ХОХМОДРОМ- смешные стихи, прикольные поздравления, веселые песни, шуточные сценарии- портал авторского юмора
ХОХМОДРОМ - портал авторского юмора
ХОХМОДРОМ

Смешные истории: лучшее из свежего: стр. 25

ХОХМОДРОМ
Смешные истории: лучшее из свежего: Стр. 25  Оцен.   Раздел   Дата   Рец.   Посет. 
 

Кастинг

(Ирина Зуенкова)
  28  Телевидение  2019-01-15  4  1240

Цвет настроения синиииий...
Цвет настроения синиииий...
Цв...

Тьфу, как мотив меня достал!
Сказал мне шеф:
«Езжай, Василий!
Тебя заждался пьедестал!
Поёшь не хуже, чем Захаров,
А он, гляди - ка, победил!
Поддашь в Москве им пылу - жару!
Ты лучший, к маме не ходи!»

Подумал я: А может правда
Махнуть на кастинг голосов?
А победю (жу)... вот будет славно!
В России нет таких басов!

И вот уже я на Арбате.
Зашёл в бутик, купил бельё,
Две пары бот... пожалуй, хватит!
Рубаху справят, ё-маё!

Пришёл на кастинг. А народу!
Мне за неделю не дойти.
Ещё наврали про погоду.
Который день идут дожди.

Попал на третий. Зал. Прослушка.
В журях полно известных звёзд.
И я запел им про пирушку,
Иль про кафешку...
Блин, склероз!
Меня прогнали с пятой ноты.
Сказали:
«Петь вам не дано!»
А где болтаться до субботы?
И я назад полез. В окно.

Мне разрешили спеть по - новой.
От страха лопнул микрофон.
(На громкость парень я бедовый.
И хватит сил на марафон!)

Минут пятнадцать все молчали.
(ну, ясно, от избытка чувств)
Потом все хором закричали.
Мне не понять слугов искусств.
Хотели выгнать, но Аксюта
Сказал:
«Оставьте, пусть поёт!»

Ах, эта славная минута!
Моей карьеры начат взлёт!
Они ещё узнают Васю,
Ещё не то на бис спою.
Я весь проект собою скрасю!
Держись, Нагиев! Ай лав ю!

Цвет настроения синий...

Карикатура Руслана Валитова
 

когда Толстой был холостой

(Fanga Taufa)
  45  Смешные истории  2018-12-09  1  903

когда Толстой был холостой
любил босым гулять Толстой
бродил туда-сюда пешком
в толстовке с тонким ремешком
весь босиком и вот итоги:
вдруг об соху порезал ноги
и беспокоясь о ногах
с тех пор ходил лишь в сапогах
к тому же был усыпан двор
осколком - битый там фарфор
середь двора валялся севрский
и плюс кругом хрусталь богемский
но Лев уже не резал ног
хрустя подметками сапог
по хрусталю шагал как йог
свободно в речке плавать мог
пахал в них сад и огород
и в сапогах ходил в народ
валялся в них он на диване
их не снимая мылся в бане
а всех знакомых и детей
он заставлял носить лаптей
коль не оденут сразу штраф
оне рыдали спятил граф
 

КАРЛССОН 2.0

(Ременюк Валерий)
  23  День авиации  2018-11-14  1  1212
Чем хороши окраины нашего городка? Тут всегда тихо, спокойно, даже у одних и тех же кленов или лип физиономии, извините, облики не такие постные, как в центре. Тут они умиротворенные, отрешенные от суеты и городского шума. Какие-то более человечные, что ли. И неудивительно, что здешняя атмосфера лучше подходит для творческих личностей. На окраинах, в старых одноэтажных деревянных домиках, многие из которых помнят еще Вторую мировую, а то и Третью Пуническую, живут у нас пять художников-пейзажистов, три портретиста, два мариниста, один скульптор-монументалист, четыре поэта-почвенника и два поэта-песенника, а также один изобретатель и до десятка бомжей (ну, а куда ж без них? Тоже творческие личности, и не сомневайтесь). Бомжи занимают временную нишу в домах, отведенных под снос, но до которых еще не добралась хищная лапа экскаватора. Хотя речь сегодня не о них. А об изобретателе по имени Максим Мозжеватых.

К моменту описываемой истории Максиму брякнуло сорок, но проживал он в домишке давно усопших родителей один, ибо связывать себя узами с противоположным полом не торопился. Побаивался, что жена станет помехой в его творческих амбициях. Да. А мечтал Макс изобрести, не много, не мало, а компактный малобюджетный махолет для индивидуального перемещения человека в воздушной среде. Макс был в курсе теоретических заветов корифеев отечественного воздухоплавания, что, дескать, мощи человеческих рук, в принципе, недостаточно для создания маховой подъемной силы, способной оторвать от земли и нести тело пилота. Но у него на это была своя философия. Макс рассчитывал подключить к рукам все возможные прочие мышцы и ресурсы организма, как то: ноги, пресс, голову вкупе с шеей, жевательный механизм рта, нагнетательную силу легких и даже, страшно сказать, особо выступающие мышцы малого таза. И под эту идею сочинял соответствующую конструкцию махолета. А пока суд да дело, изучал устройство игрушечных дронов-квадрокоптеров. Осваивал их систему управления и летные характеристики. И вот, попал однажды в руки нашего героя новый китайский дрон, способный нести до двух кило полезной нагрузки и оснащенный видеокамерой. Чтобы попусту не гонять механизм по воздуху, придумал рациональный Максим нагрузить квадрокоптер чем-нибудь прикольным, народу на радость. Присобачил снизу большого пластикового игрушечного Карлссона, того самого, который живет на крыше. Встроил ему в живот компактный, но мощный динамик с приемником. И запустил машинку в небо.

А на центральной площади городка как раз проходил детский праздник в честь Международного дня защиты родителей от детей или наоборот, не помню точно. Играла оживленная мультяшная музыка, потные аниматоры скакали, как полоумные, лица детей сияли, звучали смех и шутки, было жарко, весело, радостно! Праздник шел на всех парах. И вдруг над головами массовки раздалось негромкое стрекотание, а затем из неба пролились отчетливые слова:
- Дети! Прррривет вам от Карлссона, который живет на крыше! Ха-ха-ха!
Максим через видеокамеру дрона хорошо видел нижележащую обстановку и вещал свои приветствия в микрофон пульта управления со двора, дистанционно. Дети бросили затеи аниматоров и задрали головы в небо. Увидели над собой любимого персонажика, обрадовались еще пуще, закричали, захлопали в ладоши. У Максима не было особого плана действий. Он рассчитывал всего-то поприветствовать малышей, сделать пару пируэтов в воздухе и убыть на базу.
- А сейчас я вам покажу, на что сегодня способен Карлссон, вооруженный современной техникой! У-у-у-у! – воскликнул Карлссон и заложил круг над площадью. Затем сделал мертвую петлю с переходом в бочку, горку, кобру и еще ряд фигур высшего пилотажа, придуманных Максимом на ходу и не имеющих пока официального названия.

Люди на площади зааплодировали еще громче. Наш изобретатель посчитал свою задачу выполненной и собрался было поворотить оглобли домой. Но вдруг на экранчике монитора заметил нечто странное: около надувной горки стояли мамаша и сынок, задрав лица к Карлссону. У женщины на плече висела сумочка, закинутая за спину. И в сумочке нагло рылся неприметный паренек, запустив туда руку, но отвернувшись, типа, он тут вообще никто и просто мимо проходил.
- А сейчас, внимание! – воскликнул Карлссон. – Давайте, поиграем в веселую народную игру «Держи вора!» Хотите?
- Ура! – возрадовались и запрыгали дети на площади. – Хотим, хотим!
Тогда Карлссон переместился и завис непосредственно над жертвой воровства, и закричал:
- Женщина, у вас в сумочке вор! Держите его!
Женщина извернулась и цоп парнишку за руку. Тот в свою очередь - прыг в сторону, пытаясь освободиться. Дама - за ним. Злодей все-таки вырвался и ну бежать! Все вокруг закричали, завизжали, замахали руками, стараясь зацепить, схватить воришку, шмыгающего ужом в толпе. В общем, веселье удалось на славу, тем более, что парня задержал-таки дежурный наряд полиции и быстро изолировал во чреве желтого «лунохода». А Максим незаметно увел дрон домой, поскольку заряда аккумуляторов оставалось только-только, чтобы выполнить этот маневр.

На следующий день в местной прессе прозвучали обращения к тайному владельцу Карлссона объявиться и получить премию за задержанного воришку, который до того, как оказалось, отличился уже не раз в аналогичных подвигах и был у полиции в розыске. Но Максим проигнорировал этот призыв. Во-первых, ни газет, ни радио, ни местного телевиденья он не читал- не слушал-не смотрел, так как все больше налегал на техническую литературу. Не хотел распыляться по мелочам, что вполне в духе настоящих изобретателей. А во-вторых, и правильно сделал, потому что, появись он в полиции, ему бы быстренько выписали хороший штраф за управление дроном без лицензии. Такие уж времена пошли, а как вы думаете! И еще неизвестно, хватило бы премии за поимку вора на погашение штрафа или нет. Тут дело темное. Лучше не рисковать.
 

СПАСИБО ДЕЙТЕРИЮ!

(Алик Кимры)
  24  О городах  2018-12-13  2  1002

... Вам спос - напомнили Ахуны!
Бывал я счастлив там, а х@ли...


Ахуны - дачное место под Пензой на реке Суре - притоке Волги. Отменно красивые места, покруче Швейцарии, как утверждают местные краеведы. Особенно те, кто никогда не был в Швейцарии. Я тоже так думал, пока в ней ни побывал.

Во время учёбы в Пензе (1957-1962) именно в Ахунах я был по-настоящему счастлив - в самом начале пензючьего бытия и в день, когда уже покидал город студенческой юности.

В самом начале - сразу после поступления в вуз до 1-го сентября оставалось пару недель. Возвращаться в родной Киев не было средств, да и косил от военкомата, откуда уже пришло пару грозных повесток типа "... явиться с паспортом, ложкой и наголо постриженным". На тогда ещё тоталитарной Украине не было тотальных облав на молодых людей, как в сегодняшней демократичной, эуропейськой, послемайданной. Однако я решил не рисковать - Бог бережённого бережёт и от военкомата.

Друзья уже из местных позвали на шашлык в Ахуны. Естественно, загрузились, и на месте - приняли, нагрузились. Я было вздремнул, но сквозь сон услышал знакомые слова: "В первом заплыве...". И уразумел, что где-то рядом соревнования по плаванию. А я, между прочим до того отдал этому виду почти 10 лет жизни, вышел в мастера спорта СССР...



Приятели отвели меня на водный стадиончик, и там действительно проходили соревнования, которые я заподозрил. Тут пацаны подтолкнули меня к тренеру, типа, во, принимай мастера спорта! Тот критически меня осмотрел, принюхался - да ты пьян!

Да, я был в семейных труселях ниже колен... Да, попахивал... Как певал Высоцкий, "жалко тренера", вот он мне и грит:
- Парень, поди проспись!
Но мои приятели настояли на просмотре, и тот нехотя согласился.
- Ладно, мастер, зайди по пояс и плыви ко мне, чтоб не утоп, ща посмотрим, что ты за мастер.

Я тут же сиганул в воду и сделал круг, который стал для меня кругом почёта, лихо явив все стили плаванья. Тренер тут же сорвал с кого-то плавки, напялил на меня, рявкнул: "Ты - студент, ты - "Буревестник", и через минуту я уже стоял на стартовой тумбочке бассейна, правда, в высокой стойке, боясь наклониться - поташнивало от выпитого и, видать, недожаренных шашлыков.

В общем, обошлось, не осквернил место будущего триумфа, а когда сделал, как тогда назвали, "французский" поворот через голову, не ведавшие доселе о таком поотставшие соперники, плывшие лихими сажёнками,- чуть не утонули.

Я легко выиграл стометровку, потом 200, потом 400 метров вольным стилем. На 800-метровой и полуторакилометровой дистанциях мне присудили победу "honoris causa" (без защиты).

Затем устроили показательные выступления - явить плавание другими стилями. На "бис" несколько раз прокрутил поворот. В конце тренер заботливо обтёр меня полотенцем и сразу вручил талоны на питание и новый спортивный костюм.

... Так началась моя 2-летняя карьера чемпиона Пензенской области по плаванию и участника всероссийских и всесоюзных студенческих первенств. Карьера оборвалась, когда в Пензе построили плавательный бассейн, в пединституте открыли специализацию "Плавание и прыжки в воду", тут же понаехали профессионалы, и я по-английски ушёл. Но внезапно стал чемпионом области по лыжам.

... А вот конец студенческой карьеры, в предпоследний день в Пензе - на следующий день уже был билет на поезд. Мы бурно отмечали расставание с однокурсниками на выпускном балу. И часа в 4 утра нас выгнали из ресторана - время аренды завершилось, и кто-то кинул идею - айда в Ахуны!

Набралось человек 12 желающих, в одну моторку все не поместились, привязали на буксир ещё две шлюпки, и эскадра устремилась в означенные Ахуны. Мне было жарко, я в одних плавках встал на корму второй шлюпки, выпендриваясь, балансировал на ходу. Приятно обдувал ветерок...

И не заметил, как отрубился и очутился в Суре. Вдали слышался гул уплывающей "эскадры", а я плыл в тёплой июльской воде, в утреннем рассветном тумане. Отряд не сразу заметил потери бойца, за мной вернулись через час, но не нашли. Я же вышел на берег и отправился к палаткам, где надеялся найти помощь обитателей, разобраться и добраться до своих.

Я осторожно отвернул полог и вошёл - тут раздался отчаянный визг полудюжины полуголых девчонок - оказывается, я угодил в лагерь местного пединститута. Понятно, как испугались девчонки, увидав почти голого страшного мужика.

Хотя я был сложён как Аполлон, симпатичен лицом и при шевелюре курчавых волос. А одна из девчонок умолкла первой, повидимому, сообразив, что мужик не такой уж страшный, а скорее - наоборот. Да и ваще юноша. К тому же я разъяснил ситуацию.



Мы встретились взглядами, я утонул в больших синих глазах, она выдала мне полотенце и одеяло, я улёгся рядом, и мы без сна пролежали до полного восхода солнца, взявшись за руки, и тихо шептались, чтобы не будить девчонок. В общем, пошла химия, и я застрял в Пензе ещё на целый месяц, который мы были уже неразлучны.

От хозяев, где 5 лет снимал угол, перешёл жить в спортзал. Знакомый тренер дал ключи, и в нашем с Любой распоряжении оказались диван в тренерской, маты, конь, козёл. И пригодилась даже шведская стенка. Днём я подрабатывал, а вечер и ночь уже были нашими.

... Незаметно промелькнул июнь, мне уже пришла пора возвращаться в Киев - выходить на работу по назначению. Любочке тоже надо было домой - смена в лагере закончилась, подруги дальше прикрывать её не могли, и она больше не могла делать вид перед родителями, что находится в лагере.

Короче, нам пришлось расстаться... Я уехал в Киев, у меня затянулся вопрос прописки, я не смог сразу вызвать Любу. Она позвонила, что беременна, мать её убивает, и если срочно ни приеду в ЗАГС, сделает аборт. Я предупредил - сделаешь, больше никогда не увидимся. Она послушала не меня, а маму. И дальше наши пути надолго разошлись...



Встретились мы только через лет 20, в во время командировки в Пензу, всё вспомнилось и сразу закрутилось. Она закончила пединститут, поработала по специальности. Но затем, скорее из-за внешности, её уговорили в артистки, она отучилась в театральной студии и сразу вошла в основной состав Пензенского облдрамтеатра. Театральная карьера не удалась, пошла учительницей английского в техникуме, откуда и ушла на пенсию.

Личная жизнь не сложилась - была уже во втором разводе, детей не было. Я всеми правдами и неправдами застрял на вторую неделю, но, увы, громко позвала труба производственного и семейного долга. Потом ещё несколько раз вырывался в Пензу, но это уже другая история...

... Теперь мы общаемся по скайпу, жду Любовь Константиновну в Сан-Франциско. Сделал вызов, но, увы, подозрительные американские иммиграционные службы не торопятся. Но может ещё удастся свидеться при жизни, поверил в пословицу про старую любовь, которая не ржавеет даже тогда, когда фигуранты изрядно заржавели сами.

 

САНИТАРЫ РЫНКА

(Ременюк Валерий)
  19  День торговли  2018-12-07  3  3282
В нашем приморском городке и своей рыбы хватает, слава богу, и залетная нет-нет да и появится. Я имею в виду прилавки местного рынка и холодильники горожан. Дора Ивановна Штрюкова любила свежую рыбку и хорошо в ней разбиралась, поскольку муж ее, Осип Тимурович, был заядлым рыбаком. И добычливым, к тому же. Знал правильные места и способы ловли и никогда не возвращался с рыбалки с пустыми руками. Ну, а жене, ясное дело, доставалась почетная обязанность обработки и переработки даров моря или окрестных озер. Через руки Доры Ивановны за двадцать пять лет совместной жизни с Осипом прошло, наверное, тонн сто рыбной плоти всевозможных сортов – от вульгарных карасей или язей до элитных экземпляров морской форели и балтийского лосося. Транзитом через лещей и судаков со щуками. Я уж не говорю про всевозможных окуней, плотву да красноперку. Поэтому в практической анатомии обитателей пресных и слабосоленых водоемов Дора разбиралась в совершенстве. Но однажды произошел случай, поставивший Дору Ивановну в тупик.

К семейству Штрюковых заехал в гости Осипов друг детства Жорка Журов. Проездом из Норвегии после законного трудового отпуска, который Жорж с компанией провел на рыбалке в скандинавских фьордах. Уж не знаю, как, но протырил Жорка через таможню свежемороженой сайды и трески, пойманных своими руками. Немного, килограмм пятьдесят, в пяти ящиках-термосах, укутанных тряпьем и заваленных всякой походной всячиной типа палаток, надувной лодки, спальных мешков и пропотевших штормовок. Ну, и отвалил Жорка другу пару-тройку зачетных хвостов – в качестве сувенира из дальних стран. Да. И всё бы хорошо, но Дора Ивановна после отъезда гостя занялась обработкой рыбы и обнаружила в ее кишечнике незнакомую флору. А может, фауну, что еще страшнее. Какие-то белесые палочки-колбочки, окружающие отдельные внутренние органы. Естественно, бдительная хозяйка дома объявила «Стоп!» дальнейшему процессу переработки и командировала Осипа Тимуровича с образцами тканей несчастных рыб в местную СЭС (санэпидстанцию). Для произведения анализов и экспертизы. Образцов набралось на полулитровую банку из-под кабачковой икры.

Городская СЭС примыкала отдельным флигелем к районной больничке, соединяясь с последней коридором-галереей во втором этаже. А так как к моменту описываемых событий главный вход в СЭС находился в хроническом многолетнем ремонте, народ проникал на станцию транзитом через больницу и галерею. Пошел туда и Осип, натянув на тапки полиэтиленовые хлипкие бахилы и держа под мышкой банку с образцами рыб. Войдя в больничные коридоры, Осип почувствовал тоску в душе и нытье в области десен. Так организм отреагировал на душный воздух и специфические запахи жизнедеятельности пациентов, усиленные тягостными ароматами бюджетных лекарств. И лишь в переходной галерее его слегка отпустило – тут были открыты форточки окон и воздух хотя бы отдаленно напоминал, что за пределами этого богоугодного заведения есть живая природа, свежесть мокрой травы, ароматы леса, звуки ветра и птиц… У окна Осип заметил двух сухоньких старушек в застиранных синеватых больничных халатах. Они стояли, опершись о подоконник, и смотрели через стекло в больничный двор. Осип, проходя мимо, мельком глянул туда же. Во дворе грудились больничные машины, какие-то крупногабаритные детали полувыброшенных медицинских аппаратов, мусорные контейнеры вдали. А в центре – небольшой, чисто символический скверик – старое бетонное корыто недействующего фонтана, воздвигнутого лет сто назад, да две убогие пустые скамейки по бокам под тощими кустами сирени.
- Ах, как здесь хорошо! – говорила бабуля справа восторженным голоском.
- Да-да, - отзывалась эхом левая, - такой свежий воздух!
- И зелень за окном, смотрите!
- Да-да, столько зелени! – вторила левая правой.
Осип еще раз глянул во двор. Кроме тощей сирени, другой зелени двор не содержал. И Осипу стало от этого особенно грустно, почти тоскливо. От чужого малобюджетного, нищенского счастья…

Но в санэпидстанции Осипу дали от ворот поворот, мол, СЭС не работает с продовольственными товарами от населения. С ними надо на пункт санитарного контроля при местном рынке. Ладно, делать нечего. Осип снова прошел через соединительную галерею мимо коридорных старушек, всё еще радостно гуляющих на свежем воздухе под форточкой окна. «Как мало человеку нужно для счастья, если разобраться!» - подумал он и вышел на улицу. Еще минут пять Осип пребывал в философическом углублении мыслей, шагая к остановке автобуса, пока его не окликнула насмешливо какая-то женщина:
- Мужчина, вы бы сняли бахилы-то! Больница уже давно кончилась!
- Ой, спасибо! – сконфузился Осип и стянул с тапок разлохмаченные голубые мешочки.

