь к счастью без вмешательства общества.
      То, что общество является источником большинства несчастий человека – истина, с которой не возьмется спорить ни один добросовестный философ. И тем более, никто не станет отрицать, что счастье индивидуально и субъективно. Весь вопрос в том и заключается, насколько возможно счастье индивида в социуме. Потому-то нам и нужно знать сущность и природу счастья.
      Джереми Бентам (1748-1832) был британским философом, юристом и социальным реформатором. Он считается основателем современного утилитаризма. Согласно Бентаму, правильный образ действий - это тот, который приносит наибольшую полезность, где полезность определяется как совокупное удовольствие (счастье) за вычетом любых страданий (боли) каждого человека. С целью расчета полезности данного действия он разработал математический анализ счастья. Согласно этому расчету, например, аскетическое самопожертвование аморально.
      Общеизвестно, что полезное редко связано с наслаждениями, а удовольствие в будущем, которое обещает нам полезное, стоит ставить под сомнение, поскольку мы часто не знаем, что именно, насколько и в каких дозах является полезным, ведь для одного полезно одно, а для другого – иное. И уж тем более счастье не определяется с помощью математического анализа.
      Артур Шопенгауэр (1788-1860) был немецким философом. Его философия гласит, что эгоистичные поступки - это те, которые руководствуются личными интересами, желанием удовольствия или счастья, тогда как только сострадание может быть моральным актом. Шопенгауэр объясняет счастье в терминах удовлетворенного желания, которое, в свою очередь, порождает новое желание. А отсутствие удовлетворения - это страдание, которое приводит к пустой тоске. Он также связывает счастье с течением времени, поскольку мы чувствуем себя счастливыми, когда время течет быстрее, и грустим, когда время замедляется.
    В данной интерпретации Шопенгауэра нам представляют полным идиотом, который, якобы, думал, что настроение зависит от течения времени. Конечно, все наоборот. Но не будем об этом, поскольку несущественно. Основная идея Шопенгауэра состоит в том, что мир является ареной борьбы за выживание. Отсюда и счастье имеет волевую сущность. Оно результат победы, удовлетворение ее плодами. А что касается сострадания, - быть может, это и моральный акт – но на его необходимости Шопенгауэр, насколько мне известно, не настаивал.
      Фридрих Ницше (1844-1900) был немецким философом, поэтом, культурологом и филологом, чьи работы оказали глубокое влияние на современную философию. Ницше раскритиковал сосредоточенность английских утилитаристов на достижении величайшего счастья, заявив, что "Человек не стремится к счастью, это делает только англичанин". Ницше имел в виду, что достижение счастья своей конечной целью и смыслом своего существования "делает человека презренным". Эти "маленькие человечки", которые стремятся только к собственному удовольствию и здоровью, избегая любой опасности, напряжения, трудностей, вызова и борьбы, достойны презрения. Вместо этого Ницше предлагает осознавать ценность того, что сложно, чего можно заслужить только борьбой, трудностями и болью. Он призывает стремиться к культуре, которая ставила бы более высокие и трудные цели, чем "простое счастье". В качестве образца Ницше описывает утопическую фигуру "последнего человека" как своего рода мысленный эксперимент против утилитаристов и искателей счастья. Он советует рассматривать позитивную ценность страдания и несчастья, которые создают все ценное в жизни, включая все высшие достижения человеческой культуры, не в последнюю очередь философию.
      Кому нравятся идеи Ницше, то пожалуйста, пользуйтесь. Только я думаю, что стремиться к несчастьям, пусть даже во имя культуры и философии, для человека противоестественно. Несчастий и без того всем хватает. Мы же взялись говорить о природе счастья. Так что, Ницше нам интересен только как пример необычного подхода к проблеме.
    Герберт Маркузе (1898-1979) был немецко-американским философом, социологом и политическим теоретиком. В своем эссе 1937 года "Позитивный характер культуры" он предполагает, что культура порождает напряженность в структуре общества, и в этом напряжении может быть брошен вызов существующему социальному порядку. Если она, культура, отделит себя от повседневного мира, потребность в счастье перестанет быть внешней и начнет становиться объектом духовного созерцания. В "Одномерном человеке" он показывает, что нынешняя система претендует на то, чтобы быть демократической, но является авторитарной по своему характеру, поскольку лишь немногие люди диктуют представления о свободе, позволяя покупать только определенные варианты счастья. Далее он приходит к выводу, что концепция о том, что "счастье можно купить", является психологически разрушительной.
    То есть Маркузе говорит о важнейшей проблеме современности, где личности навязываются определенные ценности и стандарты. Это касается, в том числе и счастья, которое определяется некими показателями. Вот вам и культура, ради которой Ницше предлагает жертвовать собственным счастьем. В этой связи, нам тем более необходимо осознать природу счастья, чтобы ответить хотя бы на вопрос, может ли счастье в современных условиях не зависеть от диктатуры «системы».
      Виктор Франкл (1905-1997) был австрийским неврологом и психиатром. Франкл утверждал, что характерной чертой американской культуры является то, что снова и снова человеку приказывают "быть счастливым". Но к счастью нельзя стремиться; оно должно наступить само. У человека должна быть причина "быть счастливым". Философия Франкла вращалась вокруг акцента на ценности страдания и ответственности перед чем-то большим, чем "Я".
    Таким образом, Франкл определяет счастье как некий социальный феномен. Как по мне, то в этом он прав. Подлинное счастье, действительно, не может быть свободно от общества, как и сам человек, по крайней мере, современный. Однако такое созидательное счастье, доступно далеко не всем. И насколько оно предпочтительнее других способов достижения высшего блага, например, в сравнении с любовью к Богу, остается под вопросом.
    Роберт Нозик (1938-2002) был американским философом, профессором Гарвардского университета. Он наиболее известен своей политической философией и мысленными экспериментами. В мысленном эксперименте "Машина опыта" (1974) он критикует гедонистические представления о счастье на основе повседневной реальности, и отдает предпочтение моделируемой реальности, которая обеспечивает неограниченное наслаждение.
      Конечно, иллюзии и фантазии способны приносить человеку неизъяснимые удовольствия. Собственно, этому и обязан человек своей эволюцией, когда эмпатия предопределила его способность обожествлять природу, а имея дело с мистическими сущностями, мифами и ритуалами, он обрел умение мыслить. Но получив «дар» рационального мышления, человек утратил способность пребывать в волшебном мире призраков и грез. Тем не менее, идея моделируемой реальности близка «креативной философии», и потому я зачисляю этого Нозика в свои союзники.
      Мишель Онфре (1959 г.р.) - французский писатель и философ с гедонистическим, эпикурейским и атеистическим мировоззрением. В своем «Манифест гедониста" Онфрей утверждает, что политическое измерение гедонизма простирается от Эпикура до Джона Стюарта Милля, Джереми Бентама и Клода Адриана Гельвеция. Политический гедонизм направлен на создание величайшего счастья для как можно большего числа людей. Онфрей определяет гедонизм "как интроспективное отношение к жизни, основанное на получении удовольствия самому и доставлении удовольствия другим, без причинения вреда себе или кому-либо еще".
      В словаре «Интроспе́кция или самонаблюде́ние» — это метод психологического исследования, который заключается в наблюдении собственных психических процессов без использования каких-либо инструментов или эталонов. Сдается мне, что данный «политический гедонизм» – это как раз то, что прежде называлось добродетелями. Сразу видно, что этот Мишель большой атеист, на котором нет креста, предостерегающего от безбожного плагиата.
      Должен заметить, что в этом обзоре упомянуты не все философские концепции счастья. Здесь нет, например, учения Спинозы, произведение которого мы рассматривали в настоящей статье. Однако берусь утверждать, что все остальные доктрины и теории мало что добавляют к приведенным здесь. Так что, теперь я со спокойной совестью могу изложить свои соображения о природе счастья.
   3.
      Как, наверное, вам уже известно «креативная философия» исходит из представления о том, что животворящей энергии Вселенной свойственны принципы творчества и красоты. К их числу относятся такие принципы как «принцип преодоления», «принцип новизны», «принцип преемственности (инерции)» и др. Главным в их системе является «принцип дополнительности (любви, гармонии)». Все эти принципы проявляются уже при сотворении первой частицы материи и, соответственно, во всей последующей ее эволюции. Поэтому мы можем утверждать, что творческая энергия разумна, и, по сути, является Богом, который, по словам Энштейна, «не мыслит, но творит» все сущее. То есть, творческая энергия и есть тот самый вездесущий святой дух, который организует материю в целях достижения гармонии в мире. Надо полагать, эта же творческая энергия организует и разум человека. Именно ее-то и называют душой. Соответственно, разуму должны быть присущи креативные принципы первородной энергии, а самого человека следует представлять как творческий процесс. Целью этого процесса, очевидно, является достижения некоего совершенства, которое мыслимо лишь в гармонии с внешним миром, что, очевидно и является высшим благом для человека. Таковое благо мы и называем счастьем. Отсюда ясно, что человек в норме должен быть счастливым. И значит, прав классик, изрекший «человек создан для счастья, как птица для полета».
    Однако, как мы знаем, счастью человека препятствуют множество факторов. Некоторые из них приведены выше. Другие авторы называют иные, в том числе дурные привычки, негативные установки, опыт прошлых неудач, информационный шум, навязанные стереотипы, завышенные ожидания, мнимые потребности и т.д. М. Литвак, например, говорит, что путь к счастью нам преграждают «страх, зависть, чувство вины». Б. Паскаль учит: «Суть несчастья в том, чтобы хотеть и не мочь». А если верить Достоевскому, то счастью подчас мешает само счастье. Иначе как можно понять его тезис: «Если хотите, человек должен быть глубоко несчастен, ибо тогда он будет счастлив. Если же он будет постоянно счастлив, то он тотчас же сделается глубоко несчастлив».
    Словом факторов, отрицающих возможность счастья так много, что кажется, будто счастье человека - вещь недостижимая. Но ведь и болезнетворных микробов так много, что вероятность жизни человека ничтожно мала. Тем не менее, разум человека, которому подчиняется наш организм, находит средства борьбы с болезнями. Это позволяет верить в творческую силу нашего разума, особенно с учетом свидетельства Хун Цзычена: «Все радости и несчастья людей созданы их собственными мыслями».
    И впрямь, иные высказывания известных мыслителей заставляют оптимистично смотреть даже на несчастья. Например:
    «Двумя обычными причинами несчастия людей являются, с одной стороны, незнание того, как мало им нужно, чтобы быть счастливыми, а с другой — мнимые потребности и безграничные желания» (К. Гельвеций)
   «Несчастья приносят ужасную пользу: они поднимают душу, возвышают нас в собственных глазах». (А. Герцен)
    «Бывают такие жизненные ситуации, в которых несчастье дает право на бессмертие». П. Буаст
    «Лишь несчастья учат глупцов благоразумию». (Демокрит)
    «Без несчастий люди скучали бы. Горе захватывает сильнее, чем радость». (Э. Рей)
    «Нет человека более жалкого, чем тот, которому не дано было испытать несчастья». (Д. Тейлор)
    «Именно в несчастье человек обретает множество друзей. Быть наперсником счастья удел и добродетель немногих». (А. Моруа)
   «Кто сам считает себя несчастным, тот становится несчастным». (К. Гельвеций)
   «Несчастные имеют более верное и точное представление о счастье». (А. Вампилов)
   «Нередко несчастье — это инструмент, с помощью которого Бог придает нам более совершенную форму». (Генри Уорд Бигер)
   Подобных высказываний так много, что создается устойчивое впечатление, будто сами несчастья не настолько страшны, как его малюет наше воображение, а в некоторых случаях оно даже необходимо. Вот и в креативной философии мы рассматриваем несчастья как природный механизм понуждения человека к творчеству. И в этом смысле, очевидно, прав Горация, говоря: «Несчастье имеет свойство вызывать таланты, которые в счастливейших обстоятельствах оставались бы спящими».
    И все же, нашей темой не является апология несчастий. Мы взялись говорить о счастье, и потому воспользуемся цитатой Пушкина: «Говорят, что несчастие хорошая школа, может быть. Но счастье - есть лучший университет».
      Поэтому вернемся к нашему утверждению о том, что согласно представлениям «креативной философии, человек – есть творческий процесс. Целью этого процесса является красота, или высшее благо, то есть то, что мы называем счастьем. Но красота – понятие субъективное, и потому представление о ней, также является творческим процессом, который подчиняется тем же креативным принципам, как и само творчество. Отсюда следует, что и благо счастья – есть результат нашего творчества. То есть, получается, что у счастья творческая природа. И тогда понятно, почему счастье – столь неопределенная категория, и почему у каждого человека есть свои представления об этом особом душевном состоянии.
    Вместе с тем, мы привыкли мыслить счастье, как некую встроенность в такие жизненные условия, при которых мы можем получать максимальное удовлетворение своих потребностей и как результат, удовольствия от жизни. И мы также знаем, что это зависит от наших усилий, от нашей созидательной деятельности, то есть от нашего творчества. Но, как мы убедились, все философы едины в том, что одного комфорта и материального благополучия для ощущения счастья недостаточно, а по мнению многих мыслителей это даже препятствует счастью.
      Очевидно, вопрос о счастье состоит не в том, счастлив ты или нет, а в том умеешь ли ты быть счастливым? Значит, счастье следует понимать как своего рода искусство. Но в искусстве, как известно, нет пределов совершенства. Вот, почему в известной оперетке мы слышим простую истину: «Счастье не бывает полным. Обязательно какого-нибудь пустячка недостает». Впрочем, и этот феномен вполне объясним, исходя из принципов творчества. Ведь в их системе есть «принцип прямолинейного восхождения», который предусматривает бесконечное движение к совершенству. С него-то мы и начнем наше тестирование идеи счастья на предмет его творческой природы.
1.    Творческий принцип «прямолинейного восхождения» — Геометрически, всякое отклонение от прямой линии предполагает ее завитие в некую спираль с ее конечной точкой. Так и в творческом процессе отклонение его развития от направления к совершенству способно приводить в точку небытия, и потому не может быть благом. Между тем, среда обитания человека создает множество препятствий на пути к счастью. Такими препятствиями могут быть не только факторы физического, материального порядка, но и различные поля тяготения в виде соблазнов, социальных влияний, страхов и прочее. Однако, это не отменяет самого стремления к линейному восхождению в направлении идеала. Таким образом, путь к счастью предполагает наименьшее отклонение от идеалов красоты и нравственности. Отсюда понятны слова Эпиктета, учившего: «Люди только потому несчастны, что не живут согласно с законами правды и добра. Часто люди не понимают этого и думают, что они несчастны по другим причинам. — Я несчастен, — говорит один, — потому что я болен. Неправда, ты несчастен потому, что не переносишь терпеливо своей болезни. — Я несчастен, потому что я беден, — говорит другой. — А я — оттого, что у меня злые родители. — А я — оттого, что Цезарь не благоволит ко мне. Так говорят люди. Но все это неправда — они несчастны только потому, что живут не так, как велит им разум».
Только прямая линия предполагает бесконечное движение в пространстве к недостижимой звезде, что подразумевает вечность. Вот и для ощущения счастья совершенно необходимо верить в его бесконечность. Ведь всякое помышление о смерти может оказаться тем самым «пустячком», которое способно омрачить счастье. Так что, восхождение к счастью обязательно связано с верой в силу творчества, способную преодолевать негативные влияния и факторы. Отсюда возникает необходимость следующего креативного принципа, «принципа преодоления».

      2.«Принцип преодоления» — Как было сказано, на пути к счастью приходится преодолевать множество препятствий. Помехами здесь могут быть самые элементарные жизненные неудобства, бытовая неустроенность, недостаток средств существования, агрессивная социальная среда, даже погода. Для преодоления всех этих обстоятельств, человек в большинстве случаев прибегает к творчеству. Он строит дом, налаживает быт, сажает сад, носит одежды и т. д. Но не менее серьезными противниками нашего счастья являются факторы идейного или психологического характера, порожденные социумом и больше нашим мышлением с его склонностью к диалектическим отрицаниям. К числу последних относятся, например, «эффект привыкания», «феномен отложенное счастье», «эффект негативного смещения» и другие из упомянутых выше. Борьба с подобными агентами также носит творческий характер, когда мы можем призвать себе в помощь знания из психологии, опыт духовных практик, а также кое-что из философских учений. То есть, творческая природа счастья позволяет превращать в благо все то, что не является настоящей бедой. Так что, такие трагедии, как прыщ на носу, не должны отравлять человеку существование. Но даже если никакие реальные причины не угрожают счастью человека, он склонен сам их придумывать и даже реально создавать, часто не отдавая себе в этом отчета, подсознательно. Дело в том, что победы над жизненными трудностями помогают человеку обрести уверенность в своих силах, побороть страхи и сомнения, способные отрицать всякое наслаждение. И как мы уже говорили, человеку необходимо верить в отсутствие границ и времени счастья, и значит, верить в свое бессмертие. Между тем, человеку дано знать о неизбежности физической смерти. Однако во власти человека попрать смерть и сохранить отпечаток своей личности в веках с помощью творчества. Значение «принципа преодоления» в представлении человека о счастье хорошо показано у Веллера в его «теории максимального усилия», где писатель-философ доказывает, что без элемента преодоления счастье неполноценно, и сам факт победы над трудностями жизни является важнейшим условием ощущения счастья.

      3.«Принцип новизны» — Счастье немыслимо без новых впечатлений, ощущений, новых открытий, знаний, решений, без смены эмоций и настроений. Однообразие угнетает человека и способно повергать в самые негативные состояния. И это понятно, поскольку однообразие сравнимо со смертью. Человек тяготится однообразием. Подсознательно он стремится вырваться из его вериг. И это иногда становится причиной его бунта, необдуманных поступков, конфликтов, семейных ссор. Возможностью смены обстановки и условий жизни определяется степень свободы человека. А ведь в свободе люди нередко видят истинное счастье. Именно поэтому человека манят путешествия, привлекают новые открытия, произведения искусств и даже приключения. Новизна часто сулит человеку новые наслаждения, ощущения, удовольствия. Однако, как мы знаем, соблазны новизны способны обманывать человека. Прельщенный новизной человек нередко попадает в драматические и даже трагические ситуации. В поисках новизны человек может утратить истинные ценности, лишиться семьи, предать любовь и даже потерять будущее со всеми его возможностями счастья. Таким образом, новизна, будучи важным и необходимым элементом счастья, в то же время очень опасный его инструмент. Поэтому в обращении с новизной следует учитывать творческий «принцип рациональности».

      4.«Принцип рациональности» - Наверное, далеко не все готовы считать рациональность важной составляющей счастья. Многие мыслят счастье как некую череду удовольствий, состояние беззаботного блаженства, опьянения, эйфории. Между тем, рациональность часто ассоциируется с трезвым расчетом, прагматизмом, холодным рассудком, практичностью. Однако философы предлагают понимать рациональность как мудрость, благоразумие, трудолюбие. Без этих регуляторов творческого процесса настоящее счастье столь же маловероятно, как сочинение хорошей музыки, спортивные достижения или научные открытия. Это, конечно, не означает, будто счастью присущи планомерность, дисциплина, подчинение протоколу и инструкциям, и будто счастье обходится без душевных треволнений, вдохновений, экзальтации, сильных переживаний и эмоций. Разумеется, счастью не чужды душевные порывы и стихии чувств. Однако, как мы знаем, в поисках счастья человек нередко стремится добывать его с помощью различных сильных средств, в том числе алкоголя и наркотиков. Иные безумства, действительно, возносят человека на пик удовольствий, доставляют ему минуты радости и восторга, позволяют испытать миг блаженства. Но, как правило, скороспелое счастье, головокружительные поступки и азартные игры с жизнью способны вознести дух человека лишь на очень короткое время, после чего наступает период похмелья, опустошения, а порой и падения с неизбежным раскаянием. Не зря же усилия по извлечению мимолетного счастья зачастую выглядят глупыми, нелепыми и даже преступными. Иные страсти и услады травмируют человека, приводят к душевным и физическим страданиям. Если истинное счастье представляет собой творческий процесс, то это означает, что счастье следует созидать, что необходимо уметь его творить, и даже взращивать из некоего семени первобытного блага от нежных робких побегов добра до могучего дерева, под сенью кроны которого таится возможность отдыха и блаженства. И в этом искусстве, искусстве быть счастливым, вполне уместны тренировки, духовные практики и особые знания.

   5.«Принцип разнообразия и непохожести» — Общеизвестно, что человек несвободен от общества. Особенно это заметно в наше время, когда человеку навязываются не только потребности, стандарты поведения и модели жизни, но и образы мысли с их системой ценностей и мировоззрением. Некоторые идеологи считают, что эта практика тем более характерна для потре***ельского общества, отмечая, что вещный фетишизм приводит к обесцениванию индивидуальности, стирает естественные особенности личности, выстраивает иерархию статусов. Существуют даже образцы счастья. Согласно этим образцам, счастье ставится в зависимость от успеха в области приобретения денежных знаков, способных обеспечить комфортный быт и престижные блага. Таким образом, счастье становится понятием относительным, и человек, сверяя свое счастье с «образцами и стандартами счастья», редко бывает удовлетворен результатами тестирования. Притом даже если все показатели такого сравнения указывают на то, что он теоретически должен быть счастлив, он, прислушиваясь к себе, может этого не ощущать. И это потому, что счастье, будучи творческим процессом, личностно, индивидуально. Если, например, человеку нравится писать стихи, вовсе не обязательно, что он будет с тем же удовольствием рулить дорогим автомобилем. Словом, относительность в представлении о счастье современного человека очень мешает ему осознавать свое счастье. Однако и в рыночных отношениях, где счастье – предмет купли продажи, все не так уж безнадежно. Как показывает практика, для потре***ельского общества характерно изобилие товаров и услуг. А это в свою очередь предполагает разнообразие спроса и предложения. Правда есть мнение, будто у потре***ельского общества притупляется вкус к творчеству. Но это, разумеется, чепуха. Как раз разнообразие товаров и есть доказательство потребности общества в творчестве. Ведь творчество не сводится к созданию произведений искусств. Главная задача творчества это как раз созидание самого человека. Разнообразие товаров позволяет человеку не только выразить свою индивидуальность, но и быть разнообразным в жизни. Изобилие, приложенное к демократическим и либеральным завоеваниям, в конечном счете, приведет к тому, что человек осознает ценность творческой индивидуальности, где одним из ключей к счастью будет признана непохожесть, безотносительность подлинного, личностного счастья. Не это ли имел в виду Маркиз де Кондорсе, советуя: «Наслаждайтесь своей собственной жизнью, не сравнивая ее с жизнью других».

      6.«Принцип целесообразности» — Как мы уже говорили, подлинное творчество подразумевает восхождение к некоему идеалу. И если суть счастья – творчество, то у него должна быть цель, где предмет творчества достигает своего совершенства. Предметом творчества для достижения счастья человека обычно являются некие внешние условия, которые человек в силах изменить или создать. Предполагается, что в новых условиях человек станет другим, то есть счастливым. Но многие мудрецы солидарны с У. Диснеем, заявившим: «Счастье - это состояние души. Оно зависит от твоего взгляда на вещи». Поэтому, имея целью сотворение условий для счастья, человеку необходимо самому стать предметом собственного творчества. Заметим также, что достижение намеченных целей не всегда удовлетворяет человека. В творчестве это обычное дело. К тому же сама цель бывает обманчивой. Вдобавок, получение желаемого нередко разочаровывает человека, поскольку в мечтах оно было гораздо краше и привлекательнее. И это придавало человеку сил и творческой энергии. Это его организовывало и мобилизовало. Доставляло ему минуты радости от осознания содеянного. То есть, мы здесь имеем дело со знакомым нам «эффектом предвосхищения счастья». В итоге же человеку приходится признать, что на самом деле он был более счастлив в процессе восхождения к идеалу. Жаль только, что здесь счастье ретроспективно. Куда как разумнее осознавать счастье в процессе его творения, имея путеводную мечту и зная при этом, идеал, строго говоря, недостижим. В этой связи стоит заметить, что при движении к идеалу хороши далеко не все средства. И если мы признаем источником счастья творчество, то жертвовать его принципами отнюдь нецелесообразно. В этом случае это будет уже и не творчество, да и сама мечта как идеал девальвируется. И тогда с высоты своих сомнительных достижений ощущение счастья невозможно даже ретроспективно. Говорят, перед смертью Наполеон воскликнул: "Боже, да был ли я счастлив хоть два часа в своей жизни?»

      7. «Принцип восхождения от сложного к простому» — Творчеству присущ один удивительный парадокс. Суть его в том, что самое сложное создать простое. Как выразился поэт Симонов: «Чем проще сказано, тем лучше». Вот и счастье не может быть сложным. Да, оно – есть нечто наивысшее и прекрасное, что может происходить с человеком, но если оно сложное, тяжелое для уразумения или ощущения, то человек, пожалуй, откажется от него, как от некоего утомительного бремени. Счастье представляется человеку лучшим вариантом разрешения всех его проблем и трудностей. То есть, само по себе счастье это достаточно простое чувство. Зато путь к счастью таит и подразумевает те самые трудности и проблемы, в которых заключается вся сложность счастья. То есть, сложность мешает счастью, подразумевая препятствия, и даже отрицает его. Но, как мы уже говорили, само творчество является благом, а значит, и условием для счастья. Известно также, что, все сложное состоит из простых элементов. Соответственно, у человека есть все основания, преодолевая сложности на пути к грядущему счастью, приходить к осознанию счастливых моментов в настоящем. И, например, мечта о полете на Луну, никак не должна портить человеку удовольствие от похода в лес. Так что, видимо, прав Г. Кейн, говоря: «Успех - это не ключ к счастью. Счастье - это ключ к успеху. Если вам нравится то, чем вы занимаетесь, вы будете успешны».

