Наплевав на кризис в атмосферу,
Сказочная Бабушка Яга
Создала лесную домоферму
Под названьем « Куркина Нога»
В бизнес влезла шустрая старушка,
И на рынке уж который год
Дачникам мобильные избушки
Из лесу за бабки продаёт.
Договоры заключает ловко,
Избы так и топают отсель;
Дом себе купила на Рублёвке,
И летает в ступе в Куршавель,
Поменяла костяную ногу
На стальную, чтоб уж на века,
Платит субаренду и налоги
И содержит Ваньку – дурака!
Наде многого не надо,
Лишь пять плиток шоколада,
Килограмма два конфет
И кастрюля щей в обед.
Апельсины, мандарины,
Два окорочка куриных.
Две бутылки лимонада
Выпить напоследок надо,
Йогуртом набить живот
И сырок засунуть в рот.
Что-нибудь еще сожрать
И спокойно лечь поспать.
Коты бывают разные:
И чистые, и грязные,
Худые, полосатые,
Блохастые, пузатые,
Коварные и добрые,
Диванные - удобные,
Лечебные, поющие,
Курящие и пьющие.
Немного поседевшие,
Чрезмерно располневшие,
Бандиты и карманники,
Домашние охранники,
Облезлые, гулящие,
И даже говорящие.
Уютные, домашние,
Тряпичные, бумажные...
А мой любимый котофей
Меня встречает у дверей
На лапки задние встает
И честь хозяйке отдает.
Читаю я себя запоем сам,
Как Пушкин Языкова** – свинтуса.
Да, юмор мой чуть ниже пояса,
Но он намного выше плинтуса.
Иные воспевают сладости
Тоски, в контексте жизни повести.
А я хмельной пишу о радости
Разгула и свободы совести.
Пишу стихи в эпоху Windows-ов
Не про Онегиных Евгениев,
А про моих любимых свинтусов –
Как я таких же скромных гениев.
______
*свинтус – дружеское обращение к другу во времена Пушкина;
**Николай Михайлович Язы́ков (4 марта 1803 – 26 декабря 1846) – русский поэт эпохи романтизма, один из ярких представителей золотого века русской поэзии, называвший себя «поэтом радости и хмеля», а также «поэтом разгула и свободы». В 1826 году он познакомился и дружески сблизился с Пушкиным.
Примечание. В корыстных целях искажено ударение в фамилии поэта радости и хмеля ))
Суета по утрам нас с Тобой зае в могилу сведёт....
Не ленись, как бы ни было гадко,
Если завтра война или дальний поход,
Лучше с вечера сделай зарядку!
Идет предпраздничный разгон,
а я не внемлю,
Ах, как желаю от него
зарыться в землю!
Медведю этот чужд кошмар -
-залёг под осень,
Плевать ему на месяц март,
на цифру восемь!
Храпит себе, как бегемот,
лежит, как в танке,
И класть хотел на Новый Год,
на эти пьянки.
Под шубой снежною земля
в его окопе.
И Двадцать третье февраля
он видел в опе.
Вот клёво! Не бывает им
такой запарки!
......
Поеду. Женщинам своим
куплю подарки.
– Послушай, внучка, не скачи как серна,
Будь паинькой, хотя бы день один.
В театр идёшь, веди себя примерно!
– Примерно так, дедусь, как в Хэллоуин?
* * *
Встав утром раньше даже, чем светило,
Внук – к деду спящему, и ну его трясти:
– Что надо, дед, чтоб утро добрым было?
– Чтоб начиналось, внучек, после десяти!..
* * *
– Всё время есть нельзя одно и то же,
Противно будет, знает и дурак.
– Согласна, деда, поняла. Но всё же,
Скажи мне – что с конфетами не так?
Один критик (не буду говорить кто, но имя начинается на "С" и заканчивается на "тасюлевич"), недавно охарактеризовал моё стихотворение, как "пресноватое". Ниженаписанное - мой ответ ему и другим критикам:
Уже сто сорок восемь раз я прыгал с парашютом,
Подтягиваюсь раз пятьсот, причём одной рукой,
2 километрa пробегу всего за полминуты,
И разбиваю кирпичи могучей головой,
Хоть с виду может неказист, но дядя очень крепкий,
Боксёр с рожденья, сумоист, и в форме на все сто,
Служил в спецназе 8 лет, а позже - в контразведке,
Знаток кунг-фу и карате, а так же айкидо,
Есть пистолет, ружьё, к тому ж, четыре автомата,
Не Пушкин я, попасть могу в блоху со ста шагов,
Ещё владею в совершенстве ломом и лопатой,
И мастер по метанью в цель чугунных утюгов,
Курок взведён, гранаты есть и нож давно наточен,
На первый раз прощу, но не накличь себе беду,
Бен Ладен тоже мне сказал: "Твои стихи не очень..."
И где он щас? На дне морском! Так что имей в виду...