На городском рынке было многолюдно, шумно, в воздухе витало электричество торгового оживления. Одни надеялись продать, другие намеревались отовариться. И каждый в уме прикидывал выгоду своих вариантов торговли. Помещение пункта санитарного контроля Осип нашел в дальнем торце здания рынка. За дверью, обитой утепляющим дерматином еще прошлого века, его встретили три женщины бальзаковских лет, сидевшие каждая за своим канцелярским столом. Все были с явными излишками живого веса, круглыми лицами и лоснящимися щечками. С очками на носах и одинаковыми, видимо, форменными, башенками волос на макушках. «Родственницы они все, что ли?» - непроизвольно подумал Осип и подошел к первой по ходу работнице поста.
- Здравствуйте! Хочу попросить вас сделать анализ моей рыбы. Жена сомневается, не гельминты ли в ней? – и протянул свою банку.
Дама взяла тару, недружелюбно зыркнула на посетителя:
- А что за рыба, откуда?
- Свежая сайда, друг сам поймал в Норвегии, во фьорде. Сайду и треску. Сразу заморозил и нам привез вчера немного в подарок… вот.
- И что вам не нравится в этой сайде? – саркастически усмехнулась дама, вытряхивая содержимое банки в эмалированный железный лоток, стоящий перед нею на столе.
- Так это… Жена там разглядела какие-то палочки или колбочки, черт их знает… Гляньте, короче, так или нет? Если надо за анализ заплатить – скажите, сколько…

Дама взяла со стола лупу в оправе и на ремешке, типа тех, что используют часовщики, водрузила на глаз, взяла скальпель и склонилась над объектом исследования. Поковырявшись в рыбной плоти, откинулась на стуле, сняла лупу, отложила скальпель, задумчиво подвигала лысыми бровями.
- И что там? – шепотом спросил Осип, ожидая страшного диагноза.
- Придете завтра после обеда, результаты анализа уже будут готовы, - буркнула дама, не глядя на просителя.
- А… сколько?
- До свидания, молодой человек! – повысила голос строгая санитарша.
Осип Тимурович пулей выскочил из кабинета. На рефлексе. Он побаивался официальных дам, старался не вступать с ними в пререкания, будучи научен печальным опытом юношеских попыток качнуть пару раз свои права и получив болезненный отпор.

Назавтра Осип явился к назначенному времени, санитарный пункт как раз открылся после обеденного перерыва. В коридоре санитарщиков витал до боли знакомый запах свежежареной сайды. Еще не дойдя до двери кабинета, Осип уже понял, что его образцы успешно прошли экспертизу санитарного пункта и признаны вполне съедобными. Но все же вошел в уже знакомую комнату:
- Здрасьте! – сказа он вежливо, сняв кепку. – И как результаты анализов моей рыбы?
Его дама взглянула на него уже намного приветливее, чем вчера, вытерла масляные губы бумажной салфеткой и выбросила ее в мусорное ведро рядом со столом.
- Ну, что сказать… Объем, конечно, маловат для полноценного анализа. А вы говорили, там друг еще и треску вам привез?
- Да, немного есть…
- Вот-вот. Вы еще и трески нам баночку принесите сегодня – и тогда завтра мы вам дадим полное заключение о качестве продукта!
- А сколько платить?
- О цене потом договоримся. Вы, главное, несите, не задерживайте!

«А вот фиг вам! - сказал себе под нос Осип, выйдя из здания рынка на улицу. – Перебьетесь!»
 

Я люблю еврея Борю!

(Садистка-Пародистка)
  64    2018-11-13  2  1065

В 1992 году, после моих гастролей по Израилю, у меня вышла первая большая виниловая пластинка с экзотическим названием «Эрэц», что переводится с иврита как «страна», «земля».

   Диск продавался во всех магазинах фирмы «Мелодия» по всей России.

Я даже стала немножечко знаменитой: меня иногда узнавали на улицах и два раза попросили автограф. Но кто ж знал, что сладкий бальзам моей маленькой славы будет иметь горькие побочные явления?

   Однажды поздно вечером раздался телефонный звонок. Незнакомый голос бодро прокричал в трубку:

- Шалом, дорогая Жанночка! Ви гейт эс*? Я поэт Исаак Давидович Циндлер, мне восемьдесят пять лет. У меня для вас оглушительная   новость: моя жена, композитор, Мирра Львовна Циндлер написала для вас нетленный шлягер. Стихи к этому шлягеру написал я. Если вы его исполните, вы будете сиять и никогда не тухнуть! Шлягер называется «Я люблю еврея Борю»!

- Прекрасно, - вежливо обрадовалась я, - но сейчас уже поздно. Давайте сделаем так: как-нибудь мы встретимся, я послушаю песню, и только потом…

- Что с вами, дитя мое,- возмутился Исаак Давидович,- вы, что ли, мишуген*, аза юр оф мир*?! Ваше «потом» может стать для нас роковым! Наш шлягер просто уведет какой-нибудь шлимазл*! Вам это надо?! Не надо. И нам это не надо. Поэтому ни слова больше! Миррочка, зажигай свет, открывай рояль ! Жанночка, кицэлэ*, напрягите внимание и не роняйте трубку!

   В трубке раздалось бравурное фортепианное вступление и задорный высокий меццо-сопрановый голос на мотив известной песни «Семь-Сорок» запел:

   Я люблю еврея Борю,
   Я люб-лю ев-рея Бо-рю,
   Бо-ря лучше Се-мы, луч-ше И-зи,
   Луч-ше всех!
   Эх!

   Да-рай-ра, тири-бири-да,
   Да-рай-ра, тири-бири-да,
   Боря лучше Семы, лучше Изи, лучше всех!

   Пока я размышляла, какой поц* дал мой телефон Исааку Давидовичу Циндлеру, песня закончилась и голос Исаака Давидовича закричал:

- Ну, таки что вы думаете за этот ослепительный шлягер?

- Посмотрим, - увильнула я,- поздно уже, Исаак Давидович, оставьте свой
    телефон, я вам позвоню.

   - Не делайте глупостей, - понизил голос Исаак Давидович,- послушайте старого еврея. Если вы сделаете из этой песни живой номер – например, выведете на сцену болонку, то слава не заставит вас себя ждать!

- Тогда уж не болонку, а ротвейлера,- пошутила я,- или, на крайний случай, шпица или пуделя.

-Почему?- не понял Исаак Давидович.

   - Так шпиц и ротвейлер как-то ближе к евреям, чем болонка, - объяснила я,- номер красочнее будет смотреться.

- Это мелочи, нам не до них, - отмахнулся поэт, - мы люди серьезные. Поэтому давайте говорить серьезно. Давайте обсудим гонорар.

- Чей?- оживилась я.

- Наш, конечно, - ответил Исаак Давидович, - мой и моей жены, Мирры Львовны. Всякий труд должен оплачиваться, вам ли не знать этой справедливой истины. Много мы с вас за песню не попросим, тысяча долларов вполне устроят и нас, и вас.

   - Хорошо, -   опешила я, - спокойной ночи, Исаак Давидович. Боря вам заплатит.

   -Какой Боря? -растерялся Циндлер.

   - Тот, которого я люблю, - ответила я и положила трубку.

***

   Прошло 26 лет.

   И вот вчера, роясь в интернете в поисках информации о творчестве композитора Людмилы Лядовой для курсовой моей дочери, я не поверила своим глазам.

«Я пишу и шуточные песни,-   делится с читателями Людмила Алексеевна, - и одну из них я исполняю сама на своих концертах. Называется она «Я люблю еврея Рому.»

«Оба-на,»- подумала я ревниво. Дрожащими пальцами я забила в поисковике название песни. Сразу выплыл текст: «Я люблю еврея Рому, родила ему детей. Продавец он гастронома- гастронома зохн вэй».

   На этом сюрпризы не кончились. Вслед за Ромой в ю-тьюбе нарисовалась песня композитора Н. Мотлюка «Я люблю еврея Зяму». Текст меня потряс до глубины души и тела: «Ой, мама-мама-мама, спешу сказать скорее. Любила я цыгана, теперь люблю еврея.»

В общем, зря я не купила тогда у   семьи Циндлеров их нетленный шлягер. Зря, аза юр оф мир…
______

*Ви гейт эс? – как дела? (идиш)
*мишуген – сумасшедшая (разг. Идиш)
*Аза юр оф мир – чтоб я так жил (идиш)
*шлимазл - сорванец, недотепа (идиш)
* кицэлэ- кошечка (идиш)
*поц– неприличное ругательное слово, которое можно перевести как «редиска, нехороший человек»
 

О КОЛЯДКАХ И НЕ ТОЛЬКО (из воспо ...

(Лена Пчёлкина)
  30    2019-01-13  0  766
МНОГИЕ ПИШУТ О КОЛЯДКАХ В СТИХАХ. Я РЕШИЛА ЭТО ДЕЙСТВО ОПИСАТЬ В ПРОЗЕ. СИЛЬНО НЕ РУГАЙТЕ. ВЕДЬ МНЕ БЫЛО ТОГДА - 18 ЛЕТ.

1964 "хрущёвский" год. Я с рюкзаком за спиной "топаю" по просёлочной пыльной дороге со станции Пильшино Выгоничского района до одноимённой деревни. Всего 45 минут нормального хода. От Брянска (где я жила), до станции тоже не более часа пригородным поездом. Почти рядом с домом.
   
Можно каждый выходной повидаться с матерью, братом и сёстрами, сходить в баню, библиотеку, кино, даже драмтеатр; в общем - вот тебе все доступные блага цивилизации. Скажите, что человеку надо?

Такое распределение после окончания педагогического училища - вполне приличное. Школа, хотя и сельская, но восьмилетка, причем недавней постройки, многокомплектная (в параллелях - по 2-3 класса). Кайф!
   
Меня определили на квартиру к бабе Сюне. Угол за занавеской, где стол с моими тетрадками и книжками, коечка, на которой - доски (чтобы не было остеохондроза!).

Рядышком - полугодовалая внучка Олюшка, в подвешенной на крюк люльке. Мне доверяли качать зыбку, когда хозяйка была на ферме, а старенькая бабушка не могла слезть с печки. Олюшку "подкинула" дочка бабы Сюни, Валентина, по деревенскому прозвищу - Кыпка. Кыпка работала вместе с   мужем Колюшкой на Брянском автозаводе, они ожидали квартиру и жили в общежитии.

Это, собственно, судьба всех жителей подгородчины. Селяне практически поголовно перекочевали в город. Когда же в девяностые производство остановилось, искали заработки на рынке или в Москве (сколько из неё вернулись живыми, никто не знает...).   

Жили мы дружно. Я привозила из города (мама получала по карточкам и делилась со мной) пшено, редко - манку (давали только дошкольникам), кой-какие жиры, запаха которых я трудом выносила. Картошка и капуста у бабы Сюни были свои, хлеб она тоже пекла в печке (в село практически не завозили).

Так мы и питались. Каждый день были "капуста" (щи с тем комбижиром, из маминых припасов), на второе - похлёбка. Хозяйка шутила:"суп кандей из тридцати мудей". Я долго разгадывала, что сие означает... Мяса, естественно, в нём не было, но заправляли молоком. И так прошли осень и зима.
   
Но не всё было так однообразно. Время от времени хозяйка готовилась к встрече дочки и зятя. Процесс подготовки, т.е. выгонки самогона, я с точностью не запомнила, но не забуду запаха браги (фу, какая гадость), ни снятия пробы:"Во, гляди, Ленушка, чистый, как слеза, хоть пригуби", ни того, как бутыли с самогоном прятали под мою койку (очень хотелось их разбить).

Потом приезжали долгожданные гости. Колюшка напивался и начинал гонять и жену, и тёщу. Олюшка кричала в крик, я её успокаивала. (Не приведи бог такого мужа!) К утру Николай трезвел, плакал и просил прощения.

Были и другие развлечения. Накануне Рождества баба Сюня привела соседку Клаву,
работавшую в школе уборщицей, молодую женщину, и давай уговаривать меня походить по деревне с колядками.
- А если узнают школьники? Прохода не будет, задразнят...

Но мне выдали тулуп, вывернутый наизнанку, под него подсунули надутого резинового крокодильчика. Я соорудила маску на лицо, надела огромные мужские валенки. Поскольку мне почти ничего не было видно, меня водили под руки с двух сторон, били по пузу палкой, и я хриплым низким голосом выкрикивала колядки.

Ох, и тормошили же меня, поворачивали к свету, но так и не узнали. В узком кругу (а знали моё настоящее лицо только баба Сюня и Клава), я имела бешеный успех. А пацаны, как ни крутились, как ни срывали маску, так и остались в недоумении. Вот так-то, детишки-шалунишки, знай наших!
Учителя - не люди, что ли?

Вообще-то я строгого маминого воспитания, а мама в молодые годы была учителем. И взгляд, который мне достался от неё по-наследству, бывает жуть какой серьёзный. Моя младшая сестрёнка, которой "повезло" попасть ко мне в девятом классе (это я уже работала математиком после института), и которой я по-родственному "лепила" троечки, много позже мне говорила:"Ну и взгляд у тебя. Даже если и знаешь урок, всё равно растеряешься".   

- Ладно, Маш, не всегда же я такая вредная,- отбивалась я. Честное слово, и раньше, и сейчас даже, бываю очень и очень не сурьёзная...

Однажды муж Клавдии (жили они через дом от бабы Сюни), заводил свой мотоцикл "Ковровец". Легковых машин в то время в селе ни у кого не было, а вот мотоциклы у самых самостоятельных-состоятельных водились.

Может быть мужику захотелось пококетничать с молоденькой училкой, не знаю, но только он сам предложил мне прокатиться по деревне.

- Так я же не умею,- растерялась я.
- А на велике?
- На велике - всегда пожалуйста.   
- И на мотоцикле не трудно, нужно только...

И стал показывать, как заводить, чего подкручивать, как переключать скорости, как тормозить... Клава стояла рядом и неодобрительно поглядывала на мужа. Я уже и сама хотела отказаться, но вот какой-то бес подтолкнул меня к этому чуду техники. Села, вспомнив наставления, и понеслась по деревне.

С ума сошедшие куры вылетали из-под колёс, я судорожно сжимала руль, боясь их раздавить; тут сбоку выбежал дурной поросёнок, я шарахнулась от него, чуть не упала вместе с мотоциклом.

Когда, сделав круг, я подъехала к соседу, за мной нёсся клубок деревенских собак, лаявших так, будто в деревне объявилась банда воров. Руки и ноги мои тряслись, лица на мне, точно, не было, коль хозяин не стал меня ругать, а только устало спросил, почему я не переключила скорость, и ехала на первой всю дорогу. -
- Могла запороть мотор,- тихо сказал он, чтобы не слышала жена.   

А вот это уже не игрушки, - всхлипывала я, добравшись до своего уголка. Зарплата моя по тем временам была не то чтобы очень, и на чужой мотоцикл пришлось бы работать долго и упорно. Но, слава богу, обошлось. И даже народ вокруг, кажется, не очень смеялся. У каждого были свои дела...
 

Утро

(Malyutka)
  12    2019-02-17  1  601

Я пришёл домой с работы поздно вечером, слегка уставший. Жена уже спала, и, не хотелось её будить. Немного посмотрел телевизор, но так как ничего интересного не передавали, выключил его и лёг в постель. Утром проснулся от крика, настолько громкого, что даже напугал, хотя я человек далеко не из трусливых. Спросонья трудно было что-либо понять, голова плохо соображала. Рядом с кроватью стояла незнакомая женщина и кричала благим матом, прикрывшись одеялом, которое резко стащила с меня.
- Ты кто такой?! Откуда взялся? Маньяк, чёртов придурок! – и ещё множество проклятий неслись в мою сторону.
Я посмотрел вокруг и с ужасом понял, что нахожусь в чужой квартире. В такой нелепой ситуации ещё никогда не приходилось бывать. А женщина, тем временем, всё продолжала кричать и ругаться. Потом в меня полетели разные парфюмерные принадлежности, которые лежали на тумбочки. Я схватил свою одежду, к счастью, та находилась рядом на кресле, и, уже одеваясь на ходу, выскочил из квартиры на лестничную площадку. Затем пулей спустился и выбежал на улицу. Женщина, открыв окно, что-то стала выкрикивать мне вслед, угрожая полицией. Пришлось хорошо постараться, чтобы как можно быстрее и дальше убежать от злополучной квартиры. К большой радости, в кармане оказались деньги и, поймав такси, я поехал домой.
Дома застал рыдающую супругу. Жена сразу же осыпала меня кучей вопросов о том, где провёл ночь и почему даже не позвонил ей. Я начал оправдываться и что-то стал лепетать про ночную смену.
- Если ты остался на работе, то обязан сообщить мне об этом! Мобильник же есть, в конце-то концов! – С горечью говорила супруга. – Мало того, что всю ночь не спала из-за тебя, так утром, выйдя из душа, чуть в обморок не упала: на кровати лежал незнакомый мужчина. Похоже, он подобрал ключи к входной двери пока я купалась. Правда, зачем он притворился спящим, так и не поняла. Ох, и натерпелась же страху! Хорошо, что ещё наряд быстро приехал, ведь пока этот придурок якобы спал, я вызвала полицию. Его, конечно, забрали, но боюсь, что выпустят, ведь, знаешь, как частенько бывает…
В тот день мне досталось по полной программе от супруги. Для неё отсутствие ночью мужа означает измену. Долго пришлось объясняться, хотя, по-моему, она меня так и не простила.
Ночью плохо спал, ещё бы, разве после всего случившегося уснёшь? Жена тоже почти не спала, всё время ворочаясь. Под утро захотел курить, встал и вышел на балкон. Я отсутствовал в комнате каких-нибудь десять минут, но когда вернулся, то не поверил своим глазам: на кровати, вместо супруги спала вчерашняя незнакомка, а рядом на стуле аккуратно висело её платье.
Теперь наступила моя очередь возмущаться. Однако, взяв себя в руки, стал спокойно будить спящую. Когда женщина проснулась и увидела меня, то с ней случилась истерика. Бедняга, скорее всего, подумала, что я извращенец, и снова каким-то образом забрался к ней. Пришлось её успокаивать. Вскоре женщина поняла, что находится в чужой квартире, быстро оделась и ушла.
После её ухода ужасные мысли полезли мне в голову. Если незнакомка была здесь, то где находится в настоящий момент моя жена? Неужели со вчерашним мужиком? Признаться, стало страшно за свою супругу, и я набрал номер её мобильника:
- Алло, ты где? Этот маньяк к тебе не пристаёт? Держись, скоро буду, адрес знаю, - затараторил я в трубку.
Ответ оказался более чем странным:
- Кто ко мне должен приставать, ты в своём уме? Я на дежурстве или забыл? А вот где сейчас ты? Напился, что ли? Не хочешь жить по-человечески, так иди к чёртовой матери! Ты мне уже все нервы вымотал! – в трубке послышались рыдания. Потом пошли короткие гудки.
У меня словно камень с души упал. Только вот не знаю, смогу ли я наладить свои отношения с супругой? Рассказать правду? Так, ведь не поверит, а врать не хочу. К тому же вот-вот наступит опять утро, и что оно принесёт – неизвестно.
 

Бабка

(Uri Pech)
  16    2019-02-08  0  628

Посвящается Сергею Пилюгину

Бабка никак не подыхала. Все жила и жила. Душная однокомнатная конура со всеми удобствами износилась вместе с бабкой. Среди груды хлама прочно стояла железная кровать с никелированными финтифлюшками. Изредка Бабка сползала с заспанной свалявшейся перины, чтобы помочиться или врубить телек на всю катушку. Бабке было скучно. Ее стали забывать и, наконец, совсем забыли.
Cквозь давно непромытое окно смотрел на Бабку своими сараями, лужами, покосившейся беседкой опустевший осенний двор.
Увлажнив голодной слюной старческие потрескавшиеся губы, она привычно поплелась на кухню.
"Интересно. Что Бог послал?" - промелькнула ленивая мысль в ее голове, давно не верившей ни в какого Бога.А в Бога Бабка не верила очень давно, кажется, с войны,когда она умоляла не отнимать младшую сестру, заболевшую желтухой.
Почему-то было больно наступать левой ногой. Дорожка неопределенной сереющей расцветки путалась под ногами, мешала продвигаться по темному тесному коридору. Бабка нехотя пошарила вялыми неуверенными пальцами по штукатурке, так и не обнаружив выключателя.
За кухонным столом на обшарпанном табурете сидело непонятное лохматое существо в очках и с увлечением уплетало макароны прямо из маленькой алюминиевой кастрюльки.
Бабке стало страшно, дыхание перехватило, и она остановилась с широко раскрытыми блеклыми глазами. "Интересно, кто это ест мои макароны?" - подумала Бабка, хотя уже давно приготовление пищи, в том числе и макарон, стало для Бабки большим секретом.
Существо костлявой волосатой лапищей убрало челку со лба, с вежливым равнодушием взглянуло на Бабку и чавкая снова уткнулось в газету.
Разболтанная задвижка , наконец, поддалась. Дверь распахнулась, и, вырвавшись на свободу, на весь подъезд задребезжал тонкий, противно надломленный бабкин голосок:
-Люди! Люди! Люди...!!!
На лестничную площадку выскочила моложавая румяная соседка и какой-то мужик в майке с увесистым молотком в татуированной руке.
-Люди! Он там...На кухне... Сидит. Молчит. Кто такой не говорит. Уже три дня так сидит и молчит.
Они осторожно заглянули на кухню.
На кухне сидел Я.
1991г.
 

ШАМПАНСЬКОГО, ЖЛОБЫ!