      8.«Принцип преемственности (инерции)» — Напомню, нашей задачей является вовсе не уяснение всех аспектов и механизмов счастья, а доказательство того, что оно есть творческий процесс. Поэтому, говоря о «принципе преемственности» в достижении счастья, мы ограничимся наиболее ярким его проявлением – памятью человека. Ведь память это основа сознания и мышления личности. Каждое прожитое мгновение немедленно уходит в область прошлого, где становится достоянием памяти и может стать объектом осознания. По сути, память созидает личность, формируют ее характер, влияет на восприятие действительности, образует формы поведения, оставляет отпечатки прошлого в нашем облике. Иные воспоминания нас могут радовать, доставлять нам удовольствия, а иные способны нас угнетать, мучить, отравлять нам жизнь. Воспоминания могут быть даже невыносимыми, несовместимыми с жизнью, разрушительным фактором для нашего организма и психики. То есть, память с ее тенями прошлого может делать человека глубоко несчастным. Иные призраки прошлого, вообще способны отнимать или оспаривать у человека право на счастье. В религии даже есть понятие о покаянии, об искуплении греха и о грехе несмываемом. Все это делает счастье явлением социальным, где право на счастье обусловлено нравственными установками и моральными нормами. К их числу относятся, например, представление о чести, о долге, о достоинстве, о приличиях, о человеческом предназначении и пр. Разумеется, подобные нормы необходимы обществу и не менее человеку, регулируя его поведения, указывая ему пути возвышения духа. Но вместе с тем все эти условности значительно усложняет доступ к счастью. Ведь нравственные критерии имеют свои идеальные образцы, сверяя с которыми свое поведение и поступки, человек редко остается удовлетворен. А через то, его право на счастье может выглядеть сомнительным. Притом, оставаясь в прошлом, проступки, прегрешения и ошибки уже не могут быть исправлены. И подчас это кажется приговором и даже запретом на право быть счастливым. Однако, мы утверждаем, что счастье есть творческий процесс. А в творчестве, как известно, художник по возможности исправляет неудачную картину или вообще замалевывает холст. Так что, признание счастья творчеством дает нам право корректировать наши воспоминания, украшать их и менять отношение к ним, перелицовывать интерпретировать события в позитивном свете, и даже удалять иное из памяти, как это делает сочинитель, сжигая неудачные страницы рукописи. То есть, мы рассматриваем жизнь человека и человека как творческий процесс, где человек в состоянии оставить в памяти все лучшее, на основе чего он способен созидать лучшее в себе, и через то свое счастье. В этом контексте становится понятной фраза Христа, которую он адресует ученику, желающему похоронить отца: «Иди за Мною, и предоставь мертвым погребать своих мертвецов». Примерно то же поучение мы находим у античных мудрецов: «mortuus, mortua vivere vivit». «Мертвое — мертвым. Живое — живым».

      9.«Принцип таинства» — Говорят, знания множат скорби. С этим трудно не согласиться, особенно имея в виду те, из знаний, которые способны отравлять нам существование и помыслы. Некоторые знания, как мы уже отмечали, неплохо бы вообще вытравить из нашего сознания. К таким знаниям относится знание о неизбежности старости и смерти. Но даже те знания, которые мы считаем нужными и полезными, подчас мешают нам удивляться жизни, благоговеть перед чудесами природы и тайнами ее творений, верить в волшебства этого мира и искать покровительство мудрого и доброго Бога. Когда человек не знал, что облака — это просто пар, он наверняка восхищался грандиозными горами в небесной синеве, их величием и красотой, изумлялся их невесомостью и мечтал достигнуть их, как это делают птицы. Оказавшись в лесу, такой человек воображал лес живым организмом, с непостижимым разумом, с незримыми сущностями. Словом, таинство способно очаровывать человека, манить, давая простор его иллюзиям и фантазиям, и, соответственно, пробуждать в нем творческие силы, то есть те самые творческие силы, которые, как мы считаем, необходимы для счастья. Именно тайны увлекают человека на путь дерзаний, открытий, поиск истины, и как ни странно, эти же тайны приводят к обретению знаний, которые способны опечаливать человека своей прозаичностью. Впрочем, таинства мира неистощимы. И человек, несмотря на развитие науки, вполне может найти то непознанное, что способно его восхищать и воодушевлять. Тем более, что знать все не в человеческих силах. Кроме того нашему мышлению свойственна диалектичность, что определяет сомнения в знаниях и требует все новых. Тут на нашей стороне, например, Радищев, заметивший: «Чем выше человек восходит в познаниях, тем пространнейшие открываются ему миры». Так что, «таинство», будучи необходимым элементом творчества, остается одним из ключей к счастью.

      10.«Принцип дополнительности, гармонии, любви» — Говорить о роли любви в счастье человека, пожалуй, излишне. Напомним лишь, что речь идет не только о любви человека к конкретному лицу, но и о любви в широком смысле как способности к сопереживанию прекрасного в мире. Добавим к этому, что все перечисленные выше принципы счастья, теряют свою способность открывать заветные его врата без этого главного ключа первозданного блага. Любовь альфа и омега гармонии, без которой творчество счастья просто немыслимо, да и бессмысленно. Предположив, что человек счастлив в ненависти, мы немедленно приходим к извращению всех творческих принципов, и в этом случае счастье уже не может быть благом, хотя бы потому, что его продуктом является зло. Кстати, любовь, как и счастье, человек вполне способен и даже должен в себе взращивать, подобно тому, как взращивают плодоносное дерево. Ведь будучи, главным ключом к творчеству, любовь сама по себе есть творчество, творчество нашего разума, и значит, она подчиняется творческим принципам.
    Впрочем, о любви можно говорить много и даже бесконечно. Но делать это бессмысленно, поскольку об этом, всеми признанном, источнике счастья уже сказано бесконечно много. Мне же представляется важным пояснить суть «принципа дополнительности». Если коротко, он сводится к тому, что все в мире взаимосвязано через этот принцип. Каждая сущность дополняется другими сущностями посредством обмена энергиями. Без этого она не может существовать. Но сущностью этой может быть и атом, и клетка и живой организм, и планета, и человек. Это как раз то, что философы называют монадой, но очень невнятно определяют этот элемент гармонии. А причиной тому является то, что философы пытаются определить монаду, исходя из самой монады. Но так монада не определяется. Определяет ее то, что ее дополняет и тем актуализирует. Мы, например, не может определить, что такое планета, исходя из самой планеты. Ее сущность выясняется через представление о космосе, звездах, планетных системах. То же и человек. Его сущность выражается через то, что его дополняет. Этими дополнениями могут быть общество, коллектив, семья, потомство; также дополнением человеку служит его собственность, денежные средства, вещи; дополнением разума индивида является мышление, во многом определяющее интересы личности, его работу, его творчество. Но вот, что интересно, всякое дополнение монады диалектично. То есть, дополнение требует от участника гармонии максимальной творческой энергии. И пока это происходит, монада отвечает условиям логоса. Но если энергия монады истощается, то дополнение начинает ее отрицать. Эти отрицания способны приводить к смерти монады. Отсюда понятен механизм «понуждения к творчеству». То есть то, что дополняет человека, постоянно требует от него творческой отдачи. Чем более творчество человека позволяет ему достигать гармонии с окружающим миром, тем выше его вероятность его счастья. Но чем менее деятельность человека созидательна и творчески неполноценно, тем сильнее дополнения и внешняя среда будет оказывать на него негативные воздействия, что и проявляется как несчастья. Думаю, это лишний раз доказывает жизненную важность творчества и творческую сущность счастья.
 

Критики становятся менее жестоки ...

(Неразговорчун)
  20    2023-08-30  6  1088
Сегодня дочь прислала мне ссылку на статью.
Я прочел и вам рекомендую)
Вот одна цитата: "...На литературных страницах сейчас наблюдается то, что один писатель назвал «эндемической» инфляцией оценок. Редактор новостного сайта BuzzFeed даже объявил, что его книжный раздел вообще не будет давать отрицательных рецензий на книги. Это была прекрасная новость для писателей (и их мам) во всем мире. Для читателей эта новость оказалась гораздо менее приятной. Возможно, литературному миру больше не нужно оплакивать отвергнутых поэтов, но ему нужно оплакивать смерть топорной работы..."

Жми сюда
 

ГУЛЛИВЕР В СТРАНЕ ФИЛОСОФИИ

(Моголь)
  20    2023-05-29  6  1155

1.

      Вы, наверное, слышали об удивительных путешествиях Гулливера. Но вряд ли вы знаете о самом невероятном его приключении. Причиной такой несправедливости является тот факт, что об этом событии не написал Джонатан Свифт. Зато его запечатлел сам Гулливер, записки которого были недавно обнаружены в закрытых архивах Ватикана. Вот этот рассказ:

    «Произошло это в Египте, куда я отправился, чтобы изучить пирамиды. После небольшой морской прогулки по Средиземному морю и руслу реки Нил, я оказался в Ливийской пустыне, где принялся разглядывать величественные сооружения древней цивилизации. Увлеченный этим, я не заметил приближение песчаной бури.
    Накрывшись камзолом, чтобы не задохнуться от пыли, я залег у подножия Сфинкса. Там я пролежал до окончания стихийного бедствия. Когда же я выбрался из своего укрытия, то еще ослепленный песком, тут же свалился в яму. Эту большую воронку у левой лапы Сфинкса, очевидно, образовали завихрения ветра. Я попытался вылезть на поверхность. Но сделать это было нелегко, поскольку песок, осыпаясь, упорно увлекал меня вниз. И вдруг мне открылась часть стены с засыпанной доверху дверью. Предчувствуя, что меня ждет очередное приключение, я бросился откапывать свою находку.
    После того, как я освободил дверь от песка, я смог ее рассмотреть. Вся она была изрисована иероглифами и символами. Впрочем, я не смог понять, о чем сообщают эти древние знаки. Тем не менее, я попробовал открыть дверь. Это мне удалось. И я вошел в узкий каменный коридор. Там было темно. Но у меня были с собой припасены восковые свечи. И я решил выяснить, куда ведет этот тайных ход.
    Пол под моими ногами был ровный, без выступов и порожек. Однако, ступая по нему, я понимал, что спускаюсь вниз, куда-то в подземелье.
      Идти пришлось долго. Так что, я не раз порывался вернуться, но я не мог пересилить своего любопытства. Так я упрямо шел вперед, пока не уперся в другую дверь. Она отворилась неожиданно легко, будучи на бронзовых петлях. За ней обнаружилась просторная комната с широким столом посередине, на котором громоздился очень странный прибор. Он был похож на телескоп. Но я никогда не видел телескопа с такими огромными линзами, да еще там, где менее всего ожидается появление звезд. Между тем, труба прибора была направлена прямо на гранитную стену камеры.
    Подивившись этому обстоятельству, я заглянул в окуляр телескопа, и уже не смог отстранить от него глаз. Линзы прибора открыли моему взору нечто такое, что изумляло меня гораздо больше, чем лицезрение лилипутов или летающих островов. Но если вы думаете, что я готов вам описать увиденное, то вы ошибаетесь. Никакому описанию зримое мной не поддавалось, хотя бы уже потому, что не имело никакой формы. Так что, когда я решил дать ему название, то кроме слова «чертовщина» ничего не придумал.
    Между тем, отсутствие какой-либо формы у этой чертовщины, не помешало мне выяснить, что сущность эта в границах видимой окружности была не одна. Этих странных чертовщин было много. И притом все они были разные. Они кружились передо мной словно снежинки. И также, как среди снежинок не встречается одинаковых, ни одна чертовщина не была похожа на какую-либо из прочих.
    Вас, наверное, удивляет то, как я мог установить разнообразие этих феноменов при отсутствии у них форм. Признаться, меня это тоже удивляет.
    Тем не менее, я продолжил изучение этих странных сущностей и вскоре выяснил, что чертовщина эта не имеет частей и не способна к делению. И это понятно. Как можно разделить то, что не имеет формы? Но если сущность не имеет частей, то ясно, что она может возникнуть или быть уничтожена только полностью, а не по частям. Это означало, что они появляются на свет целыми, а не вырастают, как, например, грибы.
    Далее я выяснил, что у всякой из этих сущностей отсутствуют окна, двери или мосты, через которые к ним может вторгнуться другая из чертовщин. Из этого следовало, что никакие внешние причины не способны изменить их внутреннее содержание. Вместе с тем, мне открылось, что эта чертовщина была в состоянии развиваться. В чем выражается такое развитие при том, что они не способны изменяться, мне выяснить не удалось. Зато я понял, что каждая из чертовщин самостоятельна и обладает сознанием. Да, именно сознанием.
      Каждая из чертовщин сознает что-то, хотя неизвестно что именно. Такое сознание, быть может, схоже с сознанием комара, ибо нам неизвестно, что сознает комар. Зато это означало, что у чертовщины есть память. Ведь сознание невозможно без определенных знаний, хранящихся в памяти. А раз так, то вполне возможно, что эта сущность располагает сведениями об истории Вселенной. Во всяком случае, как я заметил, в некоторых из этих образований отражается весь Космос. Вы спросите: «Как отражается?». Точно сказать не могу, но, наверное, как в зеркале.
    Правда, не все сущности деятельны. Есть попросту «спящие». Но есть и «бодрствующие». Последние в состоянии взаимодействовать друг с другом, и даже образуют различные сообщества. Очевидно, этому способствует их сознание, которое им подсказывает необходимость совместной работы для воплощения в жизнь замыслов Бога. Отсюда я заключил, что все эти чертовщины подведомственны Богу, сотворены Всевышним и являются субстанцией всего сущего.
    После того, как я приобрел все эти знания, я сразу же решил, что просто сошел с ума. Я никак не мог понять природу столь нелепой чертовщины, и что она собой представляет. Но я видел ее собственными глазами, и оттого рассудок мой мутился. Мне хотелось как можно быстрее покинуть эту странную комнату с ее древним прибором и непостижимыми сущностями.
    Весь обратный путь в Британию я проделал, пребывая в состоянии бреда. И только оказавшись дома среди привычных вещей, я пришел в себя. Тогда я попытался забыть о своем египетском приключении, отнеся мое знакомство с чертовщиной к роду легкого помешательства. Со временем я так привык к этой мысли, что уже считал свой бред забавным, и однажды даже рассказал о нем знакомому ученому. Тот внимательно выслушал меня и вдруг сказал:
      - А знаешь, Гулливер, ведь ты видел монады.
      - Монады? – переспросил я, пытаясь понять, о чем он говорит.
      - Да-да, - подтвердил мой собеседник. – Ты видел, монады, о которых повествует великий Лейбниц. Твое описание чертовщины полностью совпадает с тем, что он говорит о монадах в своей «монадологии». Согласно Лейбницу, монады, благодаря самосознанию, являются самодеятельными силами, которые приводят все материальные вещи в состояние движения. Они образуют умопостигаемый мир, производным от которого выступает мир физический.
      Эти слова привели меня в полное недоумение. Оказывается, эти монады на самом деле являются какими-то силами. Но это не только не проясняло их природу, а наоборот, делало их еще более непредставимыми и непостижимыми. Воистину нужно быть гением, чтобы вообразить себе такую нелепость, да еще объявить ее основой всего в мире. Да, гением… или сумасшедшим.
      Но в любом случае, мое знакомство с монадами я считаю самым удивительным из своих приключений. Думаю, и ты, читатель с этим согласишься».

    Так заканчивается рассказ Гулливера, который может показаться самым фантастичным из всех его повестей. Я же утверждаю, что это самая правдивая его история. Дело в том, что великий немецкий ученый-энциклопедист Г.В. Лейбниц, известный как основатель математического анализа, комбинаторики, математической логики, двоичной системы счисления, учения о бессознательной психической жизни, теории исторического происхождения языков и пр. пр., вместе с тем, является создателем философской системы, в основу которой он положил учение о монадах, «монадологию».

    2.
      Описывая знакомство Гулливера с монадами, я практически ничего не прибавил к тому, что сказано о монадах в словаре Википедии. Однако, если читать первоисточник «монадологии», где содержится 90 абзацев, повествующих об этих странных сущностях, то результатом такого познания будет не столько представление о монадах, сколько постижение состояния Гулливера, близкого к помешательству.
    Вот, несколько примеров из учения Лейбница:

    1. Монада - есть не что иное, как простая субстанция, которая входит в состав сложных. Простая, значит, не имеющая частей.
    3. А где нет частей, там нет ни протяжения, ни фигуры и невозможна делимость. Эти-то монады - и суть истинные атомы природы, одним словом, элементы вещей.
      7. Нет средств объяснить, как может монада претерпеть изменение в своем внутреннем существе от какого-либо другого творения, так как в ней ничего нельзя переместить и нельзя представить в ней какое-либо внутреннее движение, которое могло бы быть вызываемо. направляемо, увеличиваемо или уменьшаемо внутри монады, как это возможно в сложных субстанциях, где существуют изменения в отношениях между частями. Монады вовсе не имеют окон, через которые что-либо могло бы войти туда или оттуда выйти… Ни субстанция, ни акциденция не может извне проникнуть в монаду.
      8. Однако монады необходимо должны обладать какими-нибудь свойствами, иначе они не были бы существами. И если бы простые субстанции нисколько не различались друг от друга по своим свойствам, то не было бы средств заметить какое бы то ни было изменение в вещах, потому что все, что заключается в сложном, может исходить лишь из его простых составных частей, а монады, не имея свойств, были бы неразличимы одна от другой, тем более что по количеству они ничем не различаются…
      9. Каждая монада необходимо должна быть отлична от другой. Ибо никогда не бывает в природе двух существ, которые были бы совершенно одно, как другое, и в которых нельзя было бы найти различия внутреннего или же основанного на внутреннем определении.
    10. Я принимаю также за бесспорную истину, что всякое сотворенное бытие — а, следовательно, и сотворенная монада — подвержено изменению и даже что это изменение в каждой монаде беспрерывно.

    Как видите, уже в этом малом фрагменте полно противоречий. Монады здесь объявляются «атомами природы», «элементами вещей» и даже «существами», но при этом не имеют ни «протяжения, ни фигуры, ни частей». Тогда в каком же виде они присутствуют в вещах?
      В некоторых комментариях поясняется, что монады присутствуют в предметах в виде силы. Но в этом случае они непредставимы в виде «существ» или «атомов природы». А будучи представлены в виде силы, то есть, не имея формы, монады уже мало различимы.
      Правда, физики могут предложить вариант, где монада похожа на электромагнитную волну. Такие волны могут иметь разную длину. Но длина волны – это все же некоторая «протяженность». Соответственно, у волны можно выделить части, и на длину волны могут повлиять внешние факторы, что запрещается пунктом 7, в виду отсутствия у монады «окон и дверей».
      Далее утверждается, что в монаде «ничего нельзя переместить и нельзя представить в ней какое-либо внутреннее движение». Однако тут же говорится, что всякая «сотворенная монада подвержена изменению, и даже, что это изменение в каждой монаде «беспрерывно», а это зачеркивает все предыдущие сведения о монадах. Притом неизвестно, каковы эти изменения, в каких частях они возможны, что при этом происходит в монаде, и каковы последствия этих изменений?    Вдобавок, если в монаду не может проникнуть ничего извне, то как же образуются сложные монады, состоящие из простых, которые как раз и находятся во внешней среде.
    Ну, а если уж изначально образ монады выглядит столь противоречиво и нелепо, то, что же можно ожидать с развитием идеи этой странной субстанции?!

3.
      В трудную минуту человеку свойственно уповать на Бога. Философы тоже люди. Так что, ничего удивительного нет в том, что Лейбниц для объяснения природы монады прибегает к помощи Творца, и мы читаем, например, такое:

      47. Один только Бог есть первичное Единство, или изначальная простая субстанция. Все монады, сотворенные или производные, составляют Его создания…
      48. В Боге заключается могущество, которое есть источник всего, потом знание, которое содержит в себе все разнообразие идей, и, наконец, воля, которая производит изменения или создания сообразно началу наилучшего. И это соответствует тому, что в сотворенных монадах составляет субъект, или основание, способность восприятия и способность стремления. Но в Боге эти атрибуты безусловно бесконечны или совершенны, а в монадах сотворенных, или в энтелехиях (внутренняя сила, потенциально заключающая в себе цель и окончательный результат)— это лишь подражания в той мере, в какой монады имеют совершенства.
    49. Сотворенное называется действующим, поскольку оно имеет совершенства, и страдающим, поскольку оно имеет несовершенства. Таким образом, монаде приписывают действие, поскольку она имеет отчетливые восприятия, и страдание, поскольку она имеет смутные восприятия.

      Из этого, как минимум, понятно, что монада – чем-то схожа с душой. И Лейбниц прямо говорит, что душа – это самая совершенная из монад. На первый взгляд это кое-что объясняет.
      Душа, действительно, кажется нам неделимой, непротяженной, не имеющей частей. Мы это знаем из представлений о собственной душе, хотя никакого определенного представления мы о ней не имеем. И конечно, мы согласны, что наша душа не столь совершенна, как «первичное Единство и изначальная простая субстанция», то есть Бог. Тут самое время согласиться с тем, что и монады вещей, в чем-то могут быть совершенны, а в чем-то несовершенны.
    Однако важно знать, в чем именно монады предметов, например, камня, несовершенны, чтобы определенно сказать, каким «страданиям» подвержен камень или его монады? Неплохо также выяснить, какие совершенства позволяют монадам иметь способность к «восприятию, стремлению и подражанию»? Притом если нашей душе это необходимо для жизнедеятельности нашего организма, то зачем и кому должны подражать монады камня, куда они должны стремиться, и что воспринимать? Вдобавок, признав субъектность монады и перечисленные ее способности, мы должны признать и субъективность ее самосознания. А из этого следует, что мы не можем поручиться за ее поведение, обусловленное, например, страданиями по поводу своих несовершенств.
    Как видите, вопросов о природе монад у нас возникает множество. Но добавим еще:
    Если монада – субстанция, то она входит в состав самых малых вещей, вплоть до песчинки. И тогда получается, что любой камень – это огромное количество монад, каждая из которых субъект со своими несовершенствами, восприятиями, стремлениями, страданиями и постоянными изменениями. Это, впрочем, не противоречит пункту 1 «Монадологии», где утверждается, что простые монады «входят в состав сложных». Но откуда тогда взяться единству монад, и как быть с положением из пункта 7, где сказано: «… в ней (монаде) ничего нельзя переместить и нельзя представить в ней какое-либо внутреннее движение, как в сложных субстанциях, где существуют изменения в отношениях между частями». То есть, по определению монада не может состоять из частей и делиться, но в любой сложной монаде подразумеваются другие монады, что допускает взаимное влияние частей, и их количественные изменения.
      Кстати, кристаллы, как мы знаем, – не самые малые части вещества. Есть еще молекулы и атомы. Значит, монады кристаллов и песчинок не отвечают определению простой монады. Очевидно, в идеале подлинной монадой является монада атома. Все остальные монады, будучи сложными, видимо, должны считаться несовершенными, то есть, недоманадами. Исходя из этого, нам трудно признать душу самой совершенной из монад. Ведь ей приходится иметь дело с огромным количеством монад организма.

4
    Между тем, столь странный образ монады вполне устраивает самого Лейбница, ибо он пишет:

    66. Отсюда мы видим, что в наималейшей части материи существует целый мир творений, живых существ, животных, энтелехий, душ.
      67. Всякую часть материи можно представить наподобие сада, полного растений, и пруда, полного рыб. Но каждая ветвь растения, каждый член животного, каждая капля его соков есть опять такой же сад или такой же пруд.
      68. И хотя земля и воздух, находящиеся между растениями в саду, или вода — между рыбами в пруду не есть растение или рыба, но они все-таки опять заключают в себе рыб и растения, хотя в большинстве случаев последние бывают так малы, что неуловимы для наших восприятий.
    69. Таким образом, во вселенной нет ничего невозделанного, или бесплодного: нет смерти, нет хаоса, нет беспорядочного смешения, разве только по видимости; почти то же кажется нам в пруду на некотором расстоянии, с которого мы видим перепутанное движение рыб и, так сказать, кишение их, не различая при этом самих рыб.

    Все эти кишения монад, казалось бы, должны приводить к конфликтам и их борьбе за существование, о которой немного позже будет говорить Шопенгауэр. Однако, как известно, в природе мы наблюдаем экологическое равновесие, определенный порядок вещей и эволюционный процесс. Из этого Лейбниц делает вывод, что все монады объединяет общий закон природы, определяющий «финальную причину» (целеполагание). Он назвал этот закон «законом предустановленной гармонии». Однако с учетом разнообразия и развития монад сам собой такой закон возникнуть не может. Значит, делает он вывод, этот закон изначально введен автором монад, каковым, разумеется, может быть только Бог. И все же главным выводом из «монадологии» Лейбница, пожалуй, следует признать бессмертие души. Ведь если душа – наиболее совершенная из монад, да к тому же обладающая сознанием, то умирать ей нет никакой необходимости. Она легко может найти себе место на других уровнях «кишения» монад.

5

      Конечно, наиболее полноценной и образцовой монадой Лейбниц считал душу. Но, похоже, наличие одной души не объясняло всех таинств природы, а также действий и помыслов человека. И, как это часто бывает в науке, где для устранения неувязок в теории, привлекается дополнительный постулат, Лейбниц вводит представление о духе:

      83. Среди прочих различий, какие существуют между обычными душами и духами есть еще следующие: души вообще суть живые зеркала, или отображения универсума творений, а духи, кроме того, суть отображения самого Божества, или самого Творца природы, и способны познавать систему вселенной и подражать ему кое в чем своими творческими попытками, так как всякий дух в своей области — как бы малое божество.
    84. Вследствие этого духи способны вступать в некоторого рода общение с Богом, и он стоит к ним в отношении не только изобретателя к своей машине, но и в отношении правителя к подданным и даже отца к детям.
    85. Отсюда легко вывести заключение, что совокупность всех духов должна составлять Град Божий, т. е. самое совершенное, какое только возможно, государство под властью самого совершенного Монарха.

    Как видите, духи – это особые сущности и не представляют собой субстанцию. Однако о них Лейбниц, почти ничего не сообщает, очевидно, полагая, что их существование и деятельность бесспорны и очевидны.

