В календаре отметил дату
Поставил ручкой жирный крест
Дал первую координату
Так стартовал для тёщи квест
Составил ребус на листочке
Где слово сауна ответ
На фото муж её в кружочке
А адреса и время нет.
Пускай побегает в субботу
Мы на рыбалку, я и тесть
Раз не пустила на охоту
Такая маленькая месть.
Я в Пятерочке на кассе рыдаю,
Нету ценников нигде на товарах,
Не купить никак полтушки минтая,
И картошки - не четыре, а пару.
Холодильники, с синими шкурками,
И прилавки с хвойно-пальмовым маслом,
Стеллажи с почти сухими окурками,
Без цены, походу вновь власть погрязла.
И рыдает в ритм со мною кассирша,
Соль течет шестым размером, бесценная,
Ей бы все это продать через биржу,
Нет цены, а та что есть - довоенная.
И толпа за мной, а очи слезятся,
И завис над всей толпою трагизм,
Завтра будет, падла, гиперинфляция,
А сегодня, сукабля, коммунизм.
Тереблю я предоплату за твиты,
Шожзавласть у нас, никак подлецы?!
Снова тратить на Снежану, и Риту,
А ведь мог бы все раздать на дворцы.
До чего ж, хоть волком вой,
за свободу мы горой -
любим в яму с головой,
голос разума не слыша.
Дерзок нашенский народ
в лютом поиске свобод,
хоть вводи им QR-код
на запрет ходьбы по крышам!
Глаза открывает простуженный город,
Себе, и спешащим людЯм,
Замерзшей водой мне сыплет за ворот,
А где-то е@ут Дудя.
Сосульки висят, враги светлых мыслей,
И надо идти аккуратней,
На поиски смысла опять люди вышли,
А где-то Ольоша шьёт ватник.
Бежит по сугробам людская волна,
Спешит отыскать сокровища,
И где-то грустит молодая жена,
А где-то - матрас Шендеровича.
И лишь маргиналы, достигшие братства,
Судят, где бы взять алкашки,
Они ведь не в курсе гламурного бл@дства,
И им даже пох@й на Рашкина.
Скажу бригадиру:"Бездушный амбал,
Ты видишь, как рвётся аорта?!",
"Пока я лопатой тебе не въе@ал,
Работай, жертва аборта!".
Где юмор, где сатира
Уже не различишь
Подрались из-за сыра
Однажды Лис и Мышь
В лесу случалось всяко
Лес помнит партизан
А тут причина драки
Какой-то пармезан
Мышь просто озверела!
Сражаясь, как морпех
Вгрызалась в лисье тело
И в клочья рвала мех
Лис тоже не сдавался
Кусал клыкастым ртом
Короче, не остался
В живых из них никто
Затихло всё. Ни стона.
Не битва, а кошмар!
Криминалист Ворона
Сказав ехидно КАР!
Обводит тушки мелом
(всего-то и делов)
Всё это беспределом
Считает И.Крылов
А патронный завод в разрухе,
И мушкетов нету в продаже,
С ятаганом, сосед Петруха,
Призывают в "Исламские стражи".
Приезжал вчера генерал,
Заказал колесо к катапульте,
Говорил, что Генштаб показал,
Про тачанку с "Максимом" мультик.
Привезли на медведя сбрую,
Оборвались поводья вчера,
Сразу видно, власти воруют,
А потом в Геленджик, в нумера.
В санитары призвали баристу,
Не успел отрубить себе член,
Чтоб косить под сына юриста,
Если в Хайфе возьмут его в плен.
Надеваю доспехи ржавые,
В руки щит, и большую секиру,
Чтоб сражаться за смачную каву,
С самой мощной армией мира.
Я броню едросов отверг,
Так хотелось рыбы с заправки,
Ведь сегодня рыбный четверг,
А я с прошлого года не завтракал.
Враги поймали Бодрописца,
Зашли на Хохмодрома сайт,
Чтоб изнутри, как говорится,
Ему, в натуре, прописать…
За Бодрописца заступиться,
Не смог Владимир Сахарец,
И в результате Бодрописцу
Пришёл прописанный писец…
Над великою Россией ветер тучи собирает.
Только тучи – не помеха нашим планам грандиозным.
Там, на Западе прогнившем, между толпами несчастных
реет злой коронавирус, черной молнии подобный.
То крылом волны касаясь, то стрелой взмывая к тучам,
он кричит, и — тучи слышат радость в этом грозном крике.
В этом крике — жажда бури! Силу гнева, пламя страсти
и уверенность в победе слышат тучи в этом крике.
Чайки стонут перед бурей, — стонут, мечутся над морем
и на дно его готовы спрятать ужас пред COVIDом.
И гагары тоже стонут, — им, гагарам, недоступно уберечься от болезни.
Их статистика пугает. Глупый пингвин робко прячет нос под маскою трехслойной. Только гордый Буревестник (потому, что он привился)
реет смело и свободно над седым от пены морем!
Всё мрачней и ниже тучи опускаются над морем, и поют, и рвутся волны
к высоте навстречу грому.
В пене гнева стонут толпы и lockdown проклинают.
Вот охватывает ветер стаи волн объятьем крепким и бросает их с размаху
в дикой злобе на утесы, разбивая в пыль и брызги изумрудные громады. Буревестник с криком реет, черной молнии подобный,
как стрела пронзает тучи, пену волн крылом срывает.
Вот он носится, как демон, — гордый, черный демон бури, — и смеется, и рыдает...
Он над вирусом смеется, он от радости рыдает! В гневе грома, — чуткий демон, — он давно усталость слышит, он уверен, что не скроют тучи солнца, — нет, не скроют! Ветер воет... Гром грохочет...Синим пламенем пылают стаи туч над бездной моря. Море ловит стрелы молний и в своей пучине гасит. Точно огненные змеи, вьются в море, исчезая, отраженья этих молний.— Пандемия над планетой! Буря! Скоро грянет буря! Лишь привитый Буревестник гордо реет между молний над ревущим гневно морем; то кричит пророк победы:—
Прививайтесь срочно, люди!