(Алик Кимры)
  10    2019-01-29  0  649

В 60-70-х годах на сцене Киевского оперного театра блистал народный артист СССР Андрий Кикоть, обладатель уникального бас-кантанто. В 1944 году юнгой в рядах морпехов он принял участие в освобождении Николаева от немецко-фашистских захватчиков. Артист гордился своим боевым морпеховским прошлым, в честь которого даже в своих знаменитых оперных партиях выходил в тельняшке - под сценическим нарядом. И являл её зрителям, рапахивая душу кого там героя. Вестимо, на празднование 30-летия освобождения Николаева Андрей Иванович был в числе самых почётных гостей города. И вот утром одного из юбилейных дней на весь ресторан в стилобатной части центральной гостиницы города "Николаев" прогремел уникальный бас-кантанто Андрия Кикотя:
- Якый кэхвир!? Шампанського, жлобы!

... А спустя 44 года после того памятного утра я загудел по "Скорой" в сан-францисский госпиталь Sutter Health CPMC с тяжким воспалением лёгких. Меню госпиталя - как в 5-тизвёзочном ресторане, с доставкой в палату... Заказываю первый раз, выбираю из разделов "Горячие и холодные блюда из зерновых продуктов", "Гарниров","Хлебной корзины", "Основных блюд для завтрака (обеда, ужина)", "Десерта", "Приправ" и т.д. Наконец, дошли до "Напитков".
- Что желаете пить?
- Шампанського, жлобы!
- Извините, у нас ничего спиртного...

... Да, я-таки не зря всё время находился в тревожном ожидании подвоха! Большое счастье никогда полным не бывает! Как например, светлая ему память, у Андрия Кикотя, который к 45 годам достиг славы, почётных званий, престижных наград и премий... трёхкомнатная "сталинка" от театра, "Волга" от Первого секретаря ЦК Коммунистической партии Украины В.В.Щербицого, дача в Конче-Заспе, в любовницах - примы балета, и т.д. Казалось, жить и жить! Ан нет, тут-то его и подстерёг кондрашка из-за неладов с алкоголем.
 

История, в которую трудно повери ...

(Сермяжная Правда)
  12    2019-01-30  1  666
Кафе, которое настоятельно рекомендовали посетить мой дружище с Манюней, находилось совсем недалеко от банка. Скромненькая вывеска и неприметная дверь. Без путеводителя в инструкциях я бы прошёл мимо.
    Внутри, от часто поставленных столов, мне показалось тесновато, хотя само помещение было довольно-таки светлым и безупречно чистым, свежий воздух говорил о том, что забегаловкой это кафе не назовёшь. Барная стойка в углу и рядом дверь, видимо, в кухню. Посетителей не было, я был единственным. Ко мне тут же подошла официантка.
- Good afternoon, – сказала она мне улыбаясь.
- Здравствуйте-здравствуйте, - ответил я, глядя, как бы мимо неё, потому что был уверен, что она меня не понимает.
- О, - встрепенулась официантка, - Здраствуйте, проходить, пожалиста-а.
Я вскинул на неё удивлённые глаза:
«Боже мой, - подумал я, - Какая-то официантка в рядовом кафе и говорит, как минимум на трёх языках английский, русский и родной немецкий. А менеджеру в банке три языка не нужны, зачем».
Я выбрал столик у окна. Официантка уже стояла около меня.
- Щто будеть пи-ить? – спросила она и положила передо мной меню.
- Пиво, - ответил я, отодвинул меню, где все тексты на непонятных мне языках и достал тетрадь с инструкциями. Что заказывать у меня было законспектировано. Как только я начал читать ей заказ по конспекту, а не по меню у официантке на лице нарисовалось беспредельное недоумение:
- Откуда ви так знать наш миню-у? – спросила она изумлённо.
- А все русские его знают, - от того что миссия выполнена у меня было хорошее настроения и мне захотелось пошутить, - Они его на вашем сайте изучают, если поездка в Берлин. И я тоже, всё дома перевёл на русский и в тетрадь записал.
- Все русский знает наш миню-у по са-айт? – ещё больше изумилась она, - Но у нас нет сайт…
- Конечно нет, - ответил я, изображая серьёзную беседу, - У ваш же солидное заведения, зачем вам сайт.
- Что есть солидное-е? – спросила она.
- Солидное это значит знаменитое, все знают, что у ваш хорошо готовят.
- О да, - сказала официантка очень серьёзно, - У нас повор аж высший пило-от.
- Высший пилотаж, - поправил я.
- О да, - закивала она головой, - Висший пилот а-аж.
С этими словами она ушла, но быстро вернулась, принесла кружку пива и какие-то солёные кусочки, из чего-то, для закуски, улыбаясь, она всё поставила на стол.
- Прятного время-а, - сказала она, уходя.
- Спасибо, - покивал я в ответ, и достал папку с документами:
«Нужно послать СМС с фотографиями на Родину, что всё хорошо» - подумал я и вытащил документы из файлика.
«Сфотографирую роспись этой Арины Бережной и достаточно», - я навёл на роспись телефон настроенный на фотоаппарат и… чуть не выронил его из рук. Я увидел, что эта Арина Бережная, расписавшись, поставила не ту дату. То есть число стояло сегодняшнее, а год будущий! С юридической точки зрения это было недопустимо.
«Боже, как же я не посмотрел сразу! – застонал я, закрыл глаза и до боли сжал голову руками. И тут что-то у меня в голове сверкнуло, как мощный электрический разряд, я вдруг неожиданно догадался о чём меня спрашивала кассир там в банке. Она спрашивала, нужна ли мне квитанция о том, что сделан денежный взнос, а я отказался. То есть на сей момент я даже не смогу доказать, что деньги уплачены. Но если сейчас вернуться в банк, то охранники меня точно прищучат.
- Б**дь, что ж я за растяпа-то такой, - замычал я, и зачем-то стал с силой растирать голову руками, - Хрен с ними с этими охранниками всё равно нужно туда идти.
- Что случиться-а? – вдруг услышал я над собой голос официантки. Я оторвал голову от рук и уставился на неё так, как будто увидел её впервые. Она от этого перестала улыбаться. Она стояла надо мной с подносом, не сводя с меня удивлённо-вопросительных глаз. Потом поставила поднос на край стола и все тарелки быстро переставила на стол. Не знаю какой бес в меня вселился, но я, глядя ей прямо в лицо, как бы продолжая игру, спросил:
- У вас водка есть? – я почему-то думал, что в этом кафе водки нет.
- Водка-а? - изумилась она.
Я кивнул, а её, видимо не на шутку прохватило женское любопытство:
- Что случиться-а? – повторила она уже, по-моему, непроизвольно.
Я бросил телефон на стол:
- Товарищ позвонил из дома, - произнёс я с горечью в голосе и, глядя куда-то в пол, - Сказал, что жену мою видел с каким-то мужиком.
У немки от услышанного глаза поползли на лоб. Несколько секунд она стояла без движений, как статуя, потом сделала какой-то нервный вдох и с выдохом тихо спросила:
- Дети е-есть?
Я выбросил вверх три пальца правой руки:
- Трое…
Немка с лёгким стоном закатила глаза к н*** и опять замерла на несколько секунд, потом шевельнулась и с придыханием произнесла:
- Катастрофф, - и быстро зашагала к барной стойки в угол зала, за которой стоял парень лет тридцати пяти.
Я видел, как она что-то ему темпераментно объясняла, а он мотал головой из стороны в сторону в знак недоумения. И вот она уже несла на подносе к моему столику маленький графин с водкой и рюмку. В глазах у неё было столько сочувствия, что я понял, если я сейчас ей дам понять, что это шутка, значит я ей просто плюну в душу, но этого я, конечно же, не сделаю никогда.
- У вас очень неприятно-о, - сказала она с самым серьёзным видом. - И хозяин виле-еть за водка деньги не взять, он сам жена уйти-и.
«Вот те раз, - подумал я, - Ну и втянул же я себя опять в историю».
Нужно было отвечать, да так, чтобы этот ответ был действительно по-русски. И тогда я, прямо на глазах у этой женщины, взял кружку с пивом и залпом выпил до дна, потом взял графин с водкой, вылил содержимое в кружку, там было примерно граммов двести, и большими глотками отправил туда же. У немки, глядя на всё на это, в беспредельном изумлении глаза просто выкатились из орбит. Такого она ещё не видела никогда. Она стояла в безмолвном оцепенении, открыв рот. А я отщипнул корочку от кусочка хлеба и начал жевать, глядя в окно. Её голос заставил меня повернуться:
- Если у вас нет апити-ить ми может завернуть вам с собо-ой, - сказала она тихо.
Я махнул рукой:
- Нет, я посижу.
- Ок, - ответила она, и ушла, сокрушённо качая головой.
   Нужно ли говорить, что в этот день я в банк не пошёл. Но и спиртное больше не употреблял. Я уехал домой и в перерывах между сном готовился к встрече с Ариной Бережной, вспоминая английские слова из школьной программы и записывая их русскими буквами на бумагу. Как мне не хотелось учить английский язык в школе, и как я сейчас об этом пожалел.
   Перед Ариной я появился на следующий день к обеду. Она встретила меня удивлённой улыбкой. Я присел, достал документы и показал ей на дату, где она ошиблась, не переставая улыбаться, она покачала головой и быстро всё поправила.
- Арина, ю кен хелп ми? – спросил я её.
Она кивнула, и я начал говорить зачем-то опять сопровождая свою речь жестами, хотя это было лишнее, Арина хорошо понимала по-английски.
- Естодей ай, - я похлопал себя по груди, - Гив мани ту ю касса, - последнее слово я сказал по-русски и, показав рукой в сторону платёжного зала, продолжил, - Бат ай доунт тэйк, - тут у меня произошла заминка, я не знал, как сказать по-английски слово «квитанция» и сказал его по-русски, - Квитанция. Чек. Ай доунт тэйк чек ин касса.
К моей великой радости Арина меня поняла. Она, ни слово не говоря, опять покивала головой, встала и пошла в сторону платёжного зала. Вернулась она оттуда минут через пять-семь с моей квитанцией об оплате.
- Арина, - сказал я, радостно принимая квитанцию из её рук, - Ай лав ю форева-форева.
В ответ Арина рассмеялась в голос, показав свои хищные зубки. На нас тут же обернулись её сотрудницы. Арина смутилась, перестала улыбаться и с самым серьёзным видом, засунула документы в файлик и протянула мне.
- Итс май сикрет, - сказал я, взяв одной рукой файлик, а другой зажав себе рот и, сделав испуганные глаза. В ответ Арина опять заулыбалась.
- Гудбай, - сказал я и пошёл к выходу.
- Goodbye, - ответила Арина.

На этом историю можно было бы и закончить. Но три момента, которые я не могу не отметить.
Первый. Берлинская стена, о которой столько говорили, и не только большевики, оказалась простым бетонным забором, какими у нас ограждают строительные площадки. Причём так же разрисованным, как эти заборы разрисованы у нас. Не скажи гид, что это остатки той стены, её не всю снесли, немного осталось, в жизни бы не подумал.
Второй. На вопрос, как в шенгенской зоне определить границу между Чехией и Германией? Ответ простой – по туалетам. Едешь из Германии в Чехию и вдруг туалеты стали бесплатными, значит ты уже в Чехии.
И третий. Я разобрался зачем в Германии четыре ведра под мусор. Мусор там, оказывается, сортируют. На четыре вида. Но самое интересное не это, а самое интересное то, что немцы, не знаю зачем, но закрывают мусорные баки на ключ. Я, конечно, поступил по-русски, поставил пакет с мусором возле бака и быстро смылся. Но зачем они закрывают мусорные баки на ключ, я не понимаю до сих пор.
 

Папина гирлянда. Новогодний расс ...

(Uri Pech)
  16  Про ёлку  2018-12-15  0  1409

Когда в пятилетнем возрасте я с родителями переехал из центра города в новую хрущёвку на окраине, то в предновогоднюю неделю с пацанами наблюдал необычную картину. Из близлежащего хвойного леса милиция вывозила в день по два-три раза открытые бортовые грузовики, плотно насаженные ёлочными браконьерами. На следующий год лесок вырубили лесорубы, и стал расширяться наш микрорайон.
   Мой отец работал за городом и однажды приволок пушистую живую ель с шишками. Ствол воткнули в крестовину, нарядили игрушками, мишурой и самодельными электрическими гирляндами. Я помогал папе раскрашивать маленькие лампочки, окуная в разноцветную гуашь. Родитель строго-настрого запретил без него включать гирлянду. Но я втихаря его не слушал. И через несколько дней ель стала подозрительно потрескивать. Я насторожился, понял, что за нарушение электротабу придётся отвечать. Но всё обошлось благополучно. Я не раскололся. Это раскололись-распустились в тепле еловые шишки, и под нарядную ель на ватный "снег" упали семена.
   Последние лет 25 мы наряжаем искусственную ёлочку с китайскими фонариками-мигалками. По случаю ставим в большую вазу еловые ветки и вешаем на них уже антикварный стеклянный шарик.
______
Аудио вариант рассказа (слушай прикреплённый файл):
 

Загадочная русская душа

(Вит)
  10    2019-02-10  2  631
Русскую душу не удалось пока понять никому, похоже, в том числе, и нам самим. Мне кажется,как это не парадоксально,что нас не понимают именно потому, что мы все понимаем и без слов.
    Вот это завернул, сам хоть понял,что сказанул? Но слова - то вроде все русские. Сейчас поясню. Наши люди могут общаться вообще без слов, - на одних понятиях. Мне как-то довелось наблюдать со стороны за своими товарищами. Дело было на работе в пятницу, которую один из них называл, как ему казалось, а мы понимали, что это действительно так, более точным словом „питница". Использовав вторую половину этого замечательного дня по прямому назначению, мы вышли покурить, за столом осталось только двое, - они, как говорится, были уже не в состоянии, тоже, кстати чисто русское выражение. Пока все курили, а я наблюдал, один из них пытался наколоть на вилку оставшийся на дне банки до того мелкий опенок, что его ножка проскакивала между зубьями, а со шляпки соскальзывала сама вилка , второй все это время очень заинтересованно наблюдая, как мне казалось давал по ходу дела какие-то, судя по серьезности выражения его лица, советы. Слов разобрать возможным не представлялось, так как с его, одеревеневшего от принятого на грудь спиртного, языка скатывались, можно было бы употребить слово слетали, но, к сожалению оно обозначает слишком быстрое для данной ситуации действие, на которое ватный его язык не был способен, какие-то несвязные, напоминающие скорее мычание, звуки . Другой примерно таким же набором звуков, то ли соглашался с ним, то ли возражал, возможно, даже что разговор, если его таковым уместно было в данной ситуации назвать, шел вообще на какую-нибудь отвлеченную тему,-сие нам не ведомо, но к великому удивлению окружающих, они друг друга понимали!?
 

История, в которую трудно повери ...

(Сермяжная Правда)
  10    2019-01-18  1  709
Я никогда не был за границей. Не довелось. По молодости лет хотелось съездить куда-нибудь, как бы, выглянуть из-за Железного занавеса советской эпохи, и если уж не вкусить там запретных плодов, то хоть посмотреть на них. Но тогда это было практически невозможно.
    Но Время безжалостно, и оно давно уже смело в Лету все Железные занавеси на всей территории Российской федерации, вместе с идеологией, которая их и воздвигла. Не пощадило Время и меня, поменялись интересы и потребности, я стал старше и опытней, и мои желания сгонять за границу затмили желания сгонять на море. Конечно, можно сказать, что и за границей есть море и может быть даже лучше нашего. Может быть. Но на наше море, сел в машину, забросил в неё шмотки, пристегнув детей ремнями безопасности, и поехал. Даже кошку с собакой можно взять с собой. А ехать на их море – не так просто. Хотя, конечно, ездят граждане России, но у меня вот не случилось.
      История, о которой я хочу рассказать, началась с того, что однажды мой дружище, как говорят в Одессе: «Под большой стакан», - в момент, когда уже часть выставленного на стол спиртного расслабило наше сознании, спросил меня:
- Ты знаешь какая у меня беда?
- Нет, - ответил я.
- Не знаешь…
- Откуда. Ну, расскажи.
- Наливай, - он махнул рукой над столом, я подчинился.
Мы подняли рюмки, и на какое-то мгновение замерли. Я смотрел на него, а он смотрел куда-то в сторону, потом вздохнул, щёлкнул языком, перевёл взгляд на меня и, вместо тоста, произнёс:
- А я, между прочим, квартиру купил, - и он опрокинул рюмку в рот.
- Хо, - вырвалась у меня, - Это не беда, - сказал я после небольшой паузы, и сделал то же самое со своей рюмкой.
Какое-то время мы молча работали челюстями над своими тарелками. Разговор продолжил я:
- Если бы ты не сказал, что это беда, я бы тебя даже поздравил.
- Лучше бы посочувствовал, - ответил он.
- Хорошо, давай посочувствую, - мне хотелось перевезти разговор в шутливый тон, - Как ты хочешь, чтобы я тебе посочувствовал, материально?
- Нет. Ты спроси, а где я купил квартиру?
- Ну и где ты купил квартиру, - у меня получился не вопрос, а повествование.
- А квартиру я купил, - дружище оторвался от тарелки, сделал паузу, видимо, чтобы придать значимость своим словам, и глядя мне прямо в глаза, как приговор, произнёс, - в Германии.
Я ответил не сразу, скорчив на лице гримасу мыслителя, я пытался понять, шутит он или нет. И если он хочет меня разыграть, то я сам кого хочешь разыграю. А вслух произнёс:
- Подожди, ты говоришь, что ты купил квартиру в Германии?
- Да, - ответил он.
- То есть Германия, это там, где жил Гитлер?
Дружище набрал в грудь воздуха и с выдохом, каким-то усталым голосом, произнёс:
- Да, это там, где жил Гитлер.
- То есть ты купил квартиру, где жил Гитлер? – не унимался я.
- Да, только он там больше не живёт.
- Конечно не живёт, ты же его выгнал и правильно сделал, я бы тоже так поступил. Жить с Гитлером не очень хорошая перспектива, тем более, что квартира эта уже твоя.
И тут я увидел, что моему дружище, по жизни весёлому словоохотливому парню, не смешно. С серьёзным видом он взял бутылку и наполнил наши рюмки:
- Ну, давай, за всё хорошее.
- Давай, - сказал я как-то чуть подрастерявшись.
Мы опять опрокинули рюмки в рты, и заработали челюстями.
- Подожди,- начал я, - Давай сначала, то есть, ты купил квартиру в Германии, так?
- Да.
- Что в самом Берлине что ли?
- Ну да.
- Ни хрена себе ты даёшь, - тут я понял, что это правда и у меня непроизвольно сделались круглые глаза.
- Даю, только не берёт никто.
С упадническим настроением на лице он поглядел на меня. А из меня вдруг вырвалась волна радости:
- Вот это да! – почти крикнул я, - дык за это надо… - я схватил бутылку, - А ты почему молчал-то?
- А что я должен объявление по городу об этом расклеить?
- Нет, ты подожди, ты давай рассказывай всё сначала! – я говорил громко и радостно.
- Да рассказывать по сути и нечего, - он был расстроенный и неумолимо спокойный. А мне хотелось его растормошить. Я опять наполнил рюмки:
- Ну, за удачу! А то что это удача нет никакого сомнения!
Рюмки опять стукнулись друг о друга, одновременно взлетели вверх и опрокинулись.
- А теперь давай все подробности, - любопытство меня уже разбирало.
- Да какие там подробности. Нет никаких подробностей. Сынуля у меня отчудил номер…
- Сынуля!? – перебил я, вопросительно глядя на него, - Какой он мог отчудить номер? Он же всегда был у тебя умница и отличник. Техникум с красным дипломом, а сейчас в институте одни пятёрки.
- Так-то оно так, я тебе больше скажу, года два назад он стал поговаривать об образовании за границей. Мы с Манюней сначала к этому отнеслись скептически, но он… Ну ты же его знаешь.
- Ну как не знаю, он вообще у тебя супер. Пойди найди сейчас такого пацана. Учится, ни пьёт, ни курит. И поговорить, и пошутить в любой компании.
- Так это и подкупает. Я конечно не думал-не гадал, но однажды оказался в нужном месте в нужное время.
- То есть как?
- А так, попал на одного шустрого малого, который недвижимостью за границей торгует. И он давай мне расписывать, что у них серьёзная контора, и что недвижимость за границей — это реальность, и как это можно сделать быстро и дёшево. И что у них там для граждан России никаких рисков, всё на законных основаниях. Златые горы и молочные реки…
- Ты хорош буровить, - перебил его я, - Дальше давай.
- Короче, я его слушал-слушал, и подумал, а хорошо было бы так, если мой сынуля хочет учиться за границей, то крыша над головой это пятьдесят процентов успеха. А этот малый, видя, что я его не прерываю и слушаю, пригласил меня на презентацию, всяких бумажек цветных насовал в руки, попросил у меня номер телефона, ну на том тогда и расстались.
- Ага. Ну и…
- Я эти бумажки Манюне отдал, смотрю она их всё читает, в интернет смотрит, то есть… Пошли мы с ней на эту презентацию.
- Молодцы. Вот это правильно. Я понимаю так, вот там вы и хапнули недвижимость за границей.
- Хапнули. И головных болей хапнули, и кабалу не на один десяток лет хапнули.
- Это было бы ради чего, - сказал я громко и нараспев. – Класс! Меня трудно удивить, но у тебя получилось. Я рад за тебя.
Быстро наполнив рюмки я произнёс:
- Хочу, чтобы успех всегда был твоим спутником, - я стукнул свою рюмку об его. – Выше голову, май фрэнд! – я закончил тем, что помнил по-английски из школьной программы.
Рюмки снова опрокинули своё содержимое в наше нутро. Уминая бутерброд, дружище произнёс:
- Ты думаешь, что это конец истории. Не-ет. Это только начало.
- Да? – удивился я, - Ну, продолжай.
- Всё это произошло два года назад. Мы сразу же начали готовиться. Там, понимаешь, образование, если на немецком языке, то бесплатно, поэтому мы определили сынулю на курсы немецкого, и он вроде ходит учит. Но полгода назад он привёл домой девочку, сказал звать её Лидочка.
После этих слов дружище замолчал. А я, чтобы его поторопить, произнёс:
- Ну и что. Ему, по-моему, уже 22 года. Вот ты, во сколько свою Манюню в дом привёл? Себя вспомни.
- Да подожди ты, не перебивай, дай с мыслями собраться.
- А-а-а, - протянул я. – Так бы сразу и сказал. Сейчас дам, - и я опять наполнил рюмки.
Дружище взял рюмку, молча выпил, и закусывать не стал. Я подумал:
«Ну и ладно», - тоже выпил, но закусил. А он продолжил:
- Значит, Лидочка. Пришли они в первый вечер, познакомил он её с нами, потом они ушли в его комнату, а мы с Манюней сидим спать не ложимся, думаем, уйдёт Лидочка домой, потом ляжем. Смотрим, десять – она не уходит, одиннадцать – она ещё здесь, Манюня у меня, смотрю, забегала по квартире. Полпервого я приоткрыл дверь в их комнату, а они там за компьютером сидят, я говорю сыну:
- Иди-ка сюда.
А он так нехотя поднялся и вышел из комнаты ко мне. Я спрашиваю его:
- Послушай, а как Лидочка домой пойдёт посереди ночи?
А он мне:
- Она, - говорит, - Домой не пойдёт. Она теперь здесь жить будет.
- Что!? Вот так вот в первый вечер!? – вырвалось у меня.
- Вот так вот. А ты думал. Красиво жить не запретишь. У меня Манюню тут же понос прошиб.
Я присвистнул, а дружище продолжал:
- Как правильный отец, я начал с ним разговаривать, мол, так нельзя, что это не по-христьянски, а он:
- Папа, если ты против, чтобы она жила здесь, то мы будем жить у неё. У неё тоже есть, где жить.
Дружище опять замолчал.
- Ну и… - подтолкнул его я.
- Что и? И ушли.
- Куда ушли?
- Не знаю куда. Он полгода уже дома не живёт. Сначала только с матерью по телефону разговаривал, сейчас хоть заходить стал изредка. И, главное, ни о каком образовании заграницей слышать больше не хочет.
- Да… - пропел я. – Дела…
- Но и это не всё.
- А что ещё что-то есть? – удивлению моему не было предела.
- Есть. Вчера письмо оттуда прислали. На немецком, гады пишут.
- Ты радуйся, что хоть не на китайском.
- Ага. Я сбегал на эти курсы, куда этот умница и отличник должен был ходить, мне там перевели. Пишут, что в документах на эту квартиру у меня непорядок. Туда нужно ехать, оригиналы договоров им привезти, ещё кое что.
- А ты там был?
- Конечно, за два года раз пять.
- Ну дык и сгоняй.
- Не могу я сейчас. Работы нахватал, мужикам наобещал, сейчас хоть домой не уходи, там и ночуй на работе. Месяца три точно.
- А Манюня?
- А той вплоть до увольнения, начальник не пускает.
- Нет, какое там увольнение, за квартиру ведь рассчитываться надо.
- Дык то-то и оно.
Он помолчал. Поёрзал на стуле. Вздохнул и сказал:
- Мне бы курьера какого-нибудь найти, чтобы документы увёз. Там, в принципе, ничего не надо. Только отдать их и всё.
- И даже не знаю, чем помочь, - в тон ему произнёс я.
И тут я увидел, что мой дружище стал медленно подниматься со стула с каким-то недобрым огнём в глазах.
- Слушай, - уже стоя, произнёс он, так, как будто боялся, что кто-то его услышит - Выручай. А? Давай. Там же ведь ничего не надо. Документы только отдашь в банке и всё! Я с юристами доверенность напишу, эти добрые люди с курсов переведут. Они мне тогда ещё говорили, что у них кто-то в немецком посольстве работает. Выручай, а!?
К этой минуте весь мой здравый смысл алкоголь разрушил окончательно. Я тоже встал, подошёл к нему и, страстно пожимая его руку, дыша ему прямо в лицо, произнёс:
- Всё. Договорились. Ты помнишь, как мы с тобой пацанами одну «тёлку» год, наверное, «жарили». А? Как я такого друга не выручу!
После этих моих слов дружище опустил голову и заулыбался во весь «баян», а я продолжал:
- Помнишь, как мы с тобой смеялись над теми, кто из-за них стреляется и вешается? Онегин с Ленским два дурака. А мы нет. Мы договорились. Всё! Звездец! – с последними словами я уже перешёл не крик, - Решено! Показывай, где эта твоя Германия, мы там с любым банком разберёмся! Я по-немецки три слова знаю – «Сталинград» и «Гитлер капут»!
- У тебя загранпаспорт есть? – спросил он меня как-то трезво.
- У меня и российского-то нет, - развязано шутил я, и вдруг, ни с того ни с сего, я запел тут же придуманную мной строчку, на тут же придуманный мотив:
«Эти стервы – лишь за евры»
 