      И наконец, Лейбниц заключает свою «монадологию», следующим выводом:

    89. Можно сказать, что Бог как зодчий полностью удовлетворяет Бога как законодателя. Таким образом, грехи должны нести с собою все возмездие в силу порядка природы, в силу самого механического строя вещей. Точно так же добрые деяния будут обретать себе награды механическими по отношению к телам путями, хотя это не может и не должно происходить постоянно сейчас же.
    90. Наконец, под этим совершенным правлением не могут оставаться ни добрые дела без награды, ни злые без возмездия, и все должно выходить к благу добрых… И это понуждает людей мудрых и добродетельных трудиться надо всем, что кажется согласным с божественной волей… Если бы мы могли в достаточной мере понять порядок универсума, то мы нашли бы, что он превосходит все пожелания наимудрейших и что нельзя сделать его еще лучше…

    Таким образом, Лейбниц как-будто, предлагает иную модель мироустройства, отличную как от теологических, так и от механистических представлений своего времени. Его монады не похожи на те «кирпичики», из которых, по мнению материалистов, состоит мир. Но сущность этих монад неопределенна и невообразима. Зато это дает философам простор для самых фантастических интерпретаций идей Лейбница. Они, например, утверждают, что монады представляют собой «единицу бытия», «живой ноль», «энергетическую точку», «духовную основу вещей», «потенцию сущего». Иные знатоки монадологии свидетельствуют, что каждая монада - есть «рупор, эхо Вселенной», «отражение мироздания», «диалектическое соотношение конечного и бесконечного», «средоточие прошлого, настоящего и будущего», «углубленный в себя и, только себя знающий, мир», «нечто свертывающееся, развертывающееся, и способное превращаться в материальное тело». Но особенно философам нравится воображать монады сознающими субъектами. Именно в зависимости от степени сознательности строится иерархия монад. И все это при полном отсутствии каких-либо достоверных доказательств существования этих «единиц бытия». Удивительно, не правда ли?
    Впрочем, некоторые доказательства существования монад философы все же приводят. К примеру, наличие у человека разума, по их мнению, как раз и объясняется существованием монад, обладающих малой перцепцией (способность воспринимать окружающий мир). Кроме того, из учения Лейбница следует, что все мировое пространство заполонено монадами, что исключает пустоту. И значит, должны наблюдаться переходные формы между сущностями. А так как такие формы и в самом деле существуют, например, в виде зоофитов или вирусов, то это и доказывает, что монады – объективная реальность.
    Кого-то, возможно, удивляют такие доводы. Но тут стоит заметить, что сам Лейбниц в своих теоретизированиях пользовался специальным методом, известным в философии под названием «абдукция». Это когда причину устанавливают из следствия. Допустим, вы видите свет в окне. И делаете вывод: «Значит, там, в квартире, есть источник света». Правда, свет в окне может появиться в результате отражения света фонаря на улице. Но это уже издержки метода.
    Однако находились философы, которых не увлекал полет фантазии по поводу монад. И они въедливо интересовались, например: «Как монады, будучи идеальными сущностями, порождают материальный мир? Какой механизм этого процесса?» Или спрашивали: «Как мир, который, по заверениям Лейбница, создан совершенным, может стремиться к совершенству?» «И вообще, откуда в совершенном мире столько зла и несчастий, если в его основе монады, озабоченные стремлением к гармонии?»
      Впрочем, с подобными вопросами к настоящему философу лучше не соваться. Они легко обоснуют необходимость зла, и что зло – это, в сущности, добро. А что касается превратностей монад, то тут еще проще. Можно, например, напомнить о диалектическом единстве противоположностей или вообще усомниться в материальности мира. Благо никто не видел этих монад.
      Зато с помощью монад Лейбниц делает благое дело. Он доказывает существование Бога. Ведь и впрямь, кто-то же создал эти монады. Не могли же они возникнуть сами собой, да еще с такими невероятными свойствами. Кстати, Лейбниц полагал, что истинная философия обязательно приходит к доказательству существования Бога.
      Между тем, Бог Лейбница не менее странный, чем сами монады. В отличие от всеблагого Бога любви, он сам – есть совершенная монада, по образу и подобию которой строятся все остальные, несовершенные субстанции. Правда, молиться такому богу и призывать его себе в помощь как-то непривычно. Притом с одной стороны его Бог – зодчий, создатель монад, а с другой – судья и заведующий духами, которые тоже немножко боги. Но, как мы знаем, некоторые духи бывают злыми, и не факт, что они озабочены стремлением к «предустановленной гармонии». Ведь нам известен падший ангел и его компания. Так что, несмотря на все усилия Лейбница доказать существование Бога, его Бог еще более загадочен, чем монада.

6.
      Итак, как же нам следует отнестись к столь нелепому представлению о таинствах бытия? Быть может, «монадология» Лейбница всего лишь дань времени, которое я бы назвал эпохой «Avante», что означает призыв «Вперед!» А если верить Ожигову, то «авантюра — это рискованное и сомнительное дело, предпринятое в надежде на случайный успех».
    Действительно, «Новое время», как называют период в истории между Средневековьем и Новейшим временем, был временем головокружительных авантюр. Уже были открыты и еще открывались новые земли с их необычной природой. Полным ходом шла колонизация Индии, Африки и Американского континента. Оттуда в Европу плыли корабли, нагруженные золотом и прочими сокровищами. Процветала работорговля и пиратство. Колебались традиционные представления о Боге. Шли религиозные войны, процессы реформации и контрреформации. Одним из их результатов явилось ограничение деятельности ордена доминиканцев, которые, будучи основными поставщиками кадров для средневековой инквизиции, снискали прозвище «Псы господни». Зато росло влияние иезуитов, мессианство которых известно примерами двуличия и коварства. Успехи науки удивляли и предлагали новое мировоззрение. Духовность и чувственность уступала приоритет рациональному мышлению с его логикой, диалектикой и уважением к точным знаниям. Развитие книгопечатания множило разнообразие книг, что способствовало грамотности населения. Вместе с тем, на книжном рынке появилось масса неизвестных прежде античных сочинений, часть из которых была откровенной фальшивкой. Подделка произведений искусства стала доходным делом. При этом их истинные авторы скрывали свои имена под псевдонимами. Так что, сомнительным является даже авторство эпических поэм Гомера и трагедий Шекспира. Под именем последнего, возможно, скрывается личность французского мыслителя Бэкона, объявившего целью науки власть над природой. Эту идею тоже следует признать авантюрой. Неудивительно, что у публики той поры популярностью пользуются произведения приключенческого и комедийного содержания. Этим объясняется плодовитость Лопе де Вега, написавшего 2000 пьес, и известность создателя комедий, Жана-Батиста Поклена, творившего под псевдонимом Мольер. Литературным событием «Нового времени» явился роман Сервантеса: «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский». По сути это была пародия на рыцарские романы с их примерами доблести, чести и благородства. При этом Сервантесу удалось сочетать в своем сочинении сразу несколько из востребованных жанров: приключения, комедию, сатиру, и, конечно, жанр авантюры.
      Пожалуй, в образе Дон Кихота отображен дух «Нового времени». Это становится ясно при знакомстве с философией эпохи «Аvante!», особенно в связи с учением Декарта. Суть идеи французского философа: субъективность – есть достоверная реальность. Его центральная формула: "мыслю, следовательно, существую". Отсюда следует, что смысл существования человека и главная сфера его деятельности - это познание, а вовсе не духовные отправления, как считалось прежде. Показательно, что исходная мысль картезианства принадлежит вовсе не Декарту, а взята и присвоена им из трудов Августина Блаженного. Не правда ли, такой плагиат очень в духе «хитроумного идальго», который, помыслив себя рыцарем, сумел внушить эту мысль простодушному Санчо и наивной Дульцинее.
    Не менее значимым и известным в эпоху «Нового времени» становится изречение английского философа Ф. Бэкона: «Знание - сила». Поэтому ученые были востребованы на самых высоких ступенях власти. Власть имущие хотели обладать особыми знаниями, которые недоступны черни. Но так как знания физиков и математиков были сложны и скучны, предпочтение отдавалось философам. Примеры таких знаний можно было найти в сочинениях Макиавелли. Иные из философов удостаивались приемам во дворцах королей. Декарт, как известно, переписывался со шведской королевой Кристиной и принцессой Пфальцской.
    Так вот, быть может, подобных соблазнов не избежал и Лейбниц? И тогда стоит ли нам всерьез относиться к его «монадологии»?
      Однако тут надо бы заметить, что, как и в случае с формулой Декарта, монады не являются выдумкой или изобретением Лейбница. О монаде говорили еще древнегреческие пифагорейцы, обозначая этим словом «первое существо», «божество», или «единое как неделимое». Кроме того, понятие монады встречается у Платона и Аристотеля, а также у представителей раннего неоплатонизма, где эта сущность ставится в основу бытия и даже мысли.
    Таким образом, выясняется, что Лейбниц всего лишь несколько модернизировал монаду. Во-первых, он сделал из нее субстанцию, что отвечает идее Аристотеля о том, что у каждой вещи есть своя особая ипостась, которая определяет ее качество. А во-вторых, этой субстанции он придал сущность эйдосов, то есть, идеальных образов вещей, из учения Платона, где эти эйдосы являются изобретением Бога, но известны душам. Так что, в трактовке Лейбница души и эйдосы сливаются в единую субстанцию.
    Отсюда, мы, как будто, вправе решить, что «монадология» - всего лишь спекулятивная интерпретация признанных философских идей, притом такой интерпретацией, которая лишь прибавляет сомнений в их истинности.
    Впрочем, с сомнениями в существовании монад Лейбниц справлялся гораздо лучше, чем с представлением об их природе. Неверующим в его теорию он легко доказывал, что в мире нет одинаковых вещей. Различны даже листья на дереве. Да что листья!? Не существует даже одинаковых снежинок. А ведь все они происходят из капель воды. Значит, есть что-то, что делает их разными. И это, разумеется, монады. Что же еще?
    Но главное доказательство истинности учения Лейбница демонстрировало изобретение Левенгука. Конечно, микроскоп нидерландского натуралиста был еще очень далек от совершенства. И потому невидимый глазу мир, который открылся Лейбницу, благодаря дружбе с Левенгуком, был еще плохо различим. Но как раз это и делало Лейбницу очевидным, что миром правят некие сущности, неразличимого содержания, но схожие с живой душой, а именно, те самые монады. А раз так, то все эти сущности должны быть кем-то созданы и должны взаимодействовать согласно закону своего создателя, каковым может быть только Бог. Так что, скорее всего, само учение Лейбница возникло вовсе не из представления древних мудрецов о монадах, а после знакомства с микроскопом. У античных философов Лейбниц почерпнул лишь необходимые сведения для выработки своей концепции.
      В связи с этим, нам стоит снять с Лейбница подозрение в том, что его «монадология» - есть откровенная авантюра гения. Скорее всего, Лейбниц сам верил в свое учение.
    На это вы можете сказать: «Тем хуже для Лейбница». Мол, такой блестящий ум, и такое отсутствие простого здравомыслия!»
    Однако не будем забывать, что в лице Лейбница мы имеем дело с философией, которая способна на большие сюрпризы в области мысли. Что, если я вам скажу, что Лейбниц был гораздо ближе к истине, чем все остальные философы «Нового времени», включая Декарта. Я даже смею утверждать, что по сравнению с ними Лейбниц выглядит настоящим Гулливером в «Стране Лилипутов».

7.

    Действительно, все снежинки разные. Чем это можно объяснить? Предположение о том, для каждой капли воды Бог изготавливает специальную монаду, не представляется разумным, хотя бы уже потому, что показывает Бога недостаточно изобретательным. Все проще выглядит с точки зрения нашей «креативной философии», где, кстати, стремление к простоте объявляется одним из творческих принципов.
    В нашем учении мы исходим из того, что субстанцией всего сущего является первородная энергия Вселенной. Она образует все атомы, и значит, входит в состав всех веществ. Эта первородная энергия отличается от прочих энергий, существующих в природе, тем, что ей присущи определенные принципы. Это принципы творчества и красоты. Среди них есть «принцип новизны», «принцип рациональности», «принцип преемственности» «принцип преодоления» и пр. А главным из них является «принцип дополнительности». Он же - принцип «гармонии и любви». В силу своих принципов первородную энергию следует признать разумной, и значит, она и есть Бог. В этом смысле справедливы слова Энштейна: «Бог не мыслит. Он творит».
   Замечу в скобках, что это не означает, что Бог для нас не имеет образа и нам следует молиться некой энергии. Чтобы представить себе, как наш разум бессознательно создает образ Бога, представьте себе кристалл линзы, в котором фокусируется энергия света. Если знать, что мы воспринимаем внешний мир в виде энергий, то, думаю, дальнейших объяснений феномен образа бога не требует.
    Такова исходная идея «Креативной философии». И кстати, мы здесь, как и Лейбниц, пользуемся методом абдукции. Ведь мы устанавливаем законы творчества и красоты исходя из факта их существования.
    Так вот, для воплощения творческого принципа разнообразия в природе, совсем не обязательна непохожесть субстанций, или душ, наличествующих в каждом предмете. Достаточно того, что одна и та же энергия, используя свои креативные принципы, всякий раз творит новизну. Притом, произвол новизны должны ограничивать другие принципы энергии, например, принципы «преемственности» и «рациональности».
      Между прочим, известно графическое изображение монады, где ее рисуют в виде круга с точкой в его центре. Разумеется, это слишком простая схема. Зато это совпадает с представлением об элементарной частице в креативной философии, где мы воображаем ее форме завихрения энергии. Тогда у этого вихря можно предположить две силы. Одна центростремительная, направленная внутрь и способствующая уплотнению материи, а другая – вовне, определяющая способность атома к соединению с другими атомами, или частицами. Через этот механизм реализуется креативный принцип дополнительности. За более подробным разъяснением по поводу физических оснований вихревой модели элементарной частицы можно обратиться к трудам академика Ацюковского.
    И вот, если мы примем это простое завихрение энергии за первооснову материи, то оно будет отвечать практическим всем характеристикам пресловутой монады. Ну, например:
1. Вихревой поток, порождающий элементарную частицу - есть простое образование и не имеет частей, в точности как монада.
2. Спираль вихря может свернуться и развернуться. Очевидно, это зависит от притока или оттока энергии. Поэтому говорить о форме вихря неправомерно. Зато правомерно говорить, что в этом вихре мы имеем дело с механизмом образования материи в виде ядра частицы, а также с «диалектическим соотношением конечного и бесконечного».
3. Вихрь беспрерывен, и это соответствует представлению о беспрерывности изменений монады.
4. Вихревой поток энергии правомерно назвать «единицей бытия», «живым нолем», «энергетической точкой». А так как вихрь образует творческая энергия Вселенной, то он, по сути, «духовная, основа вещей», «потенция сущего». Он - «эхо Вселенной», ибо в нем отражаются законы мироздания.
5. Энергия в вихре не может не зависеть от внешних энергий, и значит, вихрь обладает той самой первоначальной перцепцией, о которой говорит Лейбниц.
6. Так как энергетический вихрь частицы является частью первородной энергии, которой присущи креативные принципы, то те же творческие принципы присущи и энергии частицы. В этом смысле элементарная частица разумна. И, как мы знаем из химии, атому при вступлении в связь с другими атомами свойственна избирательность, согласно «принципу дополнительности».
7. Когда атомы соединяются в молекулу их энергетическая оболочка меняется, усложняется.
Это соответствует представлению о сложных монадах.
8. Наконец, в представлении «креативной философии» наша душа – есть разумная энергия, на творческих принципах которой строится наш разум, что не противоречит учению Лейбница о душе в виде монады.
      Из этого следует, что Лейбниц был достаточно близок к нашей концепции, полагая, что существует сила, присущая субстанции и инициирующая новизну. Более того, он нам подсказывает, что одного «принципа новизны» для творчества энергии недостаточно. Должен быть еще и механизм воплощения этого свойства субстанции. Потому-то он представляет свою монаду то в виде разумной силы, то в виде сущности. Впрочем, таким механизмом служит само разнообразие количества энергии в атомах, их взаимовлияние, расстояние между ними и прочее, что и использует энергия для создания новых форм. То есть, сама материя с ее диалектичностью способствует непохожести произведений энергии.
      Однако разнообразие может приводить к рассеиванию и самоуничтожению материальных объектов. Поэтому важнейшим принципом животворящей энергии является «принцип дополнительности». Действие этого принципа обеспечивает сама энергия, связывающая все атомы и заставляющая их взаимодействовать. Благодаря этому обнаруживается стремление атомов к образованию соединений, новых форм и их гармоничному сосуществованию. О подобных свойствах «душ» вещей и стремлении монад к единому говорит и Лейбниц. Так он обосновывает свою идею о «конечной причине» и «предустановленной гармонии», которая является гарантией того, о чем он учит, утверждая: «все идет (движется, тягортеет) к лучшему в этом лучшем из миров».
      Вот и получается, что воззрения Лейбница не так уж радикально отличаются от наших представлений о субстанции в свете философии «творчества и красоты».
    Ну, что я вам говорил? Чем Лейбниц вам не Гулливер в «Стране Философии»?!
 

ИДЁМ НА ВЫ - килоконцерт

(Актёр (Александр Окр.))
  56    2022-12-15  6  1421
Александр Окропиридзе и Елена Пальванова
в литературной программе "ИДЁМ НА ВЫ".

Подробности здесь:
Жми сюда



______

По поводу концертов в подвальчике. :)

Это помещение студии заслуженного художника России, председателя секции Союза Литераторов России Бориса Илюхина.

Богемная, тусовочная обстановочка. Зрителей помещается человек 30-35. После выступления спецгостей (коими на сей раз будем мы) стартует творческое застолье со "свободным микрофоном по кругу".

Выглядит подвальчик во время "творческого застолья" так:



А темой на "свободном микрофоне" может быть авторская песня, стихи лирические или юмористические. К примеру такие:

[Видео]
 

Кто такой скучный автор на хохмо ...

(Олаф Сукинсон)
  8    2022-09-06  6  899

Казалось бы, я тут давно и должен всё знать. Но, черт возьми, я нихрена не знаю про Хохмодром, судя по популярным запросам про него у Яндекса.

Может кто-нибудь объяснить, про что это всё? ))))
 

ЧЕРВЬ ЗАБЛУЖДЕНИЙ (ужасы философ ...