История, в которую трудно повери ...

(Сермяжная Правда)
  8    2019-01-28  0  646
В голову здравомыслящему человеку не придёт, что барышня, которую зовут Арина Бережная не говорит по-русски! Она же ведь не Марта, не Хильда, пусть даже и по мужу – Бережная! И я, ещё там, дома, так был уверен в обратном, что даже об этом и не поинтересовался, а, следовательно, совершенно не был к этому готов. От грёз я очнулся сразу, когда она на моё: «Здравствуйте», - ответила:
- Guten Tag.
Я всё понял и тяжело опустился на стул для клиентов.
- Звездец, - сказал я себе, хотя на языке у меня крутилось совершенно другое слово.
    Арина Бережная, молодая женщина с чёрными до блеска волосами, свисающими до плеч ровными прядями, выстриженной чёлкой, закрывающей лоб и приветливой улыбкой, видимо, отрепетированной за время работы в банке.
    Я сидел напротив неё с видом человека, которому только что вынесли обвинительный приговор, и ему торопиться уже некуда. Спокойно и размеренно, не говоря ни слова, я достал паспорт, раскрыл его на странице, где фотография и протянул Арине, та взяла и, внимательно его полистав, положила на стол.
«Надо как-то её переключить хотя бы на английский» - подумал я, и, постучав указательным пальцем по паспорту, а потом себя в грудь, спросил:
- Ес?
В ответ Арина кивнула. Со стороны это наверное выглядело, как разговор Тарзана с Джейн при первой встрече, причём Арина, видимо, так и подумала, что я только что слез с пальмы.
    Такими же неторопливыми движениями я достал пачку документов, запакованных в файлик, вытащил их, растребушил, нашёл доверенность и протянул Арине. Все документы были написаны на немецком языке, и я их различал только по цвету фирменных бланков. Та углубилась в чтение. Я терпеливо ждал. Дочитав до конца, Арина тут же переключилась на компьютер, положив доверенность на стол, и, пощёлкав кнопками клавиатуры, она посмотрела ещё раз в доверенность, потом на монитор и перевела взгляд на меня. И хотя она не произнесла ни слова, в её взгляде я безошибочно прочитал:
- Да, и что?
Тогда я взял оригинал договора и положил перед ней. Арина опять углубилась в чтение. Прочитав весь договор, и внимательно посмотрев на печати и подписи она сказала:
- All documents is correctly, but I don’t understand what you want.
Я даже не пытался переводить. Её английский был совершенно не похож на английский моей школьной учительницы. Арина говорила быстро проглатывая окончание и ещё с немецким акцентом.
- Ты подожди тараторить, - пробубнил я себе под нос, - Я тебе ещё не всё показал. Когда я тебе покажу всё, ты позеленеешь от желания потрогать.
И я положил перед ней те документы, которые, как было написано в инструкциях, запрашивал банк. Арина опять начала читать, но читала она уже отрываясь, то для того чтобы поглядеть в монитор, то в оригинал договора. Я ждал. После прочтения её реакция меня удивила. Она снова подняла на меня ничего непонимающие глаза. А я думал, что она сейчас радостно схватит эти бумажки, но нет, это было не так. И ещё, с этого момента Арина перестала улыбаться и стала смотреть на меня как-то подозрительно. Я сразу понял, что если я и дальше буду молчать добром это не кончится. Мучительно вспоминая английские слова, и, сопровождая их жестами, я показал пальцем на Арину и произнёс:
- Ю, - потом потряс кистью правой руки над столом, изображая, будто что-то пишу, - Рид, - я сделал паузу и продолжил по-русски, - Или райт? Как правильно по-английски слово «писать»? Райт по-моему, - и я начал всё сначала, снова показал пальцем на Арину:
- Ю, - тут я опять перешёл на русский, - Нет, не вы лично, а банк, ну то есть – Ю Райт лэто, - вспомнил я, как по-английски слово «письмо». Арина молчала, а я продолжил, взяв со стола доверенность и постучав по, написанной жирными буквами, фамилии моего дружище:
- Ту, - и тут я снова перешёл на русский, - Ему написали, что вам нужны, то есть Ю Нид, нид по-моему, правильно, в общем, Ю Нид Зиз Документ. – и с этими словами я положил доверенность, а взял те документы, которые должен был оставить в банке и протянул их Арине. Арина их взяла, с серьёзным видом, положила перед собой и снова углубилась в чтение. Оторвалась, посмотрела на монитор, на договор, опять почитала, снова посмотрела на монитор, на этот раз покрутив пальцем колёсико на компьютерной мышке. Потом перевела взгляд на меня и сказала:
- For us these document are not necessary, - и она двинула по столу в мою сторону документы, которые только что читала, помотав головой из стороны в сторону.
- Как это Нот!? – изумился я и развёл руки в стороны. При этом моём движении руками, Арина тут же убрала свою правую руку под стол.
«Так, - мелькнуло у меня в голове, - Если она сейчас нажмёт там какую-нибудь тревожную кнопку, то мне придётся отдубасить обоих охранников, что сидят там внизу».
- Ноу, ноу, ноу, - я потряс ладонями в воздухе, - Давайте снова, - я опять показал пальцем на Арину, - Ю райт лэто, ту - и я опять взял доверенность и постучал пальцем по фамилии моего друга.
- Where is the letter? – спросила Арина очень серьёзно.
- Ах, лэто, - всплеснул я руками, - Сейчас будем вам, и лэто, и зыма, и осэнь.
Я вытащил из кармана телефон быстро нашёл открытый Wi-Fi и… не смог выйти в интернет. Я попытался ещё раз – не получилось. Ещё несколько попыток – бесполезно. Интернет не работал, хотя телефон показывал, что открытый Wi-Fi есть и с ним всё в порядке, сигнал хороший. Письмо, о котором мы говорили с Ариной, было у меня на электронной почте.
- Господи! – взмолился я, - Что же я его не распечатал там дома.
Я сидел и машинально пытался войти в интернет на телефоне. Из раза в раз телефон отвечал отказом. Арина молчала, спокойно наблюдая за моей суетой. Что было делать? Загвоздка была в том, что по инструкции я должен был сначала отдать Арине бумаги, получив её подпись на копии, потом внести в кассу деньги, снятые в банкомате. Но я не знал, можно ли вносить деньги, если бумаги не берут. А если не вносить, то мне придётся ходить по Берлину с полной сумкой денег, что тоже не хотелось. Надо было что-то делать. И я попытался договориться:
- Арина, - сказал я, - Ю, - и опять показал пальцем на неё, потом сделал в воздухе обоими руками хватательное движение, - Тейк, - вспомнил я ещё одно английское слово, - Зиз документ. Ай, - здесь я похлопал себя в грудь, - Гоу, - и я пошевелил в воздухе указательным и средним пальцами, показывая, как будто идёт человек, и здесь неожиданно мой арсенал английских слов закончился, и я продолжил по-русски, - В общем схожу куда-нибудь, письмо это распечатаю и принесу. – С этими словами я подвинул к ней бумаги, которые должен был оставить. К моей радости Арина кивнула головой и взяла их. Я, немедля, тут же пододвинул к ней копию тех бумаг, которые она взяла и потряс над ними рукой, показывая, что она должна расписаться. Арина в ответ решительно покачала головой, отвечая отказом, положила бумаги обратно на стол и отодвинула их от себя в мою сторону. Я поднял глаза к н*** и обречённо вздохнул:
- Да, - сказал я в никуда, - Уговаривать женщин по-английски я не умею.
Не зная, что делать, я взял телефон и зачем-то стал повторять попытки выхода в интернет, хотя знал, что это бесполезно. Арина сидела напротив и спокойно смотрела на меня, показывая всем своим видом, что я могу тут сидеть хоть целый день. И вдруг произошло чудо! Потому что кроме как чудом это назвать нельзя. У меня на телефоне неожиданно погас экран, но тут же засветился вновь, и я увидел на нём главную страницу поисковой системы Яндекс. Я перестал дышать. Осторожно, словно боясь спугнуть, я стал водить пальцем по экрану. Открылась страница моей электронной почты. Я быстро нашёл нужное мне письмо и вот уже текст письма был на экране моего телефона. Какое у меня было выражение на лице, я не знаю, но только Арина опять спрятала правую руку под стол. Я осторожно показал ей телефон. Она внимательно посмотрела, потом взяла телефон у меня из рук почитала пару минут, собрала со стола все бумаги в одну стопку, встала и, сказав:
- One minute, - ушла.
Не было её минут восемь – десять. Она появилась как-то очень стремительно. Ловко лавируя между столами она шла ко мне и улыбалась так, как в начале нашей беседы:
- Sorry to have kept you waiting, - она подошла к столу, стоя разложила на столе все бумаги, вернула мне телефон и присела:
- You document right, - сказала она не поднимая на меня глаз. Быстро сложила в одну стопку доверенность и договор, взяла копии, расписалась, потом всё вместе ловко засунула в файлик и подала мне улыбаясь. Я встал, накинул на плечо сумку, взял в одну руку телефон и паспорт, в другую файлик с документами:
- Гудбай, - сказал я Арине.
- Goodbye, - ответила Арина и улыбнулась ещё шире, показав ровненькие беленькие, но какие-то хищные зубки.
      Кассы или, как они значились в инструкциях «платёжный зал» мне искать не пришлось. Вход туда был прямо из этого же зала. ДверИ в проёме между залами не было, я заглянул во внутрь. Там за одной сплошной стойкой лицом в одну сторону, то есть к посетителям, сидели две женщины. Перед входом стоял монитор, где нужно было взять талон и встать в электронную очередь. Но, кроме этих двух женщин, сотрудниц банка, здесь никого не было, никакой очереди. Я нажал на мониторе первые попавшиеся слова, выкатился талон и тут же электронный голос в громкоговорителе что-то сказал. Я понял так, что это меня вызывают. Я подошёл к первой женщине, положил перед ней паспорт, вытащил из файлика доверенность и положил рядом. Пока женщина изучала мои документы, я вытащил из сумки деньги, и как только она подняла на меня глаза, я положил перед ней всю пачку. Она опустила деньги в аппарат, тот быстро пересчитал:
- You need a receipt? – спросила она, возвращая мне паспорт и доверенность. Я даже не пытался понять о чём она говорит, но мне захотелось удостовериться, что деньги будут положены именно туда, куда надо. Я взял доверенность:
- Мани ту? - спросил я и постучал пальцем по фамилии моего дружище.
- Yes, - кивнула она и повторила, - You need a receipt?
После этих слов женщина замерла в ожидании ответа. Надо было что-то отвечать, интуитивно я понимал, что ответить я должен либо «Yes», либо «No».
«Лотерея, - подумал я, - Ну ладно, угадаю или не угадаю, время покажет».
- Ноу, - вслух произнёс я, сам не зная почему именно «ноу».
Женщина убрала деньги и застучала клавиатурой компьютера, а когда закончила удивилась, что я ещё здесь:
- There something else you want? – Спросила она.
Я понял, что нужно уходить, дело сделано.
«Ну вот и всё, - сказал я себе уже в вестибюле на лестницы, спускаясь вниз, - Миссия выполнена».
И мне вдруг захотелось оставить хоть какую-нибудь память об этом. Допустим фотографию, но я знал, что фотографироваться в банке нельзя. Я, не торопясь шёл к выходу, прошёл мимо охранников, и вышел в тамбур. Застывшие в чёрном мраморе подростки с рычащими собаками, стоящие на крыльце, остановили меня.
«Вот я где сфотографируюсь, - родилось у меня в голове, - Здесь уже не сам банк, а только тамбур, а скульптуры выглядят очень достойно».
И я вытащил телефон, настроил его на селфи и только сделал первый снимок, как в тамбур выскочил один из охранников:
- No pictures! No pictures! – закричал он и грубо схватил меня за локоть.
Я с силой вырвал локоть из его рук:
- Да пошёл ты, - зло и смачно сказал я ему и, развернувшись, решительно зашагал к выходу.
- Пощёль ты! Пощёль ты! – кричал мне вслед охранник, но я не обращал внимание.
    Я вышел на улицу, и хотя время едва перевалило за полдень, ощущение у меня было такое, будто закончился тяжёлый рабочий день, и как бы завтра выходной, а сегодня я могу делать всё что угодно.
- Так. Что у нас там по плану? – спросил я себя бодренько, и так же сам себе ответил, - Ах да, местная кухня.
 

Влетела любовь сизокрылой голубк ...

(Ирина Зуенкова)
  24  Буратино  2019-01-08  2  1379

Влетела любовь сизокрылой голубкой
В открытую форточку к деду Пьеро.
Лежал он, укрытый изъеденной шубкой
И, вдруг, встрепенулось у деда нутро.

Он вспомнил Мальвину, девчонку с глазами
Как небо в безоблачный летний денёк.
И как любовался её волосами,
Но только Мальвине про то, невдомёк.

Она обучала всему Буратино,
Как будто, полено мог чувствовать, но!
Она с ним дружила, любила кретина!
Фартило по жизни, нахал и бревно.

Дед вспомнил ещё: телефон же давала!
Встречались с ней как-то на рынке, зимой.
Седая Мальвина урюк покупала
И жалилась: скучно живётся одной…

- Постой-ка! Одной? Вот те раз, а полено?
Куда подевался трухлявый ковбой?
Набрал её номер:
- Алло! Мельпомена?
- Вах! Цыфра нэ видышьььь? Лэчись, дарагой!

Вот дурень, Мальвину назвал Мельпоменой!
Но кто мне ответил, коль дама одна?
Придётся опять насладиться изменой,
Вах-вах появился за место бревна.

- Да ну, этих женщин, - вернулся к дивану,
Голубка-любовь улетела опять.
Дед, крякнув слегка, провалился в нирвану.
Любил, горемычный, подольше поспать…
 

История, в которую трудно повери ...

(Сермяжная Правда)
  8    2019-01-25  1  679
… меня разбудил телефон. Он надрывался на кухонном столе. Многолетняя привычка тут же рвануть на телефонный звонок подняла меня с дивана, и погнала на кухню. Схватив телефон, и даже не посмотрев кто звонит, я прижал его к уху и каким-то не своим голосом ответил:
- Да.
Это была Манюня, без всяких прелюдий она тут же закричала:
- Ты почему СМС-ку не прислал!? Мы чуть с ума не сошли! Не пишет! Телефон не берёт!
- Извините, - ответил я спокойно, - Вы не туда попали.
- Слушай! - чувствовалось, что она разозлилась, - Ты приедешь, и я возьму скалку и уже попаду точно туда!
- Ты хочешь попасть именно туда? – я придал голосу такую интонацию, как будто был очень удивлён, - То есть в то место, о котором я сейчас подумал?
- Ну хватит уже! – буквально заорала она.
- Ты подожди, - ещё спокойней продолжил я, - Если ты настроена решительно, то я с возвращением, пожалуй, повременю.
- Господи Боже! Мне дома этот надоел со своими шуточками, и ты ещё, - взмолилась она, - Хва-тит!
- Маша, ну, что ты нервничаешь. В твоих инструкциях ничего не сказано про СМС-ку по приезду, а я думал, как дело сделаю, так и пошлю.
- Слушай, я тебя сама сейчас пошлю!
- Так ты меня уже послала, поэтому я вот здесь.
- Нет. Ты всё-таки невозможный человек, - и дальше я услышал в трубке, - На, разговаривай с ним сам, - это был голос Манюни.
- Он что пьяный что ли? – это был голос её мужа.
- Он трезвый хуже, чем пьяный, - это была опять Манюня.
- Привет, бродяга! – сказал мне дружище уже в телефон с радостью в голосе, - Ты пошто Марию Константиновну обидел?
- Я!? Да никогда! Ты же знаешь, что я в неё влюблён. А любовью обидеть нельзя.
- Конечно знаю. Слушай, я так понял, что ты ещё в местные магазины не ходил?
- Нет.
- Я забыл тебе сказать, попробуй там местный шнапс, потрясающая вещь.
- А я его с кем сяду пробовать?
- Как с кем? А я думал, что ты уже с фрау какой-нибудь там замутил и поэтому молчишь, тебе пока не до нас.
И тут в разговор ворвался голос Манюни:
- Ну мужики, им бы только шнапс и фрау! Ну-ка дай сюда телефон. Совсем охренели.
Дальше телефон уже разговаривал голосом Манюни:
- Ты скажи квартиру нашёл сразу не блудил там.
- Нет.
- Что нет? Не сразу нашёл?
- Нет, нашёл сразу. Не блудил.
- Хорошо. В квартире всё нормально, порядок.
- Да. Всё хорошо.
- У тебя уже почти восемь утра. Ты во сколько хочешь выйти?
- А пожрать, между прочим, ты мне не предусмотрела и я голодный как волк. И заявляю официально, – я сделал паузу, - Без завтрака работать не буду.
- Ну ты дело сделаешь, а там у тебя кафе по плану.
- Нет и нет! Без завтрака работать не буду.
- А ты что, с голодухи падаешь уже что ли? Ну купи там в центре бутерброд какой-нибудь.
- Ага, тебе легко сказать: «В центре бутерброд», - передразнил её я, - А до центра ещё доехать надо.
- Ну, доедешь, там транспорт часто ходит, - потом помолчав, она зачем-то добавила. – Сам ты «В центре бутерброд», разозлил меня, и я половину забыла из того, что хотела сказать.
- Маша, а может и не надо ничего говорить, я сейчас пойду, и как загрызу кого-нибудь, так сразу духом и воспряну. Так, что давай, деньги на пустые разговоры тратить не будем, а я пошёл собираться, впереди день трудный.
- Хорошо, - ответила она, уже очень спокойно, - Давай, пока.
- Пока, - попрощался я и отключился.

      Яркий, контрастный и неимоверно многолюдный, по крайней мере в самом центре, город Берлин просто захватил меня. Я даже на какое-то время забыл про то, что я тут вообще-то по заданию. Я шёл по улице и щёлкал фотоаппаратом без остановки. Внимание заслуживало буквально всё: архитектура, с очень удачно сочетающимися современными и старинными зданиями, памятники на площадях, двухэтажные автобусы, велосипедные стоянки, витрины магазинов, плакаты на стенах домов и прочее, и прочее. И главное люди, разных мастей и национальностей, отличавшиеся друг от друга буквально всем: одеждой, цветом кожи, речью. Одни шли туда, другие обратно; прогуливались, спешили, стояли в группах с гидом возле какой-нибудь достопримечательности, заходили и выходили в дверях супермаркетов, то есть жизнь буквально бурлила, несмотря на то, что на часах было ещё утро. Транспорт шёл просто потоком, но он шёл, а не стоял в пробках. Это тоже удивляло, при таком количестве транспорта пробок не было. Напрашивался естественный вопрос – а за счёт чего? И ответа на этот вопрос я не находил.
   Оторваться от всего этого меня заставил голод. Голод так же заставил меня вспомнить про мою миссию. Я зачехлил фотоаппарат и подумал, что мне, пока я не выполню всё то, зачем сюда приехал, отвлекаться не стоит. А для начала, нужно найти, где бы перекусить.
    Согласно прописанному в инструкциях маршруту, я от автобусной остановки, до которой доехал от дома, должен был пешком дойти до банкомата. Я так и шёл, именно в ту сторону, и по дороге смотрел на вывески и рекламы, чтобы не пройти мимо какого-нибудь заведения, торговавшего чем-нибудь съестным.
«Burger King», - прочитал я вывеску.
«О! - подумал я, - Мне сюда».
Небольшое помещение было поделено на две части, обеденная часть, в несколько столиков, и витрина-стойка, где и выдавали заказы две молодые миловидные девушки, одетые совершенно одинаково, отчего они были очень похожи. За столиками в разных концах сидели две небольших группы молодых людей, уткнувшись в свои телефоны. Я подошёл к стойке.
- Guten Tag, - сказала одна девушка.
Я в ответ кивнул головой, говорить что-то по-немецки, не зная оного, мне совершенно не хотелось. Я показал пальцем на аппетитный, в несколько слоёв бутерброд-сэндвич на рекламном проспекте, который был наклеен на стекло витрины. Одна из девушек тут же затараторила по-немецки. Я не среагировал. Девушки переглянулись. Эта же девушка повторила всё, только уже по-английски. Я развёл руками и покачал головой, давая понять, что не понимаю. Но, видимо, у девушек уже был опыт общения с такими, как я. Они перешли на язык жестов, сопровождая его всё-таки английским языком. Жестикулируя, они говорили по очереди, и в конце каждого предложения спрашивали:
- Yes?
Я кивал головой в знак согласия, потому что всё равно ничего не понимал. Отдельные знакомые слова из школьной программы дело не спасали. Но после того, как они принесли мне поднос с едой, я сразу всё понял. Оказалось, они рассказывали мне про то, что у них есть в ассортименте, и спрашивали меня, что я из этого буду заказывать. И я, как выяснилось, заказал почти всё. Я невольно рассмеялся. Девушки в ответ посмотрели на меня как-то очень строго.
- Ладно, давайте, - сказал я им по-русски, и подумал, - Значит завтрак будет плотным.
    Банкомат я нашёл быстро. Два аппарата, выдававшие деньги, висели на стене за дверью в маленькой, метров восемь – десять, комнате, на первом этаже, одного из зданий центральной улицы. По виду эта дверь была похожа на дверь в подъезд, из деревянного массива со встроенными в него стеклянными квадратными окнами. Большая деревянная ручка на двери, крыльцо в одну ступень, и навес над крыльцом. Внутри не было никого, но было чисто и никаких надписей на стенах. Да и стены сами, они не были ни ободранными, ни облезлыми, хотя, чувствовалось, что это помещение давно без ремонта.
    Я достал конспект с инструкциями и банковскую карточку. Операцию по изъятию денег из банкомата произвел спокойно, без всяких сбоев. Деньги банкомат мне выдал мелкими купюрами, поэтому пачка получилась довольно внушительная. Сложив, деньги, карточку и конспект в дорожную сумку, я, так же пешком, двинулся по маршруту, который в конспектах значился под названием «Банкомат – Банк».
«Как в известной одесской песни про школу бальных танцев Соломона Кляра: «Две шаги налево, две шаги направо…», - подумал я, вспоминая этот, уже заученный наизусть маршрут, и улыбнулся.
    Шестиэтажное, старинной постройки серое здание банка отличалось от всех рядом стоящих зданий. Оно было угрюмым и каким-то неприступным, как вершина скалы. На правильных его формах, словно расчерчены по линейке находились оконные проёмы небольших размеров. Сами окна были посажены глубоко вовнутрь стены, что делало это здание похожим на строения в фильмах про тюрьму. Только решёток не было.
«1900» - увидел я, барельефом выдавленные на стене цифры, выше вывески «BANK». Не трудно было догадаться, что это год постройки здания.
«Ого, - подумал я, - видимо, в войну это здание не так сильно пострадало, что его потом только реставрировали, а не отстраивали заново».
      Вход в банк имел тамбур, но причём довольно странный. Первые двойные двери, открывающиеся в разные стороны, были из толстого стекла больше двух метров в высоту и с огромными, почти до земли, ручками из никелированного металла. Крыльца никакого не было. До дверного порога шла пешеходная часть улицы из небольших, но довольно таки ровных, гранитных камней размерами примерно семь на семь сантиметров, а дальше, за порогом, начинался мраморный пол тамбура банка.
      Просторный светлый с высоким потолком тамбур имел внутри себя крыльцо, высотой где-то ступеней пять и во всю стену длинной. Но ступени были только по середине крыльца и вели к другой двери, такой же высокой, как первая и так же открывающейся в две стороны, но уже деревянной массивной, отшлифованной и покрытой тёмным лаком. Прямо на крыльце, по разные стороны от ступеней, стояли две скульптуры. Из чёрного мрамора, почти в человеческий рост, они изображали двух подростков античных времён, едва сдерживающих рычащих псов. Смотрелось всё это, конечно, очень величественно, как вход в музей.
   Я открыл вторую дверь и попал в вестибюль, который был величиной чуть ли не в половину спортивного школьного зала. Потолка в вестибюле не было. Потолок второго этажа и был потолком вестибюля, и от этого ощущение было такое, что этот вестибюль просто невероятных размеров. Справа от меня стоял стол, как для преподавателей в вузах. За столом сидели два не дюжих охранника в униформе. Прямо передо мной метрах в пяти начиналась лестница шириной метра четыре с массивными перилами и, никем не затоптанной, ярко-бордовой ковровой дорожкой. Создавалось впечатление, что по этой дорожке никто не ходит, хотя идти нужно было именно по ней. Лестница, одним маршем, вела на второй этаж.
    Я поднимался, удивлённо озираясь по сторонам: отделка стен, потолка, полов, ограждения самой лестницы – всё было выдержано в стиле античных времён древней Греции. Картины на стенах, скульптуры в углах, светильники, всё, куда бы ни падал взгляд, и даже растения на полу в горшках, было частью единого ансамбля эпохи героев Эллады.
«Боже мой, - подумал я. – Они, наверное, тут ходят одетые как патриции? И я сейчас выгляжу, как плебей, а может и хуже».
      С этими мыслями я вернулся к инструкциям, вспоминая, что от лестницы я должен повернуть налево.
      Просторный зал, в котором стояло около десяти офисных столов уже ничем не напоминал древнюю Грецию. Он был в современном стиле самого высокого уровня. Почти за каждым столом, в строгих деловых костюмах, сидели сотрудники банка. Я подошёл к первому, на меня удивлённо, с вопросом в глазах, подняла голову женщина лет тридцати пяти. Я начал говорить первый:
- Арина Бережная, - в тишине мой голос прозвучал как-то довольно громко.
Тут же все сотрудники оторвались от дел и посмотрели на меня. Потом посмотрели в сторону молодой барышни, сидевший от меня стола через три. В её же сторону показала и та женщина, к которой я обратился.
 

Ворона

(Людмила Шум)
  44  О птицах  2018-10-16  3  16346

В садике детском где-то возле резного клёна
домик свила из веток взбалмошная ворона…
Нет, чтоб залезть повыше (дети – они ж угроза).
Вот, например, на крыше. Или в колючих розах.

Первым к гнезду пройдохи Вовка шагнул несмело.
Кинул печенья крохи. Это благое дело!
Птица скосила глазки в сторону супостата,
каркнула для острастки. Мол, я не виновата

буду, когда пребольно клюну тебя в макушку.
Вовка сказал: «Прикольно! Светка, неси горбушку!»
Возле вороньей кучи жизнь закипела рьяно.
Кто-то принёс ей ключик, куклу и полбанана.

Сашка, хомяк известный, не пожалел конфетку.
Тут под галдеж и песни с коркой примчалась Светка.
Бедная МарьПетровна… Зря всех звала к порядку.
Дети забыли, словно, что по утрам зарядка.

Разве мультфильм сравнится или канал Ютуба
с этой живою птицей? Звонко смеялась Люба.
Костик зачем-то плакал. Он впечатлился сильно.
Дождик с небес закапал. Редко, потом обильно...

Яркий кружок светила сдулся на горизонте.
Маша засуетилась: «Дайте вороне зонтик!».
Вовка принес коробку и укрепил картонку.
Птица икнула робко и отошла в сторонку.

Радостный вздох раздался: «Всё! Не намокнет птичка!"
Дворник заулыбался. Чиркнул победно спичкой.
И под навесом справа вспыхнул костер душистый.
Всё-таки люди правы – главное в нашей жизни:

это не денег куча, яхты, машины, виллы...
Добрым быть - это круче, чем хвастать своею силой.
Вы сохраните в детях истину эту, братцы…
Жить хорошо на свете, если добро – богатство!
 

МУРАВЕЙНИК

(Ременюк Валерий)
  20  О насекомых  2018-11-18  2  996
Однажды в конце апреля временно безработный Женька Ляхов сидел под кустом черемухи и пытался рыбачить. На голый перелесок наплывал вечерний туман, простреленный навылет острыми проблесками заката. Лед недавно сошел, но половодье еще гуляло вовсю. И хотя по высокой воде рыбалка никогда не отличалась удачей, но заскучавший за зиму Женька все равно выкатился на берег – хотя бы просто подышать, помечтать, помедитировать. Он мерно, раз за разом отпускал впроводку и снова забрасывал вверх по течению поплавочную снасть с жирным аппетитным червяком (сам бы съел!). Клева не было, но это Женьку особо и не напрягало. Он любил это место. Тут всегда находилось, на что посмотреть, чем утешить душу! Вот над головой, на голую ветку с прыщиками будущих почек уселась синичка-гаечка, закачалась, поглядывая на лесного человека то одним, то другим глазком. Чирикнула что-то ободряющее и свинтила (что гайкам и свойственно) через неширокую речушку в сторону соснового бора. Вот откололся от берега последний оплот зимы – старая потемневшая ледяха, сдавшаяся-таки перед напором вешних вод. Женька проследил взглядом за причудливыми пируэтами льдины в водоворотах потока, пока та не исчезла в сиреневом мареве густеющих сумерек. Он уже стал подумывать, что пора сматывать удочку, и даже вполне утвердился в этой мысли. Как вдруг заметил на воде выше по течению странный предмет.

По речке плыл небольшой, размером с соломенный брыль, островок чего-то копошащегося, темного, похожего на перепревшие опилки. «Муравьи! Ну и ну!» - удивился Женька, рассмотрев плавучий остров, когда тот подошел поближе. И сразу вспомнил научно-познавательный фильм о том, как муравьи спасают матку и своих личинок, смытых из муравейника высокой водой: сцепляются лапками и челюстями в остров, в середину которого, сверху кладут самое ценное – мать-производительницу и свое будущее потомство. И так сплавляются до нового безопасного места. Женька понял, что именно такой редкий случай ему и подфартило наблюдать. И решил не отдавать муравьев на волю слепого жребия, а оказать им посильную человеческую помощь. Схватил стоящий рядом подсачек (уважающий себя рыбак завсегда готов к крупному трофею!), осторожно подвел мелкоячеистую сетку под плывущий остров и бережно, чтоб не расплескать лесную малышню, вытащил добычу на берег. Муравьи живым, шатким комом висели в сетке, с них потоками стекала вода, некоторое их количество отвалилось и упало на грунт. Но самое ценное – матка и личинки – осталось в подсачеке. Женька прошел с десяток шагов вверх по склону берега и остановился у подсохшего земляного бугорка, на котором по-хозяйски раскорячился старый сухой пень в окружении бледных прошлогодних травинок. Аккуратно выгрузил под пень своих подопечных и отошел вбок понаблюдать, что будет дальше.

А дальше началось самое интересное. Муравьи-разведчики быстро обследовали пень с разверстой трухлявой сердцевиной, вернулись с донесением и вскоре муравьиная рать на «раз-два-взяли!» перетащила внутрь пня все свои реликвии и артефакты. Окружила матку и личинок плотным шевелючим шаром, и Женька понял, что семейство насекомых начало свою увлекательную жизнь в новом гнездовище. На прощание благодетель нарвал несколько пучков сухой травы и аккуратно прикрыл муравьев сверху. Удовлетворенно поглядел со стороны на плоды своих трудов и двинулся домой с думкой вернуться завтра и проверить, как себя чувствуют новоселы.

Последующие события могут показаться бдительному читателю голимым вымыслом автора или даже его разнузданной мистификацией, и будет иметь к тому все основания, так как автор и сам не может до конца поверить в произошедшее. Однако же, далее сюжет истории пошел вот по какому фантастическому руслу. В районе десяти вечера, едва Женька отужинал макаронами по-флотски под баночку местной «Медвежьей горы» и собрался посмотреть по телеку хоккей, в мобильнике блямкнуло. Женька взял гаджет и увидел на экранчике входящее смс-сообщение с одним единственным словом: «Спасибо!» Странно – номер не идентифицировался. При чем тут «спасибо»? Куда «спасибо»? За что? От кого? Загадка. С другой стороны – кто-то его все же поблагодарил, а не обругал. Мелочь, а приятно. Женька набрал в ответном сообщении такое же лаконичное «Пожалуйста!» и нажал кнопку отправки смс. Но гаджет ехидно крякнул и выдал текст: «Абонент недоступен!». Евгений хмыкнул, отложил мобилу и уставился в телевизор, где наши уже проигрывали 0:1 словакам. За дальнейшими перипетиями матча он напрочь отвлекся от странной эсэмэски, затем уснул и всю ночь спал крепко и беззаботно, что и не мудрено в его-то годы да после лесной прогулки и банки хорошего пива.

Вообще-то, Женька Ляхов по образованию был ихтиолог, специалист по рыбам. В наш городок вывела его кривая женитьбы на однокурснице Тине. Их брак продержался четыре с половиной года. Этого супругам хватило, чтобы завести дочурку Настю, разочароваться друг в друге, разругаться в дым и расстаться. Тина с дочкой переселилась на квартиру к маме в центр, а Евгений остался существовать в старенькой покосившейся избушке на краю городка, впритык к лесу. Зато собственной, не съемной. На ихтиологов в городе спроса не оказалось, а в школу учителем биологии Женька идти не хотел – детей побаивался. Стал на биржу труда, ждал невесть чего, каких-нибудь подходящих вакансий или просто светопреставления, которое изменило бы жизнь. А пока много читал, в основном, беллетристику и фантастику, чатился в Сети с бесчисленными виртуальными друзьями, под настроение латал свою избушку, бродил по лесам, собирал грибы-ягоды, трусцой даже бегал. Рыбачил вот… А природу любил не простой любовью, а специальной. Так как был все-таки специалистом по той ее части, что под водой. Но и надводную не забывал. Видимо, по отношению к природе Женька являлся стихийным пантеистом. То есть, считал, что природа разумна в целом, а не только в отдельных своих фрагментах и представителях. Да, и еще полагал, что животные намного разумнее, чем представляются человеку. Только скрывают это, чтоб не вызывать зависти у нас, хомо-где-то-даже-сапиенсов. Не провоцировать, так сказать, на неадекватную реакцию.

На следующий день установилась теплая солнечная погода, грех торчать дома. И Женька снова вооружился удочкой и почапал в лес на знакомое уже нам рыбацкое место. По пути к речке вспомнил про муравьев и заглянул на бугорок проверить, живы ли. Тут его взору предстала поразительная картина наспех, но хорошо налаженной малокалиберной жизни. Конечно, полноценным муравейником это еще не назовешь. Но муравьи успели переработать траву, оставленную благодетелем, натаскать сухих хвойных иголок и кусочков коры, и начали формировать конус будущего города, который уже укрыл матку и личинок. К пню с разных сторон вели три дорожки, протоптанные муравьями, по которым проворные насекомые без устали тащили все новый и новый стройматериал.
- Привет, ребята! – жизнерадостно сказал подопечным Женька, приблизившись к пеньку. – Смотрю, вы тут неплохо развернулись. Молодцы, хорошая работа!
Несколько муравьишек остановились у сапог Евгения, задрали головы, пошевелили усиками, ощупывая препятствие. Обогнули его и побежали дальше по своим делам.
- А не вы ли мне вчера «спасибо» кинули, а? – спросил в шутку. Но муравьи остались безмолвны.

В этот раз нашему рыбаку посчастливилось подцепить пару неплохих плотвиц, которые были им профессионально и бережно обследованы, и выпущены восвояси. Не пропитания ради пришел он сюда. Спустя пару часов Женька Ляхов смотал снасти и поднялся снова на сухой бережок, где продолжались строительные работы на новом муравейнике. Постоял у пня, понаблюдал за малышней. За время рыбалки конус муравейника ощутимо подрос, опушился свежим слоем сосновых иголок. Затем, уже совсем уходя домой, пошутил в голос:
- А вот интересно, будете ли вы как-то отмечать новоселье, закончив строить новый дом? Если будете, то не забудьте пригласить на сабантуй!
Когда около полуночи на мобильник пришла очередная эсэмэска, Евгений уже даже не особенно и удивился. Номер отправителя снова был скрыт, а текст выглядел так: «Послезавтра в полдень». Единственный вопрос, который всплыл в голове: «Кто мог в пустом лесу слышать мои шуточные вопросы, адресованные муравьям? И кто теперь меня разыгрывает этими дурацкими как-бы-ответами?»

Наутро Женька сбрил пятидневную щетину, помыл голову, надел джинсы поновее и кроссовки почище, и пошел в центр, в магазин-офис провайдера своей мобильной связи. Молодой очкарик с хвостом и синими дредами в волосах, одетый в фирменную желтую жилетку компании, украшенную бейджиком со словом «Мирон», только снисходительно улыбнулся, когда клиент попросил выяснить, с какого номера пришли сообщения. И быстро зацокал пальцами по клавиатуре компьютера. Затем иронично протянул:
- А зна-аете, следов этих эсэмэсок на нашем сервере, вообще-то, нет!
- То есть? Что это значит? – спросил Евгений.
- А то, что сообщения пришли не на номер нашей компании, а на параллельный. Другого провайдера. У вас же две симки в телефоне, так?
- Нет, одна…
- Как одна?
Мирон взял в руки Женькин телефон, снял заднюю панель. Потер лоб указательным пальцем:
- Ничего не понимаю… Действительно, одна симка… Но это же значит… значит…
- Что? – нетерпеливо спросил Женька, в предвкушении чего-то страшно важного.
- Да то, что эти сообщения эмулированы непосредственно в вашем устройстве, то есть, минуя наш сервер вообще!
- А такое возможно в принципе?
Паренек за стойкой снял очки и посмотрел на Евгения растерянными круглыми глазами:
- Мне такая технология не известна…
- А кому известна?
- Не знаю… Но проконсультируюсь в головном офисе. Я вам завтра позвоню, Евгений…
- Леонидович.
- Леонидович. Сообщу, что скажут старшие товарищи. Извините…
А старшие товарищи на другой день, по словам Мирона, сказали следующее: «Клиент нас разыгрывает. Дурит. Такое можно сотворить, минуя сервер, только если подключить телефон к компьютеру, войти в операционную систему мобилы, и там программным образом наколбасить вывод собственных текстов в разделе входящих смс».
- Понял, - ответил Женька, - и на том спасибо! Но учтите, я вас не разыгрывал.