(Моголь)
  20  Философия  2022-01-28  6  886

Много раз я пытался ходить по воде. Но обычно это у меня не получается. И тогда я просто плаваю.
    Так вот, плаваю я себе в реке Усманка. И вдруг вижу перед собой рыбу. Она тоже плавает. Но плавает как-то медленно, на поверхности, будто показывает свою нахальную независимость.
   «Ах, – думаю, - зараза такая».
    И чую, разжигает меня рыболовный инстинкт. Я делаю попытку схватить добычу. Но рыба вдруг нырнула и появилась уже в стороне. Я, естественно, последовал за ней. Однако она вновь от меня ушла тем же способом. Тогда я стал лупить по воде ладонью в том месте, где она может быть в данный момент, чтобы ее оглушить.
    Мой охотничий азарт увенчался успехом. Рыба, видимо, потеряла сознание и всплыла на волну плашмя.
    Это оказался лещ. Довольно крупный. Из такого получается хорошая таранка.
    Я вытаскиваю своего леща на берег. Наблюдаю, как он шевелит губами и, значит приходит в себя.
    И тут появляется какой-то тип. В очечках такой ботан, вылитый Поганель из фильма «Дети капитана Гранта». Только вместо сачка в руках у него удочка.
   - Это лещ, – говорит ботан, глядя на моего леща. – Он еще живой. Так что вы его бросьте в воду, пока не поздно.
   - Это почему же? - спрашиваю я, достаточно грубо.
- Да потому, что это не простой лещ, - поясняет ботан.
- А какой? Золотой что ль? – интересуюсь я, одновременно подозревая, что малый слегка не в себе и верует в золотую рыбку.
- Да нет, - возражает Поганель. – У него пузырь не в порядке. Их таких здесь много. Я их называю философы.
- Философы? - изумляюсь я. – Чем же этот лещ похож на философа? Философы, напротив, только и делают, что философствуют. А это ж рыба. Она тем и славна, что молчит. Видишь, губами шевелит, и ни звука. Притом я его поймал голыми руками, потому что он плавал на поверхности.
- То, что без толку шевелит губами, - отвечает Поганель. – Это как раз для философа типично. Иной философ пишет по сто томов, которые никто не читает? Да и то, что философы говорят, чаще всего пустое. А на поверхности он плавал потому, что у него воздушный пузырь поврежден вирусом. Есть такое заболевание, «аэроцистит», называется. Этот лещ заразился от другого леща и просто не может опуститься в глубину.
   - Ну, и причем тут философы? – и, кажется, взгляд мой делается тяжелым.
- Большинство философов так и поступают, - сообщает мой оппонент. – Плавают на поверхности проблемы.
- И что, у них тоже пузырь не в порядке? – интересуюсь я.
- Вроде того, - отвечает Поганель. – Они друг от друга подхватывают такой вирус, который поражает их разум. Он называется «червь заблуждения».
   - А ты сам-то, случайно, не философ? - догадываюсь я.
   - Нет, - говорит он. – Ну, если только совсем чуть-чуть.
- Оно и видно, - киваю я на его очки.
   - В общем, мое дело предупредить, - обиделся ботан и, впав в рассеянность, поплелся куда-то вдоль берега.
    Конечно, слушаться всяких случайных ботанов у меня нет привычки. К тому же я ничего не имею против философов. У меня самого друг - настоящий философ. Генка. Мы с ним учились в одном классе, а потом он поступил в университет. Так он не то, что этот лещ с больным пузырем, а как раз наоборот, трендит без умолку. И такие словечки употребляет, которые широкой общественности неизвестны. Он ко мне часто заходит с пивом. Это потому, что никто другой его болтавню не будет слушать. А я слушаю. Пью себе пиво и внимаю его речам. Правда, мало что понимаю. Но мне все равно нравится, как он загинает про какой-нибудь экзистенциализм. Он мне даже книжку принес для общего развития. Называется «Тошнота». Книжка, конечно, дрянь. Но я человек добросовестный. И если уж взялся читать, то от корки до корки. Хотя, по правде, я больше люблю кино. Особенно старые французские фильмы с участием Бельмондо.
    В общем, леща того я завялил и благополучно съел. Однако этим дело не кончилось. Съел-то я леща благополучно, зато потом мне стало как-то не по себе. А тут еще книжка Генкина. Я ее читаю, а самого мутит всего. А потом и вовсе мне стало так плохо, что я всю ночь не спал. И, видимо, от этой бессонницы под утро у меня начались какие-то иллюзии. И вижу я, будто стою в пустыне среди скалистых гор. И пустыня мне эта вроде бы знакома. Я же в Египте отдыхал, и потому знаю, что это пустыня Синайская. И сам я нахожусь рядом с горой Моисея.
    Стою и думаю: «Как лезть на гору без экскурсовода?»
    И вдруг появляется какой-то старичок с бороденкой. Подходит он ко мне так мягонько, вроде как перекати-поле подкатилось, и говорит сиплым голосом:
   - Зачем лезть в гору умному человеку? Есть предложение поинтереснее. Давай, я отведу тебя в пещеру Платона.
- Платона? – уточняю я. – Значит, пещера древняя?
- Само собой, - молвит старец. – Даже древнегреческая. Это самый лучший наш исторический объект. Куда лучше, чем гора Моисея.
- Ну, - говорю. – А это..?
- Не-е, - говорит. – У нас бесплатно.
- Тогда, конечно, - отвечаю. – На халяву, и уксус сладкий. Веди меня, таинственный незнакомец.
    И вот я иду за ним. А сам держусь к нему поближе. Потому что, если какая-то неприятность получится, то я из этого хлипкого деда сразу дух выпущу, как из воздушного шарика.
      Но старец меня не обманул. Приводит меня в пещеру. Только смотрю я, ничего особенного в этой пещере нет. Ни сталактитов тебе, ни сталагмитов, ни цветных фонарей. Наша Новоафонская пещера в Абхазии в сто раз лучше. А эта пещера совсем небольшая. Ну, древняя, конечно, камни в ней закопченные от времени. Из мебели одно кресло посредине напротив совсем плоской стены, похожей на экран в кинотеатре. В это кресло меня и усаживает старец. Я не сопротивляюсь.
      «Наверное, - думаю, – будут рассказывать исторические данные об этом объекте».
    Вдруг старец набрасывает на меня какую-то цепь, и не успел я схватить его за бороду, как он застегнул цепь на замок.
    - Да не кипятись ты, - вопит старец, вцепившись в мой кулак, вместивший всю его бороденку. – Просто у нас такие правила.
- Правила? – кипячусь я. – Что еще за правила? Давай, выкладывай, старый мошенник.
- Дело в том, - повествует он. - Что так прописано у Платона. Нужно приковать посетителя таким образом, чтоб он не видел, происходящее позади него на улице.
    - Это зачем же такое? – добиваюсь я.
      - А это потому, - поясняет дед, - что Платон учил, будто всякого человека необходимо освободить из оков и вывести из пещеры на свет божий.
    - Ну, раз так, то все правильно, – одобряю я план мудрого Платона. – Давай, освобождай меня.
      - Нет,- возражает он. - Платон полагал, что это будет для человека благом. Однако мы считаем, наоборот. Человека это делает несчастным. Сам подумай, что тебя там ждет? Там постоянно идет борьба за место под солнцем. Ты ж, небось, читал Шопенгауэра? Все хотят победить и поработить остальных. А в этой пещере никакого солнца нет. Значит, и борьбы нет. Притом отличный климат. И полная свобода твоих переживаний.
   - Каких еще переживаний? – недоумеваю я, совершенно сбитый с толку его откровениями.
   - Это мы тебе сейчас и разъясним, - обещает дед.
   - Да кто это мы? – тревожусь я, вглядываясь в темные углы помещения.
   - Мы исповедуем «философию существования», - признается негодяй.
   - Исповедуете? – силюсь я понять. – Секта что ль у вас такая?
   - Да нет, - лепечет он. – Я ж говорю, философия. Она тебе понравится. Вот, увидишь. Это самое истинное учение. Оно называется экзистенциализм. А если тебе эта наука придется не по вкусу, никто тебя держать не будет. Уйдешь себе в свой мир обмана и разочарований.
    Сказав это, дед рванулся, и, оставив половину бороды в моем кулаке, немедленно исчез. Как видно, его обещания, расположили меня немного ослабить хватку, о чем я тотчас пожалел, ибо на стене передо мной вдруг возникла огромная тень.
    «Кажется, начинаются заявленные переживания», - мелькнуло у меня в голове, пока я пытался поглубже вжаться в кресло.
      - Как ты думаешь, кто я? – раздался замогильный голос, какой обычно получается в ванной комнате.
    - Не знаю, - продрожал я всеми фибрами души. – Я вижу только тень.
    - Так я и есть тень, - сообщает голос из ванной. – Но что такое тень?
    - Тень – это тень, - поясняю я.
    - Тень – это отсутствие света, - учительским тоном заявляет тень. – То есть, я – «ничто». Понятно?
    - Ну, так. В общих чертах, - признался я. – Только вот, вы не можете быть «ничто», раз я вас вижу. Зачем вы меня обманываете? «Ничто» – оно то, чего не существует.
    - А, так я и знал, - вздохнула тень. – Ох, уж эти недоучки. Ладно. Эй, Парменид, поясни клиенту, как существует «ничто».
      И тотчас на экране стены образовалась другая тень. Но если первая несколько напоминала силуэт человека, то эта, другая, была настолько лохматой, что, видимо, происходила из одной только бороды.
    - В общем, так, - начинает лохмач. - Слушай внимательно и вникай. Бытие – это все то, что существует в данный момент. А то, что находится за пределами этого бытия, не существует. Оно и есть «ничто». Вот и получается, что «ничто» существует. Тень – это отсутствие света. И значит, ты видишь «ничто».
    - А, Парменид, - вспомнил я. – Я ж про вас знаю. Вы древнегреческий ученый. Но раз вы - тень, значит, вы – «ничто». Только какое же вы «ничто», если я вас знаю? И друг мой, Генка, про вас знает. Да по сравнению с вами, скорее, я - «ничто».
    - Ну, ладно, ладно, - сказала первая тень. – До тебя еще дело дойдет. А Парменид умер. Поэтому он – «ничто»
    - Хорошо. Пусть так, - соглашаюсь я, чтоб не спорить о пустяках.
    А сам думаю: «Если оба они – «ничто», тогда, может, и нечего бояться. Подумаешь, тени. Но все же чудно как-то. Может, на самом деле это тот старикан устраивает такой аттракцион для лопоухих туристов.
    - Нет. Это не все, что тебе следует знать, - заявила тень, едва исчез Парменид. – Вот, познакомься, Гегель.
    Вслед за этим на стене пещеры появился довольно отчетливый профиль лысеющего дядьки.
    - Ты про Гераклита что-нибудь знаешь? – поинтересовался профиль.
    - Конечно, знаю, - отвечаю я. – Он древний мудрец. И он умер. Значит, он – «ничто».
    - Да нет. Дело не в этом, - сморщился профиль Гегеля. – Гераклит открыл важный закон развития. Оказывается, все в мире развивается благодаря единству и борьбе противоположностей. Эти противоположности составляют пары. Например, правое-левое, пол – потолок, свет – тьма, бытие и ничто. Но что такое бытие? Это то, что есть в данный момент. Тогда получается, что прошлое и будущее – это «ничто». Но само бытие – это отрезок времени между прошлым и будущим, который можно бесконечно укорачивать до состояния «ничто». Из этого следует, что «ничто» значительно больше бытия. Оно – все. А бытие образуется из «ничто». Поэтому «ничто» противостоит и равно Богу.
    - Это примерно, как дьявол, - догадался я. – Про дьявола говорят, что он - ничто, которое ничтожит. И он - соперник Бога.
    - Но-но, - возмутился Гегель. – Насчет дьявола я ничего не говорил. Просто бог, будучи творцом, задался целью выяснить свои способности в творчестве. Ведь всякий художник желает знать, насколько он талантливый. С этой целью бог придумал такой механизм, который обеспечивает развитие материи. Он называется диалектика. Вот эту диалектику я раскрыл человечеству и тем достроил здание философии до самого верха.
    Едва Гегель произнес последние слова, как на экране возникла какая-то возня. И в результате борьбы и кряхтения теней на стене появился бородатый профиль, в котором я без труда узнал Маркса.
    - Здрас-сте вам, товарищ Маркс, - выпалил я, испытывая неподдельную радость встречи.
    - Ты его не слушай, этого идеалиста, - пророкотал Маркс с некоторой одышкой. – Если материи присущи законы диалектики, то можно обойтись и без бога.
    - А без «ничто» можно? – поинтересовался я, ибо мне уже надоело слушать про это «ничто».
   - Нет, без «ничто» обойтись нельзя, - заверил меня Маркс. – Видишь ли, в диалектике главный закон - «отрицание отрицания». А отрицание это, когда одно ничтожит другое.
    - Откуда же тогда берется то, которое уничтожает ничто? – недоумеваю я.
   - Откуда-откуда? Из материи. Она неуничтожима, понимаешь? – пояснил Маркс.
    - Но если ничто не уничтожает материю, как же оно ее отрицает? – интересуюсь я.
    - Ничто не уничтожает, а развивает, – терпеливо объясняет Маркс. – Я говорю, например, что у человека есть левая рука. А ты отрицаешь мою мысль, говоря, что у человека есть правая рука. Дальше у нас происходит консенсус тезисов, и выясняется, что у человека две руки. Тогда я говорю: «Но у человека есть еще и левая нога». Это значит, новый тезис отрицает прежнее решение и ведет к новому консенсусу. И так до бесконечности. Поскольку знания неисчерпаемы. Понятно?
    - Это отрицание слишком слабое, - не соглашаюсь я. – Лучше пусть вы говорите: «это пол», а я говорю: «это потолок». Вот это настоящее отрицание.
   - Это какой-то дурацкий пример, - возмутился Маркс, но продолжить не успел, поскольку его выпихнуло из экрана первоначальное ничто.
   - Да черт с ним, с этим Марксом, - перевело дух «ничто». – У него не хватает ума понять, что такое ничто? Он, например, думает, что знания развиваются до бесконечности, но в результате его диалектики образуется хаос знаний, когда уже никакое развитие невозможно. Потому что хаос – это другая форма ничто.
   - А какая же первая? - спрашиваю я.
   - Первая следует из открытия Нильса Бора, - повествует ничто. – Он открыл принцип дополнительности. Оказывается, энергия может сворачиваться в элементарную частицу. Получается спираль, которая при недостатке энергии может завиться в точку «ничто». И это означает, что у материи только два варианта: либо исчезнуть в точке небытия, схлопнуться, как мыльный пузырь, либо развиться до состояния хаоса. И выходит, ничто – есть «Альфа» и «Омега» бытия. Это, доложу тебе, покруче власти бога.
    - Так что ж это бытие до сих пор не схлопнулось? – интересуюсь я.
    - А ты думаешь, мне это надо? – посмеивается тень. – Если пузырь бытия схлопнется, то и «ничто» тогда не будет. Какая тень может существовать без солнца?
    - Значит, и здесь «ничто» рулит? – смекаю я.
    - Конечно, - отвечает тень, раздуваясь, очевидно, от самомнения. – А еще был такой философ Хайдеггер. Вот, кстати и он.
    В подтверждение его слов на экране пещеры возникла тень с усиками, как у Гилера.
    - Все, что тут тебе рассказывали, ерунда по сравнению с моим открытием, - прошевелил усами Хайдеггер. – Дело в том, что я поставил себе задачей выяснить, откуда у человека берутся творческие способности.
    - Задачу-то он поставил, - перебил Хайдеггера другой голос, и на экран влезла тень с длинной шеей, как у лебедя. – Но чтобы он делал без моего открытия? Кстати, моя фамилия Гуссерль.
   - Нет уж. Прежде было мое открытие, - послышался новый голос.
   И новая тень стала толкать в шею Гуссерля. Тем временем на стене появилось еще несколько теней, которые устроили между собой борьбу с криками: «Нет, сперва был я! Нет, я первый сказал про чистую доску! А я отменил сознание! Да нет же, мое открытие важнее…»
    Спустя мгновение было уже не разобрать, где чья тень, и кто что выкрикивает.
    - А ну, цыц! – перекрыла все эти голоса команда главного «ничто». – Всем успокоиться! И все вон!
   Под действием этого распоряжения тени тотчас прекратили свалку и покинули стену пещеры.
    - Я лучше сам все расскажу, - оставшись в одиночестве, пообещало «ничто». – Значит, так. Пожалуй, можно начать с Платона. Этот древний грек придумал идею эйдосов. Эйдосы – это идеальные модели сущностей, которые изобретает бог, чтобы по их образцу создавать сами сущности. Эйдосы находятся в специальной сфере, где они доступны душам, и когда душа вселяется в человека, то она способна вспоминать нужные сведения.Так, благодаря Платону, выяснилась природа идеалов. Но скажу сразу, никаких идеалов в природе не существует. Ведь даже если имеется эйдос мухи, то с изменением среды обитания особи, идеальный образец не сможет в ней выжить. И вообще, что казалось совершенным вчера, завтра может выглядеть уродством. Вот ты скажи, у тебя есть какие-нибудь идеалы.
    - По-моему, есть, - сознаюсь я.
    - Так вот, знай. Все они не стоят гроша ломаного, - заявила тень. – То есть, твои идеалы – «ничто». Более того. Эти твои идеалы запросто могут тебя ничтожить. Ты к ним стремишься, ломаешь себя и свою судьбу, чтобы дотянуться до своего идеала, а он – прах. Получается трагедия и крах личности. Но пойдем дальше. Тут можно взять Декарта. Декарт высказал очень важную мысль. Он сказал: «Мыслю – значит, существую». А из этого следует, что главное в человеке мышление и сознание, а вовсе не эйдосы. Но что такое мышление? Способ думать прививают человеку с детства. Если этого не сделать, то человек останется животным. Но как выглядит эта прививка? А никак. Прививка обычно вносит изменение в какой-нибудь процесс, как ошибка при решении задачи. И получается, что мышление – практически «ничто».
    - И опять выходит, ты – босс, - догадываюсь я.
    - Само собой, - принимает мой комплимент «ничто». – К этой проблеме подключается Локк. Он начинает исследовать знания, которые добываются в результате мышления. И выясняется, что сами эти знания могут развиваться бесконечно, и значит, на данный исторический момент всякое знание – обыкновенная ложь и ошибка, а идеальный результат их развития – хаос, который также «ничто».
      - Следовательно, знания тоже могут ничтожить человека? – делаю я вывод.
      - Еще как, - подтверждает мою мысль «ничто», и продолжает. - Тут в дело вмешался Бергсон. Он занялся изучением разума человека, и пришел к выводу, что разум вовсе не микрокосм, как полагали древние мудрецы, а делится на интеллект и интуицию. Интеллект он считал «плохим мальчиком», который занимается мышлением, а интуиция, по его мнению, - это область бессознательных решений. Правда, теперь было непонятно, что творится в этой области. Проблему разрешил Фрейд. Этот доктор выяснил, что бессознательным человека правят всего два инстинкта: «инстинкт самосохранения» и «инстинкт размножения». Все остальные продукты бессознательного: чувства, эмоции, переживания, являются результатом работы этих инстинктов. Так что, человека отличает от животного только мышление и сознание. Впрочем, с сознанием опять же не все было ясно. Некоторое время его представляли в виде «мостика» между интеллектом и бессознательным. Но тут свое слово сказал американский философ Джеймс. Он заявил, что сознание – несуществующая вещь, то есть – «ничто». Зато существует «интенция», или просто внимание, которое позволяет получать впечатления извне и переживать их. Эту идею развил Гуссерль. Философ Гуссерль рассуждал примерно так: если выводные знания получаются с помощью логики, то логика присуща и бессознательным решениям, которые подсказывает опыт. Эти решения и проявляются в виде переживаний. Отсюда следовало, что важнее всего для человека его переживания, которые у каждого свои, и человек может осмысливать их с помощью собственного рассудка. Учение о феноменах переживаний Гуссерль назвал «Феноменологией». Вот эту «Феноменологию» и взял на вооружение Хайдеггер, когда попытался выяснить природу творчества в человеке. Полагая, что все дело в переживаниях, он стал искать источник переживаний, который заставляет человека творить. Проблема разрешилась благодаря Ницше. Ну, про Ницше ты, небось, слышал. Он заявил, что «Бог умер», и с его смертью в человеке образовалась «дыра величиной с Бога». Это открытие, подобно грозовой молнии, осветило Хайдеггеру источник творческих способностей человека. Ведь, если Бог умер, который был – все, то остается его противоположность, которая – «ничто». Вот это «ничто» и находится в человеке в форме переживания ужаса смерти, от которого человек ищет спасение в творчестве, и благодаря этому, создает и науку, и культуру, и произведения искусств, и все прочее. Все эти гениальные идеи и стали почвой для возникновения экзистенциализма. Понятно?
    - Что это за бог величиной с дыру в человеке? - возмутился я
    - А ты что, сильно веришь в бога? – спросила тень.
    - Ну, так, - отвечаю я. – По крайней мере, надеюсь, что он есть.
   - Хм, - усмехнулось ничто. – Бога человек просто выдумал. Ведь бог – идеал. А идеалов в природе не существует. Зато теперь, когда стало ясно, что бога нет, ты свободен. Ведь если прежде человеком распоряжался бог, следил за его дисциплиной, наказывал за грехи и вознаграждал за благодетели, то теперь ты никому не нужен. Например, раньше считалось, что природа создана богом для тебя, а сам ты – «венец творения». И вот выяснилось, что для природы ты чуждый элемент, от которого лучше избавиться. И тут все средства хороши, начиная от вирусов и микробов, и кончая хищными животными и стихийными бедствиями. Так что, тебе полезно знать, что ты на планете Земля - незваный гость, случайно заброшенный в этот мир. А все это потому, что тебя создало «ничто», и значит, сам ты – «ничто».
    - Да ладно, - возмутился я. - Это уж слишком. Если мышление всего лишь прививка и «ничто», то как поверить во все эти бредни философов? Зато я точно знаю, что я – человек, и ничто человеческое мне не чуждо. В общем, спасибо за лекцию, и, давайте, отвязывайте меня. Ваш Платон велел меня отпустить.
    - Как говорил мудрый Аристотель, Платон мне друг, но истина дороже, - отвечает ничто. – А ты, выходит, восстаешь против истины. Значит ты – еретик. Но знаешь ли ты, что делали с еретиками в средневековье?
    - Что? – спрашиваю я, теряя всякое терпение.
    - Их подвергали суду инквизиции, - ошеломляет меня тень. – Так что, отпустить тебя или отправить на костер решит суд.
    - Какой суд? – теряюсь я в догадках. – Где меня собираются судить? И кто?
   - Здесь и будем. В этом храме науки, - поясняет тень. – А судить буду я.
- Что за ерунда? – отказываюсь я понимать происходящее. – Как же ты будешь судить меня, если ты какое-то «ничто»?
    - Это как раз не проблема, - отвечает тень. – Сам подумай, если мышление – сеть «ничто», но создает вещи и явления, значит, оно имеет материальную силу, благодаря которой «ничто» получает воплощение. Кто был ничем, тот станет всем. Слышал такое? И вот, смотри.
    В следующий момент из тени на стене вдруг выделилась фигура какого то странного субъекта, одетого в черный плащ, как у судьи в зарубежных кинофильмах. Правда, голову его вместо круглой шапки с кисточкой, укрывал такой просторный балахон, что лицо его оставалось в непроницаемой тени.
    «Эка, - пришло мне в голову. – Да тут настоящая чертовщина творится. Неплохо бы перекреститься».
    Но руки мои стягивали цепи.
    Между тем, субъект этот вытащил из стены стул и стол, а усевшись, взял в руки предмет, похожий на киянку.
    - Можешь называть меня традиционно, - сообщил он. – Ваша честь.
    - Ваша честь, - невольно вырвалось у меня. – Что происходит?
    - Я же сказал. Здесь вершится суд над еретиком, попирающим истину, которая состоит в том, что ничто является подлинным творцом и властелином мира, а также в том, что сам подсудимый – плод «ничто», созданный по моему образу и подобию.
    - Да что за хрень? – силюсь я понять.
    В этот миг в пещере появляется тот самый старец, половина бороды которого все еще зажата в моем кулаке.
    - Пришел человек, - доложил он самозваному судье. – Блаженный какой-то. Говорит, что хочет быть адвокатом подсудимому.
    - Блаженный? – задумывается инквизитор. – Уж не сам ли Василий со своей копеечкой? Ладно. Так даже лучше. Солиднее получится. Веди.
    «Какой еще адвокат? – недоумеваю я.
    И вижу, в пещеру входит мой знакомый ботан. Поганель. В тех же очках, но без удочки.
      - Ты откуда здесь взялся? – спрашиваю.
      - Я ж говорил, леща надо было выбросить, - отвечает мне ботан.
      - Ты кто такой? – обращается к моему Поганелю судья.
      - Я человек, - отвечает тот.
      - Эге, значит ты смертный? – допрашивает ничто.
      - Нет, - заявляет Поганель.
      - Как это, нет? – удивляется ничто. – Ты что, не умрешь?
      - Нет, - опять нахально врет ботан. – Я не умру. Вместо меня умрет кто-то другой?
      - И кто же? – посмеивается ничто. - Может быть, я?
      - Да, примерно так, - сообщает Поганель,
      - Это почему же? – интересуется инквизитор.
      – Потому что тот, кто умрет для меня сейчас – «ничто». Я его не знаю. И никто его еще не знает. А покуда жив, я бессмертен.
      - Интересно, - откинулся на спинку стула инквизитор. – Похоже, ты философ и знаком с нашим учением. И какие у тебя звания, степени, научные труды?
      - Ничего такого у меня нет, - заявляет ботан.
      - Тогда как же ты собираешься защищать подсудимого? – недоумевает «ничто». – Ведь ты берешься возражать таким столпам науки как Гегель, Фрейд, Бергсон, Сартр, Камю. Последние трое, вообще, Нобелевские лауреаты. Что ты можешь им противопоставить без нужных знаний?
    - Здравомыслие, - спокойно заявляет мой защитник. - «Быть подлинно здравомыслящим уже означает много знать». Это сказал Вовенарг.
    - Здравомыслие? – удивляется ничто. – Кому оно нужно, здравомыслие? В мире современной науки, наоборот, считается, что теория должна быть достаточно сумасшедшей, чтобы быть истиной. Особенно это касается философии. Так что, здравомыслие – это скучно. С ним тебе лучше на рынок.
      - Значит, вы признаете, что ваша философия – бредни сумасшедших? – вопрошает Поганель.
      - Нет, - отпирается «ничто». – С этим я не согласен. Наоборот, наше учение истинно.
      - Но истина проверяется логикой и практикой. Чем же еще? – настаивает Поганель. - У нас, в философии, есть только логика.
      - Ну, ладно, - соглашается «ничто». – Поглядим, на что способно твое здравомыслие. Подсудимый, - обращается он ко мне, – объясни суду, в чем смысл твоего существования?
    - А вам зачем? - спрашиваю я, ибо не понимаю, о чем идет речь.
    - Как зачем? – удивляется инквизитор. – Обычный гамлетовский вопрос. От ответа на него зависит, что для тебя лучше: быть или не быть?
    - Мне лучше быть, - уверенно говорю я.
    - А для чего? – добивается «ничто». – Вот, паучок плетет паутину. У него цель поймать муху. В этом смысл его действий. А для чего ты существуешь?
    - Для чего? – задумываюсь я. – Ну, для пользы общества, например.
    - Хм, для общества, - усмехается инквизитор. – Что такое общество? Это понятие абстрактное. Поэтому оно равно - «ничто». Вот и из диалектики видно, что общество тебя отрицает. Оно использует тебя, помещает тебя в свои паучьи сети и высасывает из тебя жизнь. А по большому счету обществу ты, вообще, не нужен. Лишний рот. Общество спокойно обойдется без тебя по принципу: «меньше народу - больше кислороду». Реальным обществом для тебя является коллектив. Но коллектив тебя также отрицает, посягая на твою независимость, лишая тебя индивидуальности, подчиняя своим групповым интересам. Кроме того, коллектив - это рассадник заразных болезней, включая алкоголизм и чуму. Он - гнездо пороков, где выводятся и оперяются ложь, зависть, ненависть, неблагодарность, предательство и прочее такое, что не существует без коллектива. И наконец, коллектив – это змеюшник негативных эмоций, переживаний и отношений, вплоть до скандалов и преступлений. Не зря же Камю учит: «Ад – это другие». Выходит, искать смысл своего существования в жизни общества неразумно.
    Странно, но мне показалось, что этот «ничто» в чем-то прав. По крайней мере, в моем трудовом коллективе хватает всяких неприятностей и раздоров. Удрученный таким разоблачением, я с надеждой посмотрел на своего адвоката. Но Поганель зачем-то разглядывал потолок пещеры.
    «Тоже мне, защитник, - подумал я. – И чего приперся, если ничего не может сказать?»
    - Кстати, и с точки зрения природы, - продолжил инквизитор, - твоя жизнь не имеет смысла. Все, что ты для нее делаешь, так это эксплуатируешь ее и замусориваешь среду обитания. Поэтому ты для природы – «ничто, которое ничтожит». То есть, вы с ней противоположности, и отлично отрицаете друг друга. Хороший пример диалектики.
    - А знаете, что, ваша честь,- сказал я, решив защищать себя сам, раз уж мой адвокат оказался прохвостом. – По-моему, смысл жизни легче всего обнаружить, если, например, попасть в тюрьму, заболеть или пару дней поголодать.
    - Нет, - погрозил мне пальцем судья. – Это другое. Это будет не смысл жизни, а смысл чего-то для твоей жизни. То, что имеет лично для тебя смысл. Такой смысл не подлинный. Не настоящий. Но ты прав. Человек сам определяет смыслы вещей. Ведь, если честно, тебя не интересует действительный смысл существования паучка и его паутины, зато у тебя вызывает омерзение и сам паук, и его отвратительная сеть. Тогда ты считаешь себя вправе уничтожить и то, и другое. И в этом ничего удивительного, ведь ты же человек, и значит, «ничто», которое ничтожит.
   - Да почему это? – возмущаюсь я. – А что если я люблю паучков, и мне нравится его паутина. Я, может быть, эстет.
   - Эстет он, - откровенно потешается ничто. – Видишь ли, твое Эго и твоя воля образованы все тем же рациональным мышлением, которое является продуктом «черной дыры», открытой Хайдеггером. И значит, они такое же «ничто». И это Эго готово уничтожить весь мир, если это в его интересах. В этом его истинная суть. Если, допустим, ты голоден, но видишь самого красивого и последнего лебедя во всей Вселенной, то ты не постесняешься зажарить его и сожрать. Правда, на протяжении тысячелетий человека пытаются воспитать, привить ему эстетические представления и нравственные нормы. Но под этим культурным слоем у человека всегда наготове стихии его эгоизма, который показывает свои зубы в виде иррациональных переживаний, побуждений и действий. Между прочим, это в науке и называется «экзистенциями». Они и выражают подлинную сущность человека.
    - Экзистенции, - ворчу я. - Похоже на «Испражнения».
    - Да, суть та же, - услышал меня судья. – Но иного у тебя за душой и не может быть. Откуда у тебя возьмутся здоровые, позитивные переживания, если ты, по словам Хайдеггера, выдвинут островом в метафизический океан «ничто». Получать испражнения своих переживаний – это для человека нормально, а ощущение счастья, радости, чувство прекрасного – это приобретенный обман. Для них у человека нет никаких объективных оснований. Так что, все высокие смыслы и идеалы человек придумывает, чтобы не видеть правды жизни.
    «Неужели и впрямь все так паршиво? – не верилось мне. – Но ведь я и в самом деле с удовольствием пожираю мясо животных и даже охотился на уток. Пару штук застрелил. Да вот хоть и тот лещ. Правда, лещ-то оказался с больным пузырем. Все равно, зря я его съел».
    Мне вспомнилось, как лещ шевелил губами, но в этот раз я расслышал:
   - Ну, и как ты думаешь, подсудимый, лучше быть или казаться?
    Впрочем, голос принадлежал инквизитору. Очевидно, его вопрос имел какое-то отношение к правде жизни. И потому я ответил:
    - Конечно, лучше быть.
    - Ответ неверный, - изрек инквизитор. – Увы, человек не может не казаться даже самому себе.
   - Почему? – слабым голосом промямлил я. – Разве я сам себе кажусь?
   - Введите свидетеля номер один, - скомандовал судья вместо ответа.
   Вслед за этим на стене образовалась бесформенная тень, из которой в зал шагнул какой-то малый в балахоне. Он был такой низкой величины, что полы его одеяния тащились по полу. Зато в руках его бала огромная книга. Благодаря ей, он казался еще плюгавее.
    «Небось, какой-нибудь урод», - решил я.
    Между тем малый откинул с головы свой монашеский колпак, и я разглядел его физиономию. Она мне показалась довольно наглой, хотя я готов был поспорить, что видел его прежде.
    - Подсудимый, узнаешь ли ты этого человека? – спросил инквизитор.
    - Не очень, - признался я.
    - А напрасно, - укоризненно произнес инквизитор. – Ведь это твое прошлое. Оно, конечно «ничто», но очень даже способно тебя ничтожить.
    - Чего? – сорвалось с моих уст.
    - А вы, свидетель, - обратился судья к уродцу. – Узнаете подсудимого?
    - Еще бы, - с каким-то мстительным видом заявил малый. – Уж я-то его хорошо знаю. У меня тут про него целая книга написана.
    - Можете вы из своей книги привести примеры греховных деяний подсудимого? – потребовал инквизитор.
    - Конечно. Такого тут полно. Почти на каждой странице, - сообщил малый, раскрывая книгу. – Вот случай, когда он занял деньги у приятеля по имени Артем и не отдал до сих пор, - ткнул он пальцем в одну из страниц. – А вот, тут свидетельство того, как он напился до потери сознания. Здесь, описание его драки на улице, когда его хорошо побили. А здесь записано, как он предал друга Алексея, отбив у него невесту, и вовсе не из любви к ней, а из чистого эгоизма…
    Пока он перечислял мои неблаговидные поступки, все они всплывали в моей памяти настолько явственно, что меня от стыда бросало в жар и пот. По-моему, я даже корчился в своем кресле, подобно ужу на сковороде.
    - Ну, хватит! – наконец не выдержал я. – Какого черта?!
    - Так ты признаешь, что все зачитанное суду, правда? – вопросил инквизитор.
    - Признаю! Признаю! – в отчаянии выкрикнул я.
    - Значит, ты согласен с тем, что ты только кажешься приличным человеком, а на самом деле являешься негодяем, поступки которого вызывают отвращение? – не отставал судья.
      - Да, - выдавил из себя я, преодолевая подступившую тошноту.
      - А ведь это прошлое сформировало твою личность и определяет твой путь в будущее. Ты никогда не будешь свободен от своего прошлого, – продолжал добивать меня «ничто». - А есть ли в вашей книге случаи, когда подсудимый был счастлив? – обратился инквизитор к свидетелю.
    - Есть и такое, - сообщил уродец.
    - Нет, зачитывать не надо, - упредил инквизитор намерения малого зачитать нужные сведения. – Ведь воспоминания о счастливых минутах жизни еще хуже страниц позора. Они способны вызвать страдания и слезы по поводу утраченного и невозвратного. Эту ностальгию, вообще, лучше забыть. Вы согласны с этим, подсудимый?
    - Да, - сокрушенно поник я головой.
    - Ну, что ж, тогда заслушает свидетеля номер два, - объявил инквизитор.
   И тотчас из тени на стене в зал суда впрыгнул человек очень похожий на французского актера Бельмондо. Именно таким я его видел в фильме «Великолепный», где он играл роль Боба Сенклера. Весело оглядев пещеру, Бельмондо пригладил свои волнистые волосы и упругой походкой направился к столу инквизитора, где галантно нахлобучив колпак на голову уродца, занял его место.
    - Подсудимый, узнаете ли вы этого человека, - спросил у меня судья.
   - Конечно, - вдохновленный присутствием своего героя, заверил я суд.
   - Смею предположить, что он ваш кумир и идеал, - с некоторой иронией проговорил судья. – Но вы, разумеется, свободны в выборе своего идеала. Пожалуй, даже, это единственная ваша безусловная свобода. Но, как я уже говорил, идеалов в природе не существует. Поэтому господин Бельмондо – только ваш проект, который на данный момент – «ничто». Зато вы хотите быть на него похожим. В этом вы видите свое совершенство. Правильно?
   - Конечно, - повторил я, хотя и был возмущен утверждением «ничто», будто идеала в лице Бельмондо не существует.
    - А вы, свидетель, - обратился инквизитор к Бельмондо. - Знаете подсудимого?
    - Да, я его знаю. Ведь я его проект, - одарил меня свей широкой улыбкой Бельмондо, и, обернувшись к инквизитору, продолжил. – Он пытается быть на меня похожим. Подражает мне. Но это смешно, ваша честь. Куда ему с его прошлым, - и здесь он указал на уродца. – К тому же он – лодырь. Вообще, я его заранее презираю. Так сказать, авансом. По правде говоря, он просто моя карикатура. Словом, ваша честь, он - жалкая, ничтожная личность. У меня все.
    - Вы согласны с показанием свидетеля, подсудимый, - спросил меня судья.
    Но его слова доходили до меня, как сквозь воду. Я был ошеломлен словами моего кумира. И хотя он был, в сущности, «ничто», и потому ничего иного ждать от него не следовало, я его уже искренне ненавидел, но еще больше я ненавидел себя.
   «Как я мог выбрать этого пижона своим образцом? - творилось в моей голове. – Да это ж просто какой-то позор. Он говорит, что я лодырь. Но с какой стати я должен трудиться во все тяжкие, чтобы угодить этому самовлюбленному типу? Притом я должен работать в настоящем, жертвуя своим здоровьем и временем, чтобы заработать ему средства для красивой жизни в его прекрасном будущем. И ведь разве он меня отблагодарит? Он даже и не вспомнит о моих заслугах, а возможно даже будет презирать меня за мою бесцветную жизнь».
- Итак, подсудимый, - возвысил голос инквизитор. – В результате расследования суд выяснил, что жизнь твоя исполнена абсурда, никчемна и ложна. Ни прошлое, ни будущее твое не имеет смысла. Что же касается настоящего, то все, что тебе в нем остается, это негативные переживания, всяческие страдания, перманентные разочарования и прочие разрушительные тревоги и муки. Впрочем, только они и естественны для человека, хотя их смысл ничтожен. С этим багажом ты, конечно, можешь выйти из этой пещеры. Так предписывают правила Платона. Но для того, чтобы примириться с реалиями действительности, ты должен будешь последовать примеру Сизифа, который обречен катить свой камень в гору, зная, что камень этот обязательно скатится вниз. Во всяком случае, такой выход для человека предлагает наше учение. Впрочем, есть и другой вариант. Ты остаешься в пещере, где проявится твоя подлинная сущность.
   - Какая подлинная сущность? - вяло спросил я, ибо к этому времени совсем скис.
   - Видишь ли, - пояснил инквизитор. – Сущность человека неопределенна, пока он жив. Ведь он может со временем изменяться. Подлинная сущность проявляется в момент смерти. Помнишь фильм «Человек невидимка». Гриффин стал видимым после того, как умер. А в этом тебе помогут наши тени и костерчик, который полагается всякому еретику. Для этого костерчика вполне годиться книга первого свидетеля. Впрочем, все это безболезненно, гореть будешь синим пламенем, как на спиртовке. Так какой же приговор тебя больше устраивает: быть, и значит, проявить свою истинную сущность, или не быть, то есть, остаться ничто и страдать от осознания бессмысленности своего существования?
   - Не знаю, - честно признался я. – Я уже ничего не понимаю. Это какой-то бред. Я, наверное, и без всякого ваших теней и синего пламени сейчас проявлю свою истинную сущность.
- Одну минуточку,- послышался голос ботана. – Кажется, вы уже оглашаете приговор подсудимому. Но как же слово защитника?
   - А что, разве тебе есть, что сказать? - удивился инквизитор.
   - Настоящему философу всегда есть, что сказать, - произнес ботан.
   - Ну, что ж суд готов заслушать настоящего философа, - согласился инквизитор.
   - Итак, ваша честь, как вы думаете, какой инстинкт следует считать основным? – задал судье вопрос Поганель.
   «Это он про секс, что ли? – удивился я. – Может, он маньяк какой-нибудь?»
   - Согласно Фрейду основным инстинктом считается инстинкт размножения - стал методично пояснять судья. – Кроме него есть еще инстинкт самосохранения.
   - Но какой же он основной, если человек способен воздерживаться и даже быть импотентом? – вновь спросил ботан. – И, между прочим, человек может спокойно пожертвовать жизнью во имя какой-нибудь важной идеи, которая, как вы говорите, - «ничто».
   - Ты это к чему? - растерялся инквизитор.
- Зато вот человек не может не казаться. Вы сами это утверждали, – пояснил ботан.
   - И что из этого следует? – вопросил инквизитор, явно не понимая, к чему клонит адвокат.
- А то и следует, что основным инстинктом является третий инстинкт. Инстинкт творчества, - сказал ботан. – Не будь этого инстинкта, паук никогда бы не научился плести паутину. И все прочие его инстинкты без творческих мероприятий не имели бы смыла, как и вся его паучья жизнь. Притом, чем выше организация психики животного, тем этот инстинкт проявляется ярче. Хамелеон меняет цвет для маскировки, сорока вьет гнездо для птенцов, павлин распускает хвост, чтобы выглядеть красивее. Что же говорить о человеке, разум которого выше, чем у животных.
   - Третий инстинкт? - задумался инквизитор. – Что-то я про такой не слышал.
   - Это потому, что европейская философия не видела принципиальной разницы между разумом, присущим всем животным, и мышлением, которое - прививка разуму, - заявил Поганель. – Это и было главной ошибкой мудрецов Европы. И она необходимо привела к ложным выводам.
    - Ошибка? – заинтересовался инквизитор. – По-твоему, и Фрейд, и Бергсон, и все остальные ошибались, а ты, выходит, знаешь эту принципиальную разницу? Ну, тогда поведай нам, чтоб и мы были в курсе.
    «Какая ошибка? Что он мелет? – будто горное эхо, доходили до меня мои недоумения. – Этот дурень еще наболтает мне высшую меру».
    - Вы слышали когда-нибудь фразу «дать по шарам»? – спросил, между тем, ботан.
    «Ну вот, так и есть, - убеждаюсь я в своем прогнозе. – Еще не хватало, если он здесь кому-нибудь даст по шарам. Хотя куда ему? Скорее сам схлопочет».
    - Ну, допустим, слышал, - терпеливо отвечает ничто.
   - Так вот, эта очень мудрое изречение, - продолжает молоть ботан. – Дело в том, что разум устроен по принципу логоса, где, как говорил Парменид: «Из одного все, и из всего одно». То есть, разум стремится к гармонии элементов, как это бывает в космосе. Потому-то разум и называли «микрокосм». А мышление строится по принципу логических цепочек, которые подчиняются воле субъекта. Так вот, ситуация шаров на бильярде представима как логос, но волевое усилие в виде удара кия заставляет некоторые шары образовать цепь столкновений. Попадание шара в лузу и будет нужное решение задачи.
    - Что-то у меня не получается попасть в лузу, - иронизирует ничто. – Впрочем, с кием и мышлением понятно, но что заставляет шары на столе выстраивать логос? По-моему, мы здесь опять приходим к открытию Хайдеггера, и все дело в «черной дыре».
    - Ничуть не бывало, - сообщает ботан. – Все наоборот. «Ничто» не может образовать гармонию. Какое же тогда это «ничто», если оно не уничтожает и не разрушает. Поэтому оно, скорее, заведует кием. Ведь воля, она - продукт страха, или двух других инстинктов. А гармония разума настраивается по принципам творчества и красоты, по каким энергия Вселенной творит все сущее.
   «Какой бильярд? Какая Вселенная? – продолжаю я слышать эхо собственных размышлений. – Да он, видать, совсем спятил в этой пещере. И не мудрено. Вон, у меня самого крыша едет».
   - Значит, у энергии имеются принципы, - насмешливо интересуется ничто. – Ты уж лучше бы сказал, что принципы есть у Бога.
   - А почему у энергии не может быть принципов? – упрямится ботан. – Даже у энергии магнита есть принципы. Например, соблюдение полюсности, реагирование на электрический ток. Вы лучше ответьте, что первично: Бог или первородная энергия?
   - Конечно, первичен Бог, - отрезал инквизитор, но тотчас добавил: - Ведь если он есть, то он все и создал.
   - Ответ неверный, - возразил ботан. – Первична энергия. Без нее Бог не смог бы и пальцем пошевелить. Вот и получается, что энергия - истина, которая длится и образует идеал гармонии, а бог – мыслимый идеал образа творца.
   - Ах, идеал, - обрадовался инквизитор. - Но идеал – сеть «ничто». Это легко доказать,
   - Поэтому бог – дух, а не плоть, - снова возразил ботан.
- Дух вооруженный творческими принципами, - подытожил судья. – Это ты у Гегеля прочитал?
- Гегель как раз и сбил всех с толку, - объявил Поганель. – Он доказывал, будто развитие всего в природе обеспечивают зеркальные пары противоположностей типа «пол - потолок». На самом же деле такая диалектика противоречит законам логики.
    - Хм, - усмехнулся судья. – Вот, что значит, отсутствие нужных знаний, когда их заменяет здравомыслие. Никакого такого противоречия у Гегеля нет. Вместо того, чтобы отменять диалектику, ты бы лучше почитал труд Гегеля «Наука логики».
    - Гегель, конечно, старался примирить логику и диалектику, - вывернулся ботан. – Потому он и написал такое, что сам черт не разберет. Даже Маркс это заметил и прямо сказал: «Я знаю, почему немецкие философы пишут так непонятно. Потому что боятся, что их поймут». Между тем, все просто. Пол и потолок отрицают друг друга. Вот если потолок этой пещеры рухнет, то он всего лишь похоронит под собою пол, и никакой цепочки развития не получится. Другое дело, когда мы имеем стены. Вот эти стены и служат дополнением полу. В истинно диалектических парах стороны противоположны до несоизмеримости, например: «Я – не Я», «энергия - масса», «личность – общество», «эстетика – этика», «истина – знание», «товар – деньги», «любовь – секс», «разум – мышление». Притом в этих парах материнская сторона не отрицает свое дополнение, зато дополнение стремится отрицать материнскую сторону, как плод, в конечном счете, отрицает материнское дерево.
    - Ага, значит, мышление отрицает разум, секс отрицает любовь, а ты отрицаешь и Гегеля, и Фрейда, и всех остальных великих мыслителей, - издевательским тоном произнес инквизитор.
    И я, пожалуй, был согласен с его отрицанием здравомыслия ботана.
   - Секс, конечно, не всегда отрицает любовь, - пошел на попятную ботан. – И разум иногда находится в гармонии с мышлением. Иначе чего бы стоили мои доводы?
    - Ну вот, начинается: «да, но нет», - презрительно изрек инквизитор.
    - Просто у диалектических пар может быть разная степень отрицания, - уведомил инквизитора Поганель. – Это лучше показать на примере диалектического треугольника.
   Тут он подобрал с поля кусок угля, и, подойдя к стене, нарисовал на ней круг, разделил горизонтальной чертой его пополам и в левой верхней его четверти изобразил прямоугольный треугольник так, что его гипотенуза прошла от центра к точке на дуге круга.
    - Похоже, наш адвокат оккультист, - насмешливо заметил инквизитор.
    - Да, в аккультизме эти фигуры часто применяются, - согласился ботан. – Это потому что они основные фигуры пространства. Так вот, этот треугольник можно представить как простую электрическую схему. Гипотенуза это источник творческой энергии, или, по-другому, - генератор, тогда вертикальный катет будет потре***елем энергии, допустим, в виде спирали электроплитки, а горизонтальный катет замкнет цепь и будет показывать величину отрицания источника потре***елем. А теперь возьмем любую диалектическую пару. Например, разум - мышление. Гипотенуза у нас будет творческая энергия разума, а вертикальный катет – мышление. Из треугольника видно, что чем острее его верхний угол, тем меньше горизонтальный катет. Это значит, мышление не слишком отрицает разум. Но если генератор начнет давать меньше тока, то спираль, остывая, будет сжиматься, и вертикальный катет станет укорачиваться, что вызовет рост отрицания разума мышлением. Эта тенденция может привести к такому варианту, в котором гипотенуза совпадет с горизонтальным катетом. Тогда произойдет самоотрицание разума и полная демонизация личности. В результате разум человека окажется во власти «ничто, которое ничтожит». В психологии это называется шизофрения. Возьмем другую пару: «личность – общество»…
    - Не надо, - решительно прервал Поганеля инквизитор. – Тут все и так понятно. Общество – гипотенуза, личность – вертикальный катет, а горизонтальный покажет степень отрицания личностью общества. В результате личность поймет, что ад – это другие, что и доказал Сартр.
    - Нет, неправильно, - опроверг инквизитора ботан. – Общество не может существовать без личности. Поэтому гипотенуза у нас будет обозначать творческую энергию личности.
    - Ну, хватит, - потерял терпение инквизитор. – Зачем нам вся эта геометрия и электротехника?
Даже диалектика Гегеля тут не причем. Речь идет о переживаниях подсудимого.
    - Так в том и дело, - горячится Поганель. – Из реальной диалектики следует, что отрицание разума мышлением, любви сексом, а личности обществом, зависит от творческих способностей и усилий самой личности.
   - Да с чего ты взял, что разум твой такой хороший? – пристукнул кулаком по столу инквизитор. – Пусть даже в разуме действует третий инстинкт, но почему он должен употребить свое творчество и свой логос на какие-то неестественные переживания?
   - Потому, что он создан по образу и подобию Бога, который дух, - пояснил Поганель. – То есть, разум подчиняется принципам первородной творческой энергии. В их числе такие принципы, как «принцип преемственности», «принцип новизны», «принцип преодоления». Последний, кстати, побуждает разум преодолевать «ничто». Всего этих принципов с десяток. Основной из них – «принцип дополнительности, любви и гармонии». Его действие мы видели в нашем диалектическом треугольнике. Система этих принципов и определяет творческий дух человека.
    - Вот, правильно, дух, - перебил ботана инквизитор. – Так и у Гегеля: «Все разумное действительно, все действительное разумно». И у Хайдеггера то же самое: источником творческой энергии является «черная дыра ничто».
    - Отнюдь, - вновь возразил ботан. – Источником творческой энергии, если уж совсем просто, является душа, которая и есть часть космической энергии. Потому-то эта философия, о которой я вам рассказываю, и продолжает традицию русского космизма.
    - Ну, все. Совсем ты меня запутал, - сокрушается инквизитор. – Какой-то русский космизм? Чем он отличается от европейской философии?
    - О, это целая история, - начал Поганель. – Но если вам интересно…
   - Да нет, неинтересно, - отмахнулся судья. – Просто любопытно, что ты опять наврешь?
   - Начну с того, - пообещал ботан, - что творчество разума человека бывает двух видов: «творчество восприятия» и «творчество созидания». Творчество восприятия первично и его дополняет творчество созидания. Это, как раз, как у вашего Хайдеггера, когда он говорит, что «творчество порождает творчество». При одних и тех же принципах, в творчестве восприятия превалирует «принцип преемственности», а в творчестве созидания – «принцип новизны». Преемственность и новизна несоизмеримы и потому их допустимо отобразить в нашем треугольнике.
    С этими словами Поганель опять шагнул к стене.
   - Ой, только не надо этих твоих треугольников, - взмолился инквизитор. – Давай своими словами.
   - В общем, преемственность в творчестве не отрицает новизну, но новизна в крайней степени может отрицать преемственность. Как известно христианство, по сути, и есть философия творчества. Но усилиями папских изысканий истины с помощью мышления, христианство разделилось на две основные ветви – православие и католицизм, который перешел в протестантизм. Православие хранит традиции творчества восприятия. Эта ортодоксия особенно актуально в России, где климат и экономика диктуют необходимость позитивного восприятия действительности, иначе недолго впасть в грех уныния. Так православие и явилось почвой для космизма. В этой философии акцент делается на душе, то есть разуме, образцом которому служит порядок космической гармонии. Но в западной Европе, упор был сделан на логику мышления и знания, предполагающие доминирование новизны. Отсюда и вся европейская философия и прогресс, который, кстати, все более агрессивен по отношению к православию.
   - Нет, нет, хватит, - снова прервал инквизитор доклад Поганеля. – Я думал, ты что-то путное скажешь. В общем, доводы защиты мы заслушали, но они неубедительны. Треугольники, душа, разум, диалектика, мышление, космизм, религиозные культы, все это не имеет отношения к переживаниям подсудимого. Зато у нас есть его чистосердечное признание и показания свидетелей. Так что, остается только заслушать последнее слово подсудимого.
   - Минуточку, - вдруг сказал Поганель. – Послушай, - обратился он ко мне. – Вспомни что-нибудь счастливое в твоей жизни.
    «Счастливое? – не сразу дошло до меня. Но что счастливое я мог вспомнить в таком упадке настроения? Однако я сделал над собой усилие и припомнил Маринку. Это была моя настоящая любовь. У меня, правда, с ней не было близости. Но я об этом и не думал. Зато она, как будто всегда присутствовала где-то поблизости и всякая минута с ней было для меня глотком света.
    В следующее мгновение Поганель неожиданно подскочил к первому свидетелю и сдернул с его головы капюшон. И вдруг вместо наглой морды уродца на меня глянула Маринка. Я смотрел на нее и ничего не понимал. Но внутри меня – я точно это почувствовал – распространялась душа.
    - Все из одного, и из всего одно, - услышал я слова ботана, которые прозвучали во мраке пещеры, как заклинание.
    И тотчас подобно тому, как в храме от одной свечи зажигают другие, рядом с Маринкой стали возникать из тьмы светлые лица моих друзей. И вот, уже я, как будто, в их окружении играю на гитаре. И они слушают и улыбаются. А ведь что-то подобное в моей жизни действительно было. Я это помню.
    - Да он же колдун, - послышался истошный голос инквизитора.
    Тут я взглянул на Поганеля и увидел в руках Поганеля книгу первого свидетеля. Адвокат старательно вырывал из нее страницы, приговаривая:
    - Это нам не нужно. Это в помойку. Это мы сожжем…
    Надергав целую кучу страниц, ботан запальчиво пояснил мне:
    – Примерно так поступают поэты с неудачными творениями.
      А затем он сделал шаг к Больмондо. Но тот не стал дожидаться его приближения, а сменив белозубую улыбку на выражение крайней озабоченности, бросился к стене, где тотчас превратился в тень, которая немедленно рассосалась.
    Только тут я заметил отсутствие судьи вместе с его реквизитами. Зато ботан был уже рядом со мной. Без большого усилия он снял с меня цепи – не знаю, как ему удалось отомкнуть замок – и вытянув из кресла, обратил меня ко входу в пещеру. Свет ударил мне в лицо, и я открыл глаза. Но что странно, я даже не удивился, что вижу перед собой физиономию Генки,
    - Мы тут с твоей мамой тебе врача вызвали, - сообщил Генка.
   И сразу за тем в комнату вошел врач. Подойдя к дивану, врач попросил меня показать язык, а после задрать на животе майку. Пощупав мне живот под правым ребром, врач сказал, подошедшей к дивану, маме:
    - Да, так я и предполагал. Пузырь воспален.
   «Пузырь, - отозвалось в моей голове. – Значит, прав ботан насчет леща с его червем заблуждения. Но откуда у меня рыбный пузырь? Как там эта болезнь называется?»
      - Аэроцистит? - произнес я свою догадку вслух.
      - Какой аэроцистит? – нахмурился врач. – Скорее уж холицистит.
      - Что это? – спросил я.
      - Похоже, у тебя камни в желчном пузыре, - пояснил врач.
      - А, в желчном, значит, - успокоился я.
      - Должно быть, съел что-то острое, - предположил врач.
      - Леща. Вяленого, - сообщил я.
      - Все правильно, - подытожил врач. – Время разбрасывать камни, время собирать и время их удалять. Только боюсь, придется удалять вместе с желчным пузырем.
      - А что, по-другому нельзя? – обеспокоился я.
      - Посмотрим, - ответил врач. – Может, подлечим, но может, придется удалить пузырь.
      Он написал рецепт и необходимые процедуры. И ушел. А я принял пару пилюль, которые мне дала мама, запил их водой, и закрыл глаза, чтобы досмотреть сон. И уже, уносясь воображением в Синайскую пустыню, подумал:
      «Лучше буду лечить свой пузырь. Ведь еще неизвестно отчего эти камни. Может, они какие-нибудь философские, раз появились после того леща. Такие камни бывают. Мудрецы их ищут и не могут найти. А они вон где, в желчном пузыре. Зато философский камень – это, небось, не то, что червь заблуждения. Значит, быть или не быть камню в пузыре человека – вопрос экзистенциальный…».
 

С Днём рождения, Андрей!

(Неразговорчун)
  66    2021-12-05  6  2032

Мы с тобой не знакомы лично. Но всё-таки хочу сказать, что ты один из тех немногих авторов этого сайта, кто восхищает меня своим талантом - умом и остроумием, выразительным языком и умением тонко передать настроение. Пока такие авторы есть на ХД, здесь будет что читать и кем вдохновляться.

С Днём рождения, Андрей! Счастья тебе, здоровья и вдохновения!
Остальное купи себе сам)

Тем, кто не знает, рекомендую зайти и почитать)
Жми сюда
 

Сказочный подарок пародистам

(Актёр (Александр Окр.))
  40    2021-11-01  6  1152
Ситуация следующая:

На литературном сайте обретается некий Вячеслав Левыкин. Вячеслав пишет серьёзную поэзию. Любит учить других, как надо писать стихи. Сегодня моя коллега с сайта прислала ссылочку на его новое творение с комментарием, мол, она просто в ауте. Я прочитал - и незамедлительно последовал за нею. А затем мне стало обидно, что мы получили удовольствие, а другие - нет.
Вот, решил с Вами поделиться. Получите и распишитесь:

Вячеслав Левыкин
ВЕЗЕНИЕ

Он столько ошибок сам натворил,
что даже во сне удивлялся.
Не тех он так долго женщин любил
и прихотям их отдавался.

Потом их бросал и встречался с другой,
но с ней всё опять повторялось.
И снова по кругу, как заводной,
пока ему ты повстречалась.

И стала любовницей, стала, как мать,
что тёплой весной схоронили.
Он все неприятности стал забывать,
они его тоже забыли.

Живёт, как в раю, и целует её,
она его тоже целует.
Он стал забывать невезенье своё,
он любит её и балует.

Приносит цветы, иногда шоколад.
Она же вино покупает.
И дед-винодел несказанно им рад,
в могиле её поджидает.
 

Ну, я не знаю...

(раб Божий-прохожий)
  36    2021-10-09  6  870
Daily Mail,обвинило Россию в нехватке туалетной бумаги в Британии.А!Ну ведь умеем если захотим!Остались ещё умные люди в правительстве.Как грамотно Европе в тыл зашли.Это даже не "новичок".Это оружие массового вытирания!Им конец!Рифма-Европа-жопа,обретает сакральный смысл.
Так выпьем же друзья за наждачную бумагу...
 

С Днём рождения, дружище!

(Tarkus)
  66  День рождения  2021-06-22  6  1429
Братья и сестры во Дейтерии. Прошу прощения, что нетрадиционно в стихах а в банальнейшей прозе, хочу поздравить одного из лучших (второе место в групповом зачёте) авторов данного сайта, Федора Викторовича Червивого тире Квашнина.
С Днём рождения! Будь всегда таким же жизнелюбивым, веселым и тому подобное. Пусть небо над твоей лысеющей (облысевшей окончательно и бесповоротно) головой будет всегда чистым, а Божий дар твой, да не покинет тебя многие лета.
Алилуйя

Tarkus.
 

Угадай героя

(Миры Василия Рибаса)
  15    2020-11-12  6  379
Умников попросим попридержать языки и не выбрасывать большой палец с криком "Досрочный ответ!" Кстати, неэтично пользоваться звонком к другу Яндексу или Гуглу. Также неэтично, как просить друзей проголосовать за тебя в конкурсе.