Итак, ему стало очевидно, что гипотеза о таинственном шутнике-партизане, затаившемся в лесу под каким-нибудь кустом или пнем и слушающим его «разговоры с муравейником», а затем присылающего реплики на тему этих бесед, не выдерживает критики. Получается, что… Как ни дико это звучит, но получается, что сами муравьи отправляют Женьке сообщения! Дичь какая-то… Однако, к полудню Евгений уже был у муравьиного пня согласно полученному приглашению на торжество. В ожидании обещанного сабантуя по поводу сдачи объекта в эксплуатацию!

За два прошедших дня холм муравейника вырос почти вдвое – ребята постарались на славу. А на самой макушке хвойно-травянистого конуса задорно красовалась небольшая кисточка прошлогодней рябины с тремя оранжевыми сморщенными ягодками. Как ее туда мураши умудрились затащить и воткнуть? Но выглядело это, как маленький торжественный флажок в честь большой трудовой победы. Женька хмыкнул:
- Я гляжу, вы не только передовики производства, но еще и эстеты! Вот вам от меня к праздничному столу! – и выложил на вершину муравейника пяток засохших мух, наковырянных дома из зазоров оконных рам. Муравьи мгновенно обнаружили угощение и засновали вокруг, приступив к организованной разделке тушек. Через четверть часа от мух не осталось ни лапки, ни крылышка. Всё пошло в дело.
- Ну, а где же для меня угощение или какой-нибудь бонус с вашего «Послезавтра в полдень», а? Или, скажете, это не вы мне тут накалякали?
Он показал муравейнику мобильник. Но городок насекомых жил своей рутинной жизнью и, похоже, ничто в нем не выказывало какой-то особенной темы текущего момента. Женька усмехнулся:
- Ладно, празднуйте! Я рад, что у вас всё так славно складывается, черти членистолапые!

И пошел к берегу речки раскладывать спиннинг – может, хоть сегодня что-нибудь толковое клюнет? На этот раз Женька решил покидать вниз по течению маленькую блесенку-незацепляйку. И на двенадцатой минуте ловли ощутил упругий рывок, а затем бешеное трепыхание добычи. Есть! Спустя пару минут вываживания, подтащил к берегу и зацепил подсачеком рыбину. Выволок на берег и ахнул: морская радужная форель с кило весом! Что за чудо? Нет, конечно, форель вполне могла заходить из моря вверх по речке на нерест. Но в это время, в конце апреля? Рановато будет, по всем ихтиологическим канонам! Повертел трофей в руках, справа осмотрел, слева. Хороша! Извинился перед рыбой и решил ее не отпускать – такой вкуснятины он давно уже не едал в своем холостяцком быту! Достал ножик, быстро и почти безболезненно умертвил форелину уколом в голову. Затем, не отходя от берега, ловко выпотрошил тушку. Снёс внутренности и плавники к муравейнику, сгрузил у подножия. Мураши тут же накинулись разделывать богатый белковый корм. Евгений присел на корточки рядом, рассматривая заготовительный процесс и самих трудящихся. Муравьи были классические, рыжие лесные, с черной глянцевой головкой и рыжими щечками, светло-коричневым грудным отсеком и темным брюшком. Крупные, энергичные, жизнелюбивые. Женька усмехнулся, сказал:
- Ну что ж, друзья, будем считать, что форель – это мне магарыч в сегодняшнем празднике жизни, типа - презент от вашего коллектива! Спасибо, рад, что мы познакомились! Докучать вам визитами особо не буду. Разве что, раз-другой в неделю на рыбалку сюда выберусь, заодно и к вам загляну. Ежели у вас что-то срочное ко мне или какая надобность – пишите письма, шлите телеграммы! Адрес вам известен. Приду, чем смогу - помогу.
Затем собрал снасти, сунул форель в пакет и зашагал домой, оставив мурашей жить своей насыщенной мелкомасштабной суетой.

Знатный рыбацкий трофей Женька на ужин запек в фольге, предварительно натерев чесночком, посолив и поперчив снаружи и изнутри. Получилось просто сказочно! А после ужина телефон снова ожил – опять эсэмэска от неопределенного абонента. На этот раз пространная и многозначительная фраза: «И вам спасибо. Если понадобится наша помощь – заходите». И снова без подписи отправителя. Хотя Женьке она уже была без надобности, эта подпись. Всё и так предельно ясно. Непонятным оставалось лишь одно: чем муравьи в случае какой нужды могли помочь? Что он, Евгений, о них, об их способностях знает? И тут Женька понял, что знает не так уж много, а не знает, наоборот, прилично! Что о них говорит современная наука? Как у них с мышлением и интеллектом? Куда ведет их эволюция имени товарища Ч.Дарвина? Чтоб не откладывать вопрос в долгий ящик, залез Евгений в Интернет и стал просматривать всё, что содержала сеть на тему муравьев. И выяснил, что его подопечные относятся к виду Formica rufa. Социальные насекомые, живут коллективами численностью до одного миллиона особей. Строят муравейники до двух метров высотой. Главенствует там царица-матка. У каждого муравья по два больших фасетчатых глаза по бокам головы, плюс три обычных выше, на лбу. И еще узнал много чего занимательного, кроме одного: как у них устроен мыслительный процесс. Этот вопрос в публикациях освещался крайне скудно. Не говоря уж о том, с чем столкнулся сам Евгений: о возможности муравьев генерировать и передавать электронные сообщения. Естественно, в Сети об этом не было ни гу-гу.

Не следующей неделе у Евгения случилась небольшая подработка – сходил на три дня с бригадой знакомых рыбаков на промысел по заливу. Ставил, снимал сети, сортировал пойманную рыбу. Подзаработал на месяц безбедной жизни. А потом наступили длинные майские выходные и Тинка отдала Настюху папе на выгул на свежем воздухе. Дочке уже стукнуло три годика, она беспрерывно звенела колокольчиком, задавала массу вопросов, с неуемной жаждой изучала, осваивала открывающийся большой мир. И в один из дней Женька повел Настю на прогулку в лесок, к речке и муравейнику. Земля за городом к тому времени уже подсохла, задышала, полезли первые травы и желтые звездочки ветреницы. В ветвях щебетали разнообразные птицы, на сухой сосне стучал дятел, у речки мелькнул хвост рыжей тощей лисички. Дочура без умолку болтала всю дорогу, чирикала в тон лесным пташкам. Отец шел, держа в руке ее крошечную теплую ладошку, постоянно объяснял, что и как называется в лесу, что происходит вокруг, и сердце обливалось нежностью к этому маленькому божественному созданию, Женькиному продолжению в земном мире.

Дойдя до реки, побросали с Настей в воду щепки и сухие палочки, понаблюдали, как красиво они уходят вниз по течению. Потом подошли к муравейнику. Тот уже успел заматереть, приобрести солидность и основательность. Рыжие обитатели, по-прежнему, ни секунды не сидели без дела – сновали по муравейнику и в его окрестностях, что-то тащили, куда-то стремились. Женька и Настя встали в паре шагов от симметричного конуса, достигшего уже полуметра высоты и накрывшего собою половину пня. Стали наблюдать за мурашами.
- Видишь, Настюш, - говорил папа, - это муравьи, они хорошие!
- Мави! – как эхо, отвечала дочурка.
Одного из них, забравшегося на ботинок, Женька аккуратно подцепил на сухой листик и поднес поближе:
- Смотри, какие у него усики, какие большие глазки.
- Гвазки!
- Лапки и живот красивые. Видишь?
- Ивот! Квасиво!
Муравей же замер, словно на подиуме, приподнявшись над листом на задних лапах и шевеля в воздухе усиками. Как будто позировал, чтобы человеческий ребенок его получше рассмотрел.
- Отпустим?
- Да!
Женька осторожно положил листок на землю и муравей живо побежал вслед за своими товарищами по одной из натоптанных дорожек в сторону от муравейника.
- Давай, когда придем домой, нарисуем этого муравьишку. Хорошо?
- Ховосё.

После ужина занялись рисованием. Женька вместе с дочерью опустился на пол (маленьким детским столиком папа обзавестись пока, увы, не успел). Они улеглись рядком животами вниз, вооружились карандашами и принялись покрывать лист бумаги цветными черточками и прочими каракулями. В итоге, через полчаса коллективного творчества на свет родилось большое пучеглазое создание, отдаленно напоминающее голову муравья, от которой ответвлялся длинный овальный живот с большим количеством лапок, что в совокупности напоминало разжиревший посудный ершик. На закуску голову и пузцо муравья художники раскрасили разными цветами и остались очень довольны полученным результатом. Портрет муравья затем торжественно водрузили на дверцу холодильника, прижав магнитиками с гербами Суздаля, Новгорода и Пскова, где Женька с Тиной успели побывать на экскурсии в период единства их семьи.

Уложив дочурку спать, Евгений присел у телека посмотреть футбол. Но тут опять пропиликал мобильник. Новое сообщение привело Женьку в замешательство – оно гласило: «Хорошая девочка. И портрет прекрасный!»
- Это что же, – пробормотал Ляхов, - они знают, что у меня происходит дома? И даже видят на расстоянии, как я живу, чем занимаюсь? Ничё себе, заявочки! Что же это за монстры такие? А главное – КАК ОНИ ЭТО ДЕЛАЮТ?
Отошел ко сну с чувством тревоги на душе. Не понимал, чего еще можно ожидать от своих лесных друзей. Но ясно было одно: муравьи оказались гораздо круче, много продвинутей в смысле разума и технологий, чем это представлялось Женьке. Да что Женьке! – всему человечеству, пожалуй! Непонятно, правда, почему именно Женьку они выбрали для того, чтобы открыться. Ну да, он их спас на реке. Увидели в нем друга, который не подведет? Ведь наверняка же, муравьи издавна владеют такими сверхъестественными для человека способностями, такими технологиями. И никогда, ни при каких обстоятельствах не «засветились» с этим раньше! Может, они и в мыслях человеческих могут шарить? Спал Евгений взволнованно, урывками. Почему-то снились тревожные сны насчет Насти. Несколько раз вставал, проверял, как она? Дочь тихо и мирно сопела на соседнем диванчике, в обнимку с плюшевой обезьянкой. В окошко светила полная луна. Рожа игрушечной обезьяны показалась Женьке не очень доброй. Хотел вытащить ее из Настиных ручонок, но дочь только крепче обняла любимицу и недовольно замычала, не просыпаясь. «Ой, кажется, я вообще с ума схожу из-за этих муравьев! Пора остановиться…» - подумал Евгений и снова лег. Только под утро заставил себя уснуть.

Утром Настю забрала ее мать, и родители договорились, что на следующие выходные Женька снова возьмет Настену на побывку «в свою деревню». После отъезда родственников Евгений посидел во дворе на лавочке, погрелся на набирающем силу солнце. А потом надумал провести такой безумный эксперимент: напрягся, представил себе вид муравейника из вчерашнего похода к реке, и негромко произнес в пространство:
- Эй, братва! Вы меня слышите? Если да, ответьте, как обычно!
Минут пять ничего не происходило и Женька стал уже посмеиваться над своими новоявленными фобиями и подозрениями. Как вдруг… ну да, - брякнул мобильник. Ляхов враз онемевшей рукой вывел на экран входящее сообщение с одним-единственным, но ожидаемым, словом: «Да». Посидел с полчаса в состоянии полной прострации. Без единой мысли в башке. Только механически крутил в пальцах скользкий мобильник. Потом какие-то разрозненные мыслишки стали комковаться в сознании, как собираются в кастрюле недоваренные макароны в большой ком. «Так. Спокойно! Попробуем рассуждать логически. То, что только что произошло, это похоже на телепатический эффект. Значит, телепатия – не вымысел. И муравейник это умеет. Он принимает мои произнесенные вслух слова, но отвечает текстом на мобильник. Это, конечно, отличается от классического определения телепатии как способности передавать и принимать мысли на расстоянии. Тут приняли мои мысли, высказанные вслух, то есть, мою речь. И ответили не в голову мою, а в телефон. Но сути это не меняет. Муравьи на большом расстоянии слышат мои слова. Сколько тут по прямой? Километра полтора от дома до муравейника, где-то так. Но, может, это и не телепатия вовсе, а именно что их особо тонкий слух? Ведь я произнес свой вопрос в голос, хоть и негромко, но вслух! А-ну, спрошу их про себя, мысленно!»

Евгений прикрыл глаза и снова постарался увидеть в воображении вчерашний муравейник. Затем спросил не вслух: «Ребята, а так вы меня слышите? Ответьте! Прием». Открыл глаза, тупо уставился на мобильник. Прождал пять минут, десять, пятнадцать. Ничего не произошло. «Ага, - подумал, - значит, это не телепатия! Значит, у них ТАКОЙ вот удивительный слух, - куда там собаке или кошке!» Непонятно, почему, но вывод об отсутствии телепатии у муравьев Женьку обрадовал. «Все-таки, видимо, человек легче воспринимает события в рамках привычных реалий, - подумал он. - Так нам комфортней. Безопасней, что ли…» Но проведенный эксперимент открыл и очень важный для Евгения факт: теперь они с муравейником могли оперативно и дистанционно связываться друг с другом, задавать вопросы, обмениваться информацией, о чем-нибудь попросить. Хотя, для чего это может сгодиться, понять пока не мог.
Ближайшие события ответили на этот вопрос.

Через неделю, на День Победы Тина, как и обещала, привезла Настюху Женьке, а сама с новым мужем уехала на три дня в Таллинн – погулять, прикупить качественной санкционной молочки, а также одежонки и обуви семье. С утра в этот день было пасмурно, над головой по н*** ползли грузные серые пузыри, Женька побоялся дождя и не стал отходить с Настеной далеко от дома. Ограничились качелями да строительством хатки-домика для кукол во дворе. А после обеда случилось то самое. Страшное. Только лишь Женька прочитал Настене сказку про принцессу и говорящего ослика, и Настюха уснула легким дневным сном, сладко подложив ладошку под щечку, как снова булькнул мобильник. Женька шкурой почувствовал, что ничего хорошего там не прискакало, - быстро схватил телефон, прочел сообщение: «Спасите! Горим! Много огня!» Дальше он действовал, как автомат, почти не задумываясь над движениями.

Быстро проверил, спит ли дочь (спала крепко). Сунул в карман брюк мобильник. Запрыгнул в сапоги. Выскочил из дома. Запер дверь на ключ, чтобы дочь в его отсутствие никуда не ушла. Сунул ключ под коврик у двери. Схватил в сараюшке штыковую лопату и пустое ведро. И побежал в лес, к речушке, к муравейнику. К маленькому лесному народцу, вопиющему о помощи. О его помощи. Минут через пятнадцать он был на месте. Вокруг горела трава – то ли какой-то урод-фермер устроил поблизости весенний пал, как принято в наших краях, то ли какая пикничная компашка оставила незатушенный костер. Но по всему берегу курился бело-бурый дым, сквозь который хищно вырывались языки пламени. Сухая трава, укрывавшая открытый возвышенный берег, горела хорошо. И даже с расстояния шагов в сто Женька увидел, как над пнем и ЕГО муравейником завивается огненный джинн, треща и даже как бы подвывая. Рискуя подошвами резиновых сапог, Евгений проскочил краем огня к реке, зачерпнул в ведро воды, плеснул вверх по склону, в сторону муравейника. Так пришлось сделать еще раз двенадцать-пятнадцать, отвоевывая у огня метр за метром, чтобы приблизиться к муравьиному городку. Наконец, удалось несколько ведер воды плеснуть непосредственно в костер над пнем, пламя погасло, заместившись густым белым дымом и злобным шипением.

Когда дым немного рассеялся, взору предстала ужасная картина. Над обгорелым пнем вился мелкий пепел, оставшийся от муравейника. Да валялись по бокам многочисленные черные крупинки обуглившихся муравьиных трупиков. Сколько их сгорело в самом костре, можно было только догадываться.
- Черт! Черт побери! Ну как же так! Что это за идиотизм, ***! – И Женька зарыдал в голос, благо, стесняться на пустом берегу никого не приходилось. Он давно не плакал, с детства, лет, наверное, с десяти. Поэтому слёз в душе накопилось много. Ведра два. Ляхов плакал навзрыд, размазывая гарь и соленую влагу по лицу. Понимая, что только что Человечество лишилось чего-то очень большого и важного, а не просто еще одного невзрачного, да и не самого большого муравейника. Лишилось, возможно, спасения в каких-то будущих глобальных катаклизмах. Спасения за счет союза с разумом Природы и, в частности, с этими так бездарно погибшими муравьями.

Женька горестно всхлипнул, высморкался и спустился к реке умыться, привести себя в порядок перед возвращением домой, к Настёне. Тут ему делать было уже нечего. Умывшись, он снова чертыхнулся – полотенца, конечно, в спешке и не подумал взять. Снял рубаху, вытерся ею насухо. И вдруг с ужасом обнаружил… что карманы брюк пусты. Где телефон? Посмотрел вокруг. Не видно.
- Ёшкин кот! – ругнулся в отчаянье. – Попал на червонец, балда!
Видимо, телефон где-то выскочил из кармана, когда Женька мчался на выручку лесным друзьям, не разбирая дороги и высоко задирая ноги в густой траве. Оставалась, правда, слабая надежда пройти точно по той же траектории, как он двигался сюда. И попытаться увидеть свой гаджет где-нибудь под кустом, в траве, а лучше бы - прямо на тропе. Около часа Женька занимался поисками. Для верности шел зигзагом, чтобы покрыть взглядом бо’льшую поверхность. Но тщетно. Поискал бы еще, но чувствовал, что дома уже должна проснуться дочь. И представил, как Настюха плачет, испугавшись, что папы нет дома. Сердце сжалось. Плюнул на поиски и со всех ног пустился домой.

Когда весь потный, запыхавшийся от бега, Женька прискакал в дом, Настя сидела за кухонным столом и серьезно смотрела на папу огромными серыми глазами. Ни слезинки на лице. А перед ней лежал портрет муравья, снятый с холодильника. Тот самый, который они вместе изваяли неделю назад. В руке Настя держала красный карандаш. Женька подошел к столу, поцеловал доченьку в макушку и не поверил своим глазам: под рисунком муравья были Настиной рукой накарябаны шаткие, но совершенно понятные буквы: «СПЛАВИЛИС ПА РИКЕ. МЫ НА ПРАВАМ БЕРИГУ. ДАВСТРЕЧИ».

Первое, что пришло в голову Женьке: «Как же так? Ведь Настена еще не умеет читать и писать!»
 

Поход за грибами

(Malyutka)
  8    2019-02-09  2  747

Не стану рассказывать, каким образом я оказался в лесу, который, по сути, находился довольно далеко от моего дома. Это, по-моему, не столь важно. А важно то, что я увидел в лесу: посередине поляны красовалась избушка на курьих ножках! И, скажу вам, довольно большая избушка, по всей видимости, жилая, так как из трубы валил дым.
- Это же надо додуматься построить дом на грибном месте! - стал я возмущаться и решил подойти поближе к избушке. Но тут, словно из-под земли, выскочили двое верзил и преградили дорогу. Одеты они были, почитай, в лохмотья и напоминали разбойников из детского фильма-сказки. Глядя на этих детин, стало смешно, но ненадолго, так как они, ничего не говоря, и, не объясняя, набросились на меня. Я попытался сопротивляться, но осилить верзил не вышло. Меня огрели увесистой дубиной, и я на какое-то время отключился. Очнулся в небольшой тёмной и грязной комнате под пристальным взором злобной старухи. В тот момент мне даже стало жутко.
- Кого вы мне приволокли? – Бросила старуха, обращаясь к верзилам, стоящим рядом. - Что-то не похож он на Ивана-дурака.
- Да дурак он, дурак! – Закричали те в один голос. – Мы давно за ним наблюдаем. В его лукошке одни мухоморы, да поганки, и ни одного съедобного гриба нет!
- Тут какая-то ошибка. Моё имя Алик. - Стал я оправдываться. – Вы меня с кем-то попутали, развяжите руки!
- Нет, он не Ванька. – Пробурчала старуха. – Оттащите его подальше, пусть себе идёт восвояси, если конечно сможет. Вид у него больно неважный. А чтоб не отравился, выбросите поганые грибы и положите съедобные.
Верзилы, заворчали, но схватили меня подмышки и потащили к выходу. Через двадцать минут я уже плёлся домой с полным лукошком опят. Запыхавшись, сел отдохнуть на пень. В горле совсем пересохло, захотелось пить. И тут на земле увидел след от копытного животного, возможно, дикой козы. Вдавленный в землю отпечаток, до краёв наполненный водой, манил своей спасительной влагой. Недолго думая, я плюхнулся на землю и стал пить воду.
Ох, лучше бы я этого не делал, потому что подняться на ноги уже не смог. Мои ступни ног, как и, впрочем, кисти рук превратились в копыта, на теле выросла длинная шерсть, а на голове рога. Мой козлиное изображение отчётливо вырисовывалось на поверхности близлежащей лужи, в которую я ненароком взглянул. От досады даже ругаться не получалось, а вместо брани раздалось лишь блеяние. В голове мелькнуло: «А ведь я и, правда, дурак, если напился из копытца, а не из лужи».
Тем временем приближался вечер. Кое-как подцепив рогами лукошко с грибами, я двинулся дальше. Так на четвереньках и доковылял до своего дома, благо дело, оставалось идти уже не так далеко.
Потыкался рогами в дверь - открыла жена. Встретив меня в таком состоянии, она, молча, развернулась и ушла. Я попытался её остановить и что-то объяснить, но, опять же, только заблеял. Дотащился до кровати, но взобраться на неё уже не хватило сил - свалился на пол и уснул.
Когда утром проснулся, ко мне потихоньку стало приходить осознание того, что я уже не козёл, так как, пусть и неуверенно, но у меня получается вставать на ноги. Однако, для верности посмотрел в зеркало, и точно: ни рогов, ни копыт не увидел. Даже легче на душе стало. Правда, густая щетина лицо совсем не украшала, но это всё-таки не козлиная борода! Ещё болела голова и, с удвоенной силой, продолжала мучить жажда, только воду даже из крана долго не пил - боялся превращения. Вспомнил про лукошко с опятами, но в нём, на удивление, вместо грибов лежало несколько пустых винных бутылок. И зачем я, спрашивается, их с собой принёс?
Вскоре стали мучить сомнения о том, что мои похождения всего лишь сон. Вполне может быть. Надобно на всякий случай у жены спросить, как я домой добрался. А вдруг это всё правда?
 

История, в которую трудно повери ...

(Сермяжная Правда)
  13    2019-01-21  0  657
Глава вторая.
    Я никогда с похмелья не мучаюсь. Не знаю почему. Может потому, что дешёвую водку не пью и с пивом её не мешаю. Так что на следующий день, а это был выходной, я сидел дома, пил кофе и, вспоминая вчерашний разговор, думал:
«Вот как жизнь повернулась. Средняя по доходам семья, может себе позволить купить квартиру в Германии. Молодцы они всё-таки. И не боятся».
Это было примерно часов одиннадцать утра. И вдруг в дверь позвонили, собака с лаем кинулась к порогу. Я пошёл туда же. Распахнув дверь широким жестом, я увидел на пороге моего дружищу с его Манюней. Я готов был увидеть кого угодно, но только не их.
- Привет, заходите, - выпало из меня удивлённое приглашение.
Они зашли.
- Привет-привет, - быстро затараторил дружище, и показал пальцем на Манюню, - Вон скажи ей, что мы с тобой договорились встретиться сегодня с утра.
Он врал. Мы не договаривались.
    Манюню на самом деле звали Мария Константиновна. Она была очень эффектная настоящая русская женщина, всегда опрятная и приятно пахнущая. Ей, как никому, удавалось скрыть под одеждой все свои недостатки, если таковые вообще имелись, и показать достоинства, которых, нужно признать, было немало. В этом, застать её врасплох было невозможно, даже когда мы с её мужем, без всякого приглашения и предупреждения вваливались к ней в дом, я всегда отмечал, что даже домашний халат на ней сидел очень эффектно, удивляя тем, что все эти прожитые годы никак на её внешность не повлияли. Она была серьёзная, довольно-таки властная и неглупая. Именно про таких говорят – за ней, как за каменной стеной. Раньше мы часто ездили к друг другу в гости, но потом как-то разбрелись каждый по своим заботам и теперь виделись только по праздникам и то не по всем.
    Дружище с большим пакетом в руках сразу пошёл на кухню и начал выкладывать из него на стол банки с пивом и какие-то свёртки, видимо с едой внутри.
- Ты с ума сошёл, - сказал я, глядя на него.
- Это ты с ума сошёл, - ответил он и, кивнув на бокал с недопитым мной кофе, продолжил, - Кофеёк гоняешь, а настоящие мужчины во, - и он показал рукой на, уже выставленную на стол, батарею из банок с пивом разной масти.
- Звездец, - тихо сказал я, и обречённо опустился на кухонный табурет.
Манюня, не обращая на нас внимание, быстро распаковала все свёртки, залезла в кухонные шкафы, достала посуду, разложила еду по тарелкам, выбросила обёртки, потом пошла в коридор взяла свою сумку и уселась между нами. Из сумки она извлекла несколько исписанных листков бумаги:
- Я поняла, что у тебя загранпаспорта нет? – спросила она без всяких предисловий.
- Нет, - ответил я, как бы не понимая о чём речь.
- Так. Вот смотри, - она показала мне верхний листок, - Я здесь написала какие нужно собрать документы для загранпаспорта. Читай, пока все трезвые.
Я посмотрел на листки, потом, подняв голову, и положив локти на стол, в упор стал глядеть на того, кто это всё устроил. А тот сидел с таким видом, что его это всё как будто совсем не касается. Он всё рассчитал правильно. Прекрасно знал, что его Манюне я отказать не смогу. Но одна небольшая зацепка, чтобы от всего откреститься, у меня всё-таки была.
- А если меня шеф не отпустит, - робко начал я.
- Не принимается, - с серьёзным видом тут же осадила меня Манюня, - Кто из нас самый талантливый? Вот и покажи всем, как надо отпрашиваться у шефа, чтобы он не мог не отпустить.
И дальше она продолжала так, как будто меня уже отпустили:
- Смотри, как подадим документы на загранпаспорт, так будем знать на какое число бронировать билеты. В принципе, по оформлению загранпаспорта, визы и остальной требухи, тебе только нужно будет приходить и расписываться, а остальное мы всё устроим. Я ещё посмотрю, какие у них там экскурсии есть, выберу самое интересно, чтобы ты там не скучал.
   Это было всё. Я попал, как лисица в капкан. Удивительно, лисица, быстрая и осторожная, умная и хитрая, но всё-таки попадает в капкан, а почему? Не знаю. То ли самоуверенность подводит, то ли есть кто-то хитрее её. А из капкана вырываться бесполезно, только хуже будет. И я смирился.
«Ладно, - подумал я. – Будь что будет, мне главное живым оттуда вернуться».
   
      На удивление шеф меня отпустил сразу, я сказал, что мне нужно уехать по семейным обстоятельствам дней на семь:
- Когда ты хочешь уехать? – спросил он.
Я ответил, что пока билеты не бронировал, потому что с ним не разговаривал.
- Ну, забронируешь скажешь.
- Да, конечно.
И это была удача. Это означало, что у меня была открытая дата для бронирования билетов.
    Сразу же после того, как я объявил Манюне и её мужу, моему дружище, что меня шеф отпустил, они начали собирать меня в дорогу. Это было что-то невероятное. Они пичкали меня инструкциями. Мы часами просиживали за телефонными разговорами. Не каждый день, конечно, но всё-таки. Причём я вынужден был всё конспектировать, как студент, потому что запомнить все их инструкции было невозможно. В роли старшего преподавателя выступала Манюня. В роли преподавателя-практиканта – дружище. Ему иногда позволялось, под пристальным вниманием Манюни, провести со мной лекцию другую, но только по телефону. Личные контакты запрещались, ввиду неизбежности финала, с криками новоявленного практиканта, что мол, нам не то, чтобы хочется напиться, а нам поговорить…
    Этими инструкциями они хотели предусмотреть буквально всё, чтобы никакого сбоя у меня там не произошло. И я записывал, что должен был делать, прямо с момента моего прибытия в аэропорт города Берлина. Я их слушал и удивился тому, как хорошо они там ориентировались. И, вот так по телефону, они мне говорили куда я должен идти, чтобы попасть на нужную остановку, как купить билет, допустим, на автобус, потому что билеты там продаёт автомат. А писал я так:
«Выйдя из самолёта я иду туда куда идёт весь поток пассажиров, и этот поток приведёт меня к ленточному транспортёру, где выдают багаж. Потом я так же иду за потоком, и он меня приведёт к стойке регистрации. Регистрирую прибытие».
Но адрес дома, где находилась квартира, и маршрут, как до него добраться, я должен был выучить наизусть.
- Маша, может я возьму такси? – спросил я Манюню во время такой инструкции по телефону.
- Какое такси? – нервно возразила она. – Ты скажи, на каком языке ты собрался объяснять таксисту куда ехать? Он ведь не бельмеса по-русски. Хорошо, если таксист, допустим, хохол, а если араб какой-нибудь. Да и потом, автобусом дешевле. Купишь прямо на автобусной остановке в автомате билет на три дня, он там единый на все виды транспорта, закомпостируешь его в автобусе. Номер маршрута сто девятнадцать, ты садишься и едешь до конечной. Выйдешь, перейдёшь дорогу по подземному переходу, он там от остановки недалеко. Я, правда, не помню, там из перехода два выхода, тебе налево или направо? Ну, выйдешь не туда, спустишься обратно. Короче, тебе надо попасть на другую сторону улицы, и ты пойдёшь, как бы в обратную сторону, откуда приехал, но по другой стороне улицы, - она вдруг остановилась. – Ты записываешь? - спросила она.
- Нет, - ответил я.
- А я для кого это всё говорю, скажи мне пожалуйста?
Она это сказала так, что я подумал:
«Нет, преподаватель в ней ещё не умер».
А вслух произнёс:
- Да, пишу, конечно, ты что.
- Пиши, потом сядешь в автобус под номером девять и отсчитываешь двенадцать остановок. Успеваешь?
- Успеваю.
- Дальше, будь внимательным. Сойдёшь на двенадцатой остановке и пойдёшь по ходу автобуса, на котором приехал. Придётся немного пройтись. Дойдёшь до первого перекрёстка, переходишь проезжую часть, никуда не сворачивая, так и идёшь прямо, дойдёшь до второго перекрёстка. И вот на нём свернёшь направо во дворы, но уже не переходя проезжей части улицы. Там дорога пойдёт на подъём, потом через парк, дальше спуск по лестнице до другой проезжей части, ты переходишь на ту сторону, повернёшь направо и идёшь до дома с большим крыльцом, там он один такой, с большим крыльцом, и прямо за этим домом забор из металлической сетки, а в нём калитка, от калитки ключ у тебя. Зашёл, закрыл. В угловой подъезд, от подъезда ключ тоже у тебя, на первом этаже квартира номер 27. Понял? - спросила она.
- Да, конечно. Квартира номер 27, - повторил я её слова, показывая этим, что записываю.
- Ладно, на сегодня всё, - она сделала паузу, - После завтра читаешь мне всё это наизусть, буду проверять.
- Яволь! – рявкнул я в трубку так, как, в советских фильмах про войну, это делали немецкие солдаты.
- Господи, - услышал я в ответ, - Взрослые мужики, а всё как дети.
- Я не «как дети», это я учу немецкий язык, - парировал я.
- Ну учи-учи, послезавтра проверять буду. Ну, пока. Я что-то есть захотела, - и она отключилась.
И всё в таком духе. Полтора месяца я строчил эти конспекты. Их накопилось солидная толстая тетрадь. Казалось, было обговорено всё и расписано буквально по часам, и деловая часть поездки, и досуг.
   Деловая часть заключалось в следующем:
   на другой день после прибытия я должен был, по расписанному досконально маршруту, в центре Берлина, отыскать банкомат и снять наличные с карточки, которую они мне дали. Интересно, если купить евро здесь и везти туда наличными – это будет дороже чем, если положить рубли на карточку здесь, а там снять в евро. И главное, разные банкоматы берут разные проценты за снятия наличных, поэтому я должен был идти к определённому банкомату по указанному маршруту. Потом, так же, не отклоняясь от написанного маршрута, я иду в банк. Захожу в зал, где сидят операторы и первому же говорю: «Арина Бережная». Тот показывает, где сидит дама с именем Арина Бережная, я иду к ней, показываю паспорт, доверенность, отдаю ей, запрашиваемые банком документы, она расписывается в их получении на копиях, после этого я иду в другой зал, назовём его условно «платёжный» и вношу снятую с карточки сумму, так же показав паспорт и доверенность. При случае, если Арина Бережная попросит письмо, присланное из банка, оно у меня в телефоне на электронной почте. Там в банке открытый WI-FI и я ей покажу это письмо прямо в телефоне. Всё. На этом деловая часть поездки заканчивалась. После, они мне настоятельно рекомендовали зайти в кафе, что напротив банка и попробовать местную кухню именно там. Меню, что я должен был заказать, так же было написано у меня в конспекте.
    В арсенале досуга у меня было несколько местных экскурсий и одна поездка в столицу Чехии Прагу. Это всё, оказалось, можно было заказать и оплатить здесь, дома, а там только прийти вовремя в назначенное место. Манюня, сказала мне:
- Ты обязательно должен съездить в Прагу. Зная тебя, мне даже больше хочется узнать твои впечатления о Праге, чем о Берлине.
- Хорошо, - ответил я. – Будут тебе мои впечатления. Даже их впечатления обо мне у тебя тоже будут.
- Ты можешь быть серьёзным? – спросила она, и вдруг подняв указательный палец вверх, произнесла, – Кста, помни, у немцев чувство юмора притупилось еще в Великую Отечественную. Прежде чем пошутить, ты должен точно знать, что они понимают, что это ты шутишь.
- Ой, - ёкнул я с серьёзным видом, - ты сейчас что-то такое мудрёное сказала, я даже не понял.
- Это я по-немецки, - съязвила она, поняв, что я дурачусь.
- Аааа, - пропел я, изображая человека, которому внезапно открылась истина. – Ты тогда хоть как-то сигнализируй, что переходишь на немецкий, а то, видимо, грани уже стёрлись и переход не ощущается.
   Последняя неделя перед поездкой прошла в ужасной суете. Неожиданный, как это всегда бывает перед отпуском, аврал на работе, я приходил домой выжатый, как лимон и буквально падал на кровать. А Манюня вдруг запаниковала, что они всё-таки что-то забыли, не учли, и нужно быстро этот пробел восполнить, она пыталась меня заставить читать мои конспекты всё сначала, но я напрочь отказывался и говорил ей, что, мол, приезжай сама и читай, почерк у меня разборчивый, а я не в состоянии, чтобы опять всё сначала.
    И вот последний день пред отлётом. Вещи упакованы, документы запакованы, деньги в надёжном месте. Багаж у меня – чемодан и сумка. Я вылетал в ночь, но в Берлине я должен был быть в десять часов вечера, сдвижка из-за разницы во времени. Дружище с Манюней привезли меня в аэропорт. И уже в аэропорту на меня вдруг напала апатия. Я до такой степени пресытился этими всеми сборами, так у меня перенапряглась нервная система, что мой мозг перестал отображать действительность. Я уже не слушал, что мне говорили в эти последние минуты на Родине Манюня и дружище. У меня не было никакой радости, что я в отпуске, и что лечу в Европу. Я летел в неизвестный мне мир, как в никуда, где меня не то чтобы никто не знает, и я никого не знаю, где меня даже никто, и не поймёт, если я начну с кем-нибудь разговаривать. Я там для них буду, как глухонемой, то есть произносить какие-то нечленораздельные звуки, которые и речью-то не назовёшь. А ведь я должен буду ходить в магазины, ездить на экскурсии, осматривать достопримечательности, но при этом мне, видимо, так же придётся изображать из себя глухонемого, как будто я, не то чтобы ничего не понимаю, а просто не слышу. Я рисовал себе картину, где ко мне кто-нибудь подходит и что-то говорит, а я стою с таким видом, что, мол, проходите мимо.
 

Про Кобылину Варвару

(Ирина Зуенкова)
  18    2019-01-14  1  714

У Варвариной кобылы
Два коня любимых было.
У Кобылиной Варвары
Только две пустые тары.

Приходил вчера любовник -
Отставной ноги полковник.
Выпил пару пузырей -
Еле выполз из дверей.

Сокрушается Варвара:
- Как найти в деревне пару?
Пьёт Ерёма и Егор,
И Федот на водку скор.

Разве что сосед Анвар?
Но Анвар годами стар.
А у конюха Гаврилы
Из хозяйства только вилы.

Вот Петрович, тот хорош!
Но женат, едрёна вошь...
Хорошо моей кобыле:
Как в ночное - так "побыли".

Третий год она подряд
Носит славных жеребят.
Только добрая Варвара
Пятый год живёт без пары.

От реки наискосок.
Может нужен адресок?
 

ПАУК-ПТИЦЕЕД

(Ременюк Валерий)
  16    2018-12-20  2  818

(Святочная история)

А Генка Пыжиков привез в наш городок паука. Из Польши. Хотя ездил туда за дамским бельишком для своего ипэшного магазинчика «Чаровница». У него в Польше школьный дружок есть, Моня Зеергудов, так у него там пыхтит целый цех по пошиву фирменных французских бюстгальтеров и ажурных итальянских трусишек, которые наши барышни и матроны страсть как уважают. Да и грех не уважать, когда сшиты вещи искусно (там у Мони тридцать китаянок строчат, как Анки-пулеметчицы, денно и нощно), а цена в рознице выходит втрое ниже, чем за аналогичный товар в питерских бутиках. Хотя, я, собственно, не о бельишке. О пауке. И приглядел там Генка заодно потешную вещицу – муляж большого мохнатого паука, диаметром, пожалуй, около метра. Рыже-коричневого, отвратительного на вид, выполненного в предельно натуралистической манере. Не удивлюсь, если тоже китайцами. В общем, не паук, а настоящий монстр из фильма ужасов. Хичкок нервно курит в стороне у детского грибочка. Да. И паук этот предназначался для того, чтоб надевать на небольшую собаку или большого кота, и пугать, значит, до полусмерти (или как пойдет) кого ни попадя. А у Генки как раз такой котяра, под семь кило живого весу, и был в наличии. Звали его Шурындой. Ну, то есть, котенком-то он значился как Шурик. Но Шурик быстро прошел эволюционные стадии Шурика – Шурки – Шурави - Шурунделло. А уж когда вымахал к третьему году своей творческой биографии в эдакое громило толстомордое, иначе, как Шурындой, его и представить стало невозможно.

Генка в преддверии Нового года решил немного встряхнуть рутинную городскую атмосферу подготовки к празднику. Добавить огонька и перчика, так сказать. Для поднятия тонуса городского населения. Целую неделю он тренировал Шурынду не бояться паука, приучал его с помощью сосисок и рыбы по фамилии «минтай свежемороженый» к ношению нового наряда. Вырабатывал в Шурынде условный рефлекс: надел паука – получи угощение. И вскоре кот уже с радостью подставлял спину под монтаж этого монстра.

Премьера спектакля состоялась двадцатого декабря во дворе дома номер 13 по улице Ударников, где и проживали Генка с Шурындой в мансардной квартире на пятом этаже дома еще дореволюционной постройки. Генка обычно выпускал кота погулять через окно «велюкс», открываемое прямо в крыше. Дальше Шурында по крышам и чердакам уходил, куда ему заблагорассудится. По прилегающим липам и тополям спускался с крыш на грешную землю, а после гулек тем же путем возвращался обратно на базу.

На этот раз котяра, облаченный пауком, перебрался известными только ему ходами в крону древней липы и притаился там в ожидании своей пассии – соседской кошки Симы. У той как раз был период романтической активности и Шурында это чувствовал, как никто другой. Как только Симочка вышла на волю и прогнусавила своё призывное «муяу!», наш мачо сиганул с липы и профессионально покрыл подругу к большому удовольствию последней. А во дворе в это время, как обычно, гуляли с малышней бабки и мамки, а дворник Парамон лениво разгонял метлой последствия ночного снегопада по закоулкам подведомственной территории. В общем, свидетелей ЧП оказалось предостаточно. Бабки, мамки, дедки и детки, ясное дело, заорали в голос, узрев страшилу-паука, насилующего мирную кошку, и кинулись врассыпную от места стыковки. Сима с минуту поорала благим матом под кавалером, а затем опрометью отскочила в ближайшее подвальное окно переживать последствия романтического свидания. Да так шустро отскочила, что этого за страшным пауком никто во дворе и не заметил. И у публики сложилась полная иллюзия, что паук-монстр просто-напросто изнасиловал и затем сожрал несчастную животную. А дворник Парамон, главное, не растерялся, и быстро заснял происшествие на подконтрольном участке на мобильный телефон. И тут же кинул видео в свой Инстаграм, типа, вон оно, как у нас бывает!

Видео тут же посмотрели полтора миллиона сетевых ротозеев и уже через два часа на местном телевидении по этому поводу давал комментарий доцент местного агротехникума Феофан Сухопятов. Он сообщил почтенной публике, что сей паук прозывается Psalmopoeus irminia и относится к классу пауков-птицеедов. И сделал предположение, что пару лет назад маленького паучка завез к нам из Южной Америки какой-то безответственный турист, и что паучишка на наших родных харчах за два года вымахал в эдакое громило, с которым хозяин просто не смог справиться. И что паук вырвался на волю и теперь можно ожидать от него любых непредсказуемых поступков. В общем, навел Сухопятов такого шороху в умах телезрителей, что начальник местной полиции полковник Зубилов тут же дал команду нашему участковому Тубареткину поймать, а лучше, извести монстра на месте при попытке к бегству - для предотвращения паники среди горожан.