Вопрос для умеющих мыслить и пользующихся методом логической дедукции, а не для тех, кто читал чужие стихи, а теперь кичится своей памятью.
Кстати, это ненавязчивая реклама действительно юмористических стихов. А то на сайте от Соломона, как от ковида, все потеряли нюх и вкус и не способны отличить "смешно" от "пОшло".

И тут же, вместо постскриптума: А слабо Дейтерию забацать конкурс на такую тему? Каждый сам выбирает героя и пишет про него подобный стих, а все остальные разгадывают. Чей стих не раскололи, не расшифровали, тот и считается победителем.

Да, и еще предложение: пора Дейтерию сделать добавочную рубрику с рабочим названием "Гоним березняк", в связи с последним поветрием на сайте.

Итак, угадываем героя.

Мне кореш, выпивши изрядно,
Тут рассказал недавно стих.
Чувак (забыл как звать, да ладно),
Так вот, короче, этот псих

В авторитете был когда-то.
Не из "тамбовских", я бы знал,
У них нормальные ребята,
А этот - форменный амбал.

Покуролесил он не слабо,
Истратил баксов чемодан,
По кабакам ходил, по бабам...
Ну, в общем, правильный пацан.

Но вот чего-то с ним случилось,
Наверно, типа, с бодуна.
В башке у парня помутилось,
И он сказал: "Пошли все на!"

И телки стали вдруг до феньки,
И опротивело бухло.
Он, чтоб развеяться маленько,
Поехал в дальнее село.

Там у него, само собою,
Построен был особнячок,
Гараж и банька, все такое...
Плесни-ка водки, старичок.

Уф, хорошо пошла, в натуре!
Так вот, о чем я? Этот дух
Сказал "пока" родной ментуре,
И... бабки на кон, вы без двух!

И поначалу этот малый
В своей деревне лег на дно.
Вот блин! Простое ж погоняло!
Ну, после вспомню все равно.

Так продолжалось целый месяц,
Пока к нему на огонек
Не прикатил на белом "мерсе"
Один фартовый паренек.

И с той минуты на фазенде
В загул пустились чуваки -
Текила, виски, водка, бренди,
Охота, девки, шашлыки!

А что, братишка, на природе
Средь местных лохов и бабья
Козлу подобно в огороде
Так отдохнуть не прочь и я.

А здесь, блин, крутишься как белка,
В бригаде занят день-деньской:
Разборка, стрелка, перестрелка...
А личной жизни никакой!

Так вот, однажды, кроме шуток,
Вот эти самые козлы
Из-за сестренок-проституток
По пьяни вынули стволы.

Я не гоню, базар фильтрую,
Да пусть меня возьмут менты!
Фартовый первый лез вкрутую
И начал, гад, кидать понты.

Что, типа, он тут самый правый,
Что здесь конкретно - беспредел,
Что есть к хозяину предъява
И что он лично всех имел.

Хозяин, малый беспокойный,
Не стал дослушивать рассказ,
Всадил в фартового обойму,
Да плюс контрольную меж глаз.

И чтоб не сесть потом на нары
За неожиданный исход,
Уехал тут же на Канары
И там скрывался целый год.

Вернулся типа он в столицу,
Пошел в бордель (ты угадал!)
И там увидел ту девицу,
Из-за которой был скандал.

Узнав давнишнюю забаву,
Решил он телку снять на ночь -
Утешить сельскую шалаву
И децл с баксами помочь.

Она ж ему: "Пошел ты на фиг! -
Как бритвой врезала в ответ -
Есть у меня богатый папик!
Четыре сбоку, ваших нет!"

И началось, блин, в Бога, в душу!
Любовь-морковь, базар-вокзал...
Прикинь, братан, в стихах послушать
Все, что тебе я рассказал!

Плесни-ка в рюмку. Что такое?
Как, нету водки? Лей коньяк!
О! Вспомнил, как зовут героя -
......

Неужели у Неразговорчуна поднимется язык сказать "Затянутовато"?

ППС. Не заморачивайтесь с оценками
 

С единством, хохмодром!

(юрок)
  22    2020-11-04  6  418
Праздничное признание.
(разгадки мелодий 8и9)

Жми сюда

Жми сюда

Жми сюда
 

Внимание, акция!

(Fanga Taufa)
  16    2020-04-01  6  744

Внимание, акция!
Первоапрельская распродажа дырок от бубликов!
Приобретая пять дырок по цене трёх бубликов, шестую дырку получаете бесплатно.
Желающие обращаться обращайтесь.
Количество дырок НЕ ограничено.
 

НООМАХИЯ ПРОФЕССОРА ДУГИНА

(Моголь)
  14    2020-03-24  6  727

      Да, опять. Ага. Взялся за старое. Но скажите, все ли вы понимаете, почему Христос называл себя логосом? И разве поэтессам не интересно, что происходит с секс-символом Епифанцевым? И вообще, неужели философия Моголя хуже короновируса? А если лучше, тогда какие претензии?

    Есть мнение, что современная философия пребывает в кризисе. Однако я думаю, это не так. Доказательством обоснованности моего оптимизма служит, например, масштабное исследование профессора Дугина, которому он дал название «Ноомахия». Разумеется, слово это научное и ничего общего с «абракадаброй» не имеет. Наоборот, оно имеет древнегреческие корни и переводится на русский язык как «Война Умов», или «Войны ума». По мнению профессора, «Ноомахия» вполне может заменить, привычное нам, слово «философия», которое, как считает Дугин, несколько поистерлось и не отвечает современным представлениям о любви к мудрости. Вопросу правомерности, целесообразности и необходимости такого шага Дугин посвятил одну из своих лекций, опубликованную в сети. С этой лекцией вы можете ознакомиться по адресу:
      Жми сюда
    Впрочем, лекция длится довольно долго, целый академический час, а время нынче в цене. Поэтому я берусь несколько сократить доклад ученого.
    Итак, будучи профессиональным философом, Дугин считает необходимым пояснить, что такое ум. Для этого он вспоминает представление древних греков о «нусе», то есть, о таком уме, который является началом всего, во всем содержится и во всех процессах участвует. Правда, древние мудрецы полагали, что нусу не свойственна рассудочная деятельность. Поэтому нус следует понимать как разум без сознания и мышления. Однако не все философы способны вообразить такой «обезжиренный» ум. Особенно, когда речь идет о разуме бога или рока. Но если о божественном уме мы имеем слабое представление, то ум человека, по мнению Дугина, для нас не такая уж загадка. Для ее решения профессор, предлагает вычесть из человека все, что может быть присуще иным формам живой материи. И по его заверениям, после такой операции в наличии у нас окажется один ум.
    Тут можно заподозрить, будто профессор немного лукавит. Ведь ясно, что без разума, который бесспорно имеется у животных, в наших руках останется всего лишь мышление. Но оно, как известно, является чем-то, вроде прививки разуму и без разума попросту — ничто. С другой стороны, раз мышление без разума невозможно, то надо думать, что Дугин имеет в виду такое мышление, которое пользуется разумом. Тем не менее, эти неточности и допущения несколько затемняют понятие об уме. Отсюда не совсем ясны причины склонности умов к войне. Впрочем, Дугин ссылается на учение Гераклита, которого, кстати, древнегреческие коллеги называли «Темный философ».
    Гераклит утверждал, будто в основе всех вещей и событий лежат диалектические противоречия, обеспечивающие развитие всего сущего. Следовательно, война – является двигателем прогресса и, соответственно, благом. Исходя из этого посыла, и полагая, что ум нуждается в развитии, Дугин приходит к мысли, что лучшим средством для совершенствования ума является война. Притом ум, возможно, в силу своей привычки, а может быть, чтобы не терять сноровки, нередко организует войну с самим собой. То есть, война для ума – его обычное состояние.
      Однако, если в отношении ума человека вывод профессора выглядит логичным, то по отношению к нусу, агрессивная диалектика Гераклита вряд ли применима. Иначе мы должны согласиться с тем, будто нус может быть недоразвитым. Да и воевать нусу, вроде бы, не с кем, кроме как с самим собой, в чем вряд ли есть необходимость.
      Зато если принять концепцию Дугина применительно к уму человека, то становится понятным, почему среди людей обычны распри, недопонимания, конфликты, споры, противоречия, преступления. Но этот вывод из многотомного исследования Дугина слишком мелок и не привносит в науку какой-либо новизны. Наш профессор идет дальше, утверждая, что «Война умов» является причиной разнообразия культур и цивилизаций.
    Вот, пожалуй, и все что поведал профессор Дугин в своей лекции. Правда, к этому следует прибавить художественные образы и мудреные слова, которые зачаровывают слушателя, подобно прекрасной музыке, и заставляют безоговорочно верить профессору.
      Однако, как следует из комментариев под видеороликом лекции, далеко не всех зрителей повергло в восторг художественное слово профессора. Многие, например, спрашивали, что же все-таки такое ум, и отчего он такой воинственный? А иные прямо заявляли, что сказанное профессором – «чушь собачья», а сам профессор – провокатор, поскольку его «Ноомахия» является манифестом мировой войны, которая уничтожит человечество, вооруженное столь неуживчивым умом.
    Впрочем, чего же еще следует ожидать, объявляя войну умов? Естественно, что первой реакцией на такой «Casus belli», будет что-то в духе высказывания Паниковского: «Шура, вы знаете, как я вас уважаю, но вы тоже осел». Ведь, на войне, как на войне. И как заявил один деятель: «Куля в лоб, так куля в лоб». Тут все средства хороши. Кстати, по мнению Д. Хайрама «Первой жертвой войны становится правда». Но если это так, то о какой философии может идти речь в «Ноомахии»?
    Однако я и в самом деле уважаю профессора Дугина и не могу позволить себе выводов, вроде сакраментального: «Пастернака не читал, но осуждаю». Поэтому я решил подробнее ознакомиться с Ноомахией. Разумеется, мне не удалось прочитать все двадцать четыре тома сочинений Дугина по этой теме. Но даже того, что мне довелось узнать, хватило, чтобы восхититься трудами маэстро философии и признать его выдающимся мыслителем современности. Дело в том, что посредствам своей «Ноомахии» Дугин сумел изучить и объяснить социологию почти всех этнических культур и цивилизаций мира. Естественно, он это сделал в своей художественной манере, что добавляет ценности его произведениям. Вместе с тем, в «Ноомахии» Дугина я обнаружил кое-какие темные места, которые мне хотелось бы прояснить. Для этого я, пожалуй, воспользуюсь положениями «креативной философии». Ведь, как вы помните, наше учение нередко помогает автору быть более внятным.

    2.
    Прежде чем коснуться истории вопроса, поясню для начала, что является главным в проекте «Ноомахия».
    Как это часто бывает, главным в научном исследовании является инструмент, с помощью которого изучаются те или иные явления. Например, астрономы для своих открытий пользуются телескопом, а физики-ядерщики – коллайдером и математическими формулами. В нашем случае явлениями мы считаем культуры народов мира, а главным инструментом Дугина, по заявлению самого ученого, является логос.
    Конечно, по этому поводу возможны недоумения и даже разочарования. Мол, обещали про войну умов, а тут какой-то логос. Ну, честно сказать, насчет войны наш профессор, видимо, немного загнул. Никаких открытых боевых действий, как то рытья окопов, обстрелов противника, бомбардировок позиций врага и штыковых атак в «Ноомахии» я не углядел, хотя Дугин и говорит об армиях единомышленников, культурных экспансиях и борьбе этносов за место под солнцем. Но не лишне заметить, что армия единомышленников подразумевает единение их умов. И значит, агрессия вовсе не обязательное состояние ума. Так что, «война» — это, скорее, для пиара, для красного словца. И пусть это останется на совести автора.
      А вот, что касается логоса, тут все правильно. Дело в том, что умы бывают разные, то есть, люди думает по-разному, но есть что-то общее в их образах мысли. Например, общие представления дают определенные слова, образующие язык этноса. Вот, логос и представляет собой, по сути, слово. Но это не просто слово в обычном понимании. Смысл этого слова зависит от контекста, логоса. Так слово «ключ» в одном контексте подразумевает инструмент, отмычку, код к тайнописи, а в другом – источник воды.
      Правда, если послушать философов, то они, как всегда, все запутывают, проявляя свою приверженность войне умов. Нечто подобное произошло и с понятием о логосе. Логосу приписывают и некую логику, и божественное откровение и еще бог знает какие признаки и свойства. Но мы, сторонники «Энергокреативизма» придерживаемся творческого принципа «восхождения от сложного к простому», и потому считаем, что именно этот принцип лежит в природе логоса, когда общее определяет частное. Это примерно так же, как происхождение видов и их эволюция детерминируется средой их обитания.
    Впрочем, большинство философов вполне представляют, что такое логос, и, видимо, согласны с тем, что люди в пределах одной культуры, хоть и думают по-разному, но их восприятие, суждения, представления и понятия формируются и определяются некой парадигмой, логосом.

3.
    Теперь можно сказать пару слов об истории вопроса.
    В 1933 году известный философ Карл Юнг собрал компанию видных ученых с целью выработать парадигму, объединяющую гуманитарные и естественные знания, а также культуры Востока и Запада. Это общество взяло себе название «Эранос», что значит: «Пир, на который каждый приносит что-то свое».
      Больше всего, пожалуй, принес на «пир» сам Юнг, предложив свою концепцию коллективного бессознательного и архетипов. Не подкачал и Мирч Элиаде, крупнейший историк религий, который подытожил огромное количество мифов в разных культурах. Как и Юнг, он считал важным коллективное бессознательное, при этом делая акцент на то, что оно целиком воплощено в мифологии.
    В общем, все участники «Эраноса» стали дружно делиться идеями и делать научные открытия. А один из них, Жильбер Дюран, не растерялся и скатал из этих крошек знаний, просыпанных пирующими на стол «Эраноса», нечто вроде хлебного шарика собственного учения. Так Дюран создал Социологию Воображения, или так называемую Глубинную Социологию.
   В своем учении Дюран вводит понятие «имажинер», Это слово следует понимать как обобщение и воображения, и воображаемого, и воображающего. То есть, согласно Дюрану, воображение творит и внешний мир, и того, кто этот внешний мир наблюдает и в нем действует. То есть, имажинер организует внешний и внутренний миры.
      Как вы догадываетесь, слово «имажинер» близко слову «имидж», которое тоже обозначает образ, представление, воображаемое. Кстати, этот имажинер камня на камне не оставляет от знаменитой фразы Пикуля: «Лучше быть, чем казаться», поскольку человек, если верить Дюрану, не может не казаться, притом даже самому себе.
    Главными инстанциями, с которыми имажинер имеет дело, являются время и смерть. Если из времени вычесть воображаемое, то, по мысли Дюрана, это просто развернутая смерть. Таким образом, есть только две реальности — имажинер и смерть. «Имажинер — стратегия бытия перед лицом смерти!!!» – утверждает Дюран.
   Надо заметить, что для «креативной философии» в этой концепции Дюрана мало спорного. Мы также считаем, что все реальное обязано своим существованием творческой энергии Вселенной, и что человек вместе со своим восприятием и рефлексиями является продуктом творчества его разума. Так что, если заменить в утверждениях Дюрана слово «имажинер» на слово «творчество», то все правильно: «Творчество – это стратегия бытия перед лицом смерти».
    Между прочим, эта наша поправка позволяет не сбрасывать со счетов мнение Платона о том, что   реальность все же существует объективно, как объективно существует и разум. Иначе непонятно, из чего творятся объекты воображения, что творит эти объекты и что их воспринимает? Если этим занимается само воображение, то все превращается в абсурд. Воображение творит воображение, которое воображает, а воображаемое воспринимается воображением. Пожалуй, такое воображение само больше похоже на смерть, чем сама смерть. Таким образом, Дюран просто подменил разум и творчество неким воображением, которое, в русле его логики, возникает из ничего и живет само по себе, как некое привидение. Надо сказать, эта версия Дюрана из области субъективного идеализма для философии не нова. Не зря же мир помнит восклицание Цицерона: «Какую можно высказать еще нелепость, которая уже не была бы высказана кем-нибудь из философов!»
    Стронно, однако, что все участники «пира» Эраноса согласились с идеей Дюрана о том, будто кроме воображения существует только смерть. Впрочем, скорее всего идеи Дюрана немного извратили завистливые комментаторы. На самом деле Дюран вряд ли до такой крайней степени абсолютизировал воображение. В противном случае ему не было никакого смысла продолжать свою Социологию Воображения. Но он продолжил.
    Далее Дюран попытался выяснить, а что собственно питает воображение, что его определяет, что на него воздействует? И он приходит к выводу, что имажинер питают мифы, то есть живые комплексы образов и архетипов, которые находятся в динамике взаимодействия. К слову, под мифами подразумеваются не только легенды и сказания, но и научные теории, и представления о прошлом, и стереотипы мнений об объектах и явлениях. Впрочем, наиболее влиятельными мифами все же следует считать мистические образы, идеологические конструкции и религиозные представления.
      Дюран выделяет три группы мифов: один солнечный, аполлонический, дневной, и два ночных, лунарных.
   Аполлонический, или героический мифос структурируется — когда имажинер воспринимает смерть как абсолютно «другое», враждебное, то с чем нужно бороться. Эго как рождение героя — противоположно смерти и времени, день против ночи. Для героя естественна битва с драконами, с чудовищами, с силами тьмы. Стремление к достижениям, к успеху, к преодолению – все это аспекты героического мифа.
   Вторая группа мифов находится как бы в ночном режиме. Здесь эвфемизм доходит до предела — мистическое соучастие — переход на сторону «другого», чем он сам, на сторону ночи. Превращение «другого» в часть себя. Звери и драконы — помощники. Баба-яга – сподвижник. Это мистическое восприятие, но отнюдь не героическое. Символом этой категории мифов является чаша — эвфемизм бездны. Если герой Аполлонического логоса боится упасть, то мистик спускается плавно. Здесь доминируют горизонтальные образы. Царство матерей, которое искал Фауст — здесь.
    Третья группа мифов также лунарного типа — это драматические мифы. Мы остаемся в рамках феминизма, но форма эвфемизма иная, чем в мистическом случае. Если в мистическом мифе имажинер встает на сторону времени и смерти и снимает противоречие: монизм, всеобщность, единение, то в драматическом мифе происходит интеграция негативного и позитивного в цикл. Драма есть, но она не носит трагического характера. Смерть — путь к возрождению. Сезонная мифология. Весна — осень, круговорот, цикл. Если в героическом мифе женское отвергается и подавляется, а в мистическом мужское растворено в женском, то в драматическом комплексе мифов циклично проявляется и то, и другое. Циклично здесь и само время, что ставит под вопрос развитие. В драматическом мифе смерть — относительный враг и относительный друг.
    Вот, откуда берет начало Ноомахия профессора Дугина.
      Разумеется, Дугин расширил и углубил учение Дюрана. Но в целом он согласен с тем, что каждый из трех мифосов формирует свой логос. Первая группа мифов формирует логос Аполлона, героический образ мысли и поведения. Второй группа, мистическая, дает логос Диониса. Как вы помните, Дионис — бог производительных сил природы, вдохновения и религиозного экстаза, подкрепленного злоупотреблением вина, что впрочем, не мешает Дионису благоволить театру и лицедейству. Третья группа, драматическая, образует логос богини Кибелы. Эту богиню греки называли «великой матерью богов». Ее символом считается камень. В некоторых версиях эта богиня нехорошо обращалась с мужчинами, что выражалось в их оскоплении.
    Разумеется, все названия логосов условны и представляют собой метафоры.
   Однако откуда же берутся все эти три полюса имажинера? Дюран соотносит их с понятием доминанты, имея в виду способность одного логоса подчинять себе другие.
      Естественно, возникает вопрос, откуда появляются эти доминанты? Дюран легко решает и эту проблему. Он строит доминанты на основании трех базовых рефлексов: нутритивный (питание), копулятивный (ритм и эротическая деятельность) и посторальный (поднимать спину, садиться и вставать). У младенца каждый из этих рефлексов может стать доминантой, которая и предопределит имажинер личности.
      Важно понимать, что доминация одного из логосов вовсе не означает полное отсутствие других. Притом эти другие логосы присутствуют в разной степени. И тогда возникает примерно такая ситуация, какую мы наблюдаем при смешении красок, когда из трех основных цветов возникает огромное их количество. Кстати, колористы и художники хорошо знают, как порой не просто выявить пропорцию цветов, чтобы получить искомый.
      Но этого мало. Если художник свободен в своем выборе цвета, то личность в социуме испытывает давление общества на формирование своего логоса. Ведь представления, которые являются произведением коллективного бессознательного, и мифы, которые создают таковые представления, влияют на личность едва ли не в большей степени, чем природная склонность человека. И в этом случае, надо полагать, логос личности меняется, как меняется цвет, поверх которого набрасывается некий светофильтр. В связи с этим эффектом, во-первых, далеко не всякая личность в обществе гармонична логосу социума и часто вынуждена скрывать свой истинный «цвет» под «фильтром», а во-вторых, естественный логос личности порой преодолевает общественный фильтр и входит в противоречие с нормами социума.
    Примеров подобной драмы огромное количество в литературе. Думаю, вам памятны строки Лермонтова:
    «Гарун бежал быстрее лани,
      Быстрей, чем заяц от орла…
      Гарун забыл свой долг и стыд…»
    Отсюда следует, что важнейшим фактором в формировании личности все же является логос общества, в котором эта личность находится, и где формируются мифы. Правда, в обществе, как правило, присутствуют все три логоса, один из которых доминирует, а два других примешиваются в разной степени. Но такое положение вовсе не константа и существуют условия смены доминанты логосов. Этому тоже есть множество примеров в истории и искусстве. Вспомните хотя бы легенду о Данко:
    «Страх родился среди них, сковал им крепкие руки, ужас родили женщины плачем над трупами умерших от смрада и над судьбой скованных страхом живых, — и трусливые слова стали слышны в лесу, сначала робкие и тихие, а потом все громче и громче… Уже хотели идти к врагу и принести ему в дар волю свою, и никто уже, испуганный смертью, не боялся рабской жизни… Но тут явился Данко и спас всех один».
    Так вот, в виду важности роли логоса в формировании личности и в жизни общества, профессор Дугин поставил перед собой задачу расшифровать логосы цивилизаций, этносов и культур народов мира, справедливо полагая, что это прольет свет на их прошлое, настоящее, а возможно, и на их будущее, а также поможет осознать ценность разнообразия культур, что с точки зрения «креативной философии» является величайшей заслугой ученого перед человечеством.
4.
      Однако, признавая заслуги Дугина перед мировой наукой, мы должны признать и возможность ошибок в его исследованиях. Дело в том, что соотношение логосов и мифософ в общественном сознании зависит не только от географического положения этноса, природных и климатических условий, традиций, приемов воспитания детей, религиозных предпочтений, но и от многих других факторов, включая классовые противоречия и политические процессы. Поэтому наблюдать логосы в чистом виде довольно затруднительно даже на определенный момент времени, не говоря уже о логосе, который получается в результате их «борьбы».
    Так, например, в древней Греции, которая по общему признанию, является образцом доминанты логоса Аполлона, бога света и искусств, рабов было в три раза больше, чем их владельцев. Не значит ли это, что основному населению Афин мы не вправе приписывать героический логос? А в 336 году до н. э. Александр Македонский подчинив себе Грецию, ведет непрерывные войны, обрекая своих солдат и врагов на гибель, ради сомнительной славы, и создавая империю, которая после его смерти благополучно распалась. Конечно, можно признать здесь торжество героического логоса, его триумф. Но с другой стороны, каковы нравственные основы такого логоса, где тут проявление света и противостояние силам тьмы, где истинная доблесть и красота муз? Если спектр идеалов эллинов омрачает смерть, кровь и несчастья людей, то не кажется ли вам, что цвет героического логоса несколько подавлен вмешательством некоего другого логоса, например, склонного к мистике, пьянству и лицедейству, логоса Диониса?
    Еще более очевидна деградация героического логоса немецкого народа в период фашизма, когда Аполлон отращивает себе усики официанта из вокзального буфета и наряжается в нацистскую форму.
    Как объяснить подобные метаморфозы логоса? Вряд ли они обусловлены изменениями природной среды или тем, что младенцы вдруг начинают предпочитать эротическую деятельность. Скорее уж меняются мифы, отвечающие за идеологию.
    Что касается древней Греции, то тут для смены нравственных ориентиров никаких новых образцов не потребовалось. В пантеоне языческих богов у греков есть герои на все вкусы и случаи жизни. Достаточно и таких, кого медом не корми, только дай укокошить ближнего. Да что далеко ходить, у самого Зевса с моральным обликом было далеко не все гладко. Вот, взятый из Википедии неполный список лиц, убитых Зевсом: Адимант, сыновья Ликаона, Аристодем, Иасион, Идос, Исхий, Капаней, Макело с Кеоса и её муж Телхин, Мимант (гигант), Пандарей( превращён в камень), Порфирион, Салмоней.
      Другое дело — Фашистская Германия. Здесь идеологические мифы пришлось дополнительно изобретать. Чтобы заставить немцев обезуметь, потребовались идеи Ницше и Шопенгауэра, теория избранной нации, легенды и мифы об ариях и их древних богах…
      И все же как-то не верится, что природа логосов сводится к набору мифов. Ведь сами мифы являются продуктами интеллекта. И значит, чтобы понять их природу, у нас вновь появляется необходимость выяснить устройство ума.

5.
    По поводу устройства ума есть множество представлений и даже мифов. Но мы придерживаемся того мнения, что главной частью ума является разум, созданный по образу и подобию Вселенского Разума, который, по нашему убеждению, существует в виде творческой энергии. Этой творческой энергии присущи «креативные принципы», такие как «принцип преодоления», «принцип преемственности», «принцип новизны», «принцип рациональности», «принцип дополнительности, гармонии, любви» и пр. Тут мы, как вы понимаете, согласны с представлениями древних мудрецов, полагавших, что разум содержится во всем и, конечно, он есть у животных.
    Но ум человека отличается от ума животных, и прежде всего, благодаря сознанию и мышлению. И то и другое является производным разума, но подчиняется нашей воле. При этом они не одно и то же.
    Сознание, очевидно, появилось у человека благодаря страхам, вызванным, например опасностью боли и смерти. И именно сознание запускает процесс мышления, которому свойственны сомнения и иные свойства, обусловленные законами диалектики, главным из которых является «отрицание отрицания».
      Однако, важно понимать, что законы диалектики не появляются из ничего. То есть, их не придумал какой-нибудь Демиург или Дьявол. Ведь дьявол – паразит, а вовсе не гений. Источник диалектики следует искать в системе «креативных принципов» творческой энергии, откуда могут быть взяты отдельные принципы, такие как «принцип новизны», «принцип преодоления» и некоторые другие. В отрыве от системы, и особенно без участия главного принципа, «принципа дополнительности, гармонии и любви», отдельно взятые принципы, работают иначе и дают иной результат.
      Понятно, что мышление и сознание невозможно без разума. Все операции мышление проделывает с помощью разума. То есть, мышление является неким инструментом сознания. Но при этом мышление способно изменить разум и порой до такой степени, что приводит к извращению его принципов, которые, кстати, лежат в основе нашей нравственности, как и сама энергия.
    Как видите, эта картина ума несколько противоречит утверждению Дугина о том, будто ум человека – это то, что остается, если из человека вычесть все, присущее прочей материи. Ведь если подчиниться такой инструкции, то от человека останется только мышление и сознание, что без разума просто нежизнеспособно и потому не может являться умом.
    Зато, если вы заметили, мы вдруг приходим к той же картине логосов, нарисованных Дюраном. Действительно, разум с его принципами творческой энергии очень напоминает идеальный образ логоса Аполлона. Сознание с его страхами, грозящее разуму смертью, вполне сообразуется с символом в виде чаши, выражающей эвфемизм бездны, и явно тяготеет к мистике Диониса. А мышление с его отрицаниями предполагает драматизм процесса познания, что вполне в духе богини Кибелы.
      По-моему, такое совпадение устройства ума с характерами логосов вовсе не случайно, а скорее здесь проступает нечто, вроде фундаментального рельефа основы природы. Похожее имеет место при изготовлении маски из папье-маше, когда на твердую основу накладываются слои тонкой бумаги, копирующие заданный рельеф. Подобные отпечатки в природе принято называть фракталами, или эйдосами. Но, если такой фундаментальный рельеф в природе существует, то он должен проявиться и в мышлении. Вот и Дугин, говоря об уме, прежде всего, имеет в виду мышление. Правда, Дугина, похоже, мало заботит само мышление, то есть, процесс выработки решений, или то, как человек думает. Между тем, человек думает разными способами. И эти способы вовсе не зависят от мифов. Скорее уж выбор мифов зависит от типа мышления.

6.
    Из психологии известны пять типов мышления. Три из них можно считать основными. Их носителей называют: идеалисты, прагматики и реалисты.
    Идеалисты отличаются тем, что предпочитают видеть мир и действовать в нем согласно своим идеалам. Понятно, что естественнее всего строить идеалы на основе принципов творчества и красоты, где главную роль играет «принцип гармонии и любви». И это, как вы понимаете, вполне отвечает солнечному логосу Аполлона. Здесь, очевидно, разум превалирует. Но не стоит забывать, что мы имеем дело с мышлением, которому свойственны сомнения отрицания. И для отрицаний в парадигме этого стиля мышления всегда есть место. Ведь внешний мир несовершенен и не желает подчиняться идеалам. Поэтому приходится подвергать сомнению и даже отрицать не только иные реалии действительности, но и, собственно, сами идеалы. Как, например, идеалисту из древней Греции примириться с тем, что Персей зверски расправился с Медузой Гаргоной? Мало того, так он еще при всяком удобном случае демонстрировал ее отрубленную голову, что на взгляд идеалиста совершенно недопустимо. Разве нельзя было как-нибудь по-другому? С признанием же того, что по-другому нельзя, идеалист должен корректировать свои принципы, И в результате подобных поправок система нравственных принципов идеалиста порой претерпевает такие изменения, что Аполлон в конечном счете оказывается в роли фюрера.
    Для реалистов отправной точкой их разумения является факт. Реалисты поклоняются факту, как фетишу. При этом они очень дорожат усвоенными фактами, поскольку на фактах держится все их мировоззрение, и факт отрицания какого-либо факта грозит крушением всей картины мироздания реалиста. К тому же известно, что факты упрямая вещь. Противоречивые факты, действительно, упрямо лезут из самых неожиданных мест. И потому с иными фактами реалисту приходиться бороться, а иные просто отрицать. Порой приходится отрицать даже те факты, которые некогда исправно служили реалисту, но не прошли проверку временем. В этом смысле реалисту постоянно приходится латать и ремонтировать здание своего мировоззрения. Так что, этот стиль мышления достаточно драматичен, то есть, вполне в духе капризов богини Кибелы. Однако не надо думать, будто реалист всегда трезво оценивает факты. Чаще напротив. Все зависит от набора фактов, которые он усвоил. И если ему внушить, что языческие боги существуют в реальности, то он будет в них верить, почище идеалиста, и действовать согласно алгоритмам, прописанным в мифах. Так что, тут все зависит от мифов, в которые он верит. Но, как мы знаем, мифов существует множество. Это определяет широкое разнообразие реалистов. Чтобы как-то договориться о том, какова же все-таки реальность, они используют логику. Но логика хорошо работает там, где факты получили общее признание. В этом случае из реалиста можно получить даже подобие идеалиста, конечно, если тот поверит в существование идеалов и принципов как в факт реальности. Правда, идеалы – вещь мало удобная и очень хрупкая. Поэтому реалист скорее поверит в мистические мифы, особенно в случаях, когда реальность предъявит ему факты несостоятельности его мировоззрения.
      Прагматики в чем-то похожи на реалистов. Поэтому их часто путают. Оба эти стили мышления стоят как бы по другую сторону от идеалов Аполлона. На этом основании их можно считать «лунарными». Девиз прагматиков: «Цель оправдывает средства» и все хорошо, что работает на благо их Эго. Если для достижения своих целей им надо поверить в идеалы, то они с готовностью будут поклоняться лучезарному Аполлону, а если их путь к успеху зависит от покровительства дьявола, который, как вы помните, является лжецом и отцом лжи, то они с удовольствием воспользуются помощью «Князя Мира Сего». На этом основании прагматический стиль мышления можно считать мистическим. У прагматиков, как правило, много энергии. Но эта энергия скорее той природы, о которой говорят «энергия заблуждения». Такая энергия, очевидно, похожа на излучение, открытое физиком Максвеллом. Оно имеет место при отклонении от прямолинейного пути. Но излучение энергии – это все же ее потеря. И значит, прагматик должен уметь пополнять запас энергии. Отсюда понятно, почему прагматикам присущ паразитизм, который распространен среди насекомых и вирусов. Вот и деятельность прагматиков часто паразитична. Они редко являются настоящими творцами. Зато, упорно двигаясь от одной цели к следующей. почти всегда добиваются успеха. Ну, и само собой, диалектика отрицаний — это их конек и оружие. Они всегда готовы отрицать, то, что им не выгодно, легко меняют свои взгляды, используют то, что им не принадлежит вплоть до откровенного воровства, а при необходимости предают друзей.
    Как видите, всем трем стилям мышления мы находим соответствия в триаде логосов Ноомахии.
    Теперь очевидно, что склонность личности к восприятию того или иного логоса совсем не обязательно является результатом доминанты базовых рефлексов младенца. Тем более, что сами эти рефлексы в немалой степени зависят от врожденного темперамента, который обусловлен скоростью и силой реакции организма. Если же вспомнить, что мышление, в сущности, является своеобразной прививкой разуму, то становится ясно, что решающую роль в формировании стиля мышления все же играет воспитание и социальная среда личности. В свою очередь от стиля мышления зависит не только склонность личности к восприятию социального логоса, но и то, в каком ключе индивидом будет прочтен доминирующий логос социума. Скажем, идеалист, склонный к логосу Аполлона в социуме логоса Диониса, видимо, будет вынужден изменить свои нравственные установки, приняв в виде главной ценности, например, свободу личности. Отсюда следует, что формирование логосов довольно сложный процесс, который обусловлен множеством факторов, роль которых не так-то просто выявить. Дело осложняется еще и тем, что помимо трех перечисленных стилей мышления существует еще, как минимум два. Это стиль мышления синтезаторов и аналитиков. Правда, эти стили вполне укладываются в рамки известной нам триады.
    Аналитический стиль мышления можно поместить в лоно царства Кибелы, то есть, причислить к реалистам. Ведь аналитики отличаются тем, что скрупулезно добывают, всячески проверяют и систематизируют факты путем их анализа, расчленения на части, для лучшего их изучения. Из аналитиков выходят неплохие эксперты, экономисты, бухгалтеры и ученые. Помещенные в класс реалистов, они являются их лучшими представителями, поскольку именно благодаря им, существует мнение, будто реалисты – трезвомыслящие люди и исповедуют философию здравого смысла. Впрочем, настоящих аналитиков очень мало
    Что же касается синтезаторов, то их место в классе логоса Аполлона. Ведь, как мы говорили, идеи и идеалы проистекают из творческих способностей разума с его «креативными принципами». Вот, и синтезаторы – очень творческие субъекты. Правда, в своем творчестве синтезаторы далеко не всегда ставят себе задачей придерживаться нравственных норм. Их особенность выражается в желании и способности соединять несоединимое. При этом они подчас готовы пожертвовать фактами, говоря: «если факты противоречат теории, тем хуже для фактов». Это синтезаторам принадлежат парадоксальные изречения такие как: «лень – двигатель прогресса» или «Если даришь кому-то надежду, то становишься ещё и должен». И это они изобретают таких мифических чудовищ как Медуза Горгона и Кентавр. Синтезаторы часто являются авторами оригинальных теорий, гипотез и школ. Между прочим, это из их рядов чаще всего выходят те, кого философы считают лучшей частью человечества, то есть, философы.
    Ну, а коль уж мы добавили к двум крайним стилям мышления еще по одному, то для справедливости следует добавить какой-нибудь шестой стиль к классу прагматиков. Я думаю, таковым стилем может быть стиль Джокера, или Трикстера. Трикстер — это архетип коллективного бессознательного в аналитической психологии К. Юнга. Трикстер служит образцом демонически-комических персонажей, совершающих противоправные действия. Тип мышления Трикстера часто бывает у жуликов, воров и мошенников, а также у авторов различных лжеучений, организаторов религиозных сект, эпигонов и плагиаторов.
    Добавляя к Ноомахии представление о стилях мышления, мы проясняем не только природу логосов, но и показываем, источник их мутаций, причину их извращений, которая кроется в мышлении личности. Думается, благодаря этому, нам становятся более понятны причины превратностей логосов, когда под руководством иной личности, оказавшейся на вершине власти, Аполлон вдруг становится вождем и вдохновителем кровопролитных войн, грабежей и рабовладения.

7.
   Итак, признаки логосов, обнаруженные при совмещении соответствующих полюсов имажинера, сфер ума и типов мышления, как будто, доказывают существование той самой матрицы, которой также должны быть присущи эти признаки. Но где ее искать, эту первооснову для «масок» наших логосов?
   И вот тут самое время вспомнить нашу «креативную философию».
    Как, должно быть, вам известно, в нашем учении первичной признается творческая энергия Вселенной. Она создает все сущее и участвует во всех процессах бытия. То есть, она почти ничем не отличается от нуса. Только, если нус – это просто какой-то идеальный разум с непонятными свойствами, то творческая энергия – вполне конкретная субстанция, которая творит материю согласно внятным «креативным принципам», и в этом смысле она разумна. Благодаря «креативным принципам», главным из которых является «принцип дополнительности, гармонии и любви», мы имеем представление о благе и красоте, которые познаем через творчество, имеющее целью восхождение к идеалу. По-моему, лучшего выражения солнечного логоса Аполлона трудно вообразить.
    Другим полюсом энергии является то, что мы называем материей, хотя это та же энергия, только сгущенная до состояния элементарных частиц. Материя развивается по законам диалектики, от простого к сложному, путем «отрицания отрицания». Так что, материи присущи признаки логоса Кибелы, известной нам драматичностью своих мифов и понятий, а также тем, что ее символом является камень.
    Так мы имеем два полюса состояния энергии. Но логосов мы знаем три, как и вершин треугольника, который вместе с кругом лежит в основе всех геометрических фигур. Поэтому голос разума, имеющего представление о красоте и гармонии, подсказывает нам существование третьего состояния энергии с признаками логоса Диониса.
    Впрочем, наше прозрение хорошо подготовлено физиками. Оказывается физикам давно известно о существовании некой темной материи и темной энергии, которые, по их сведениям, занимают большую честь пространства Вселенной, до 95%. Однако физики практически ничего не знают о свойствах этой материи. Но что, если нам удастся узнать об этих свойствах, благодаря нашим знаниям о логосах? Пожалуй, это будет в духе забытых традиций философии. Ведь известно, что философам принадлежат многие открытия, позднее подтвержденные наукой. Так, исходя из того, что самой совершенной фигурой является шар, древние философы доказывали сферичность Земли. Кстати, такой метод решения путем выводов частного из общего, называемый дедуктивным, предусматривает «креативный принцип восхождения от сложного к простому». И он присущ нашему разуму.
    Думаю, нам давно пора утереть нос физикам, возомнившим, будто физика – сама себе философия.

8.
    Для проникновения в тайну природы темной материи нам, очевидно, следует найти образцовый имажинер, где проявление логоса Диониса наиболее отчетливо и полно. Этим требованиям, пожалуй, отвечает описание Дугиным логоса США.
      Как вы помните, логосу Диониса присущи театральность. В современной Америке эта особенность проявляется очень ярко. Реклама, всевозможные шоу, Голливуд, паблисити, искусственные улыбки по рекомендации Карнеги, все это неотъемлемая часть имиджа США. Но лицедейство подразумевает притворство, обман, фокус. Очевидно, и темной материи свойственна некоторая мнимость. И действительно, физики не наблюдают темную материю в натуральном виде, а знают о ней по косвенным данным и по математическим расчетам.
      Известно также, что идейной основой американского общества провозглашена свобода и демократия. Американцы поклоняются этим идолам, будто язычники своим богам. Но сами же американцы прекрасно знают, что перед лицом правды жизни эти идеалы рассыпаются в прах и на деле оказываются фикцией, недостижимой мечтой. И это понятно. Ведь философами давно доказано, что настоящая свобода и демократия возможна только при переходе в мир иной. Это позволяет нам предположить, что темная материя тяготеет к состоянию небытия.
    Говоря о свободе, следует упомянуть, что в своем радикальном варианте она кроме прочего предполагает и свободу от нравственных норм, и свободу от обременительных связей, и свободу от общества. Это объясняет индивидуализм, процветающий в американском социуме. Так что, очень возможно, что нашей темной материи присуща атомарность, отсутствие связей между ее элементами, а также у нее возможен недостаток созидательной энергии, несвободной от «креативных принципов».
    Свобода при недостатке творческой энергии, по логике вещей, должна приводить к паразитизму. Паразит действует во благо своего Эго, пожирая чужие организмы и усваивая их энергию. То есть, он действует по определенной программе, гвоздем которой является достижение собственного блага любой ценой. И мы знаем, что прагматизм в логосе американской культуры играет ведущую роль. Девизом прагматика служит формула: «Все хорошо, что работает (на его эго)». В результате, как мы знаем, на Америку работает весь мир. Это достигается, в том числе и путем выпуска бумажек в виде долларов, и средствами американской военщины. В связи с этим некоторые политологи и экономисты уподобляют Америку «Черной дыре», известной тем, что этот объект поглощает энергию и космические тела Галактик.
    До недавнего времени ученые настолько мало знали о «Черной Дыре», что сомневались в ее существовании, хотя было ясно, что некий незримый объект в центре галактики выстраивает космические тала по спирали. Кстати, и Америка ведь наращиваем свое влияние в мире, насаждая пресловутую демократию, не брезгуя силовыми методами.
    Теперь в существовании «Черной Дыры» сомневаться уже не приходится, и в свободном доступе, например, такая информация:
      «В сотнях миллионов световых лет от Земли произошел взрыв, который удалось обнаружить исследователям из Австралии и США. Как сообщается в отчете NASA, этот взрыв стал самым крупным во Вселенной из тех, которые когда-либо удалось обнаружить ученому сообществу.
      Астрономы установили, что гигантский взрыв произошел в скоплении галактик в созвездии Змееносец, удаленном от Земли на 390 миллионов световых лет. Его причиной, как удалось установить, стала сверхмассивная «Черная Дыра».
   
      Из этого сообщения следует, что «Черная Дыра» не только поглощает материю, но при определенных условиях выбрасывает ее во Вселенную, возможно, преумножая через то ее энергетический потенциал. Это свойство «Черных дыр», пожалуй, объясняет, куда девается энергия, накопленная в ее воронке, а также проливает свет на причину расширения Вселенной. Между прочим, и американский капитал не только подчиняет себе и обирает иные государства, но нередко способствует развитию их экономик, наращивая тем общую массу товарной продукции.
      Как видите, у нас получается, что темная материя выглядит довольно странно и мистично, притом ее что-то роднит с «Черной Дырой». Но «Черная Дыра», как следует из положений «креативной философии», это результат диалектического отрицания материей энергии. Помните, «отрицание отрицания»? В данном случае отрицание идет путем накопления и уплотнения массы материи. Но, поскольку мы имеем дело с диалектикой, то, очевидно, существует и другой путь отрицания энергии. Чтобы его себе представить, необходимо понять механизм образования атома.
      Как вы помните, в «креативной философии» мы придерживаемся гипотезы вихревого образования атома из потоков энергии. Правда, далеко не все физики готовы принять эту модель, предпочитая ей планетарную схему, где электроны вращаются вокруг ядра, набитого элементарными частицами. Может быть, именно поэтому физики до сих пор не разгадали тайну темной материи.
    Наша вихревая модель атома показывает, что при достатке энергии вполне благополучно формируется атом, который в этом случае напоминает, яйцо, кокон или веретено. Но при нехватке энергии в атоме начинают преобладать центростремительные силы, которые уводят недоматерию по спирали в виде воронки в сферу небытия. Очевидно, это и есть второй путь отрицания энергии материей.
    Таким образом, третье состояние энергии представимо в виде этой самой недоматерии, где для образования атомов не хватает энергии. Вообразить себе подобную среду позволяет пример поверхности озера во время дождя. Круги на воде от капель здесь похожи на воронки небытия, куда энергия уходит по спирали. От интенсивности дождя зависит количество капель. Так и «плотность» темной материи зависит от притока энергии. При сильном дожде наряду с кругами поверхности воды возникают пузыри. Они нам подсказывают, что для образования некоторых атомов все же хватает энергии. При этом дождь прибавляет воды в реке, что наталкивает нас на мысль о пополнении энергии Вселенной за счет темной энергии. Действительно, вихрь энергии с каждым витком спирали набирает скорость, что по закону Максвелла должно сопровождаться излучением энергии. В этом случае каждая такая воронка похожа на катушку индуктивности. И быть может, этот эффект пополнения энергии за счет микроскопических «черных дыр», наряду с деятельностью их макроскопических собратьев, является причиной расширения Вселенной. Если верить Энштейну в вопросе искривления пространства, то время в воронках смерти течет по-другому. И очевидно, именно в среде темной материи физикам следует искать их иные измерения, открытые ими путем математических вычислений.
      Как видите, мистических эффектов темной материи хватает. Так что, здесь уместна и чаша бездны, символизирующая «черную дыру», и дружба со спиралевидным Библейским змеем, уводящим души в небытие, и бесплодность материальных образований, погибающих в одиночестве индивидуализма, и паразитизм этих частичек недоматерии. Здесь все ложно, зыбко, эфемерно, все напоминает Царство мрачного Аида, все требует энергии извне, то есть, вполне в духе логоса Диониса.

9.
    С учетом темной материи мы опять имеем перед собой треугольник логосов Ноомахии Дугина. Ну, а когда дело касается первозданного треугольника, тут грех не вспомнить ветхозаветный треугольник «принципа дополнительности» из учения «креативной философии». Этот треугольник, как вы помните, тригонометрический. То есть он вписан в круг жизни разделенный линией диаметра на верхнюю и нижнюю часть. Из центра его в левую верхнюю четверть направлен вектор радиуса, верхняя точка которого может скользить по периметру круга. Этот вектор в данном случае пусть означает творческую энергию. Тогда величина энергии зависит от угла наклона вектора энергии к горизонтали. От него же (угла) зависит и длина вертикального катета, падающего на горизонталь из высшей точки вектора энергии. Эта прямая у нас означает созидательный катет материи. В нашем учении материя отрицает энергию. И это находит свое выражение в величине горизонтального катета. С изменением конфигурации треугольника мы видим, что чем выше угол вектора творческой энергии, тем больше созидательный катет и тем меньше катет отрицания, и наоборот. Кстати, этот наш треугольник чем-то похож на схему электрической цепи, где есть источник тока, его потре***ель и так называемая «земля», или «ноль»
    Заметим, кстати еще одну деталь, которая следует из нашего чертежа. При максимальной величине катета отрицания возникает ситуация, когда катет созидания, продолжая свое падение, выходит за круг жизни и, потому ускользает в бесконечность. Соответственно, он изменяет свою полюсность, превращаясь из катета созидания, или потребления энергии, в вектор, отображающий разрушение. При этом, если соблюдается геометрия треугольника, то вершина этого вектора тянет за собой линию из центра круга, через которую мы выражали энергию. И если допустить, что движение тока по треугольнику продолжается и оно обратно тому, который имеет место в верхнем треугольнике, то получается, что в исходную точку центра круга поступает некая энергия из-за пределов круга жизни. Возможно, этот тот случай, когда математика указывает нам на некие законы природы, которые отображают механизм пополнения энергии Вселенной и источник ее расширения.
    Впрочем, нас больше интересует верхний треугольник, расположенный на поверхности жизни. Ведь именно в нем мы обнаруживаем все три состояния энергии Вселенной. Впрочем, теперь мы можем сказать, что имеем дело с тремя Логосами Вселенной. Кроме того, у нас, как-будто, появляются основания говорить о закономерности в смене логосов. К этому нас подвигает не только пример нашего первозданного треугольника, где энергия имеет определенное направление, но и подсказка самого профессора Дугина.
    Дело в том, что в своей Ноомахии Дугин указывает на странный феномен. Оказывается, при колонизации Америки шотландцы привнесли в социум переселенцев философию реализма, когда стакан воды – это просто стакан воды, и ничего более. Но культура шотландцев все же Европейская, где большой вес имеет доминанта логоса Аполлона. Быть может, коррекция логоса связана с суровой практикой освоения новых земель и войной с индейцами, когда уже было не до идеалов. Но дальше мы видим то, о чем нам сообщает Дугин, говоря о современной Америке с ее мистическим логосом прагматичного Диониса.
      Нечто подобное мы находим в истории Германии. В средневековой культуре немецкого народа мы явно наболюдаем доминанту логоса Аполлона. Это находит свое отражение и религии, и в научном творчестве, и в произведениях искусств немцев. Но постепенно реалии капитализма ставят перед немцами все больше проблем диалектического характера, когда личность все более отрицается. И тут уже во всей красе восстает материальный логос Кибелы. Для выживания нации требуется много энергии. Возможно, немецкий народ смог бы найти в себе достаточно сил, но положение усугубляет война и экономический кризис. На этой волне логос драматической Кибелы сдает свои позиции логосу Диониса, который оживляет богов из языческих мифов дохристианской культуры. Подобно чудовищам из преисподней, эти призраки увлекают немецкий народ в темные лабиринты небытия, исполненные крови и ненависти. Наконец, война истощает энергию фашистской Германии, и она погружается в пучину страха и позора.
    Таким образом, в этих социальных изменениях логосов как будто наблюдается их деградация. Притом отмечается и направление этой деградации, от солнечного логоса через драматический к мистическому логосу Диониса. Однако, как мы видим из факта возрождения Германии, мистический логос может сменяться аполлоническим. Наверное это возможно при определенных затратах творческой энергии.

10.
      Впрочем, в современных государствах, где основными ценностями объявляется свобода и права человека, и где рынок подразумевает вариативность развития индивида, социальный логос, похоже, уже не является решающим фактором формирования личности. И в этом случае более важен вопрос об изменениях имажинера индивида в рамках одного логоса. Ведь как мы выяснили каждый человек, благодаря своему складу ума имеет определенную предрасположенность к тому или иному логосу. Притом это вовсе не значит, логос личности стабилен во времени. Человек свойственно меняться и в нынешнем информационном изобилии к его услугам широкий ассортимент мифов на прилавке коллективного бессознательного. Правда, некоторые мифы свидетельствуют, что и в прежние времена имела место трансформация логосов личности.
    Вспомним, например, популярного в Греции героя мифов, Тесея. Известно, что выйдя из детского возраста, Тесей посетил Дельфы и в соответствии с традицией посвятил прядь своих волос Аполлону. Это был символический акт, означавший, что юноша вручает свою судьбу богу и надеется на его помощь.
      На шестнадцатом году жизни Тесею удалось поднять камень, под которым он нашел, завещанные отцом, меч и сандалии, и отправился в Афины. На этом пути Тесей совершил много подвигов, побеждая разбойников. Но важно отметить, что, одерживая победы, Тесей подчиняется некоему нравственному принципу. Он казнит врагов тем же способом, каким те расправлялись с путниками. И это, как вы понимаете, вполне соответствует героическому логосу Аполлона. Так он убил Перифета, орудовавшего медной палицей. Заставил Синида «сгибателя сосен» испытать на себе его любимый способ разрывать прохожих надвое с помощью сосен. Воздал должное Скирону, заставлявшему свои жертвы мыть ему ноги, в благодарность за что те получали пинка и летели с обрыва. Применил к Прокрусту его хирургический метод приведения путешественников к общему знаменателю.
    Но постепенно борьба с реалиями действительности приобретает все более драматический характер. Тесей становится участником различных жестоких войн, где понятия справедливости вряд ли возможны, и где требуется мобилизация всех сил, что ведет к истощению энергетики героя. Очевидно, этот период в биографии Персея проходит под влиянием драматического логоса Кибелы. Но из нашего треугольника логосов известно о тяготении вертикального катета к сокращению, если его не поддерживает дополнительная творческая энергия. Так что, результат военных компаний Персея грозит ему посттравматическим стрессовым расстройством психики. А это уже сфера логоса Диониса.
    Так и происходит. В мифе мистический логос Диониса показан в виде лабиринтов пещеры Минотавра. Во всяком случае, эти лабиринты очень похожи на «черные дыры» темной материи и вполне могут символизировать предбанник преисподней. Тем более, что Минотавр явно представляет собой обитателя инфернального мира. Тесей отправляется в пещеры, чтобы сразиться с чудовищем. Но выбраться из лабиринтов мистического логоса практически невозможно. И это понятно, ведь как мы выяснили, в среде темной материи все ложно, призрачно, запутано. Однако на помощь Тесею приходит любовь Ариадны. Она дает ему клубок нити, который и позволяет герою выбраться из пещер.
    Конечно, вся эти события всего лишь плод фантазии древних сочинителей мифов. Но вот, недавно я стал свидетелем одного телевизионного шоу, где знаменитый телеведущий Малахов представил на суд зрителей историю из жизни популярного актера кино Епифанцева. И знаете, мне показалось, что отрезок жизненного пути Епифанцева, ставший достоянием общественности, в чем-то главном напоминает некоторые элементы мифа о Тесее. Ну, судите сами.