Участковый Тубареткин сказал «Есть!» и немедленно выдвинулся на охоту, судорожно сжимая в кармане табельный пистолет «Макарова» с боевыми патронами. К тому моменту Шурында уже хорошо отдохнул на крышах ближайших домов после первого подвига и снова незаметно перебрался на липу в ожидании нового повода отличиться. И он вскоре представился. Выглядел повод как еще одна Шурындина пассия – кошка-альбиноска по имени Флёра, вышедшая на променад из ближайшего подъезда. Но, как только Шурында сиганул с дерева, бдительный участковый выхватил пистолет и, не дав пауку надругаться над новой жертвой, выстрелил ему в голову. И не промахнулся. Пуля пробила голову монстра навылет, войдя в левый и выйдя через правый висок. Флёра, видя такой поворот дел, дала стрекача в ближайший подвал, а оглушенный выстрелом Шурында распластался под пауком на панели, что произвело на свидетелей охоты впечатление, будто гадкое насекомое и вправду отбросило копыта. Тубареткин выждал минуту и затем, с «Макаровым» в вытянутой руке, стал осторожно приближаться к поверженному противнику, дабы удостовериться в его смерти и запечатлеться на видео, снимаемых многочисленными зеваками, в позе удачливого охотника, поставив ногу на голову трофея. Однако, дальше события развивались по иному сценарию.

Когда до паука оставалась всего пара шагов, тот вдруг пришел в себя, встрепенулся и с утробным рыком бросился на обидчика. Тубареткин от неожиданности шарахнулся назад, споткнулся и завалился на спину, успев судорожно нажать на спусковой крючок пистолета. Благодаря чему был насмерть сражен голубь мира, неосторожно пролетавший в это время над нашим двором. Тушка птицы грохнулась точнехонько между Шурындой и участковым. Кот, к тому времени изрядно оголодавший, мигом переключился на новую цель, схватил трофей в зубы и дал деру со двора.
По улицам города бежал ужасный паук-птицеед с тушкой голубя в зубах, оставляющей кровавые капли на заснеженных тротуарах. В голове паука свистел ветер. Точнее, в сквозном пулевом отверстии, оставленном метким Тубареткиным. Траекторию перемещений чудища отмечали кваканья сирен скорой помощи, которая подбирала тела впечатлительных барышень, штабелями теряющих сознание от созерцания такой кошмарной картины. Феерический выход Шурынды в люди тут же попал на многочисленные видео и заполнил пространство Интернета.

Уже через полчаса информация о данном непотребстве лежала на столе губернатора Шляфина. Тот страшно разгневался и затопал ногами, приняв новость за коварный диверсионный акт соседа-завистника, решившего перед новым годом подмочить репутацию хозяину региона. И послал в наш городок три «камаза» национальной гвардии. Чтобы обеспечить быстрое и окончательное решение проблемы. Короче, дал приказ монстра изловить и извести на корню. А шкуру привезти ему в доказательство выполненного приказа. В общем, как пел наше всё Владимир Семенович, «зверя надо истребить, наконец!». Правда, отдать «принцессу под венец» губернатор не обещал. Туго в нашей губернии нонче с принцессами.

Вторя губернатору, местный полицмейстер полковник Зубилов объявил населению, что за добычу страшного зверя премирует героя миллионом рублей из фонда чрезвычайных ситуаций. И понеслась! А виновник всего этого шухера, Генка Пыжиков, с большим удовлетворением посмотрел в вечерних теленовостях сюжеты про подвиги Шурынды и выдал ему бонусную пайку минтая:
- Молодец, котейка! Наша затея удалась – настроение масс к новому году неуклонно движется к своему историческому максимуму!
Шурында же, видимо, почувствовал вкус к лицедейству, вошел, так сказать, в роль. И был готов к новым подвигам. Которые не заставили себя ждать. Потому что Генка сообразил, что, по всем канонам бизнеса, поднятый народный ажиотаж можно обратить на пользу коммерции. И придумал хитрый маркетинговый ход. На следующий день он укрепил на спине паука белоснежный «французский» бюстгальтер самого грандиозного размера из имевшихся в магазине, а на тыльную сторону чудища натянул белые кружевные «итальянские» трусики. Правда, лифчик пришлось напялить кошелками наружу, но так получилось еще забористей. И, как только достаточно рассвело, выпустил Шурынду в город.

Эффект превзошел самые смелые ожидания! Променад паука-птицееда по улицам тут же попал в Сеть, поскольку его уже ждали многочисленные охотники до нездоровых сенсаций. А наличие на пауке предметов женского туалета было однозначно истолковано как то, что страшный монстр употребил какую-то несчастную женщину так же, как поступил намедни с кошкой Симой, а затем ее сожрал. Из чего последовал вывод доцента Сухопятова, что это не паук-птицеед, а паук-людоед, да к тому же маньяк-извращенец! Прибывшая в город национальная гвардия надела бронежилеты, опустила забрала шлемов, прикрылась плексигласовыми щитами, развернулась в цепь, специальный батюшка для гарантии успеха окропил служивых святой водой и цепь пошла в атаку. Впереди двигался бронетранспортер с водометом и крупнокалиберным пулеметом наизготовку. Паука гвардейцы настигли на главной площади городка, площади имени Памяти Первого Интернационала.

При виде облавы Шурында, не будь дурак, сиганул по фасаду горадминистрации на крышу, а затем уютно умостился на стеклянной галерее, соединявшей администрацию по воздуху с ближайшим торговым центром. И стал оттуда с большим интересом наблюдать за дальнейшим развитием событий. Командир гвардейцев взял монстра-извращенца в перекрестье прицела и собственноручно нажал на гашетку водомета. Попал он хорошо. С галереи посыпались разбитые мощной струей стекла и товары покупателей, по неосторожности не успевших ретироваться из зоны поражения. Шурында же возмущенно рявкнул и перескочил в самое безопасное место – на боевую рубку бронетранспортера. В мертвую зону обстрела. Гвардейцы ахнули, бросили щиты и зааплодировали находчивому врагу. А возглавляющий их капитан Куропаткин даже отдал пауку офицерскую честь. Правильный был капитан. Хотя и гвардеец. Ну, быает…

А что же происходило не периферии описываемых событий? А в городке случилось то, на что и рассчитывал коварный Генка Пыжиков. Крупные изображения товаров из его гламурного магазина, напяленные на паука и показанные в прямой трансляции по трем каналам местного и губернского телевиденья, подняли небывалый ажиотаж среди женской половины горожан! И среди их мужей, озадаченных темой предновогодних презентов для дражайших половин. К прилавкам «Чаровницы» хлынули толпы покупателей и в течение часа смели все имеющиеся товары. Шурында же не стал долго испытывать судьбу, быстро перебрался на крышу ближайшего дома и верхами скрылся с глаз погони. Открывать по монстру стрельбу из огнестрельного оружия гвардейцы поостереглись – город все же, не полигон. Но, чтоб два раза не ездить, шарахнули по толпе зевак из водомета – типа, рассеяли несанкционированный митинг. С чем и убыли восвояси под хоровую песню «Шёл отряд по берегу!», довольные произведенным впечатлением.

А Генка, накормив дома Шурынду любимым минтаем, снял с него женское бельишко и отработавший своё муляж и снес шкуру паука в полицию. Там ее с радостью приняли, выплатили удачливому «охотнику» обещанный миллион премиальных и отрапортовали губернатору Шляфину о закрытии скандального дела. В связи с чем получили от него премию, втрое перекрывшую расходы на бонус Генке Пыжикову. Так что, никто не остался в накладе. А Генка на вырученные деньги снял еще одну торговую площадку, назвал ее магазином «Очи черные» и поехал в Гданьск за очередной порцией товара к Моне Зеергудову. Заодно решил прикупить там еще один гаджет – муляж паучихи-каракурта. Раза в два больший по размеру, чем паук-птицеед. А что? Вещь полезная. В хозяйстве сгодится…
 

ДВА ТУФЛЯ - ОДИН БАШМАК!..

(Соломон Ягодкин)
  20    2018-12-31  0  830

(На пару с Леной Пчёлкиной)

***
СОЛОМОН ЯГОДКИН:
Прогуливаясь с шикарной девушкой по шикарному бульвару, надо думать не только о ней, но и о себе тоже, подходишь ли ты к её шикарной сумочке и её шикарным туфлям...

ЛЕНА ПЧЁЛКИНА:
Гуляя с дамой променадом,
Пусть дама - просто блеск и шик, -
Экипируйся так как надо,
И простодушьем не греши.

Когда вы с дамой чмоки-чмоки,
Когда достигли небесов,
Вдруг дождь обрушится на смокинг,
И ты промокнешь до трусов.

И слезет лак с шикарных туфель,
С манишки побежит крахмал,

Раскиснет шоколадный трюфель,
И ты подумаешь: "Эх, ма!

Да, одеваться все же надо -
В кургузый ватник, в кирзачи…
И дождь не страшен вместе с градом,
И даже с неба - кипичи!"

***
СОЛОМОН ЯГОДКИН:
Уничтожать одно зло другим злом, здесь какое-то одно из зол победит обязательно...

ЛЕНА ПЧЁЛКИНА:
Какой из женщин повезло,
Проверить очень сложно.
Считает кто-то: брак есть зло,
Но с ним бороться - можно!

Вот так: с намереньем благим,
Зло, то, что предыдущее,
Враз - уничтожим злом другим...
Другое - очень злющее!

***
СОЛОМОН ЯГОДКИН:
Если для женщины главная печаль - возраст, ей надо забиться в морозилку холодильника и печально ждать в нём прихода своей старости...

ЛЕНА ПЧЁЛКИНА:
Подсказал мне известный Чудилка -
Новый способ совсем не стареть:
Положил он меня в морозилку,
И ушел телевизор смотреть.

Я лежу, словно кура, на полке,
Сохраняю лицо без морщин,
Сохраняю упругую попку,
Что приманкой для многих мужчин.

Только чувствую, мумией стала,
Иссыхаюсь - до самых костей.
Мне бы хлебца, огурчик и сала...
Доставайте меня поскорей!

***
С ДУРОЙ ХОРОШО…

СОЛОМОН ЯГОДКИН:
С дурой хорошо или первые пять минут, или последующие пятьдесят лет. Но последнее, это если повезёт самому родиться тоже не шибко умным...

ЛЕНА ПЧЁЛКИНА:
Нам не дано предугадать (с),
Как с умной тяжко жить на свете,
Она тебя так понимети,
Что лучше дуру в жены взять.

Хоть пять минут, а хоть полвека,
На уши вешай "доширак",
Тут всё сойдет. Ведь крепче брак,
Когда жена на ум калека.

***
СОЛОМОН ЯГОДКИН:
Имей только то, что нужно, а всё остальное - в сундук, а вдруг старые добрые времена всеобщего дефицита опять в дверь постучат…

ЛЕНА ПЧЁЛКИНА:
Мужчины хором скажут дружно:
"Имей, родная, то, что нужно!
Все остальное спрячь подальше,
Или отдай-ка тете Маше."

Им хорошо так рассуждать,
А женщина - жена и мать,
Должна примером быть в семье!
В примерках муж - ни бе ни ме...

У женщины - горящий глаз,
Она не выберет на раз,
И сходит разиков так сто,
Чтобы одно купить пальто.

Но, как нужна, мои родные,
Нам эта вещетерапия!

Фото Алексея Кузнецова
 

КАК Я ПРЕДАВАЛ РОДИНУ

(Алик Кимры)
  26  О науке  2018-11-22  2  1078

"Родина слышит, Родина знает,
Что её сын хоть чуть-чуть изменяет"
по Л.Ошанину

В родном Киеве в 1956 году в строительный институт меня, серебряного медалиста и мастера спорта СССР по плаванию категорически не взяли, грубо срезав на вступительных экзаменах: с моим еврейским счастьем в том году Израиль подбил Англию и Францию на тройственную агрессию против Египта. Они - нашалили, а отдуваться пришлось мне – как еврею по папе. В следующем году я поступал уже в славном русском городе Пенза. Там приняли, из чего я заключил, что об агрессивности Израиля пензюки ещё не знали.

В институте я специализировался на расчетах сложных пространственных конструкций и, вернувшись в Киев с «красным дипломом» и направлением в аспирантуру, с неимоверным трудом пробился в профильный отдел крупного научно-исследовательского и проектного института под вывеской КиевЗНИИЭП.

А после стажировки мне поручили расчет и проектирование нового лыжного трамплина на Центральном стадионе имени Хрущёва (ныне – безымянный Национальный олимпийский стадион). Первая же задача, которую пришлось решать – выбор такого профиля горы разгона, чтобы лыжник как подальше улетел к ебеням. Я вывел уравнение этого профиля. Из него выяснилось, что на дальность полёта влияет каждый килограмм веса и каждые 5 см роста «летающего лыжника».

В работе над проектом трамплина меня консультировал аспирант кафедры зимних видов спорта Киевского института физкультуры. К защите ему были нужны публикации, и он уговорил закрепить наш приоритет статьёй, и сумел её пристроить в какое-то подзаборное вузовское издание типа «Известия вузов физической культуры», при каком-то пединституте – то ли Новосибирском, то ли Красноярском.



Это произошло в 1963-64 гг., а зимой 1972 года меня вдруг вызвали в Первую часть института. Там уже суетился обезумевший начальник этой части, побледневший зав.патентным бюро, перепуганный главный инженер, взмыленный директор института. А двое молодых крепких незнакомцев с медальным профилем, свинцовым взглядом и в одинаковых галстуках стального цвета сунули мне под нос статью, написанную иероглифами. В статье мне указали на знакомое уравнение и ссылку на мой опус в подзаборнике.

Оказалось, используя выведенное мной уравнение профиля горы разгона, коварный азиат, японский профессор Харасума спроектировал лыжные трамплины в олимпийском Саппоро под японских прыгунов. В итоге родилась сенсация: на малом трамплине олимпийское золото неожиданно выиграл доселе малоизвестный в воздушных лыжных сферах японец Хасая, а на большом – такая же "тёмная лошадка" поляк Форту́на. Поляк, но японской комплекции! Оба свежеиспеченных олимпийских чемпиона, отнюдь не лидеры сезона, выиграли благодаря конструкции трамплинов, получив фору перед фаворитами в 15-20 метров. Таким образом, я оказался крайним в поражения наших и немецких (из ГДР) спортсменов.

...Опускаю подробности оргвыводов в отношении обезумевшего начальника первой части, побледневшего зав.патентным бюро, перепуганного главного инженера, взмыленного директора института. С меня же взяли подписку, что больше никогда в жизни не буду выводить антисоветских уравнений. А общественность в лице треугольника (парторг, профорг и администрация) предупредила меня, что встал на скользкий путь измены Родины и, если не поверну обратно, то окажусь в эмиграции.

Увы, по осени считают не только цыплят – на этом мои олимпийские страдания не кончились. И осенью снова вдруг вызвали в Первую часть института. Там уже суетился новый обезумевший начальник этой части, новый побледневший зав.патентным бюро, перепуганный главный инженер, взмыленный директор института. А двое уже других молодых крепких незнакомцев с медальным профилем, свинцовым взглядом и в одинаковых галстуках стального цвета сунули мне под нос мои авторские свидетельства и статью из «Правды», в которой изобличались западногерманские реваншисты.

Эти мерзавцы построили вантовое покрытие главного олимпийского павильона в Мюнхене, очертив в плане контуры всей Германии. Поглотив, таким образом, первое (и, как оказалось, последнее) на немецкой земле государство рабочих и крестьян – Германскую Демократическую Республику.



Поначалу я недоумевал: какое отношение имею к реваншизму? Я ведь прекратил вывод антисоветских уравнений! А оказалось, в конструкциях павильона немецкий зодчий Отто Фрей воспользовался моими изобретениями в области вантовых конструкций. Т.е., в этот раз я оказался споспешником реваншистов. (Господи! А если б они ещё знали, что он приглашал меня к себе на работу! – расстрельная статья в УК).

Опускаю подробности оргвыводов в отношении обезумевшего начальника первой части, побледневшего зав. патентным бюро, перепуганного главного инженера, взмыленного директора института. С меня же взяли подписку, что я больше никогда в жизни не буду изобретать антисоветские конструкции. А общественность в лице треугольника (парторг, профорг и администрация) предупредила, что я так и не сошел со скользкого пути измены Родине и, если не поверну обратно, то уж точно моё место - в эмиграции.

Честно выполняя обещания, я прекратил вывод антисоветских уравнений и изобретение антисоветских конструкций. Но, увы, свинья везде найдёт грязь!,- допустил грубый антисоветский выпад в «Литературной газете», где иногда публиковал свои «Рога» в «Рогах и копытах» клуба «12 стульев» - напечатал такой скромный «рог»:

Новости археологии
Младший научный сотрудник Зуськин откопал в древнескифском могильнике пачку от папирос «Беломорканал». Есть еще один кандидат наук!



Боже! Как посыпались в «Литературку» письма возмущенных археологов! Но апофеозом негодовательной истерии стало официальное письмо академика-секретаря отделения истории и археологии АН СССР. Отпечатанное на александрийской бумаге – явно из древнеегипетского раскопа, да на походной машинке Александра Македонского.

Дескать, история без археологии – говно, а не наука, а народ без истории – говно, а не народ. Следовательно, народ без археологии - говно. Именно археологи нашли такие артефакты как скифская пектораль в степях Украины, панталоны Иннессы Арманд, закопанные под Кремлевской стеной Великим Конспиратором В. Ульяновым от товарища по партии Н.Крупской... И одних только мамонтов откопали больше, чем сейчас слонов в Индии и Африке, вместе взятых, убедительно доказав миру: СССР - таки родина слонов... А вот автор опошлил ... унизил .. обгадил... явно по заданию наших идеологических врагов... этому отщепенцу не место промежду нас!

В общем, опять вызвали в Первую часть института. Где уже суетился новый обезумевший начальник этой части, новый побледневший зав. патентным бюро, перепуганный главный инженер, взмыленный директор института. И двое молодых крепких незнакомцев с медальным профилем, свинцовым взглядом и одинаковых галстуках стального цвета. Мне сунули под нос мои «Рога» из «Литературки» и отношение за подписью главного редактора «Литературной газеты» евреякоммунистаГерояСоциалистическоготрудаЛауреатаЛенинскойпремии
А.Чаковского.

С приложением копии письма академика-секретаря отделения истории и археологии АН СССР. Отпечатанного на александрийской бумаге – явно из древнеегипетского раскопа, да на походной машинке Александра Македонского.   Дескать, история без археологии – говно, а не наука, а народ без истории – говно, а не народ.

Именно археологи нашли золотую скифскую пектораль в степях Украины, почти новые панталоны Иннессы Арманд, закопанные под Кремлевской стеной Великим Конспиратором В. Ульяновым от товарища по партии Н.Крупской...



И одних только мамонтов откопали больше, чем сейчас слонов в Индии и Африке, вместе взятых...А автор опошлил ... унизил .. обгадил... явно по заданию наших идеологических врагов... этому отщепенцу не место промежду нас!

... И снова опускаю подробности оргвыводов в отношении обезумевшего начальника первой части, побледневшего зав. патентным бюро, перепуганного главного инженера, взмыленного директора института... Мне припомнили и другие литературные шалости, явно отвлекавшие трудящихся от строительства Светлого Будущего. И взяли подписку, что впредь больше никогда в жизни не буду придумывать и публиковать литературные произведения.

А общественность в лице треугольника (парторг, профорг и администрация) строжайше предупредила, что я так и не сошёл со скользкого пути измены Родине, и если не поверну обратно, то уж точно моё место - в эмиграции. И предупредила в последний раз!

... И точно - в последний: вскоре ленинская партия сделала себе харакири самурайским мечом ГКЧП, сделавшись партией другого типа – Зюганова (тот ещё тип!). Но «треугольников» не стало. Не стало и СССР – я очутился в Незалежной Украине. Правопреемнице СССР. При власти - те же коммунисты-ленинцы, но перекрасившиеся в национал-демократов, срочно воцерковлённых.

И все мои уравнения, изобретения, научные достижения, литературное творчество – всё моё советское наследие оказалось антиукраинским. А эти уже с врагами незалежности не шутят – могут, как журналисту Гиви Гонгадзе, и бОшку оторвать, и пристрелить как Олеся Бузину! Так жизнь ещё раз подтвердила правоту ленинизма марксизма: я оказался в предсказанной коммунистами эмиграции.

А вот здесь, в истинной демократии и свободе, мои уравнения, изобретения, научные достижения, литературное творчество – все это уже перестало быть антисоветским, антиукраинским... Все стало просто никаким – никого это не интересует, кроме узкого круга специалистов.

It’s only my problem. I should keep all of that behind. I must make money right now. (Это только моя проблема. Я должен был всё оставить и делать деньги. Немедленно.) Честно отрабатывая соросовский грант, по которому меня импортировали в Силиконовую долину по визе для выдающихся учёных, коим себя вовсе не считал: кондовый профессор от строительной механики. Но оспаривать их формулировку не стал. Тупые, как говаривал покойный Миша Задорнов.

А вот Родину я всё же не предал, и по возможности несу (знамя - громко) флажок русского человека польско-еврейской национальности. И, кстати, уважаемого американцами за научные, общественные и литературные деяния. Да за пропаганду естественного единения США и России перед общими вызовами истории.

Из воспоминаний

 Добавить 

Использование произведений и отзывов возможно только с разрешения их авторов.
Вебмастер   

cached: 926354