11.
    Владимир Епифанцев получил популярность, снимаясь в жанре боевиков. Одно это уже роднит его с Тесеем, любившим делать подвиги. Естественно, что герои Епифанцева отличаются доблестью и благородством. Для этого амплуа у актера имеются все внешние данные и, очевидно, талант. Кстати, бытует мнение, что Епифанцев является секс символом у молодых зрительниц. Кроме того, на мой взгляд, Епифанцев достаточно добрый, вдумчивый и творческий человек. Обаянию актера добавляет его эпатажность, которая выражается в нарочитой грубости, брутальности, дерзости, а порой и туповатости. Однако это выглядит, как заигрывание со злом человека, способного противостоять силам зла. Все это позволяет понять, чем он заслужил любовь актрисы и настоящей красавицы Анастасии Веденской. Таким образом, следует признать, что начало карьеры Епифанцева проходит в ключе логоса Аполлона.
      Но одно дело героические роли в кино, и совсем другое — суровая правда жизни. И она, как известно, погубила множество талантов. Создание семьи, необходимость много трудиться для того чтобы содержать семью, нелегкая работа актера, все это потребовало от Епифанцева считаться с реалиями действительности. Одной из таких реальностей оказалась сеть моральных норм и обязанностей, в числе которых важную роль играет супружеская верность. Между тем звание секс-символа открывало Епифанцеву множество соблазнов. Словом, логос Аполлона в имаженере Епифанцева все более уступает в своей расцветке краскам логоса Кибелы, которая, если вы помните, не слишком жалует полигамию мужчин и обожает драмы антагонистических противоречий. И драма, разумеется, последовала. Наш герой оказался уличен в измене и оставил семью, решив, по его собственному признанию, что семейные узы чужды творческой личности.
      На момент передачи Епифанцев проживал в отдельной квартире, которую обставил в стиле «арт», где сочетаются странные вещи и краски, где, например, картины прибиваются к потолку, и где встречаются и ночуют не только друзья, но порой и случайные люди. Думаю, это как раз та театральность, которую обожает Дионис. И, разумеется, в этом театре вполне уместна греческая трагедия. Кстати, известно ли вам, что слово «трагедия» на греческом языке означает «песнь козла». Впрочем, судя по рассказам Епифанцева, в его новом мире много радостей жизни и в частности вдоволь свободы, но, как я догадываюсь, свободы бесплодной, призрачной, атомарной, свободы, исполненной лицедейства и прагматизма. Наверняка гостеприимство Епифанцева не обходится и без чаши, символизирующей обитель зеленого змия в мистическом логосе. В общем, новый мир Епифанцева вполне соответствует образу лабиринтов Минотавра. Впрочем, сам артист выглядел довольно браво. Наверное, также браво выглядел и Тесей, собираясь сразиться с чудовищем. И вот, что интересно, в беседе корреспондента с Веденской бывшая супруга Епифанцева выразила готовность простить измену мужа. Мало того, в глазах этой женщины явно читалась еще не угасшая любовь к отцу своих детей. Благодаря этому, сразу стало понятно, откуда Епифанцев берет жизненную энергию. Любовь Веденской для Епифанцева – это и есть та самая нить Ариадны, которая спасла Тесея. В общем, я думаю, что Епифанцеву следует воспользоваться этой нитью, ибо только она способна вызволить актера из лабиринтов его заблуждений. И если эта нить оборвется, то наш Тесей рискует остаться в тенетах темной материи, которая, как вы помните, занимает 95% Вселенной.

12.
    Конечно, все эти мои заметки на полях Ноомахии профессора Дугина – лишь теоретические рассуждения, а, как известно, «древо жизни пышно зеленеет». Спектральный анализ логосов – дело многосложное. Тут необходимо учитывать множество факторов, которые могут противоречить друг другу. Я бы, например, не взялся определить логос Советского Союза. Ведь с одной стороны, если брать мифологию и идеологию, советский логос был явно героическим логосом Аполлона. Возможно, именно поэтому образ прошлого нашей страны вызывает в нас ностальгию и гордость. Но с другой стороны, несомненно и то, что логос огромной части населения державы определял быт, где было много серого, стандартного, казенного, безличного, а то и бездуховного.
      Не менее трудно определить оптимальное сочетание социальных логосов, способное обеспечить процветание культуры этноса. Впрочем, неизвестно существует ли такое рациональное сочетание. Ведь, наверное, для каждой культуры оно имеет свой неповторимый спектр. Зато совершенно ясно, что прочтение логосов культур позволяет глубже осознать ценность их разнообразия. Собственно, этой цели и достигает научный подвиг профессора Дугина под названием Ноомахия.
 

На гнобь поэта

(Миры Василия Рибаса)
  19    2020-01-25  6  691
Жми сюда

      Нет пророка в отечестве своем – Мф, гл. 13, ст. 57

Уйдет поэт однажды утром
перед людьми и Хохмой чист,
синяк с пародии припудрив, ,
как Смеха Иллюзионист. Жми сюда

Не вы ль сперва так злобно перли
знакомства с девушкой попытк,
быв у поэта комом в горле,
щебенкой в пальцах меж копыт!.

Не вы ль сперва так злобно гнули
и гоните до этих пор?
Он взворошил   гадючий улей
здесь напорясь на приговор.

Недооцененный, как Визбор,
как Галич, выпернутый вон,
пройдись по всем росийским избам,
приди, раскаяния стон!

Когда как Надсон вроде Фета
поэт покинет Хохму взад –
куда вы денете, поэты,
свои бесстыжие глаза?! Жми сюда

Покамест колокол не грянул,
пока не зазвучал Шопен,
окститесь, братья хохмодряне,
из вас кто не последний пень.

Своей вон наплодили дури –
Пегасу некуда упасть,
пора покаяться пред Юрой –
признать и, принеся, припасть. Жми сюда

Гнобить поэта? – а вот хрен те!
Пусть жгут нас всех его уста!
Поднимем Тубольцеву рейтинг,
взнеся на верхний пьедестал!

Числом +двоек приумножить,
и посетителей вознесть,
себе отчет отдав: "говно же!"
в расчете на ответну лесть.

Об экологии миазмов,
припомнить можно кой кому
что Тубольцев над ним смеялся –
мир уцелел лишь потому,.

Мы ради смеха землю роем,
и наломать готовы дров,
давно не нюхал свежей крови,
погрязший в тину Хохмодром.

Вот так живешь – живи и бойся! –
что может враз какая гадь,
тебя однажды, как Тубольцев
знакомства с девушкой не дать. Жми сюда

Узнаешь только из контекста
коль глубоко нырять не в лом,
об тех, об этих и вон тех, кто
чморил по полной Хохмодром. Жми сюда

О, сколько их, безвестных в туне,
творят, не ведая о том,
как распустив призывно слюни
сам Маслов ждет их в Хохмодром.

Что, дескать, было б их нехило,
заполучить к себе на ны,
путем траления Стихиры
и прочих сайтов словяных.

Мы знаем, слово как калечит
когда +двойки и почет,
но Юра Тубольцев – предтеча,
того, что завтра протечет.

Исторгнув смех, погрязши в сытость,
отвыкнув надрывать живот,
прокараулите мессию –
Владимира Паукчево!

Примкнем талреп, завяжем фалы,
не все те розы, что жасмин,
тогда толпою к нам повалят,
Паукчево и иже с ним. Жми сюда

В кафе, буфет или в пивную,
в трактир, шинок или в корчму
прийдемте буйною толпою
мы на поклон к Паукчему.

И те, кто был чуть чуть не в курсе,
мы знаем здесь, за что я пью,
немало глупости мы вкусим –
нас всех повыровнит айкью. Жми сюда

Катарсис – он всегда на пользу,
с него вон в душах благодать,
И пусть простит нас всех ТубОльцев,
а, может ТУбольцев – как знать.
 

В нашем городе зима

(JulиЯ)
  76  О зиме  2019-12-11  6  1195

Решила поделиться предновогодним настроением.
Плод совместного труда с прекрасными авторами. :)

Слова - Юлия Ф.
Музыка - А.Андриянов
Исполнение - А.Людвиг, А.Андриянов

Этот город дышит
суетою дней.
Хитро судьбы сводит
Лабиринт дорог
И в огромном этом
городе людей
Есть и наш с тобою
Тихий уголок

Припев
А скоро в городе зима
Порошей с неба
Укроет серые дома,
Украсив снегом.
Но даже в эти холода
Тепло на сердце.
В родных объятиях всегда
Легко согреться.

Заискрятся клёны
серебром ветвей.
И узор ажурный
ляжет на стекло
Пусть мороз румянит
щёки всё сильней
Нам с тобою в нашем
городе тепло.

В жизни всё бывает
и огонь и лёд
Справимся с ненастьем
мы с тобой вдвоём.
За окном снежинки,
скоро Новый год.
И согрет любовью.      
наш уютный дом .      

Припев:
И снова в городе зима
Порошей с неба
Укроет серые дома,
Украсив снегом.
Но даже в эти холода
Тепло на сердце.
В родных объятиях всегда
Легко согреться.

Послушать можно здесь:

Жми сюда (3471 kB)
 

12 стульев?

(Миша Павлов)
  42  День Печати  2019-11-14  6  844
Читаю я 12 стульев,
Литературную газету.
Вопрос встаёт: какого @уя?
Неужто песня клуба спета??

Там нынче правит некто вУлых
Или ВулЫх, администратор
Однако этакого стула
Ему похоже многовато!
 

И что ни встреча...

(PartyIsntOver)
  75  Про женщин  2019-10-16  6  942
Господа, товарищи, друзья, да и просто хорошие, творческие люди!
Недавно вспомнилось такое вот прикольное коллективное творчество сотрудников НИИ, Ога, у меня в биографии было даже и такое :) Институт Прикладной Математики им. Келдыша ...год вообще звиздец какой, даже и не вспомню, короче где-то еще до Перестройки, так скажем .... и там чего только не было, стихи, микшерные пульты, светотехника, канистры с пометкой " спирт питьевой", а главное - столько творческой мысли, позитива и энтузиазма, что всегда главенствовал отчего -то прежде всего среди ИТР.   Если не права , то можете поспорить, но переубедить - этврядли :)

Наконец последняя покупка,
Наконец у кассы выбит чек,
И любезно сунуть рыбу в сумку
Мне помог какой-то человек

Только раз приходит к нам удача
Все что нужно сразу закупить
И теперь , в карман засунув сдачу,
Я могу в химчистку заскочить

Слава Богу не готовить ужин
Обойдёмся так, попьем чайку,
А потом вдвоем с бесценным мужем
Сядем к голубому огоньку

Боже мой, у сына завтра в школе
В три часа какой-то важный слёт
Надо бы рубашку приготовить
И на зиму закрутить компот

Ночь тиха, в окне звезда мерцает,
Нужно спать ложиться поскорей
Муж десятый сон уж досыпает
Жизнь идет, в ней всё как у людей ....
 

Дабы не помереть от вздутия скро ...

(Актёр (Александр Окр.))
  70    2019-09-09  6  832

Простите, но это в самолечебных целях.
 

Hey Jul! (иЯ)

(primo)
  86  День рождения  2019-09-01  6  1154
(это первоначальное название песни Beatles)

У меня уже вовсю «Второй день Сентября», поэтому с радостью приступаю.

      Эпиграф

      Рука упорно тянется к перу,
      Перо к бумаге делает движенье,
      Поскольку нынче, прямо поутру
      У нашей милой Юли День рожденья!


[

Часть 1. Порошковая графомани́я (порошки запивать шампанским, для лучшей усвояемости)

Я чувств весь преисполнен лучших,
Но рифм достойных не нашёл.
Не Пушкин я, не Фет, не Тютчев –
Осёл!

Ведь Вы – мечта и вдохновенье,
И я сказал бы, чуть дыша,
Что я бы Вас бы, с восхищеньем…
Но – ша!

От Вашей я, признаюсь смело,
Улыбки просто без ума,
Да и другие части тела –
Весьма!

Вы шаловливы и сердечны,
Вы вся… Короче говоря,
Я на ХД пришёл, конечно,
Не зря!

Мне слов достойных не хватает,
Чтоб обмакнуть Вас всю в елей,
Вы.. это… в общем, вся такая:
Налей!

Вы чудо, в этом нет секрета,
Так я́рка, весела, умна,
Так сексу…
      ой, зашла тут Света –
Хана!

:))))

Светитесь же сияньем розы
В любви семейства и друзей,
Любовь – важней стихов и прозы
О ней…



Часть 2. Стихи имениннице от смутно знакомых поэтов

Тёзка Тёзкович Ма-вский

------
В этот день нельзя
      быть
      не навеселе,
И нельзя
      весь день
      не
      светиться -
Это праздник – на нашей
      грешной Земле
Изволили Вы
      родиться!

С. Ахвысенимоисенин
------
Я спросил сегодня у торговки,
Что берёт за спросы по «рублю»:
Не такой ж я пьяница неловкий,
Чтобы Джуле не сказать "Люблю"?

А она: «Родимый, успокойся,
Не сердись и не печаль чело.
Клён опавший ты, а не пропойца,
Поздравляй, пока не развезло…»

Крылов? Ногин? Хвостов!
------
Уж сколько раз твердили миру
Про женщин колдовство, да только всё не впрок.
И в нас они всегда отыщут уголок…
А нынче снова Бог пииту сунул лиру.

Пиит, тот час же распалясь,
Совсем уж собрался воскликнуть: "Ась?"
Да призадумался (что редко с ним случалось) –
Ведь тут у Юли Днюха приближалась.

…В воздусях пьяный дух истомы плыл.
Пиита он безумно вдохновил,
От нежности местами что-то спёрло.
И он запел, так нежно, чуть дыша:

"Ах, цветик мой! Как хороша!
Волшебный повод промочить нам горло!
Ведь при красе твоей ещё ж ты мастерица,
Что вовремя сумела так родиться!"
И выпал.

А мораль сей басни всем ясна:
Пьём все за Юлечкино здравие! До дна!!!

А. Крутинский
------
О, этих глаз, как двух вселенных, взгляд,
В лазорево-сирэневом тумане.
О, этот ведьминский пьянящий яд,
О, этот смех русалки в океане!

О, я так жаждал быть у Ваших ног,
Слугой извивов линии изгибов.
Вы властны надо всем. А я не Бог,
Но я за Вас шепчу Ему: "Спасибо!"

Алексей Максимыч Нижний-Новгород
------
Над прошедшим мимо летом ветер сеет дождь сквозь солнце,
Между Хохмой и делами бодро мечется Джульетта, шустрой молнии подобна.
То сердца пронзая взглядом, то улыбкой с ног сбивая,
Штабелями мужиков всех косит, даже не моргнувши.

Вот, сверкнувши рецкой томно и стихом взмахнув лукаво,
Опьяняет и пленяет, привечая добрым словом.
А над всей вселенной зреет, обещая взрыв и бурю
С громом, ромом и шампанским
Праздник!
      Праздник Дня рожденья!

Г. Т’Остер.   Бесполезные советы
------
Если встретилась вам Юля
В День рождения её,
Вы её не замечайте,
Мол, привет! и все дела.

Не болтайте с ней о жизни,
Покажите ей язык,
Или тонко пошутите
С ней про НАТО и «Крым-наш».

Ни за что не называйте
Вы красавицей её.
Даже если всем известно,
Что красивей в мире нет.

Не дарите ей признанья,
Не пишите ей стихов,
Чтоб не догадалась, как вы
От неё весь без ума!

Вишн-ий, ди-строфик
------
Ну, слава Богу, он поднялся,
За Джулин День рожденья тост!!!

            

ЧИ-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-ИН! :)))

Страничка именинницы: Жми сюда
 

Пътръ: +1 2019-07-16 Чт ...

(PartyIsntOver)
  12    2019-07-20  6  605
Моей душе покоя нет,
Где конь, скажите, где пальто?
Седеет черный пистолет ...
Да вот и с Кексом чёт не то))
 

Лимонов не бывает слишком много. ...

(В Рот Компот)
  70  О творчестве  2019-02-16  6  874

Фанерой над Парнасом я парю
И, социум запарив монологом,
Не хвастаюсь, а просто говорю:
"Лимонов не бывает слишком много..."

От графоманской страсти не устав,
Плачу вовсю по творчеству налоги
И повторяю, граммов после ста:
"Лимонов не бывает слишком много..."

У Музы, как у зомби, цвет лица...
Чуть отвлечешься - она шасть с порога
И в крик: "Покоя нет от подлеца!!! "...
И ей плевать, что цитрусовых много...

Пегас... Копытом дерзко стукни в грудь...
Ответь: я как поэт, ещё не умер???
Садись к столу и выпей что нибудь...
Лимон порезать??? Это типа юмор???

Ты в суть смотри метафоры, кретин!!!
Эх, непарнокопытный мой дружище!!!
5 миллионов посещений, блин...
А помнишь, как с тобой мы первой тыще,

Однажды очень радовались, брат???
Звони крылатой этой прошмандовке
И сообщи, что видеть буду рад
Её для продолжительной рифмовки...
 

В гостях у Литературки

(Владимир Рудов)
  32    2019-01-26  6  610
В последнем номере "Литературной газеты" опубликована очередная подборка моих миниатюр. Извещая об этом историческом факте широкую хохмодромовскую общественность, желаю коллегам в свою очередь новых творческих успехов, публикаций не только в электронных, но и в печатных средствах массовой информации. Дерзайте, вы талантливы!

Жми сюда

Коррупция
Её не видно, но о ней все знают,
Твердят по телевизору и в прессе…
Коррупция, друзья, напоминает
То самое чудовище в Лох-Нессе.

Третий тост
За дам мужчины в полный рост
Спешат поднять свой третий тост,
Боясь, что тостов через пять
Уже не смогут в рост стоять.

Молчание
День за днём жду звонков я, как чуда;
Та − в делах, тот − успел позабыть,
Кто-то в мире ином, а оттуда
Очень дорого, видно, звонить.

       Владимир Рудов,
      Днепр (Украина)
 

Читательский рейтинг 2018 года

(Ильх)
  36    2019-01-03  6  813
В рейтинге участвуют авторы число читателей у которых не менее 500000 и личный рейтинг не менее тридцати, а также авторы поставившие на сайт хотя бы одно произведение. Авторы, число читателей которых превышает 2000000 участвуют независимо от личного рейтинга. Авторы, количество произведений у которых превышает 4000 в рейтинге не участвуют.

К расчетной величине добавляется коэффициент за выслугу лет:

2004 год - 1,2
2005 год - 1.1
2006 год - 1.0
2007 год - 0.9
2008 год - 0.8
2009 гол - 0.7
2010 год - 0.6
2011 год - 0.5
2012 год - 0.4
2013 год - 0.3
2014 год - 0.2
2015 год - 0.1

За каждые 100000 читателей авторам добавляется еще по 0.1

      Таблица 1

1. В Рот Компот      5.68
2. Андрей Ситнянский      5.02
3. КсюХа      4.89
4. Gameboy      4.77
5. Иногда      4.36
6. Юлия К      4.29
7. Станислав Абрамов      4.11
8. МАА2      4.08
9. Шустрая      3.82
10. Владимир Котиков      3.77
11.Алеся-ДБК      3.66
12. Ржавый Ю      3.49
13. Дейтерий      3.49
14. кекс      3.48
15. Алексей Березин      3.34
16. Игорь Алексеев      3.33
17. Khvorost      3.22
18. Durimar Karabasovich      3.16
19. Ильх      3.15
20. Izverg      3.1
21. Александр Кукушкин      3.07
22. Леандр (Волков Станислав)      2.88
23. Мелисса      2.68
24. Tarkus      2.675
25. Олегыч      2.67
26. Лексейч      2.65
27. primo      2.65
28.Валерий Таиров      2.54
29. Ременюк Валерий      2.51
30. Ромашка      2.45
31. Geom      2.435
32. Александр Мерзляев      2.43
33. Олег Индейкин      2.3
34. Олег Боготольский      2.24
35. Камикадзе      2.21
36. Тамара Кошевая      2.15
37. С.М.5 Сергей Медведев      2.1
38. Актёр      2.07
39. павел (лукьяненко)      2.03
40. takamisakari      2.02
41. Лена Донская-Новгородская (Сочи)      2.0
42. Finist      1.97
43. Георгий из Министерства Оргий      1.93
44. Лена Пчелкина      1.916
45. Стасюлевич      1.9
46. Моголь      1.82
47. Тришкинд      1.78
48. Лина Макс      1.77
49. Хм      1.59
50. ЮРИК      1.37

Предлагаю еще две таблицы. В одной будет статистика среднего посещения за день именно за этот год, без учета количества произведений

      Таблица 2

1.Ржавый Ю      2315
2.В Рот Компот      2175
3. Durimar Karabasovich      1910
4. kekc      1845
5. takamisakari      1654
6. Лексейч      1522
7. Gameboy      1374
8. Алеся-ДБК      1369
9. Андрей Ситнянский      1154
10. МАА2      1145
11. Станислав Абрамов      1083
12. Александр Мерзляев      964
13. Тамара Кошевая      753
14. Дейтерий      680
15. Лина Макс      645
16. Олегыч      597
17. Георгий из Министерства Оргий      590
18. Леандр (Волков Станислав)      588
19. С.М.5 Сергей Медведев      582
20. Geom      572
21. Ременюк Валерий      545
22. Мелисса      518
23. Khvorost      506
24. Александр Кукушкин      502
25. primo      483
26. Олег Боготольский      470
27. Лена Пчелкина      440
28. Шустрая      429,3
29. Ромашка      429
30. павел (лукьяненко)      407
31. Izverg      370
32. Иногда      308
33. Игорь Алексеев      280
34. Ильх      225

Умная мысля, как говорится, приходит опосля. Раз уж я назвал сие рейтингом именно за 2018 год, то в этой таблице будет именно такой рейтинг. Система расчета предельно проста и эффективна, без всяких лишних наворотов:
количество читателей за 2018 год разделенное на общее количество произведений. Вот пример расчета лидера нынешнего рейтинга:
кол-во читателей за 2018 год - 555561 делим на 377 - общее количество произведений, получаем наивысший балл 1474.

      
      Таблица 3

1. Лексейч      1474
2. КсюХа      1392
3.. Андрей Ситнянский      1386      
4. Иногда      1375
5. Дейтерий      1103
6. Шустрая      1011
7. Александр Кукушкин      907
8. Ромашка      829
9. primo      802
10. Станислав Абрамов      780
11. Олегыч      746
12. МАА2      667
13. Леандр (Волков Станислав)      633
14. Ильх      623      
15 кекс      618
16. Ржавый Ю      611
17. Izverg      590
18. Игорь Алексеев      577
19. Durimar Karabasovich      559
20. Khvorost      546   
21. Мелисса      516
22. Георгий из Министерства Оргий      514
23. Тамара Кошевая      512      
24. Gameboy      505
25. В Рот Компот      465
26. Лина Макс      457
27.takamisakari      451
28. Geom      408
29. Александр Мерзляев      367
30. Олег Боготольский      359
31. павел (лукьяненко)      354
32. Алеся-ДБК      330
33. Лена Пчелкина      320
34. Ременюк Валерий      309
35. С.М.5 Сергей Медведев      284
 

Богемская осень

(В Рот Компот)
  80  Музыка  2018-11-20  6  1270


Был со своей девушкой в кино... "Богемская рапсодия"... Восторг, настоящий драйв, легендарная музыка... Я лично сам не ожидал, что меня так накроет... Всем советую посмотреть...

Будний вроде бы день...
Снег целует подошвы...
Нам джин-тоник мигрень
Эффективнее "но-шпы"

Резво вылечит... Сплин
Нам с тобою неведом,
Если слушаем «Queen»
И любуемся Фредом...

Зал заполнен на треть
В старом кинотеатре...
Значит меньше хрустеть
В кукурузном азарте

Будут зрители... Звук
Легендарного рока
При сплетении рук
Плоть пронзает, как током...

Мы, обнявшись во тьме,
Под гипнозом экрана,
В чувственной бахроме
Подпоем тихо: "Mama"...

2 часа нет в живых
Нас для мира и быта...
«Queen» для яблок глазных -
Фейерверк без лимита...

Оторвать трудно взгляд
От "Рапсодии"... Уши
От восторга пищат
И бальзам льется в души...

Вечер сер и уныл,
Но для нас всё иначе...
Энергетики пыл
Нам по полной, без сдачи

Фредди Меркьюри дал...
Шоу звука и ритма
Шар земной в карнавал
Превратит и палитра

Вечной музыки, тень
Негатива отбросит...
Классный выдался день
Нам в богемскую осень...

 На страницу новостей 

Использование произведений и отзывов возможно только с разрешения их авторов.
Вебмастер